«Мы сильны в кибербезопасности»

«Мы сильны в кибербезопасности»

15 июля 2013, 21::31 Фото: Reuters Текст: Ольга Самофалова

«Мне в МЭР задавали вопрос: почему надо поддерживать IT-индустрию, а не автосборщиков, к примеру? Мы объяснили, что информационные технологии способны повысить производительность труда во всех сферах экономики, и в автопроме в том числе», – говорит газете ВЗГЛЯД исполнительный директор ассоциации «АП КИТ» Николай Комлев, комментируя желание властей совершить прорыв на IT-рынке.

В России к 2018 году должны вдвое увеличиться производство и экспорт российских IT-услуг, сказал премьер-министр РФ Дмитрий Медведев на заседании правительства в понедельник.

«Темпы роста IT должны превышать средний темп роста ВВП не менее чем в три раза. На это мы вправе рассчитывать. В 2018 году удвоится количество высокопроизводительных рабочих мест в IT-отрасли, оно должно достигнуть цифры более 600 тыс. человек. Увеличатся вдвое производство и экспорт отечественной продукции и услуг», – заявил Медведев.

Глава правительства уверен в необходимости повышения уровня образования в IT-отрасли, в том числе дистанционного. Он поддерживает привлечение к работе по развитию IT-сферы институтов Российской академии наук. Медведев также заявил о необходимости расширить программу исследований в этой сфере и совершенствовать меры по поддержке IT-индустрии.

Неудачи в этой сфере Медведев связал с недостаточным финансированием. «Такие возможности появились, может быть, 3–5 лет назад», – напомнил глава кабинета министров.

Медведев поддержал идею о создании перечня наиболее важных информационных технологий. «Это не попытка все заранее предвосхитить, это наше позиционирование и желание правильным образом распределить приоритеты», – пояснил глава правительства.

Похожий шаг, напомнил премьер, был предпринят в рамках работы комиссии по модернизации, когда в отдельное направление была выделена работа с суперкомпьютерами. «Это в целом принесло свой эффект. И здесь я считаю, что это правильно», – сказал глава правительства.

Он также призвал создать механизмы стимулирования IT-отрасли. «Если мы не будем какие-то акценты расставлять, если мы будем исходить из того, что рынок сам все расставит на места, то тогда у нас никаких прорывов не будет. А это та сфера, в которой у нас есть свои возможности», – уверен Медведев.

Есть ли основания для оптимизма в отношении отечественной IT-индустрии, в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал исполнительный директор Ассоциации предприятий компьютерных и информационных технологий Николай Комлев.

ВЗГЛЯД: Есть ли основания для оптимизма? Ваш прогноз – будут расти производство и экспорт IT-услуг или нет? Если будут расти, то как?

Николай Комлев: Сдержанный оптимизм – да, есть. Особенно при условии более-менее стабильной экономики и неухудшения условий для развития IT-отрасли в России. Если же государство не декларативно, а на самом деле примет меры поддержки IT, то темпы роста могут быть выше заложенных в «дорожную карту». На протяжении 10–15 последних лет (за вычетом кризисного 2008 года) российский IT-рынок без специальных мер поддержки рос темпами, опережающими средний рост экономики в целом.

Можно сказать, что поставленные целевые показатели – это желание вернуться к двухзначным темпам роста, которые были у нас до кризиса 2008 года. При этом авторы документа хотят изменить структуру IT-индустрии, уделив основное внимание стартапам, разработчикам и экспортерам программного обеспечения.

ВЗГЛЯД: Какие к этому есть предпосылки?

Н. К.: Есть объективные предпосылки – мир движется в сторону информационного общества. Россия может отставать, но вряд ли ее минует этот тренд. Следовательно, и в мире, и у нас здесь востребованность в информационных технологиях будет только расти.

Субъективные предпосылки видны, например, в том, что у нас действуют пониженные ставки страховых взносов для IT-компаний, разработчиков ПО. Пусть не для всех, пусть пока только до 2017 года, но они есть. Следовательно, можно предположить, что государство заинтересовано в том, чтобы разработчики ПО оставались в России. Хотя по многим другим сегментам IT-рынка этого не скажешь.

Мне в МЭР задавали вопрос: почему надо поддерживать IT-индустрию, а не автосборщиков, к примеру? Мы объяснили, что информационные технологии способны повысить производительность труда и эффективность управления во всех сферах экономики, и в автопроме в том числе. По сути, IT являются мультипликатором роста всех других секторов промышленности.

ВЗГЛЯД: А по каким отраслям нет поддержки?

Н. К.: По «железу» и по IT-услугам поддержки нет. На рынке «железа» созданы условия, которые тормозят создание производства в России вне зависимости от того, кто производит – российская или иностранная компания.

На некоторые компоненты, которые необходимы для производства продукта в России, действует таможенная пошлина. Тогда как на готовое устройство, собранное из этих комплектующих и ввозимое в Россию, пошлины нет. Получается, что создавать электронные устройства из микросхем и прочих «винтиков» здесь невыгодно, так как оно получается дороже, чем аналогичное ввезенное беспошлинно готовое изделие. Это демотивирует создавать производство в России.

Можно бороться с этой проблемой точечно, как сейчас делается, временно отменяя пошлины на отдельные компоненты, например на микросхемы. Но можно решить эту проблему кардинально. Когда мы вступали в ВТО, с нами советовались и обещали присоединиться к соглашению ITA по беспошлинной торговле IT-компонентами и IT-устройствами. Но неожиданно за три месяца до вступления в ВТО нам сообщили из всемирной IT-ассоциации WITSA, что тогдашний министр экономического развития Эльвира Набиуллина отказалась присоединяться к ITA. Кто-то пролоббировал этот отказ, подорвав наши надежды на что-то действительно эффективное от вступления в ВТО.

ВЗГЛЯД: Кто это проллобировал?

Н. К.: У меня нет достоверных сведений. Могу предположить, что это очень крупные наши производители микросхем, у которых есть большие госзаказы и которые не хотят усиления конкуренции.

ВЗГЛЯД: Что еще не поддерживается государством?

Николай Комлев (фото: из личного архива)

Н. К.: К примеру, есть такие компании, как «Яндекс», ЦФТ, «Мейл.ру» и другие. Это наши лидеры IT-технологий, которые создают сложное программное обеспечение и на его базе оказывают нам с вами услуги. Однако они не могут воспользоваться льготами, как это делают другие компании – разработчики ПО. Дело в том, что льготы распространяются на тех, кто создает и продает ПО. А, например, тот же «Яндекс» не продает ПО. Правительство не поддерживает такого рода компании, а ведь не у многих стран есть свои национальные поисковики, которые конкурентоспособны с мировыми.

Минкомсвязи настаивает на приоритете одного–двух сегментов IT-рынка. Возможно, они правы, прорыв должен быть по каким-то отдельным направлениям. Но мне кажется, что если они считаются регулятором всей отрасли, то как минимум помогать в устранении барьеров необходимо по всем сегментам IT-рынка. В частности, вне зоны внимания Минкомсвязи и «дорожной карты» оказались вопросы импорта, вопросы системной интеграции.

Системная интеграция – это то, что делает информатизацию в стране, поэтому как можно не пытаться решать проблемы интеграторов, планируя информатизацию государства и общества? Вынесенные правительством меры поддержки на 90% правильные, но они не охватывают всей IT-индустрии.

Кстати, у наших соседей – в Казахстане, Белоруссии и на Украине – гораздо быстрей развиваются меры поддержки IT-сферы, что мы выяснили в ходе опроса IT-компаний, работающих сразу в нескольких странах постсоветского пространства. На первом месте по господдержке Казахстан, а Россия – на последнем.

ВЗГЛЯД: Чему завидуют российские IT-компании?

Н. К.: Я не говорю, что там идеальная модель и нам надо ее копировать. Но многие российские производители завидуют ситуации в Казахстане при госзакупках. Там условия контрактов созданы так, чтобы больше шансов получить госзаказ было у местных производителей или у иностранных компаний, имеющих производство в Казахстане. Это мотивирует поставщиков развивать локализацию своих продуктов и использовать местную рабочую силу.

ВЗГЛЯД: В России при госзаказах приоритет отдается мировым компаниям, а не российским?

Н. К.: У нас никому не отдается приоритета, у нас в приоритете – цена. В России нет дискриминации, но нет и поддержки. Зачастую покупатель выбирает импортного исполнителя, хотя есть российский аналогичный продукт, потому что у него есть международные партнеры и по ряду других причин. Поэтому российские компании мечтают о такой поддержке, как в Казахстане.

Мы предлагали ввести более мягкие меры импортозамещения. В частности, мы просили в отношении естественных монополий и госкомпаний предусмотреть аспект публичного раскрытия информации о доле используемого отечественного программного обеспечения. Это могло бы стать таким моральным давлением. Но даже эта «мягкая» мера так и не была реализована. Я не видел варианта «дорожной карты», вынесенной на правительство. Возможно, это наше предложение туда все же включено.

ВЗГЛЯД: Как дела с кадрами? Не хватает много?

Н. К.: Отмечается большой дефицит. Мы уже добились увеличения числа бюджетных мест на IT-специальности на 4,5 тыс. Но мы столкнулись с другой проблемой – нехваткой самих студентов. Теперь мы поставили задачу – мотивировать школьников поступать на IT-специальности. Минкомсвязи нас услышало, мы вместе пытаемся пропагандировать обучение на IT-специальностях.

ВЗГЛЯД: В каких сегментах IT-рынка Россия может быть конкурентоспособна на мировом уровне?

Н. К.: Например, в направлении «больших данных». На стадии разработки и проектирования (у нас сильные математики), на стадии производства и на стадии поддержки и обслуживания «больших данных» у нас хороший задел.

Мы сильны в кибербезопасности на всех стадиях от разработки до производства и рынка сбыта. А вот в направлении «интернет-вещей» ситуация сложней. У нас есть хорошая научная база, но в производстве и маркетинге мы пока отстаем.

Ключевых прорывных технологий можно насчитать много. Но не обязательно по всем направлениям охватывать весь технологический процесс, где-то можно заниматься только проектированием, а сервис и обслуживание отдавать в Индию или Вьетнам, например. По ряду направлений достаточно иметь ключевые разработки.

ВЗГЛЯД: И все это мы можем экспортировать, или у нас есть проблемы с экспортом?

Н. К.: Да, есть проблемы. Причем они несколько разные в плане экспорта ПО, «железа» или услуг.

У нас хорошие мозги и хорошие софтверные разработки, но другие страны, к примеру Индия или Китай, могут продавать аналогичную продукцию или услуги дешевле. У них другие затраты, другие налоги. И когда Антон Силуанов говорит об отмене всех льгот разработчикам ПО, он, возможно, не понимает, что фирмы не станут платить больше налогов. Они тихо, без протестов мигрируют в другие страны. И тогда в России не будет своих разработчиков, а все закупаемое ПО будет импортным. И все деньги за него потекут из страны.

Мы много лет боремся за снятие бессмысленных таможенных барьеров как на экспорт, так и импорт. Многие наши компании вынесли производство и продажу программ и технологий за пределы РФ. Потому что на практике из России почти ничего невозможно полностью легально вывезти за границу, это создает столько хлопот, таможенной волокиты и т. п., что проще переместить центр продаж за пределы РФ.

Сейчас есть интернет и не надо физически проходить границу, поэтому разработчикам ПО стало полегче, но это не значит, что ситуация на таможне улучшилась. Поэтому льготы для IT-рынка являются символом, что государству мы важны, что оно нас отсюда не выталкивает.

ВЗГЛЯД: Кто сильнейший конкурент для России в сфере IT?

Н. К.: Конкуренты есть свои по каждому сегменту рынка. Например, у «Антивируса Касперского» – одни конкуренты, не хочу их называть, в сфере суперкомпьютеров – другие, это компании из США, Японии, а в последнее время из Китая.

В сфере предоставления массовых недорогих услуг кодировщиков программ мы никогда не сравнимся с Индием и Китаем, потому что там огромные штаты IT-компаний. Они, возможно, имеют не такую глубокую инженерную мысль и не так креативны, как мы, но способны на среднем уровне кодировать очень много и очень быстро.

По части производства «железа» и высокотехнологичных продуктов –  это США, Израиль и европейские страны. По части программного обеспечения класса ERP, САПР конкурентом является Германия.

В некоторых областях нам сложно конкурировать с мировыми гигантами, имеющими многолетний задел и огромный штат по всему миру. К примеру, у нас есть свои программы управления предприятием компаний «1С» и «Галактика». Это достойные разработки, но при продвижении на мировой рынок нас ждет серьезная конкуренция. У нас есть хороший задел по интернет-технологиям, но при выходе на мировой рынок мы столкнемся с такими мировыми гигантами, как Google.

По каким-то позициям мы утратили свои конкурентные преимущества. Например, в секторе операционных систем. Когда-то у нас были свои аналоги операционной системы DOS. В 90-е годы у нас были свои текстовые редакторы, свои электронные офисные системы, но потом мы утратили эти преимущества.

Тут ошибка государства, которое сразу стало ориентироваться на мировые образцы, не пытаясь разобраться, что у нас есть свое.

ВЗГЛЯД: Сейчас достаточное финансирование IT-отрасли?

Н. К.: В идеале IT-бизнес нужно устраивать так, чтобы сильно не зависеть от госфинансирования. Для устойчивого развития необходима существенная компонента  продаж на рынок частных компаний или частных лиц, доля экспортной составляющей.

Сейчас у многих компаний доля госзаказов существенно превышает 50%.

И в этом случае госзакупки как поддержка отрасли остаются важной мерой. Сейчас от государства нужны не столько прямые деньги конкретным разработчикам, сколько поддержка производства в России. Для этого нужны меры налоговой поддержки и льготы по приоритетным направлениям.

Важно также развивать аутсорсинг IT-услуг. Это общемировая практика, когда компания сосредотачивается на выполнении своей основной деятельности, например, нефтяники добывают нефть, а IT-услуги она покупает у IT-компаний. Но у нас в последние несколько лет наметилась плохая тенденция – инсорсинг. Это когда крупные госкорпорации отращивают при себе отделы разработки, на которые направляют огромные, несопоставимые с рыночными деньги. В итоге они получают не очень эффективные продукты. Этот тренд не способствует развитию IT-бизнеса.