В психологии есть одно продуктивное понятие, которое иногда неплохо работает в сфере политики. Оно формулируется как «кризис взаимных ожиданий» и обозначает ситуацию, когда отношения двух сторон приобретают всё более конфликтный характер, несмотря на проявляемую вроде бы готовность к сближению.

История международных отношений в Европе содержит немало примеров подобного «кризиса взаимных ожиданий»… В том, что касается Сербии, стоит вспомнить события начала XX века, непосредственно предшествовавшие Первой мировой войне. Тогда и Сербия, и Россия объективно были заинтересованы в углублении сотрудничества – как финансово-экономического, так и военно-политического. На беспрецедентно высоком уровне находились и личные отношения монархов и политиков двух стран. Однако обе стороны вкладывали в двустороннее партнерство различный, а подчас даже диаметрально противоположный смысл. Сербское руководство рассчитывало, что Россия всемерно поддержит его планы национально-государственного строительства, включавшие в том числе присоединение территорий, которые другие великие державы решили отдать соседям Сербии. Россия же была заинтересована в обеспечении мирной передышки для себя и для своих балканских союзников с тем, чтобы избежать опасных международных осложнений, прежде всего военного характера. Подобная ситуация дважды разрешалась, мягко говоря, не лучшим образом и для России, и для Сербии - сначала Второй Балканской войной 1913 года, а затем мировой войной, похоронившей и тогдашнее Сербское королевство, и Российскую империю.

Сегодня «кризис взаимных ожиданий» затронул отношения Сербии как с Россией, так и с Европейским союзом.

В том, что касается взаимодействия Белграда с Брюсселем, развязка может наступить уже в ближайшие дни. «Дорожная карта» процесса, призванного, по мнению правительства Ивицы Дачича, обеспечить Сербию конкретной датой начала переговоров о ее приеме в ЕС, нарисована достаточно четко. Ближайшее мероприятие на этом пути – встреча Дачича и его косовского коллеги Хашима Тачи вечером 20 июня в Брюсселе под присмотром отвечающей за внешнюю политику и политику безопасности в ЕС баронессы Кэтрин Эштон. [1] Стороны должны попытаться выйти из того «тупика», в который, по их собственной оценке, они зашли в предыдущие дни. [2] Во всяком случае, бывший посредник на переговорах по Косову Вольфганг Ишингер дал понять, что «настроен скептически» даже в отношении способности Дачича и Тачи прийти к соглашению по реализации апрельских договоренностей. [3]

Следующая остановка евроэкспресса для Сербии – доклады самой Эштон и всей Еврокомиссии. Тексты данных документов подготовлены и могут быть представлены уже в пятницу 21 июня – разумеется, с учетом их адаптации к итогам переговоров Дачич - Тачи. [4] В тот же день 21 июня дипломатические представители стран-членов Евросоюза начнут в Брюсселе консультации по поводу оценки «прогресса в нормализации отношений» Белграда и Приштины. На следующей неделе, 25 июня, соответствующие рекомендации обсудят министры иностранных дел. И уже 28 июня последует вердикт саммита ЕС по поводу Сербии.

Схема четкая, последовательная, полностью соответствующая традициям брюссельской дипломатии. И столь же очевидно, что «на выходе» Сербию может ожидать как вожделенная дата, каковой может оказаться и 2014-й, и 2015-й, и 2017-й годы, так и формулировка о том, что Брюссель просто дает «зеленый свет» дальнейшим переговорам с Белградом. Схожая формулировка, к слову, традиционно присутствует в заявлениях европейских лидеров применительно к другим странам-претендентам на вступление в ЕС, например к Албании. Очередной высокий гость из Германии, Италии, Австрии или любой другой влиятельной державы обязательно подчеркнет, что его правительство «решительно поддерживает» стремление Тираны вступить в ЕС. Однако никаких конкретных дат и гарантий данная формулировка не предусматривает. Точно так же, как и начало переговоров, скажем, в 2014-м году отнюдь не означает, что Сербия станет полноправным членом ЕС, допустим, через пять лет после этого. Не стоит питать иллюзий и на тот счёт, что Сербии удастся в ходе официальных переговоров с Брюсселем обойти вопрос о юридическом признании Косова. Евросоюзу политически и экономически вполне хватает проблем с разделенным Кипром.

Именно так, если судить по поступающей информации из Брюсселя, ситуация видится руководству Евросоюза. И изменить подобное видение сербскому правительству не удастся. Конечно, можно продолжать подчеркивать важность дальнейших взаимных уступок, но проблема в том, что для Евросоюза уступки Белграду являются техническими и «обратимыми», а для Сербии - принципиальными и необратимыми.

Что же касается нынешнего развития отношений Сербии и России, то и здесь ситуация развивается по канонам «кризиса взаимных ожиданий». Москва ожидает от Белграда активизации двустороннего торгово-экономического сотрудничества, более доверительных и прозрачных политических отношений, четкого выполнения прежних обязательств в энергетической и других ключевых сферах. Сербская же сторона, явно переоценивая собственные силы, подчас пытается использовать Россию в качестве элемента поддержки (а то и шантажа) в своих взаимоотношениях с Евросоюзом. Конечная цель подобной игры для Сербии выглядит заманчиво: одновременно получить членство в ЕС, российские кредиты и энергоресурсы по льготным ценам и сохранить международно-правовую юрисдикцию над Косовом. Только по силам ли Белграду такое? Успешно осуществлять столь всеобъемлющие комбинации могла в своё время разве что Великобритания с её политикой «блестящей изоляции». Для Сербии же понятие «изоляция» исторически имеет совсем не блестящий привкус. Игра Белграда на противоречиях России и ЕС какое-то время ещё может продолжаться, но риск получить на выходе нулевой результат всё возрастает. И «нулевым» этот результат тогда окажется как для самого Сербского государства, так и для косовских сербов.

С 17 июня 2013 года между Белградом и Приштиной в соответствии с Брюссельским соглашением начал действовать официальный дипломатический канал связи. Белградским «офицером связи» назначен Деян Павичевич, приштинским – Люльзим Пеци. Пеци подчеркивает, что его назначение главой особой миссии по связям с Белградом состоялось по прямому декрету «президента Косова» Атифете Яхъяги, а звание посла («Республики Косова» в Швеции) он получил от «Министерства иностранных дел Косова». Пеци настаивает на наличии у него «полного и абсолютного» дипломатического иммунитета. По сути, Сербия установила дипломатические отношения с частью собственной территории – Косовом и Метохией. 

Приштинский офицер связи начал выполнение своей дипломатической миссии с крайне провокационных заявлений о том, что ему выпала особая честь быть первым представителем Косова в Сербии, которая «пыталась уничтожить его страну», «совершила агрессию и пыталась совершить геноцид против ее народа» (1). Лидер косовских сербов, депутат от Демократической партии Сербии Марко Якшич говорит: «Наглое и высокомерное поведение представителя Приштины в Белграде не удивительно. Сербская власть молчит в ответ на оскорбления представителя квазигосударства, возглавляемого торговцем органами сербов» (2). Дипканцелярия Приштины, без сомнения, станет информационно-пропагандистским центром, призванным распространять как можно шире тезисы о «геноциде сербов против албанцев в Косове», подрывая международные позиции Сербии.

Согласно Плану применения Брюссельского соглашения, Сербия до конца июня 2013 г. должна закрыть все свои учреждения полиции и службы безопасности на территории Косова и Метохии (КиМ) и предоставить «косовскому правительству» информацию о служащих, выразивших заинтересованность в «присоединении к косовским структурам». Выбора у сербов нет – либо растворяться в «косовских структурах», либо уезжать. Одновременно Сербия готовится прекратить выплачивать зарплаты - теперь они будут выплачиваться исключительно из бюджета Косова. В июне 2013 г. Белград должен также предоставить Приштине информацию о тех сербах в органах правосудия, которые заинтересованы работать в косовских судах. Полная интеграция судебной системы Сербии в КиМ в систему правосудия Косова должна быть завершена к концу года. К середине июля в полном объеме должны быть выполнены все ранее заключенные договоренности – относительно кадастра, ЗАГСов, таможенных печатей, университетских дипломов, обеспечения свободы передвижения, интегрированного управления границей, функционирования офицеров по связи, специального полицейского подразделения по защите религиозного и культурного наследия, уплаты таможенных пошлин и развития Фонда северного Косова (3).

14 июня была закрыта Канцелярия МВД Сербии в Лепосавиче. Глава Косовско-митровицкого округа Раденко Неделькович констатировал, что «будет продолжена работа, связанная с управлением делами и выдачей личных документов, остальные бывшие служащие МВД… должны разойтись по домам». Схожая судьба – выход на пенсию, включение в косовские структуры или отъезд в Сербию – в течение ближайших дней постигнет бывших сербских полицейских в общинах Звечан, Косовская Митровица и Зубин Поток. Р.Неделькович призвал граждан не поддаваться паническим настроениям в связи с роспуском системы МВД Сербии в Косово и Метохии. Хотя сделать это непросто. 

Идущая сейчас полным ходом интеграция исторической сербской земли Косова и Метохии в косовско-албанское квазигосударство, как указывают сербские политические лидеры, - это та цена, которую правящая ныне коалиция платит за возможность прийти к власти в мае 2012 года, цена, которую Сербия и сербский народ должны заплатить за сомнительное удовольствие обретения даты начала переговоров с Евросоюзом (эту дату Совет Европы, возможно, объявит 28 июня 2013 г.). 

Сербская власть сделала ставку только и исключительно на Евросоюз, «пытаясь любыми средствами получить билет на тонущий Титаник» -  такие характеристики внешнеполитического курса Белграда все чаще звучат в сербских СМИ. Курса, который не принес Сербии ни обещанных инвестиций, ни оздоровления стремительно ухудшающейся экономической ситуации. В условиях ликвидации государственных учреждений и органов Республики Сербии в Косове и Метохии, наступающего правового и институционального хаоса, настроений обреченности и безысходности усиливается опасность массового исхода сербов из Косова. В первую очередь тех, кто не желает, чтобы их новорожденные дети были записаны как «косовары», а студенты получили бы дипломы «Республики Косова». Ликвидация в крае сербской полиции означает лишение сербов Косова права на безопасность. Раденко Неделькович, правда, призывает не терять веры в будущее: «Мы выдержали 14 лет, и мы должны продолжать жить и работать здесь»; он ещё надеется, что «будет найдено лучшее решение для сербов Косова и Метохии» (4).

Термин «интеграция» для обозначения западного проекта создания искусственной, криминальной квазигосударственности на исконно сербских землях отражает еще один замысел – включение сербов в Косовские силы безопасности (КСБ). Помощник посла США в Косово Келли Дагман говорит о необходимости для «нормализации отношений» Белграда и Приштины рекрутировать как можно большее число сербов в состав этих сил. Делать это должны канцелярии общин, создаваемые в системе ассоциаций нацменьшинств «Республики Косова». Общинным канцеляриям вменяется в обязанность контактировать с гражданами, выявлять целевую аудиторию - молодых людей обоего пола до 25 лет и «знакомить их с Косовскими силами безопасности». Министр КСБ Агим Чеку призвал молодежь сербской ассоциации принять участие в процессе рекрутирования. Так, Приштинская община Грачаница выразила полную поддержку планам «Министерства обороны Косова» в побуждении сербской молодежи присоединяться к КСБ и таким образом «обеспечить своё надежное место работы, улучшить безопасность своей ассоциации, получить возможность улучшения образования» (5). Тем самым в руки Приштины передается не только имущество Республики Сербии общей стоимостью в 220 млрд. долларов, имущество изгнанных сербов стоимостью в 4 млрд. долларов, 580 тыс. га сельхозугодий и др. (6), но и человеческий потенциал. Дальнейшие планы предполагают превращение молодых сербов в бойцов Косовских сил безопасности - фактически   неразоруженной Армии освобождения Косова, которой предстоит теперь возродиться в виде «Армии Республики Косова». 

Одновременно в Грачанице начинается новая фаза изменения этнической структуры населения. Около 300 га сельхозугодий в центре Грачаницы косовское Агентство по приватизации продало за 6 млн. евро собственнику, выступающему под шифром. Сербы Грачаницы не сомневаются, что покупателем является албанская сторона, как не сомневаются и в том, что земли будут разделены на мелкие участки и с гораздо более высокими ценами распроданы под строительство. Поскольку сербское население практически не располагает средствами для покупки и застройки, на этих участках вскоре возникнут новые дома – албанские. По такой же схеме в 2012 г. в населенном пункте Айвалия было продано 50 га земли и теперь там планируется возвести элитный коттеджный поселок Нова Приштина (7). Внедрение албанцев в моноэтническую сербскую среду продолжается. 

В июне 2013 г. в Косове обозначил своё присутствие новый внешнеполитический фактор в лице союзника США - Объединенных Арабских Эмиратов. 12 июня 2013 г. В Косове побывал с визитом султан ОАЭ Саид Аль-Мансури, встретившийся с первым вице-премьером Косова Беджетом Паколли. На встрече были достигнуты договоренности о сближении двух стран и сотрудничестве в области торговли, туризма, создания свободной зоны в общине Джаковица, установления прямого воздушного сообщения между Республикой Косова и ОАЭ (8).

Наступление на сербов Косова осуществляется по всему фронту. «Албанцам позволено всё, поскольку нет силы, которая может им противостоять, это тот сценарий, на который согласился Белград подписанием Брюссельского соглашения», - говорит Марко Якшич (9).