Постсоветские союзники талибов

Постсоветские союзники талибов

Никита Андреевич Мендкович, эксперт Центра изучения современного Афганистана.



Страны Центральной Азии уже сейчас являются объектом угроз, связанных с высокой террористической активностью на территории Пакистана и Афганистана. Кроме того, существуют риски дестабилизации ситуации в период после вывода Международных сил содействия безопасности из Афганистана в 2014 году, что может привести, как минимум, к временному повышению активности экстремистских группировок, ориентированных на экспансию на постсоветском пространстве.

В частности, речь о союзных афганскому движению «Талибан» Исламском Движении Туркестана (ИДТ), Союзе «Исламский Джихад» (СИД), «Джамаат Ансаруллах», партии «Хизб-ут Тахрир аль-Ислами», группировке «Джунд аль-Халифат» и др. По оценкам автора, в регионе существует не менее 10 различных террористических организаций, пытающихся проникнуть на территорию постсоветской Центральной Азии. К сожалению, в русскоязычной литературе данный класс объединений изучен недостаточно хорошо, ряд классических работ за давностью написания не отражает текущую ситуацию, многие вовсе не переводились на русский. Именно поэтому в данной работе мы стремимся более полно изучить угрозу, представляемую афганско-пакистанскими террористическими группами для Средней Азии.

Автор выражает благодарность экспертам, у которых в процессе работы над статьёй брал интервью и просил консультаций: О. Нессару, А. Ш. Ниязи, П. В. Топычканову, А. А. Кудинину и другим моим собеседникам, без которых эта статья не могла бы быть написана.

Террористическая эмиграция

Исторически «террористическая эмиграция» из Центральной Азии в Афганистан возникла во второй половине 1990-х гг. в результате исхода из Центральной Азии активистов, ассоциируемых с ИДТ.

Основу Исламского движения Туркестана (изначально — Узбекистана) составили такие группы, как «Товба», «Адолат» и «Ислом лашкарлари». Их первоначальное формирование произошло в городах Ферганской долины в 1991-1992 гг. Позже в результате конфликта с властями многие члены группировки перебрались в Таджикистан, где принимали участие в войне на стороне оппозиции. Однако после заключения мира представители ИДТ отказались признать мирное соглашение и были вынуждены покинуть и эту страну, перебравшись в Афганистан.

Группировка пользовалась покровительством афганских талибов. Иностранные джихадисты на территории Афганистана получили небольшую материальную поддержку, а сама организация – практически автономный статус: она имела вооружённые формирования, разведку, контрразведку и даже собственную тюрьму. Кроме ИДТ, на территории, контролируемой талибами, действовали Аль-Каида и уйгурская Исламская Партия Восточного Туркестана.

В 2001 году лидер талибов мулла М.Омар попытался упорядочить функционирование иностранных организаций на территории страны и создал совет «Ливо» с участием их представителей для координации совместных действий. Судя по всему, создание постоянного совета лидеров радикалов было связано с ожидавшимся разгромом «северного альянса» осенью 2001 года и последующим переносом деятельности на территорию стран Средней Азии, в первую очередь – Узбекистана.

Однако ситуация резко осложнилось после сентября 2001 года и вторжения США в Афганистан. Разгром основных сил Талибана и опасная для боевиков ситуация привела к череде расколов. В 2001-м после гибели одного из лидеров организации Намангани и организационного кризиса от ИДТ откололся «Исламский Джихад» (первый лидер Наджмиддин Жалолов), позже часть боевиков «Джихада» стала действовать в центрально-азиатских республиках «Джамаата моджахедов Центральной Азии».

Наконец, в 2000-2010-х гг. в Пакистане и Афганистане возникает серия новых организаций, что обусловлено, видимо, стремлением выходцев из отдельных государств и регионов к обособлению в рамках «террористического интернационала». Так, организация «Джунд аль-Халифат», известная также как «Казахский исламский джихад» (первый лидер Ринат Хабидолла), была создана в конце 2000-х 9 выходцами из г. Атырау (Казахстана), группировка «Джамаат Булгар» — экстремистами из России. Необходимо упомянуть также «Джамаат Ансаруллох» – таджикоязычную организацию, получившую широкую известность в ходе Раштских событий 2010 года.

Следует подчеркнуть, что, несмотря на арабские названия, эти группы имеют не арабское, а среднеазиатское происхождение, и именно этот регион находится в центре их интересов. (В названии «Джунд аль-Халифат» даже содержится грамматическая ошибка). По косвенным признакам, влияние арабской культуры на иностранных джихадистов не так уже велико. Оно прослеживается в официальной деятельности (арабские названия, использования летоисчисления хиджры в документах), однако в бытовом плане боле существенно влияние не арабской, а пуштунской национальной культуры.

Состав этих организаций довольно разнообразен, так как среди них представлены и такие «старожилы» исламского фундаменталистского сообщества, как «Хизб-ут Тахрир» или «Джамаат Таблиг», исторически возникшие на территории дальнего зарубежья, и центрально-азиатские недавно созданные объединения, упомянутые выше. В ряде случаев классификация экстремистских организаций Афганистана и Пакистана осложняется из-за слияния группировок, расколов, смены названий, направленных на то, чтобы обойти запреты своей деятельность в различных государствах. Наконец, существует проблема организаций-однодневок, когда отряд боевиков принимает громкое название для информационного обеспечения или сокрытия истинного авторства какого-то теракта или заявления, а затем бесследно исчезает, как это было в случае «Фронта муллы Дадуллы».

В связи с изложенным выше мы будем анализировать всю эту группу объединений как единое политические явление. Так как, несмотря на структурное разнообразие, джихадистам в Афганистане и Пакистане удаётся сохранять единство.

Пример современного афганского Талибана показывает, что даже фактический распад движения на множества фракций позволяет ему функционировать в качестве единой среды, для всех элементов которой характерна политика «добрососедства». В частности, нормальными явлениями, видимо, считаются кадровый обмен между организациями и взаимная информационная и военная поддержка.
Причиной этого является и единство источников значительного объёма финансирования, проходящего через пакистанские разведывательные круги, так как объем средств, получаемых экстремистами в результате преступной деятельности в Афганистане, республиках Средней Азии и России, недостаточен для покрытия текущих расходов. Также имеет значение карательная роль указанных разведывательных кругов, которые могут изымать из террористической среды конфликтных активистов и лидеров.

Процедура формирования новых организаций под самостоятельными «брэндами» в рамках пакистанского подполья неясна. Видимо, она определяется наличием у инициаторов связей на родине, «патрона» в террористической среде, располагающего финансовыми ресурсами, пропагандистской необходимостью. Обычно в таком качестве выступают одна из «фронтовых шур» афганского Талибана, крупные объединения пакистанских талибов или Аль-Каида.

Иностранные боевики в АфПаке

Точное число боевиков центрально-азиатских союзников Талибана в Афганистане неизвестно. В 2009 году местные официальные лица оценивали численность иностранцев, сражающихся на стороне талибов, в 1,5 тысячи человек. Сейчас местные наблюдатели говорят о 3-5 тысячах боевиков, включая выходцев из стран бывшего СССР.

Основным каналом проникновения в регион является въезд в Пакистан с формальной целью «религиозного образования». После прибытия в стране боевики-добровольцы направляются в одно из неофициальных пакистанских медресе, общее число которых, по разным оценкам пакистанских источников, составляет от 10 до 40 тысяч. Для обучения преимущественно используются арабский и английский языки. Изначально подобные заведения, подконтрольные пакистанским талибам, создавались для работы с добровольцами из числа афганских граждан, которые до сих пор составляют до 50% студентов, однако со временем в них возросло число выходцев из других государств.

Конечно, оценки числа иностранных боевиков на основе статистики религиозных школ не являются точными. Не все приезжающие в Пакистан с целью религиозного обучения – добровольцы-боевики. Кроме того, в последние годы террористическое подполье все шире использует другие каналы для проникновения иностранных добровольцев в зону конфликта.

Разумеется, далеко не все они – выходцы из стран СНГ, среди джихадистов-добровольцев есть граждане Судана, КНР, Западной Европы и др. Большинство «постсоветских» экстремистских организаций выполняют функции места адаптации боевиков-иностранцев, которым необходимо преодолеть культурно-языковой барьер, в зоне конфликта. Кроме того, радикалы пытались использовать эти кадры для организации терактов вне региона. В частности, «Исламский Джихад» вёл при участии германских добровольцев подготовку терактов во Франкфурте в 2007 году, однако заговор был раскрыт спецслужбами. В 2013 году ИДТ в Россию с аналогичными целями также была направлена группа боевиков-выходцев из стран СНГ.

Большинство боевиков-иностранцев, видимо, действует на территории Пакистана, меньшинство – направляется в северные провинции Афганистана. В 2009-2010 гг. численность боевиков ИДТ в этом районе оценивалась в несколько сотен человек, но сейчас она, вероятно, больше. Например, присутствие отрядов ИДТ зафиксировано в Сари-Пуле, Кундузе, Панджшере, Тахаре и других северных провинциях Афганистана. В Пактике активно действуют отряды боевиков СИД.

Однако следует подчеркнуть, что в большинстве случаев отряды ИДТ действуют как структурные подразделения Талибана, что во многом определяется большой долей боевиков-афганцев в отрядах. В 2011 году Движение сообщило о гибели 87 своих активистов, 64 из которых были афганцами, 10 – выходцами из Таджикистана, 4 – из Киргизии и ещё 4 – из Узбекистана.

Представленная статистика, видимо, адекватно характеризует этнический состав отрядов ИДТ в Афганистане. Во всяком случае, большая доля боевиков-афганцев характерна и для более поздних сообщений о потерях, выпущенных данной группировкой. В некоторых случаях отряды, номинально принадлежащие к движению, состоят исключительно из урождённых афганцев.

Точный этнический состав афганских членов ИДТ неизвестен, однако, по свидетельствам чиновников северных провинций Афганистана, в последнее время имело место множество случаев вступления местной молодёжи в эту организацию. «По иронии судьбы, дети, чьи отцы и старшие братья храбро сражались, чтобы не допустить Талибан в Тахар, теперь вступают в Талибан и ИДУ (ИДТ – Н. М.)» — рассказывает один из афганских чиновников в интервью иностранным журналистам.

Этнические узбеки и таджики, выходцы из стран СНГ, в отрядах ИДТ выполняют не только функции, связанные с коммуникацией между боевиками и местным непуштунским населением. По имеющимся данным, они считаются умелыми бойцами с хорошей выучкой, что обусловлено более высоким уровнем образования в сравнении с выходцами из сельских районов южного Афганистана, составляющими большинство в отрядах талибов.

По всей видимости, каких-либо принципиальных отличий в тактике и вооружении отрядов ИДТ, СИД и др. подобных организаций от прочих соединений талибов нет. Они преимущественно вооружены старым советским стрелковым оружием, передвигаются мобильными группами по 10-15 человек. В ряде случаев они используют мобильные «мотострелковые» подразделения: группы мотоциклов, перевозящих двух бойцов – водителя и гранатомётчиков. Некоторые подразделения имеют старые батальонные миномёты БМ-37 или подобные им, которые используют при обстреле укреплённых военных баз.

Веб-страницы этих групп во многом вторичны относительно пропаганды Талибана, так как занимаются преимущественно переводом и ретрансляцией его пропагандистских материалов. Исключением является ИДТ, имеющее собственную студию «Джундоллах», снимающую самостоятельные пропагандистские ролики на нескольких языках. (Предположительно, ее помощью пользовалась «Джунд аль-Халифат» при записи своего первого видео-обращения).

Также собственным производством агитационных фильмов располагает СИД (студия «Бард ат-Таухид»), однако популярность и качество ее продукции несколько ниже.

Угрозы для Центральной Азии

Активность экстремистов в Центральная Азии достаточно высока. В одном только Таджикистане за 2012 год были арестованы 144 человека, причастных к экстремистской деятельности, 101 из которых являлись членами радикальной организаций ИДТ и «Джамаат Ансаруллох», которые местные спецслужбы классифицируют как «ваххабитские». Это несколько меньше, чем в 2011 году, когда по аналогичным причинам в республике были арестованы 200 человек, из которых не менее 30 были членами ИДТ. Однако эта статистика говорит о достаточно активном проникновении экстремистских сетей из Афганистана и Пакистана в страны СНГ.

В Центральной Азии существуют ячейки ИДТ, «Джамаат Ансаруллох», «Джунд аль-Халифат». Фактически в интересах террористического подполья действуют «Хизб ут-Тахрир» и «Джамаат Таблиг», хотя в прошлом они имели конфронтацию с той же ИДТ. Террористическая инфраструктура возникла даже в Туркмении, несмотря на относительную закрытость страны и попытки национальных властей избежать жёсткой конфронтации с афганскими экстремистами.

На текущий момент страны региона выработали две модели противодействия религиозному экстремизму. Туркмения и Узбекистан практикуют полный запрет литературы радикальных организаций, причём санкции предусматриваются не только за распространение, но даже за знакомство с данной продукцией. Также осуществляется полицейский контроль над подозреваемыми в связях с экстремистами, радикалами, отбывшими наказание в тюрьмах, а также работа по предотвращению терактов на транспорте.

Для прочих государств характерен более либеральный подход к потребителям экстремистских агитматериалов, что не исключает репрессий против ячеек, ведущих террористическую агитацию. Однако текущая политика не позволяет полностью решить проблемы проникновения террористических групп на территорию СНГ.

Таким образом, без учёта хода военных действий в Афганистане и Пакистане террористические группы с участием из числа иностранных добровольцев продолжают представлять угрозу для СНГ и Китая.

Политическая нестабильность, слабость государственного аппарата в афганских сёлах позволяют радикалам действовать в зоне АфПак значительно свободнее, чем на постсоветском пространстве или в западных районах КНР. Регион будет оставаться магнитом для криминальной и террористической эмиграции из соседних государств, а, следовательно, и зоной повышенного внимания политологов и специальных служб государств, являющихся региональными игроками.


Источник