©  РИА Новости Давид Хизанишвили

Почему для нас имеет значение то, что происходит в Грузии и рядом с ней? Ответ: если Запад не в состоянии помочь страстно желающему союзнику реализовать свои мечты относительно вступления в НАТО и Евросоюз и не может даже защитить его от российской гегемонии, то зачем тогда мы вмешиваемся в ситуацию на Ближнем Востоке и в других местах? А если мы не способны помочь Грузии, то что в таком случае осталось от победы Запада в холодной войне?

Я освещал национальные выборы в Тбилиси в октябре прошлого года. Однажды мне показали текст послания одного политика партии, победившей на выборах, к политику правящей партии, потерпевшей поражение (из партии президента Саакашвили). Этот текст представлял собой откровенную угрозу: там говорилось о том, что его получатель должен порвать связи со своей партией до выборов, в противном случае ему будет грозить судебное преследование. Кампания в целом была отмечена нарушениями и запугиваниями, и прежде всего этим занималась оппозиция, однако мировые средства массовой информации замечали лишь эксцентричность главного соперника-миллиардера, владеющего зебрами. Обе стороны выливали потоки яда друг на друга, и уместный вопрос состоял в том, кто одержит верх в этом соревновании по очернению, поскольку его победитель был в состоянии обеспечить себе и общий положительный результат. В итоге стороне олигарха Бидзины Иванишвили удалось представить Грузию при Саакашвили как внушающее страх и похожее на тюрьму государство. И сделано это было с помощью публикации видеозаписей, свидетельствовавших об ужасных нарушениях в работе тюремной системы, хотя потом стало известно, что продемонстрированные видеоматериалы были оплачены находящимся в тюрьме человеком, ненавидящим президента и имеющим мафиозные связи. Я подробно изложил в то время всю эту историю в главном материале одного из номеров международного издания журнала Newsweek.

Я говорю сейчас об этом, потому что президентский срок Саакашвили закончился несколько дней назад. Нельзя сказать, что его партия проиграла парламентские выборы в октябре прошлого года, да и сейчас ее кандидат просто уступил ставшее вакантным президенство партии «Грузинская мечта» под руководством «эксцентричного олигарха». Почти одновременно олигарх, ставший премьер-министром, объявил о том, что он действительно уходит из политики, о чем он говорил и год назад при вступлении в должность. И тогда, и теперь было и есть много того, что должно вызывать озабоченность у средств массовой информации всего мира относительно его прошлого и настоящего, однако об этом говорится лишь походя. Иванишвили многие обвиняли в том, что он является марионеткой Кремля, поскольку практически все свои деньги он сделал в России. Я не являюсь журналистом, пишущим об экономике, но продолжает удивлять тот факт, что ни одно средство массовой информации в мире не изучило этот вопрос досконально. Мог бы кто-нибудь, как это сделал Иванишвили, избавиться от своей доли в стратегических российских энергетических компаниях так легко и так быстро, если бы он не получил зеленый свет от Кремля? Никому до него сделать это не удавалось. Нужно было быстро найти покупателей, надежных покупателей, которым можно было поручить разместить свои акции в соответствии с потребностями Кремля. Нужно было найти соответствующие фонды. Никто не знает, о каких суммах шла речь, и кто предоставил эти средства, но сам олигарх заявил, что у него уже нет в России активов, и поэтому в его распоряжении оказалось достаточно средств для участия в выборах в Грузии, а также для победы в этой гонке. Стоит спросить, может ли какой-нибудь западный политик получить подобный «пропуск» со стороны средств массовой информации?

И что означает такой вариант, при котором политический лидер собирает вокруг себя оппозиционную партию с единственной обозначенной в программе целью - сместить президента, которого Кремль считает своим врагом номер один? И вот теперь, когда этот президент ушел, премьер-министр Иванишвили считает, что он сделал свою работу. Каким образом получилось так, что ни один ответственный комментатор на Западе во время недавней журналистской шумихи не задал ему вопрос об откровенном и безответственном дилетантизме подобного поведения - где же его патриотическая преданность и желание довести до конца свое дело? Вместо этого Иванишвили назначил премьер-министром человека, который раньше руководил лишь своей коллекцией предметов искусства и благотворительными фондами. Речь идет о политике, которого он, получив власть, назначил ранее министром внутренних дел. И, наконец, стали появляться слухи о том, что Иванишвили собирается руководить скрытно, из-за кулис, то есть - у него сохранится вся власть, но не будет никакой ответственности. И теперь возникает вопрос: зачем ему это нужно?

Я провел продолжительное интервью с его ставленником Ираклием Гарибашвили во время первой избирательной кампании, состоявшейся год назад. Прежде всего, стала очевидной его безграничная враждебность по отношению к президенту Саакашвили. Казалось, что это был его единственный движущий импульс - за его пределами не было никакой концепции, никакой политической архитектуры. Гарибашвили рассказал мне длинную и запутанную историю о родственнике, которого арестовали, обнаружив оружие в его машине.  Это оружие, по его мнению, было подкинуто полицией, и вообще речь шла о каком-то смехотворном старом раздолбанном ружье или о чем-то в этом роде. У меня не было возможности проверить эту историю, но искренняя страстность и негодование произвели на меня впечатление. По правде говоря, многие грузины жаловались на применявшиеся Саакашвили суровые полицейские меры и повсеместную слежку. Многие считали, что он использует правоохранительную систему в политических интересах. Гарибашвили полагал, что руководство страны на самом деле направляет через его родственника определенное послание, рекомендуя ему держаться подальше от политики. Независимо от того, где находится истина, можно было бы предположить, что, оказавшись у власти, он и Иванишвили будут действовать иначе. Конечно, они амнистировали сотни заключенных, и около 200 из них были политическими узниками. Соответственно, уровень преступности резко повысился, но не об этом сейчас речь. Эти люди теперь безжалостно преследуют бывших сторонников Саакашвили и поддерживавших его политиков, особенно на муниципальном уровне. Кроме того, они часто используют мафиозные структуры по российскому образцу для запугивания и притеснения оппонентов. В результате, если исходить из их собственных критериев, они так же плохи, как Саакашвили, только у них нет ни целей, ни результатов. Экономический рост уменьшился с 8% до 1,5%, о чем говорится в статье Хелены Бедуэлл (Helena Bedwell), опубликованной 2 ноября в журнале Businessweek. Тем временем, западные средства массовой информации, которые больше всего ненавидят тех, кто находится на их стороне, позволяют членам партии «Грузинская мечта» делать все, что угодно, но при этом они продолжают подвергать резкой критике Саакашвили, наиболее лояльного и ориентированного на Запад политика последних лет.


Особенно вопиющий пример подобной предвзятости можно обнаружить в размещенной 29 октября на веб-сайте журнала Foreign Policy статье британского журналиста Томаса де Ваала (Thomas de Waal), эксперта по Кавказу фонда Carnegie Endowment. Она озаглавлена так: «Прощание с Саакашвили» (So Long Saakashvili), а ее подзаголовок гласит: «Президент, который опирался на пиар и проиграл из-за пиара». Пафос этой статьи можно изложить иначе: Саакашвили любил покрасоваться в иностранных столицах, и на какое-то время он смог убедить невинных иностранных лидеров в своих добродетелях, прибегая при этом к злоупотреблению властью внутри страны. Его самое большое достижение в период пребывания в должности президента состоит в том, что он покинул его демократическим путем. Эта статья носит столь явно односторонний характер, что граничит с шарлатанством. Чистка авгиевых конюшен коррупции, превращение из несостоявшегося государства в функционирующую систему, искоренение обширных криминальных сетей, обновление городов, переживающая бум экономика во время глобального спада - вряд ли все это можно назвать тривиальными достижениями, но они удостоились всего лишь трех строк в контексте «ранних достижений» Саакашвили в этой весьма пространной статье. Вместо этого нам говорят о том, что «Грузия, за неимением лучшего варианта, стала еще более грузинской». Под этим де Ваал подразумевает более заметную роль церкви, а также возвращение культа Сталина. Буквально. Хочется узнать, как сами грузины оценят столь оскорбительную для них характеристику. А симпатия грузин к Сталину преподносится как еще одно доказательство самонадеянности Саакашвили, поскольку он не смог правильно оценить истинные настроения в стране. При этом ничего не говорится о том, что в актив Саакашвили можно записать многочисленные попытки изменить плохие старые обычаи, которые вызвали негативную ответную реакцию, злорадно поддерживавшуюся Иванишвили и его сторонниками.

Если не подлежит сомнению тот факт, что Саакашвили применил слишком большую силу для трансформирования своей страны, пытаясь кратчайшим путем осуществить модернизацию, то я хотел бы, чтобы Томас де Ваал или кто-нибудь другой показал, как это можно было бы сделать иначе. Верно то, что целые поколения людей старше 40-45 лет были умышленно отодвинуты в сторону, поскольку они были подготовлены в советских условиях и на основе советских стандартов. Они были очень недовольны тем, что были лишены своего влияния. Ученые, юристы, интеллектуалы, телеведущие, офицеры дорожной полиции, государственные служащие, генералы, сантехники - целый важный срез общества был отброшен в сторону для того, чтобы освободить путь для нового поколения с иными взглядами и иным отношением к труду, а также с другой геокультурной ориентацией - в сторону Запада, а не в сторону Москвы. Представители более старших поколений выросли в условиях, когда бюрократия, мафия, племенные связи и непотизм были смешаны вместе, обеспечивая сцепление в обществе. Подобного рода элементы всегда весьма успешно препятствовали обновлению, как это на самом деле происходило и в других постсоветских регионах. Любого рода мафия всеми силами препятствует проведению изменений. По этой причине правоохранительные органы стали заметным и важным фактором. Но реальный вопрос значительно больше того, о чем говорит де Ваал и его единомышленники, этот вопрос больше Саакашвили и, по правде говоря, больше, чем сама Грузия. Никто не понимал раньше - и большинство людей не понимают сейчас, - что Грузия, как Ближний восток, как Россия и как другие страны, разрывается из-за полярности, существующей между глобализмом и национальным государством.


Саакашвили искренне верил в то, что он сможет ввести Грузию в глобальную сферу с большей рыночной эффективностью и со всеми ее требованиями - конкуренцией, прозрачностью в бизнесе, более высокой индивидуальной производительностью и тому подобным. Прежде всего, трансформация требует своего рода цветовой слепоты. Если женщины работают более усердно, то они получают работу, и это само по себе гарантирует возникновение турбулентности в таких патриархальных обществах, как Грузия. Если стальной магнат, скажем, из Индии платит больше за сталелитейный завод в Грузии, то он получает предпочтение в сравнении с местным владельцем. И таким образом происходит неуклонное движение в сторону нейтральной в гендерном отношении мультукультурной меритократии. Подобная глобализованная система может быстро сделать страну в целом богаче, но она также перестраивает органические социальные структуры. Ее достоинство, а также самый большой недостаток состоит в том, что она безлична по своей природе.

А теперь вспомните о том, что после развала Советского Союза некоторые страны впервые за несколько десятилетий почувствовали, что они освободились от безличных систем. Они осознали, что могут, наконец, стать самими собой. Если это означает стать ленивыми, религиозными и патриархальными, то пусть так и будет. С приходом демократии они получили право предпочесть именно такой вариант. Томас де Ваал прав, когда он говорит о том, что Грузия стала более грузинской при Иванишвили, однако он в интеллектуальном плане проявляет нечестность, не сказав о том, что это значит в более широком контексте. Он предпочитает приводить рассчитанные на чувства сравнения с лошадиными скачками, в которых участвуют разные личности. Противопоставление национальной полярности глобальной полярности закладывает противоречие в самом сердце консерватизма, к которому еще никто не обращался. Национальные традиции и глобальная конкурентоспособность часто двигаются в разных направлениях. Владимир Путин расчетливо поддерживает неоконсервативный имидж Москвы в мире - близость церкви и государства, маргинализация меньшинств и тому подобное. Его новая доктрина вызвала благоприятную реакцию во многих местах, которые в другом случае были бы в высшей степени недоверчивыми по отношению к Москве, и это относится к таким странам, как Венгрия и даже Грузия. Саакашвили, со своей стороны, сотворил чудеса в своей собственной стране, однако он выступал против глобальной негативной реакции на глобализацию, и это была та сила, которую он не смог понять, поскольку его образец - западный мир - сам еще не начал ее понимать.