О скорой судьбе российской элиты и о том, кто её заменит

Несколько дней назад я имел продолжительную беседу с Дмитрием Анатольевичем (нет, не подумайте что!) Журавлевым, который подробно мне рассказывал о своей концепции «однородной элиты». Я не буду влезать в тонкости, думаю, что сам он об этом может рассказать, да и рассказывает в каких-то своих интервью, отмечу только главный вывод. Суть его в том, что в современной России происходит только первичное становление элиты, она еще носит абсолютно однородный характер, это все одна группа, этакий бульон, в которой внутренние связи и понимание своего единства много сильнее, чем внутренние противоречия. А потому, она в принципе не может стать инструментом развития страны, поскольку для такого развития нужно мощные внутриэлитные противоречия. Которые, кстати, только и могут стать базой для нормально работающей концепции разделения властей.

Теоретически эта концепция прямо противоположна моим взглядам, которые говорят, что внутри российской элиты нарастают жесткие противоречия. Однако наш разговор показал, что эти разногласия, на самом деле, не являются принципиальными. Дело в том, что я описываю объективные факторы, которые влияют на внутриэлитные отношения, но весь фокус состоит в том, что сама элита эти факторы, точнее, их масштаб и длительность (очень большую) признавать отказывается категорически.

Частично это может быть следствием развитого инстинкта самосохранения (внутриэлитные войны в сегодняшней кризисной ситуации могут разорвать эту самую элиту, точнее, по Журавлеву, протоэлиту, на мелкие части, с последующим исчезновением большего их количества), частично — следствием серьезных ограничений в понимании ситуации. А может — и еще по каким причинам. Но сам факт, в общем, имеет место, современная российская «элита» опасается кризиса, народа, западных спецслужб — но никак не собственных внутренних противоречий.

Да, конечно, Волошин&Со организовали против Путина «болотный процесс». Однако то, как быстро он сдулся и какие, в общем, не очень серьезные люди его возглавляли, свидетельствует о том, что целью всего этого действа было не столько уничтожение или свержение Путина, сколько его ограничение в рамках существующей политической системы. То есть главной задачей «семьи» (в максимально широком понимании этого слова, как олигархов формирования еще 90-х допутинских годов) было не столько сломать систему (что уже есть серьезная внутриэлитная война), сколько поставить конкретного человека в конкретные рамки.

Отметим, что то, что это не получилось, как раз косвенным образом свидетельствует в пользу того, что дела идут не очень хорошо — для приведения системы внутриэлитных отношений в состояние равновесия уже обычных, регулярных действий не хватает. А ведь «семья» действовала уже не совсем регулярными действиями: впервые за 10-12 лет был использован ресурс обращения к обществу для решения внутриэлитных противоречий.

Может быть, все бы и закончилось миром, даже с учетом развивающегося кризиса, но тут случилось одно крайне важное обстоятельство, которое прямо влияет на процессы в нашем «проэлитном бульоне». Обстоятельство это — дело Стросс-Кана». Опять-таки, не вдаваясь в детали — это бунт бюрократии США против мировой финансовой элиты, который лишил последнюю ее главного источника прибыли — эмиссии Федеральной резервной системы США. На всякий случай повторю: не сама эмиссия исчезла, а механизм ее перераспределения, который стал контролироваться не мировой финансовой элитой, а аппаратом Белого Дома.

Как следствие, мировая финансовая элита раскололась на три группы («менялы, они же «ротшильды», «фининтерн», они же «процентщики» или «алхимики», и «американцы», они же «рокфеллеры», большие буквы, как понятно, я не поставил специально). И все эти три группы активно давят на российскую протоэлиту для решения своих целей. У «менял» задача — обеспечить создание на евразийском пространстве собственной валютной зоны, условно — «рублевой», и главную ставку они сделали на Путина (а на кого еще?) Соответственно, их главными врагами являются российские либералы (которых «менялы», как и другие части мировой финансовой элиты, еще несколько лет назад тщательно холили и лелеяли), которые работают на МВФ (координационный центр «фининтерна») и на спецслужбы США.

«Американцы» сегодня уже не хотят распада России (читай последние работы Бжезинского), но крайне заинтересованы в том, чтобы Россия стала инструментом против Китая и, главное, ни в коем случае не формировала свою собственную валютную зону, то есть оставалась в зоне долларовой. Что касается «фининтерна», то у него к России интересы, скорее, тактические, чем стратегические, но то, что он против создания эмиссионных валютных зон, это однозначно.

Так вот, вне зависимости от противоречий между этими группами, они сильно давят на нашу «протоэлиту» в части решения самой главной задачи: «менялам» нужно , чтобы рублевая зона была, а остальным — это категорически ни к чему. Соответственно, Путин разными способами пытается навязать правительству и ЦБ интеграционные задачи в рамках Таможенного Союза и шире, а они не просто отказываются это делать, но и подрывают то, что уже сделано. Если бы речь шла о чисто внутренних делах, то и Бог бы с ними, разобрались бы внутри элиты и противоречия бы ушли «в никуда», но с учетом внешнего фактора все не так ясно.

Сюда нужно добавить еще одно важное обстоятельство. Нравится это Путину или нет, но он уже плотно ассоциируется с интеграционной темой. И пренебрегать этим никак нельзя, поскольку могут быть и неприятности, типа демонстративного пренебрежения Россией на G7 или истории со Сноуденом, в которой мы выглядим «мальчиками для битья». Есть и другие проблемы, которые мы можем получить, например, исламский взрыв на юге страны. В такой ситуации нам категорически необходимы серьезные международные союзники — а кто ими может быть?

Если речь идет о США, то тогда нужно выкидывать из власти всю интеграционную группу (сдавая одновременно Казахстан и Белоруссию, первого Китаю, вторую — Евросоюзу и окончательно теряя остатки какого бы то ни было международного авторитета), если речь идет о «менялах», то убирать нужно «либералов». И тут никакого внутреннего сговора уже быть не может, поскольку нужна определиться либо с той, либо с другой базовой платформой. В общем, «Рабинович, или крестик снимите, или трусы наденьте!»

Собственно, теоретически можно было бы попытаться вести себя как Украина, то есть посидеть сразу на двух стульях, что наша элита до сих пор и делала. Беда в том, что вопрос о независимых валютных зонах принципиально важен для всех международных участников. Либо такие зоны будут, и тогда не будет «фининтерна», а «американцы» сильно потеряют в международном весе. Либо их не будет — и тогда не будет «менял». Тут за те два года, что прошли с «дела Стросс-Кана», все уже определилось совершенно без нас, а потому — нам придется присоединяться. Либо к одному лагерю, либо к другому.

Кстати, очень интересно тут посмотреть на позицию «американцев», единственной силы, которая останется в любом случае, поскольку США, в общем, никуда не деваются (альтернативные сценарии мы пока не рассматриваем в связи с их малой вероятностью). Они вполне готовы работать с нынешними либералами, но есть серьезная информация, что они уже готовят программу создания «новых либералов», никак не связанных с приватизацией, а потому имеющих в России электоральные перспективы. Поскольку либеральные идеи живут в любом обществе, в случае победы «менял» и зачистки нынешнего либерального лагеря в России, скорее всего, будет запущен этот запасной сценарий.

Впрочем, это уже отклонение от темы — скорее, иллюстрация того, насколько сами участники процесса серьезно к нему относятся. Для нас же принципиально важно другое — структуризация «протоэлитного бульона» в нашей стране может произойти много быстрее, чем все думают, в связи с внешними для нашей элиты и страны факторами.