Какой белорусский опыт может быть востребован в Евразийском союзе?

Прошедшие на прошлой неделе в Минске мероприятия по линии СНГ и Евразийского союза стали довольно заметным событием в общественной жизни наших стран. Итоги саммита, при всей остроте публичной дискуссии между лидерами, убедительно продемонстрировали, что альтернативы экономическому, а затем и политическому сближению между нашими странами нет. В этой связи весьма актуальным представляется рассмотрение вопроса о том, в каком состоянии общественно-политического и социально-экономического развития подходят к следующему этапу евразийской интеграции наши страны. Посмотрим с этой точки зрения на Республику Беларусь. 

*** 

В экспертном и политическом сообществе и, соответственно, постсоветском общественно-политическом дискурсе во многом уже стало обыденной нормой утверждение о том, что элита Республики Беларусь во многом стояла у истоков постсоветской интеграции. И это так, за примерами ходить далеко не надо, достаточно вспомнить уникальную для постсоветского пространства модель интеграции России и Беларуси в виде Союзного государства. Да и в формирующемся Евразийском экономическом союзе Беларусь тоже, вроде, на первых ролях. Все это так. 

Тем не менее, вопросы есть. Особенно, если взглянуть на нынешнюю общественно-политическую ситуацию в республике с точки зрения того, какой Евразийский союз мы хотим видеть в плане развития демократии, партийной системы, процедуры и регламентов выборной системы, избирательного права, функционирования общественных организаций, экономики, финансовой системы и т.д. 

Посмотрим на общественно-политическую и социально-экономическую ситуацию в республике с точки зрения будущего Евразийского союза. Насколько нынешняя ситуация в общественно-политической и социально-экономической жизни республики соответствует позитивному образу Евразийского союза, что из этого опыта стоит перенести в будущий Евразийский союз, а что – нет.


I. Общество и политика 

Власть и другие политические силы 

Немаловажным фактором, свидетельствующим о недостаточной степени развития сферы общественного диалога в республике, является отсутствие диалога и дискуссий между различными политическими силами. Опять-таки возвращаясь к опыту России или той же Украины, мы видим, что диалог, притом предельно открытый диалог, между различными политическими силами ведется, в том числе, и в СМИ, благодаря чему общество имеет прекрасную возможность наблюдать, сопоставлять различные точки зрения и на основании своих наблюдений осуществлять потом свой выбор на избирательных участках. В Беларуси такой ситуации нет. Приведу только два примера. 

В республике на протяжении 1994-2008 годов неоднократно предпринимались попытки организовать постоянно действующий круглый стол между представителями власти и других наиболее значимых политических сил. На то, чтобы вести диалог с политиками – лидерами ведущих партий, в конце концов, власть не пошла, предпочтя диалог с экспертным сообществом. 

В результате 28 января 2009 года указом главы государства был создан Общественно-консультативный совет при администрации президента республики. В его состав вошли представители различных общественных объединений, политических партий, иных общественно-политических организаций Беларуси. Возглавил Совет бывший глава администрации президента, а ныне глава белорусского МИД Владимир Макей. Основной целью создания Общественно-консультативного совета декларировалось обсуждение актуальных вопросов развития государства и общества, выработка предложений по более активному вовлечению Республики Беларусь в общемировые процессы, совершенствованию направлений социально-экономического и политического развития страны. 

На Совет возлагались большие надежды в плане развития инструментов демократии в стране и диалога между различными политическими силами. Однако Совет провел всего несколько ничего не решивших заседаний и в результате к середине 2011 года превратился полностью в мертворожденную структуру. В итоге вот уже два года в республике отсутствует диалог между властью и оппозицией. В сложившейся ситуации, на мой взгляд, виновата не столько власть, сколько радикальная оппозиция, которая не готова порвать со своими зарубежными спонсорами и перейти на внутриреспубликанские источники финансирования. Что, соответственно, повлекло бы разрыв отношений с кураторами из Госдепа, ЦРУ, МИ-6 и других структур, направляющих так называемое «гражданское общество». 

Этот шаг, естественно, потребует от прозападной оппозиции серьезного переформатирования и радикальной смены всей старой команды лидеров. Однако кто сказал, что это непосильная задача? Считаю, что власть к такому диалогу - в котором не будет видна голова Госдепа и иных кровавых «поборников свободы и демократии во всем мире» - готова. Так что дело за малым – за готовностью самой оппозиции осознать необходимость системных перемен внутри самой себя. И начать она может с отказа от старой команды дискредитировавших себя лидеров оппозиции. Это будет достаточный знак для начала нового этапа диалога по линии власть-оппозиция. Если это белорусская оппозиция, то она и должна быть белорусской оппозицией, а не американо-европейской пятой колонной. 


Вместо сильной информационной политики - запрет на «тарелочки» 

Второй пример из обыденной вроде бы сферы, но от этого, может быть, еще более красноречив. 

Жильцы многоквартирных домов в Беларуси больше не смогут смотреть спутниковое ТВ из-за утвержденной властями РБ запретительной и дорогостоящей процедуры установки спутникового оборудования на стенах и крышах многоэтажек. Летом белорусское правительство запретило жителям Белоруссии самовольно устанавливать спутниковые антенны на крышах и фасадах многоквартирных домов. Процедура установки теперь вместо одного-двух дней и затрат непосредственно на покупку тарелки и ее монтаж будет занимать около двух-трех месяцев и дополнительно около 300-500 долларов, т.е. размер среднемесячной заработной платы. 

Отныне для установки спутниковой тарелки гражданин (юрлицо) должен обратиться за разрешением к местным властям и разработать (!) проектную документацию. Ряд белорусских СМИ расценили данное постановление как фактический запрет на установку спутниковых антенн и попытку властей ограничить доступ граждан к спутниковому телевидению. 

Т.е. понятно, что идет борьба за чистоту информационного пространства и его контроль. Однако вместо того, чтобы создавать собственные телеканалы уровня «Россия сегодня», которые бы не просто выдерживали конкуренцию с западными информационными продуктами, но и начали их вытеснять собственно с западного информационного рынка, белорусские власти предпочитают действовать старыми дедовскими «проверенными» методами – «запрещать и не пущать».  В результате власть не взращивает своих пропагандистов, аналитиков, экспертов, журналистов и т.д., которые могли бы на равных конкурировать со своими западными «коллегами», а развивает исключительно силовую составляющую.

Но информационная сфера требует не силовых подходов, а именно информационных, все другое ведет к поражению, и история СССР тому явное подтверждение. И тот же российский опыт показывает, что Москва не идет по пути запретов, а развивает собственный информационный инструментарий войн нового поколения. Белорусские власти пока в этом плане находятся в середине XX века. 


Прозрачность избирательной системы 

При всей «гладкости» проходящих в республике избирательных кампаний, у них есть и достаточно серьезный недостаток – это отсутствие у независимых наблюдателей от партий и общественных организаций, международных наблюдателей возможности непосредственно присутствовать при подсчете голосов избирателей. По действующему законодательству наблюдателям, как местным, так и международным, запрещено (!) подходить к столам, где происходит подсчет бюллетеней и непосредственно наблюдать за тем, как происходит подсчет голосов. 

Вместе с тем, создание прозрачной системы подсчета голосов оказывает весьма сильное влияние на легитимность выборов. Приведу пример из собственной практики. В 2011 году мне довелось быть главой международной наблюдательной миссии на президентских выборах в Приднестровье, на которых победил Евгений Шевчук. Как был организован процесс подсчета голосов в Приднестровье? После закрытия участка и выполнения всех необходимых процедур, содержимое урн для голосования выбрасывалось на столы и члены избирательной комиссии приступали к процессу подсчета голосов. Международные наблюдатели, как и местные наблюдатели от партий и общественных организаций, стояли тут же рядом вместе с членами избирательных комиссий. Председатель избирательной комиссии поднимал каждый бюллетень, чтобы все видели волеизъявление конкретного избирателя, и его голос считали как члены участкового избиркома, так и независимые и международные наблюдатели. Потом был пересчет. 

Конечно, процедура немного длительная и утомительная. Однако к моменту ее окончания, приблизительно к 24.00, все наблюдатели от присутствовавших на участке партий и международные наблюдатели знали итоги голосования на конкретном участке. Естественно, к 2-3 часам ночи данные о голосовании по всей стране были у всех заинтересованных, начиная от ЦИК и администрации президента до кандидатов в президенты. Естественно, в таких условиях, когда есть заверенные по всем участкам данные не только самими участковыми комиссиями, но и наблюдателями от различных политических сил страны, прозрачность и степень легитимности итогов выборов а, следовательно, и степень политической стабильности в стране, существенно повышаются. 


Отсутствие системной оппозиции 

В настоящее время политическая сфера республики жестко разделена на два лагеря – власть и радикальную оппозицию. Естественно, диалог между политическими силами с принципиально противоположными мировоззренческими взглядами и геополитическими установками серьезно затруднен. Однако в республике есть и другие политические силы, которые занимают промежуточную позицию между властью и радикальной оппозицией и готовы к взаимодействию с властями в ключевых областях.

Власть с одной стороны, вроде бы и не против такого диалога, но активных шагов не предпринимает. В результате развитие политической культуры и традиций в стране находится в зачаточном состоянии: системная (в белорусском варианте – конструктивная) оппозиция вроде бы как есть, и в публичном политическом пространстве вроде бы как и представлена, но к реальному политическому процессу она пока практически не допущена. 

На этот статус (системной оппозиции) из наиболее серьезных политических игроков, например, претендует Либерально-демократическая партия республики, но опять-таки возникает проблема – она никак не может себя показать в легальном политическом процессе, который в демократических странах осуществляется в стенах парламента. А так как даже ЛДП, достаточно лояльная к властям партия, не имеет своего представительства в парламенте и тем самым лишена необходимого политического статуса, то, как и все остальные политические силы республики, она находится в маргинальном состоянии относительно всего политического процесса в республике, который осуществляется исключительно исполнительной властью. 

Если посмотреть на тот же российский опыт, то в российском парламенте достаточно полно представлена системная оппозиция. Соответственно, и у властей есть определенный маневр, когда, например, некоторые инициативы может подавать оппозиция или могут разыгрываться более сложные политические комбинации для контроля политического процесса. Отсутствие в белорусском парламенте конструктивной оппозиции, как и партии власти, существенно снижает маневренность и количество ступеней свободы у самой белорусской власти. 


Партийные списки 

Избирательная система республики, в основном, соответствует демократическим стандартам, как в плане проведения референдумов, так и в плане избирательных кампаний по выборам президента и парламента. С точки зрения будущего Евразийского союза, на мой взгляд, есть только один серьезный нюанс, который требует своего исправления – это введение в избирательную систему республики выборов по партийным спискам. На сегодня Беларусь является единственной страной СНГ, в которой отсутствуют выборы по партийным спискам, а также практически отсутствуют представители партий в парламенте (из 110 депутатов нижней палаты парламента 3 партии представляют всего 5 депутатов или менее 5%). Для остального постсоветского пространства это, конечно, является нонсенсом, точно также как для формирующегося Евразийского союза. 

Более того - с 2004 года в республике вообще не зарегистрировано ни одной политической партии. Означает ли это, что народ остыл и не хочет заниматься политической деятельностью? Конечно, нет. В республике еще достаточно много серьезных геополитических позиций, которые не закрыты партиями. Например, в республике нет партии, а, следовательно, и политической силы, которая бы последовательно выступала за развитие Евразийского союза. Т.е. республика в этом плане находится далеко позади тех же азиатских «демократий». В этом плане, естественно, возникает вопрос – а как будут проходить выборы в Евразийский парламент в Беларуси, если в законодательства республики отсутствует возможность избирателям голосовать за партию, аналогично тому, как это есть в законодательстве России и Казахстана? Это один вопрос. 

Вытекающий из первого второй вопрос не менее актуален – как смогут голосовать избиратели республики на парламентских выборах в республике за партию евразийской интеграции (когда с разрешения властей такая все же рано или поздно появится в республике), если у нас нет выборов по партийным спискам? Получается, что из-за «особенностей» национального законодательства сторонники евразийского союза в республике лишены права и возможности осуществить свое конституционное право. Несомненно, такая ситуация должна быть исправлена, чтобы белорусские избиратели не были в худших условиях, нежели их российские и казахские коллеги. 

И здесь есть еще один вопрос. В республике достаточно много и партий и движений прозападной направленности, назову только наиболее раскрученные в СМИ – Объединенная гражданская партия (ОГП, лидер – А. Лебедько), Белорусский народный фронт (БНФ, лидер А. Янукевич), движения «За свободу» (лидер – А. Милинкевич), «Говори правду» (лидер – В. Некляев), всего около 8-10 партий и движений. Общественных объединений прозападной направленности вообще – десятки, если не сотни. А вот общественных организаций евразийской направленности, не то, что партии, пока что не создано ни одной.

Первая попытка зарегистрировать такую организацию весной 2012 года закончилась ничем – белорусский Минюст по формальным основаниям заблокировал создание в республике Белорусского республиканского общественного объединения «Евразийский гражданский союз», инициаторами создания которого выступили белорусские учредители международного движения «Интернациональная Россия» ОНФ, хотя и в России, и даже на Украине аналогичные общественные организации – «Евразийские народные союзы» были созданы без особых проблем. 

Получается интересная картина – сторонникам прозападного вектора развития республики официальные власти, хоть и оппонируют, но разрешают находиться в легальном политическом и общественном пространстве (так называемый «нужный враг»), а сторонникам евразийского вектора развития, несмотря на декларируемые властями позиции, пока такой возможности не предоставлено. Будем надеяться, что это только издержки роста популярности идей Евразийского союза в общественном сознании граждан республики. 

*** 
Мы разобрали только малую часть проблем общественно-политической сферы республики. Тем не менее, даже этот очень краткий обзор показывает, по большому счету, что нынешняя политическая система республики нуждается в серьезном и системном реформировании. Система функционирует за счет эксплуатации режима запретов и ограничений. Это позволяет держать ситуацию под контролем, однако сложившаяся система является очень слабым ресурсом для развития. Соответственно, если до формирования Евразийского союза республика сама не пройдет необходимый для создания полноценной политической системы путь, то это придется делать уже после формирования Евразийского союза, в существенно более сжатые по историческим меркам сроки. 

Вместе с тем, необходимость системных перемен в общественно-политической жизни республики с тем, чтобы она могла стать образцом для подражания других стран и формирующегося Евразийского союза, со стороны правящей элиты республики начинает наблюдаться. И это внушает определенный оптимизм. 

Интересная статистика 

Сначала приведу несколько сравнительных цифр. Возьмем для начала ситуацию со средней заработной платой в странах ТС и Украине. Так, согласно данным Белстата, в 2012 году Беларусь занимала 4-е место в СНГ по величине зарплаты в долларовом эквиваленте после России, Казахстана и Азербайджана: Россия – 859 долларов, Казахстан - 678, Азербайджан - 504, Беларусь - 447, Украине - 379 долларов. Т.е. почти в два раза меньше, чем в России и почти в полтора раза меньше, чем в Казахстане. 

Посмотрим теперь данные по инфляции. В 2012 году Белоруссия, как и в 2011 году, заняла первое место среди стран бывшего СССР по уровню роста потребительских цен. Об этом свидетельствует анализ данных национальных органов статистики стран бывшего Советского Союза. Инфляция в Беларуси в 2012 году составила 21,8% (в 2011-м - 108,7%), в России - 6,6% (6,1%), в Казахстане - 6% (7,4%), на Украине цены снизились на 0,2% (+4,6%). Т.е. в 3,5 раза больше, чем в России и Казахстане. 

Посмотрим теперь на уровень золотовалютных резервов. На 1 июня 2013 г. ЗВР Беларуси составили практически ровно 8 млрд. долларов. Хотя еще на 1 января 2012 года ЗВР республики составляли 9,5 млрд. долларов. Т.е. несмотря на огромную поддержку со стороны России (о чем с примерами пойдет речь ниже), за почти полтора года ЗВР республики уменьшились на 1,5 млрд. долларов (!) или почти на 16%. Если к этому добавить средства Фонда национального развития (согласно бюджету на 2013 год они составят приблизительно 0,5 млрд. долларов), то в итоге мы получаем по республике 8,5 млрд. долларов на 9,5 млн. населения. 

В России на 1 июня 2013 г. ЗВР составили 518,4 млрд. долларов плюс Резервный фонд (на 1 мая 2013 года составил 88,3 млрд. долларов) плюс Фонд национального благосостояния (на 1 января 2013 года составил 91 млрд. долларов). Итого – 697 млрд. долларов на 145 млн. населения России. 

В Казахстане на 1 июня 2013 г. ЗВР составляли 28,4 млрд. долларов плюс активы Национального фонда страны на 1 июня 2013 года составили 63,3 млрд. долларов, итого 91,6 млрд. долларов на почти 17 млн. человек населения страны. 

На Украине по состоянию на август 2013 года ЗВР составили 21,6 млрд. долларов (при 45 млн. населения), при том, что за последние два года ЗВР Украины сократились на 40%. 

Итого мы получаем следующую довольно интересную и информативную картину. В России на одного человека приходится 4 806 долларов ЗВР и фондов, в Казахстане – 5 388 долларов, на Украине – всего 480 долларов, в Беларуси – 895 долларов.

Уровень ЗВР в России и Казахстане соответствует 8-ми месячному объему импорта, на Украине и в Беларуси – 2-х месячному. Это к вопросу об эффективности проводимой экономической политики и о том, что властям республики предстоит еще много сделать для создания условий для действительно стабильного развития экономики. 


Система без дотаций нежизнеспособна 

В принципе, вывод относительно жизнеспособности белорусской экономической модели уже сделали ученые республики из Национальной академии наук. Согласно их оценкам, без существующего механизма скрытого субсидирования белорусской экономики со стороны России, в республике наступил бы экономический коллапс. Сумма субсидий ежегодно составляет приблизительно 16% белорусского ВВП. Чтобы было понятно, если применить эту цифру к России, это означало бы, что кто-то (например, Китай, чтобы иметь надежные тылы в плане военной угрозы со стороны ЕС) субсидирует Россию приблизительно на 400 млрд. долларов (приблизительно 16% ВВП России) в год. Естественно, такая ситуация ни для России, ни для любой другой страны, включая Беларусь, является в корне неприемлемой, т.к. говорит о неправильности проводимой экономической политики. 

Так, согласно подсчетам экспертов Института экономики Беларуси, в 2012 году Беларусь ввезла из России 21,3 млн. тонн нефти и заплатила в российский бюджет 3,8 млрд. долларов в виде экспортных пошлин на нефтепродукты. Если бы нефть из России поставлялась в Беларусь с экспортной пошлиной, то при ее уровне на конец 2012 года (396,5 долларов за тонну) выплаты в российский бюджет составили бы 8,4 млрд. долларов. Таким образом, для белорусской стороны выгода от существующего механизма поставок нефти в Беларусь в прошлом году составила около 4,6 млрд. долларов. 

Субсидии по газу составили около 5,3 млрд. долларов (при оценке субсидий при поставках газа они сравнили его фактическую цену для Беларуси с ценой поставок на Украину). Так, Беларусь в 2012 году покупала российский газ по 168 долларов за тысячу кубометров. Для Украины цена российского газа в прошлом году составляла около 430 долларов за тысячу кубометров. При импортированном объеме, равном 20,3 млрд. кубометров, выигрыш сложился в размере около 5,3 млрд. долларов. 

Итого, только по энергоносителям российские субсидии в 2012 году составили около 10 млрд. долларов или около 16% от белорусского ВВП.


Почему и за счет чего держались белорусские промышленные флагманы 

Анализ итогов начала 2013 года показывает и другую весьма важную составляющую «успехов» белорусской экономики и отвечает на вопрос – за счет чего держались белорусские промышленные флагманы – МТЗ, МАЗ, БМЗ и т.д. По сути, успех белорусской промышленности был вызван отсутствием конкуренции на российском рынке, на который поставляется от 50 до 90% белорусской промышленной продукции по отраслям, в то время как белорусский импорт на Запад на 50% сформирован поставками российской нефти и нефтепродуктов. 

Как только на российском рынке появились зачатки конкуренции с мировыми ТНК, белорусские производители сразу оказались неконкурентоспособными, в результате чего многие белорусские предприятия в настоящее время перешли на 4-х дневный график работы, а склады (с целью обеспечения показателей по росту ВВП) забиты продукцией приблизительно на 2,5 (!) млрд. долларов, что составляет 56% среднемесячного производства. 

Самая тяжелая ситуация сложилась в промышленности. Например, складские запасы БелАЗов составляют более 400 машин, что эквивалентно трем с лишним среднемесячным объемам производства. На складах МАЗа находится более 2000 грузовиков, что составляет более двух месяцев их среднемесячного производства. На МТЗ на складах более 8 тыс. тракторов - 130% месячного объема выпуска. Одноковшовых погрузчиков на складах в 4,4 раза больше, чем производится за месяц, автобусов - в 4,5 раза. 

Не лучше обстоит дело в текстильной и кожевенно-обувной промышленности, а также на заводах по производству алкогольных напитков. На одном из совещаний руководитель Брестского облисполкома Константин Сумар вынужден был недавно констатировать: Брестский электромеханический завод собрал на складах 1137% объемов месячного производства, чулочный комбинат - 380%, "Брестельмаш" - 320%, "Цветотрон" - 251%. 

Белорусский экспорт за первое полугодие упал более чем на 20%. По итогам первого квартала белорусская промышленность отправила на склады 26% ВВП, хотя в целом, показатель валового внутреннего продукта по итогам первого квартала вырос в сравнении с аналогичным периодом прошлого года на 3,5%. 

Т.е. промышленность, за некоторыми исключениями в виде НПЗ и некоторых флагманов, за последние двадцать лет не реформировалась из-за отсутствия средств, а теперь в случае продолжения складывающейся ситуации республика может потерять и российский рынок, что, естественно, приведет и к резкому развитию негативных процессов в социально-экономической сфере, которые тут же перекинутся и на общественно-политическую компоненту. 

Что в этой связи предпринимают белорусские власти, идут ли они по пути реформирования экономики? Нет, как и в случае с общественно-политической сферой ставка делается исключительно на запретительные меры, в частности, происходит ограничение импорта. Это вызывает совершенно справедливые возражения со стороны партнеров по Таможенному союзу. 

Мы уже выше отмечали проблемы с падением уровня белорусских ЗВР за последние полтора года, несмотря на мощную поддержку белорусской экономики со стороны России. Однако этим проблемы с ЗВР не исчерпываются. По данным Белстата, товарооборот республики со странами Евросоюза в январе-марте 2013 года снизился на 26%. Это означает также еще один фактор давления на белорусский рубль. 


Закономерные вопросы 

Казалось бы, такой системе надо только радоваться – Россия в течение уже более десяти лет при всех внешних публичных белорусско-российских скандалах исправно финансирует белорусскую сторону. Однако в этой связи возникает сразу два закономерных вопроса. 

Во-первых, какой Евразийский союз мы строим в плане того, как будет формироваться «общий котел» этого межгосударственного образования и система распределения голосов при принятии решений. Справедливой представляется система, когда при принятии решений каждая страна пропорционально получает столько голосов, сколько процентов «прибыли» она дает в общий котел. Десять процентов – значит, десять процентов голосов имеет, тридцать – значит, тридцать и т.д. А если ни одного процента не дает и ее еще надо дотировать, чтобы она дышала? Логически следует, что в этом случае за страну голосует тот, кто ее содержит. Или нет? 

Во-вторых, хорошо, допустим, Беларусь неплохо устроилась. Но посмотрев на такой привлекательный для многих «опыт», вполне резонно допустить, что и другие страны Евразийского союза захотят так же устроиться за счет тех или иных субсидий со стороны России, а голосовать, возможно, и не в унисон с позицией Москвы, при этом получая от Кремля в скрытой части солидную часть ВВП. Хватит ли на всех России? Интересен ли будет самой России такой союз, где формировать «общий котел», например, на 90% будет одна страна, а голосовать все будут по принципу «одна страна – один голос»? 


Что имеем в итоге 

Во-первых, разные экономические модели Беларуси и других стран ТС. В Беларуси действует еще командно-административная система (последний пример – указание торговым сетям и магазинам о том, что доля белорусской кондитерки на прилавках должна составлять не менее 85%, т.к. отечественные кондитерские фабрики проигрывают конкуренцию украинским), в то время как в России и Казахстане в основном сформированы (конечно, со своими нюансами) рыночные экономики. 

Во-вторых, оказывается, что белорусскую модель как в целом, так и в деталях (за исключением системы организации и дотирования сельского хозяйства) нельзя брать за образец для будущего Евразийского союза априори, т.к. она планово убыточная и поддерживает ее на плаву только скрытая помощь России в части формирования цен на энергоносители в объеме равном 16% ВВП. 

Соответственно, в-третьих, основу будущей модели Евразийского экономического союза больше подходит смесь российской и казахской моделей как наиболее конкурентоспособных, а белорусская модель нуждается в серьезном реформировании в соответствии с целями и задачами Евразийского союза.