|
Средства массовой информации, обеспечивающие информационное прикрытие войны в Сирии, освещают только события военного, гуманитарного и дипломатического характера. Их не интересуют глубокие преобразования, происходящие в стране. Однако нельзя выжить в этом море насилия, ничего не изменив.
Направляясь в Дамаск, специальный представитель Генеральных секретарей Лиги арабских стран и ООН Лахдар Брахими представил «свой» проект мирной конференции Женева 2. Конференции, цель которой - положить конец «гражданской войне». Но такое определение вызывает споры. Одни утверждают, что этот конфликт является логическим следствием «арабской весны», другие придерживаются мнения о том, что он был сфабрикован, подпитывался и управлялся из-за рубежа.
Война по представлению вооружённой оппозиции
По бытующим в странах Запада и среди большинства участников национальной коалиции представлениям в Сирии совершается революция. Её народ восстал против диктатуры и стремится жить в условиях демократии, как в Соединённых Штатах. Однако такое представление опровергнуто Советом по кооперации Залива, Национальным сирийским Советом и Свободной сирийской армией. Для них проблема заключается не в свободе, а в личности президента Башара Аль-Ассада. Они согласны сохранить прежние институты власти, если президент согласится передать своё место одному из вице-президентов. Но и эта версия в свою очередь опровергается боевиками на местах, для которых проблема состоит не в личности президента, а в его толерантности. Их цель - установить режим по типу ваххабитского, при котором религиозные меньшинства были бы либо унижены, либо уничтожены, а конституционная власть была бы заменена Шариатом.
Свобода слова
Сначала, когда снайперы убивали мирных жителей, нам говорили, что это власть заставляет их стрелять, чтобы запугать народ. Когда стали взрываться начинённые взрывчаткой автомобили, нам говорили, что эти действия совершали спецслужбы под видом ополченцев. Когда во время чудовищного теракта погибли члены Совета Безопасности, обвиняли Башара Аль-Ассада, что это он устранил своих соперников. Сегодня ни у кого нет сомнения в том, что все эти преступления были делом джихадистов и что они продолжают их совершать.
Сначала было введено чрезвычайное положение. В 1963 году были запрещены уличные демонстрации. Иностранные журналисты приезжали в страну единицами и за их деятельностью тщательно следили. Сегодня закон о чрезвычайном положении отменён. Но демонстраций почти не бывает, потому что люди боятся терактов. В Дамаске много иностранных журналистов. Они свободно ездят по стране и никто за ними не следит. Однако многие из них продолжают распространять слухи о том, что в стране царит ужасная диктатура. Им не мешают, надеясь, что им надоест лгать, когда их правительства прекратят твердить о «свержении режима».
Сначала сирийцы не смотрели передачи государственных телеканалов. Они их считали пропагандистскими и предпочитали смотреть канал «Аль-Джазира». Они, таким образом, в прямом эфире могли наблюдать за подвигами «революционеров» и преступлениями «диктатуры». Но постепенно всё больше людей сами оказывались очевидцами этих событий. Они собственными глазами видели зверства этих псевдо-революционеров и часто своими жизнями они были обязаны воинам национальной армии. Сегодня всё больше людей смотрят национальные каналы, число которых тоже растёт, и особенно ливано-иракский канал Аль-Майяден, который подключил аудиторию Аль-Джазиры к арабскому миру и который развивает открытую национальную идею.
Свобода совести и вероисповедания
Сначала вооружённая оппозиция называла себя мульти-конфессиональной. И люди, принадлежащие к религиозным меньшинствам, поддерживали их. Затем появились исламские трибуналы, которые приговаривали к смерти и перерезали горло «плохим» суннитам - «предателям» их страны, публично подвергали пыткам алавитов и шиитов, изгоняли из собственных домов христиан. Сегодня каждый понимает, что ты всегда окажешься еретиком, если тебя будут судить «чистые», то есть такфиристы.
Тогда как эксперты утверждают, что Сирия разрушена и что её нужно переопределить, простые люди знают, что она есть и они зачастую даже готовы отдать за неё жизнь. Десять лет назад в семьях, где были подростки, делали всё для того, чтобы избежать воинской службы. Только бедные хотели строить свою карьеру под знамёнами. Сегодня многие молодые люди идут на службу в армию, а их старшие братья в народную милицию. Все встают на защиту непобедимой Сирии, где друг с другом уживаются люди разных конфессий. Они вместе молятся Богу, который един для всех.
За время войны многие сирийцы очень изменились. Сначала они в основном со стороны наблюдали за происходящими событиями. Большинство из них утверждали, что не принадлежат ни к какому лагерю. После двух с половиной лет тяжких страданий, каждый из тех, кто остался в стране и хотел выжить, вынужден был сделать свой выбор. Эта война есть ничто иное, как попытка колониальных держав разжечь костёр мракобесия и уничтожить древнюю цивилизацию.
Политическая свобода
Мне, знающему Сирию в течение десятка лет и два года живущему в Дамаске, нетрудно видеть до какой степени изменилась эта страна. Десять лет назад люди вполголоса рассказывали друг другу о проблемах, которые у них возникали с мухабаратами» (чекисты), которые вмешивались во всё и вся. В стране, у которой Израиль захватил Голанские высоты, секретные службы действительно пользовались неограниченной властью. Однако они ничего не видели и ничего не знали о готовящейся войне, туннелях, которые рыли, и оружии, которое ввозили в страну. Сегодня большое число коррумпированных офицеров сбежали за границу, «мухабараты» сконцентрировали все свои силы на защите родины и только джихадистам есть на что жаловаться.
Десять лет назад партия БААС была конституционно признана руководящей силой нации. Ей одной позволялось представлять на выборы своих кандидатов, но она начала терять свою массовость. Институты власти постепенно удалялись от народа. А сегодня стало трудно уследить за рождением новых партий – их стало так много. Каждый может выставить свою кандидатуру на выборах и выиграть их. Только «демократическая» оппозиция по команде из Парижа и Стамбула решила бойкотировать выборы, так как всё равно их проиграла бы.
Десять лет назад в кафе не говорили о политике - только дома и только с теми, кого знали. Сегодня о политике говорят все и повсюду, даже в местах, контролируемых правительством. Но о ней нельзя сказать ни слова там, где ещё правит вооружённая оппозиция.
Тогда где диктатура и где демократия?
Классовые противоречия
Война – это, ко всему прочему, и классовый конфликт. Богатые, у которых есть собственность за рубежом, уехали, как только началось наступление на Дамаск. Они любили свою страну, но, главным для них было защитить свои жизни и своё богатство.
Горожане были запуганы. Они платили «революционный» налог, когда повстанцы это требовали, но заявляли, что поддерживают государство, когда им задавали вопросы армейцы. Запуганные, они ждали ухода Башара Аль-Ассада, свержение которого Аль-Джазира объявляла неизбежным. Они успокоились только тогда, когда Соединённые Штаты отказались наносить удары по Сирии. Сегодня они думают только о том, как бы искупить свою вину, финансируя ассоциации семей, понёсших утраты.
Простые люди с самого начала знали всё, что происходило. Были и те, кто видел в войне средство отмщения за низкий уровень жизни, и те, кто отстаивали свободу и социальную защищённость.
Соединённые Штаты и Израиль, Франция и Великобритания, Турция, Катар и Саудовская Аравия, которые ввергли эту страну в необъявленную войну и которые проиграли её, не могли предвидеть того, что Сирия, ради своей свободы, отдаст все свои силы и обретёт её.
Если конференция Женева 2 и состоится, великие державы не смогут ничего на ней решить. Будущее правительство не будет плодом дипломатической договорённости. Решение, которое предложит эта конференция, будет принято только в том случае, если оно будет ратифицировано путём всенародного референдума.
Эта война обескровила Сирию, половина городов которой и её инфраструктура разрушены ради удовлетворения непомерных потребностей и причуд западных держав и стран Залива. Единственно полезным делом на конференции Женева 2, было бы решение вопроса о финансировании восстановления страны теми, кто её разрушил.
Вернуться назад
|