Polska: Напряженность между Россией и Европейским Союзом усиливается. Насколько велик накал страстей?

Яцек Сариуш-Вольский (Jacek Saryusz-Wolski): Россия возражает против того, чтобы страны «Восточного Партнерства» (Армения, Молдавия, Грузия, Украина) заключали договоры об ассоциации с ЕС, и пытается помешать их сближению с Европой. Кремль прибегает к угрозам осложнить поставки энергоносителей, препятствует товарообороту (введя, например, эмбарго на молдавские вина). Кроме того россияне осложняют процедуры трудоустройства граждан тех стран, которые собираются сблизиться с ЕС. Европа подключается к этой теме, доказательством чего служат разнообразные политические выступления: от резолюции Европейского Парламента, в которой осуждалось давление Москвы на другие страны, до решительных выступлений европейского комиссара по вопросам расширения и политики добрососедства Штефана Фюле (Štefan Füle) или главы европейской дипломатии Кэтрин Эштон, подчеркивающих недопустимость такого рода действий. За этими словами должны последовать действия. Евросоюз уже заявил, что впустит на свой рынок молдавские вина, которые не смогли попасть в Россию, а также предпримет необходимые действия, чтобы в Украину и в Молдавию смог поступать газ из европейских газопроводов.

— То, о чем вы говорите, звучит не слишком реально. Раньше Россия была способна оказывать гораздо более сильное давление, перекрывая, например газовые вентили, а европейские страны делали вид, что ничего не видят, или действовали очень осторожно. Почему они готовы теперь обострить свой курс?

— Прежде всего Евросоюз начал лучше понимать российскую политику. Во-вторых, у Москвы и Брюсселя накопился уже целый список спорных вопросов: перелеты европейских самолетов над Сибирью, соблюдение прав человека, положение некоммерческих организаций, множество тем, связанных с энергетикой. Газпром регулярно нарушает принципы конкуренции на европейском рынке. В этом случае ЕС становится активной стороной конфликта, а не просто наблюдателем. Россия пытается помешать заключению соглашений между ЕС и странами «Восточного Партнерства», и поэтому Европа стала реагировать иначе.

— Это все равно кажется удивительным. Раньше к России относились с некоторым снисхождением: Европа закрывала глаза на многие вопросы ради бизнес-интересов.

— Это уже неактуально. Европейский Союз изменил свое отношение в том числе потому, что сильные изменения претерпела российская политика. Она стала более агрессивной, чем раньше.

— Однако Европе все еще нужны российские энергоресурсы.

— Это тоже меняется. В европейской энергетической корзине поставки из России занимают все меньше места. Страны ЕС все чаще обращаются к сырью из других источников, например, американскому сланцевому газу, а одновременно активно развивают возобновляемую энергетику, уменьшая тем самым зависимость от Москвы.

— Как будет развиваться ситуация? Чего следует ожидать: усиления напряженности между Москвой и Брюсселем или, наоборот, скорой разрядки ситуации?

— Перечисляя конфликтные сферы, нельзя не упомянуть также о Сирии. Сейчас это самое главное и первостепенное поле конфликта между Россией и Западом. Если позиция Кремля останется неизменной, холодная война между Москвой и Брюсселем будет продолжаться еще долго.

— Как может отразиться эта холодная война на саммите «Восточного Партнерства», который пройдет в ноябре в Вильнюсе? На нем планировалось подписать договор об ассоциации с Украиной. Это произойдет?

— Пока России удалось добиться успеха в отношении Армении. Были надежды, что на вильнюсском саммите Армения сможет парафировать соглашение с ЕС, однако этого не будет, поскольку эта страна выбрала Таможенный Союз с Россией. С Украиной Москве будет сложнее. Хотя совершенно неочевидно, что подписание соглашения с этой страной состоится. Ситуация начинает осложняться. Однако давление со стороны России усиливает решимость и ЕС, и его восточных партнеров довести весь процесс до конца.

— Вы ничего не сказали о Грузии. Кажется, что это государство тоже движется в сторону России?

— На саммите в Вильнюсе Грузия наверняка парафирует соглашение с ЕС, но состояние демократии в этой стране вызывает все больше нареканий. Если так будет продолжаться, Грузия начнет на самом деле отдаляться от Европы. Сейчас эта страна (как Украина в отношении Тимошенко) применяет «избирательное правосудие» — бывший премьер Вано Мерабишвили незаконно находится в заключении.

— Обвинения в избирательном правосудии чаще звучат в адрес Киева. Есть ли шансы, что Юлия Тимошенко выйдет из тюрьмы перед вильнюсским саммитом?

— Шансы есть, из Украины поступали позитивные сигналы, свидетельствующие о том, что ситуация развивается в хорошем направлении. Проблема в том, что эти сигналы еще ни разу не подтверждались. 15 октября Европарламент должен получить отчет по этому делу. Но все не так просто. Недавно из окружения Виктора Януковича прозвучали голоса, что перспектив для выхода Тимошенко перед саммитом нет. Это очень тревожный сигнал.

— Но если экс-премьер не выйдет на свободу, то подписание соглашения станет невозможным, Брюссель от него откажется.

— В этом и заключается проблема. Впрочем, она даже шире: отчетливо видно, что в программе «Восточное Партнерство» появилось две группы. В первой, двигающейся в сторону ЕС, находятся Молдавия, Украина и Грузия, во второй, отдаляющейся от него, — Азербайджан, Армения и Белоруссия.

— Какими будут последствия такого разделения?

— Евросоюз сконцентрируется на странах первой группы и будет направлять туда большую часть средств, предназначенных на программу. В результате, скорее всего, произойдет разделение на две категории, а ЕС будет уделять меньше внимание государствам, незаинтересованным в ассоциации.

— Вы сказали, что подписание соглашения об ассоциации с Украиной находится под угрозой срыва. Если принять оптимистический сценарий, что будет дальше? Уже появились спекуляции на тему того, что Россия этого не простит и постарается «вернуть» себе Киев.

— Следует быть готовыми к тому, что давление со стороны России будет усиливаться, пока Кремль не поймет, что это больше вредит самим россиянам. Сейчас около 30% украинского экспорта идет в Россию. Москва, конечно, может его заблокировать, но это ударит и по ней самой, по российской экономике. Хотя Россия бывает непредсказуемой и порой принимает нерациональные решения, как, например, в 2008 году, когда она напала на Грузию.

— Вы считаете, что россияне могут предпринять непредсказуемые действия и в отношении Украины?

— Я надеюсь, что нет, однако исключать этого нельзя.

— Как далеко они способны зайти? Могут ли рассматриваться военные решения?

— В неофициальных разговорах на эту тему украинская сторона указывала, что она не исключает введения виз для украинцев, запрета на работу в России, провокаций в Крыму и даже того, что с Юлией Тимошенко что-то произойдет в тюрьме.

— Владимир Путин может осознать, что он загоняет себя в тупик?

— Я надеюсь, что он это поймет, ведь цена эскалации конфликта может оказаться слишком высокой для самой России. Санкции в отношении Украины будут иметь не только экономические, но и политические последствия. Хотя многое будет зависеть от динамики развития Евразийского Союза, который должен начать свое существование в 2015 году. Однако сейчас мы видим события в Казахстане, которые показывают, что в этой стране усиливается сопротивление относительной этой структуры.

Оригинал публикации: Jest chłodna wojna między Rosją a Unią