Таджикистан: парадоксы евразийской интеграции

Сегодня перед российским обществом как никогда остро встает проблема миграции. Собственно, проблема существует уже долгие годы, но в настоящий момент ситуация подходит к критической точке. На фоне роста этнической преступности и недовольства коренного населения власть пытается предпринимать частные меры.

Новый виток политических дискуссий возник после событий в Бирюлево. Теперь Госдума займется подготовкой законопроектов по борьбе с нелегальной миграцией. Депутат Госдумы от «Единой России» Михаил Старшинов предложил создать муниципальную полицию, эффективность которой оценивали бы непосредственно местные жители, не доверяющие районной полиции. В Общественной палате будет создана специальная группа по мониторингу и регулированию ситуации в Бирюлево. Также прозвучали предложения ввести в России должность омбудсмена по делам национальностей.

При этом очевидно, что нескончаемый поток нелегальных мигрантов выгоден российским предпринимателям - нелегальный мигрант по определению бесправен и поэтому является дешевой рабочей силой, готовой терпеть тяжелые условия жизни. Основной поток мигрантов идет из граничащих с Россией нищих государств Средней Азии. Введение с ними визового режима по предложению националистов вряд ли способно решить проблему. Для этого нужны более глобальные рецепты.

Например, лидеры ЕСМ говорят о необходимости создания на территории государств Средней Азии производств, которые дадут населению рабочие места. Безусловно, для этого необходима скорейшая интеграция евразийского пространства. Кроме того, необходим принципиально иной подход к приезжающим на территорию России мигрантам - люди, живущие в рамках этнических коллективов, должны подлежать коллективной ответственности.

Но, похоже, такие решения власть предложить не может, предпочитая повторять в лице отдельных своих представителей сожаления о том, что мигранты не готовы интегрироваться в общество, в котором они живут. Это неудивительно: смена стратегии должна изменить систему в целом, что может привести к ненужности нынешней правящей верхушки.

В настоящее время российская власть, демонстрирующая беспомощность в вопросах евразийской стратегии, одновременно пытается реализовать проект евразийской интеграции. На территории евразийского (постсоветского) пространства Средняя Азия исторически является важнейшим регионом, так наз. «подбрюшьем» России, выходом к Ирану и Индии. В настоящее время визовый режим не хотят вводить, чтобы не потерять этот регион для России. Но такая политика, не направленная на коренное изменение ситуации, не приближает регион к России и не дает интеграционному проекту дополнительной перспективы.

В целом среднеазиатские страны после распада СССР окунулись в те же проблемы, что и Россия, но в гораздо большей степени. Это развал экономики, производства, социальные проблемы, одна из которых - отток трудоспособного населения в более состоятельные страны. Это огромный имущественный разрыв между новыми элитами и населением, наглядно демонстрируемый контрастом между процветающими столичными центрами и нищей провинцией, упадок образования и культуры.

Современный мир может описываться концепцией «мир-системы» марксистского мыслителя Иммануила Валлерстайна. Тогда мир представляет собой богатый центр и нищую периферию, из которой центр выкачивает материальные и человеческие ресурсы. Промежуточными между центром и периферией являются страны второго мира, или БРИК, элита которых постепенно интегрируется в мировую транснациональную элиту, а население смешивается с малообразованными мигрантами из третьих стран. При таком раскладе БРИК является не многополярной альтернативой однополярной гегемонии, а лишь промежуточным этапом между такими странами как Германия и США и, скажем, Анголой или Таджикистаном.

В рамках существующей системы мироустройства евразийская интеграция, скорее всего, ограничится экономическим сотрудничеством, выгодным, прежде всего, предпринимательскому сообществу, и не приведет к созданию самостоятельного политического полюса. Тогда интегрированное постсоветское пространство станет логичной стадией глобализационных процессов. Неслучайно Евразийский Союз часто сравнивают с Евросоюзом. Наличие такого варианта развития событий представляет опасный парадокс евразийской интеграции.

Упрощая картину, можно сказать, что мир живет по схеме Таджикистан - Россия - США, где пределом мечтаний таджика является трудоустройство в Москве, а пределом мечтаний среднего россиянина - миграция в США (или другие страны «богатого Севера»).

Таджикистан - главный поставщик трудовых мигрантов в нашу страну. 60% ВВП этой беднейшей среднеазиатской страны составляют заработанные мигрантами средства. Ежегодно таджикские гастарбайтеры вывозят из России до одного миллиарда долларов. Число граждан Таджикистана, занимающихся на территории России трудовой деятельностью, достигло миллиона человек. Таджикистан занимает первое место по количеству жен, оставленных своими мужьями: многие женатые мигранты за границей вступают в новые отношения.

Таджикистан является самым неблагополучным государством на территории постсоветского пространства. Республика выделилась из состава Узбекской ССР в 1929 году. В 30-е и 40-е годы в аграрном Таджикистане строятся производства и электростанции, налаживается промышленность. После распада СССР республика пережила пятилетнюю гражданскую войну гражданскую войну, которая представляла собой межклановый внутриэтнический конфликт.

В войне официальной власти Таджикистана противостояла Объединенная таджикская оппозиция. Интересно, что костяком оппозиции стали Партия исламского возрождения и Демократическая партия Таджикистана. Война началась со столкновений с властями сил оппозиции, в которой на стороне оппозиционеров выступила молодежная организация «молодежь Душанбе», захватившая телецентр и передавшая его под контроль оппозиции. Сценарий таджикских событий начала 90-х типичен для «оранжевых революций»: исламские фундаменталисты выступают в коалиции с демократами, а молодежные движения помогают совершить государственный переворот.

Построенные в советское время промышленные предприятия и ГЭС пришли в упадок. Производство электроэнергии после войны сократилось на 70%. В настоящее время страна находится в конфликтных отношениях с соседним Узбекистаном, которому не выгодно строительство там Рогунской ГЭС. Руководство Узбекистана считает, что ГЭС может навредить экологии Амударьи.

Подводя итоги, необходимо подчеркнуть, что, пока Россия является частью мировой финансовой системы, она существует в мире, организованном по схеме Таджикистан - Россия - Запад, авторитарная, неразвитая периферия - развитый демократический центр. От периферии к центру поступают людские и материальные ресурсы, а от центра к периферии - смысловое наполнение, стратегии развития и образцы поведения. В этом случае интеграционные процессы на территории евразийского пространства будут служить интересам олигархов и представлять собой один из промежуточных этапов глобализации. Бесконтрольная миграция малоквалифицированной нищей массы людей продолжится.

К сожалению, правящая путинская команда понимает проблему миграции в либеральном, «медведевском» ключе. Для них орды гастарбайтеров из Средней Азии - не оторванные от своего этноса группы людей, потерявшие ориентиры в современном мире, а потому озлобленные и деклассированные, а индивиды, ищущие заработка. Другие индивиды, постоянно проживающие на территории Российской Федерации, должны относиться к ним «толерантно», отдавая себе отчет в том, что реалии современного мира диктуют новые условия, к которым необходимо приспосабливаться, нравится тебе это или нет. При этом было бы хорошо, если бы приезжие интегрировались в местную культуру и приняли ее нормы.

В настоящее время евразийская интеграция также осуществляется «по-медведевски»: политики рассуждают об открытости, динамичности, отсутствии границ, которое способствует развитию экономики и увеличению оборотов торговли.

Таким образом, либерально-демократическую повестку дня пытаются скрестить с цивилизационным проектом восстановления пространства исторической Руси и отстаиванием политического и культурного суверенитета перед вызовами западной гегемонии. В результате получается «Бирюлево». И приходится с сожалением констатировать, что, видимо, это только начало грядущей системной катастрофы.