Чем удивляет Россия: о пользе социологии и статистики в определении политической повестки

Чем удивляет Россия: о пользе социологии и статистики в определении политической повестки

На неделе публике был представлен крайне любопытный и практически полезный социологический проект «Россия удивляет» — совместное детище ВЦИОМ, Фонда «Общественное мнение», Vox Populi, Института маркетинга «GfK-Русь» и Института социально-экономических и политических исследований (ИСЭПИ).

«Россия удивляет» — это вот что такое: это системный сборник статистических и социологических данных, которые шершавым языком цифры и факта поверяют наиболее расхожие и мифологизированные «общеизвестные» представления о современной России. Например, такие «очевидные и бесспорные», как: «русские недовольны своей жизнью», «чувствуют себя несчастливыми», «живут в нищете и считают каждую копейку», «не хотят служить в армии и отпускать туда своих сыновей», «сидят на чемоданах, чтобы свалить из рашки», «вот-вот свергнут власть Путина» и пр.

Так вот по поводу этих и множества других аналогичных концепоклоннических установок авторы проекта просто спросили самих граждан (причём в динамике лет за 10) и подверстали к общественному мнению статистику. Результаты как раз и получились «удивительными» — то есть доказывающими тезисы прямо противоположные.

Правда, корректность интерпретаций именно статистических данных вызвала наибольшие нарекания специалистов. Например, правомерность простого арифметического вычитания из ВВП доходов от продажи сырья с целью доказать, что наша экономика от нефти и газа не зависит: критики справедливо указали, что «невычтенные» отрасли тоже так или иначе завязаны на пресловутую «трубу», и, следовательно, не стоит так упрощать реальную проблему.

А вот с тщательно изученным «гласом народа» не поспоришь. Конечно, в отличие от статистики, речь здесь идёт о сумме субъективных мнений и оценок сограждан — но больно уж эти оценки выходят убедительными: в среднем по разным позициям «оптимисты» вчистую доминируют над «пессимистами» в соотношении 75:25. Ну, или три к одному — кому как нагляднее. Любопытна, кстати, динамика изменения общественных настроений по армейскому вопросу. Здесь на эпоху «сердюковских реформ» пришёлся как раз крутой перелом: отношение к службе в армии резко изменилось на прямо противоположное по сравнению с 90-ми и началом нулевых — то есть на позитивное.

Конечно, и в случае с социологией не всё так однозначно. Сама по себе социология — не есть аксиома, а есть лишь фактологическая площадка для дальнейших трактовок и умозаключений.

Вот, например, сходу могу убавить накал ура-оптимизма: мне представляется, что данные опросов свидетельствуют не столько о готовности сограждан в массе своей к созидательным свершениям, сколько о расслабленной удовлетворённости достигнутой в «жирные путинские годы» стабильностью по части материального благосостояния (по сравнению с девяностыми-то). И чем всё это чувство глубокого удовлетворения обернётся в годину испытаний (чем и чреват системный мировой кризис, как минимум) — вовсе не очевидно.

И уж, тем более, хорошее гражданское самочувствие вовсе не отменяет тех несуразиц, которые в стране есть — от действительно имеющегося опасного сырьевого крена в экономике до известных изъянов политической системы в целом.

Но. Ценность проекта «Россия удивляет» — очевидна. В простейшем приближении проект предоставляет широкий ассортимент систематизированных аргументов для уничижения бытовой и публичной катастрофилии. А в более глубоком применении — как минимум обозначает приемлемый запас социальной прочности и не обречённую тональность при выработке решений в рамках реально существующей политической повестки.

В конце концов, проект «Россия удивляет» делает очевидным сам факт существования такой реальной политической повестки. Которая, кстати, и лежит в основе некоторых российских СМИ, включая наш скромный «Однако».

И остаётся только разделить риторическое изумление представлявшего проект главного редактора журнала «Эксперт» Валерия Фадеева: почему повестка, тщательно обсасываемая именитыми СМИ, — диаметрально противоположна той реальности, которую мы видим, и прямо перпендикулярна умонастроениям граждан России? Точнее, даже так: почему реальная страна должна изумлённо «вариться» в информационной повестке, нафантазированной узким кругом столичного «медийного класса»? И круг этот настолько узок и далёк от реальной проблематики, что ему более всего подходит определение «маргинальный»; или, с учётом стилистики обсуждаемого проекта, — «статистическая погрешность».

Между тем я не торопился бы списывать «искажения повестки» исключительно на злобные происки пресловутого «болотного медийного класса» — на то он и «статистическая погрешность», чтобы его потуги не абсолютизировать и не демонизировать. Ибо…

А почему визитной карточкой государственных медиаресурсов являются рейтинговые и бессодержательные ток-шоу и парадные отчёты «из жизни Путина», а не государственная (путинская же) политическая повестка?

А почему маргинальные, как мы выяснили, медиаресурсы кормятся, к примеру, у «Газпрома»?

А почему на государственные миллионы снимаются «Утомлённые солнцем» и «Сталинград»?

А правительство какого государства напичкано эмиссарами «статистической погрешности»?

А чей президент при всяком удобном случае по-отечески заботится об уровне потребительского благоденствия сограждан и заодно тщательно печётся о том, чтобы в своей политике учесть пожелания маргиналов?

И указание вот на этот несуразный разрыв политической практики с политической реальностью — тоже полезнейшая функция проекта «Россия удивляет».

Хотя чему тут, по сути, удивляться-то?