Трубопроводистан и Новый Шёлковый Путь (Пути)

Asia Times Online (Гонконг)

Окидывая взглядом

Трубопроводистан и Новый Шёлковый Путь (Пути)

Пепе Эскобар


Данная статья представляет собой версию доклада, представленного на ежегодной конференции Ближневосточного Института в Национальном Университете Сингапура.

СИНГАПУР. Спросите западные элиты – о, вот это были денёчки, в 17 веке, когда подъём европейских морских держав привёл к коллапсу караванной торговли и концу Шёлкового Пути, ведь Европа нашла более дешёвый – и безопасный – торговый путь между Востоком и Западом.

Сейчас, спустя столетия после того, как армии династии Тан установили форпосты по всей Центральной Азии вплоть до Хорасана в северо-восточном Иране, возвращается Шёлковый Путь 21 века. Верблюды ныне носят iPadы, а Персидский Залив – высокотехнологичный караван-сарай.

Si chou zhi lu (Шёлковый Путь на мандаринском диалекте). Что в имени твоём? Проблемы. Много проблем. По крайней мере, если спросить у Пентагона, какие места на большинстве этих путей – от Персидского залива в Центральную Азию и даже до Южно-Китайского моря – попадают прямиком в самый центр его знаменитой «дуги нестабильности». Параллельно, при расширении свободы действий на Востоке, это самое время для «Команды мечты»: а название игры – евразийская интеграция.

Кто же настоящий Железный Человек на этой картине? Должно быть, этот человек – Пекин, головокружительными темпами расширяющий свою экономику, обеспечивая себя всеми необходимыми ресурсами – причём не только нефтью и газом – и становящийся крупнейшим в мире потребителем алюминия, меди, свинца, никеля, цинка, олова, железной руды – и, затаив дыхание, сдвигающий тектонические плиты глобальной власти.

Так что неудивительно, что Пекин потрясён резней/гражданской войной, навязанной Сирии внешними игроками; это плохо для бизнеса. КНР исторически рассматривала Сирию, как ning jiu li – связующую силу в арабском мире – во многих аспектах эпицентр арабского мира, намного более прогрессивную, чем Персидский залив. И если Пекин постоянно хвалил сирийскую стабильность, то сирийские правящие круги были покорены китайским экономическим чудом.

Когда святые маршируют*

То, что мы переживаем сейчас, можно назвать «Долгим Маршем на Запад» (с точки зрения Пекина) против «Короткого Броска на Восток», каким является «перенос опоры на Азию» (с точки зрения Вашингтона).
Но это не разворот в смысле лучшего, что может предложить США – система исследований на базе университетов, впитывающая таланты отовсюду; не стремление пробовать, рисковать, использовать второй шанс; не тот вихрь изобретений – новых компаний, новых отраслей, новых продуктов.

На этой огромной шахматной доске, где разыгрывается сложное, тесно переплетённое гео-экономическое соперничество под названием Новая Большая Игра в Евразии, обоих королей легко идентифицировать: Трубопроводистан и многочисленные перекрёстки Шёлкового Пути XXI века. Назовём их новыми Шёлковыми путями, железным и стальным.

По всей этой огромной евразийской сети обычная, институциональная политика пасует перед скоростью. Никто – от Евросоюза до ШОС – не стоит на высоте происходящего; нам понадобилась бы 4D-версия карты трубопроводов в штаб-квартире Газпрома в Москве, или карта Лондонского метро версии «Звёздных Войн».
Что в наших силах – так это совершить молниеносное путешествие по этому маршруту.

Начать с Турции, НАТО и членов «Двадцадки» – жаждущих объявить себя энергетическим перекрестком для Каспийской нефти, иракской нефти и теперь ещё курдистанской нефти северного Ирака.

Турция совершенно сошла с Нового Шёлкового Пути. В прошлом месяце она официально объявила о том, что стала партнером в диалоге с ШОС. Какой смысл мечтать о вхождении в тонущий ЕС? Нет уж. Лучше возобновить политическое и торговое партнерство с Москвой и Пекином – не говоря уж о среднеазиатских «станах».

Теперь, конечно же, больше веса в заявлении министра иностранных дел Давутоглы о «стратегической глубине», чем в туманной «логистической поддержке» смены режима в Сирии.

А есть ещё проект юго-восточной Анатолии и Дамбы Ататюрка – кстати, недалеко от сирийской границы. Система дамб Ефрата – запланированная в 1970-х – тоже подталкивает Турцию к роли великой державы арабского Ближнего Востока. Это неизбежно, когда есть возможность перенаправить до 90% иракских и 40% сирийских водных потоков.

Но лишь Иран может дать Турции возможность осуществить ключевую стратегическую цель – стать приоритетным энергетическим перекрестком между Востоком и Западом – поскольку это значило бы, что Турция станет основным доставщиком нефти и газа из Ирана в Европу. Если или когда такое случится, Турция станет намного более значимой, чем просто мост между материками. Турция и Иран могут быть конкурентами, но более чем когда-либо им необходимо быть союзниками.

Происходящее в Ираке и Иране – вот что больше всего определит, какой ветер будет дуть в Евразии. Иран стратегически охватывает Месопотамию, Анатолию, Кавказ, Каспийское море, Центральную и Южную Азию, Персидский залив и Аравийское море. Иран доминирует в Персидском заливе – от Шатт аль-Араб до Ормузского пролива. Географическое положение, население, энергетическое богатство: абсолютный ключ к Юго-Западной Азии. Спросите Дика Чейни. Неудивительно, что для Вашингтона это всегда было Главным Призом.

Трубопроводистан – с западной точки зрения – всегда оставался навязчивой темой: как же обойти и Россию, и Иран. И неизбежно именно Трубопроводистан объясняет очень многое в том, почему же разрушают Сирию. Взять хотя бы соглашение стоимостью US$10 миллиардов по газопроводу Иран-Ирак-Сирия, подписанное в июле 2012 года. Этот ключевой узел Трубопроводистана будет экспортировать газ с месторождения Южный Парс в Иране (крупнейшего в мире, общего с Катаром) через Ирак в Сирию, с возможным продлением в Ливан и с гарантированными потребителями в Западной Европе. Это то, что наши друзья в Пекине называют ситуацией, выигрышной для всех сторон.

Кроме – угадайте, кого? – Турции и Катара. Катару по душе другой трубопровод – с Северного месторождения (соприкасающегося с иранским Парсом) через Саудовскую Аравию, Иорданию, Сирию и, наконец, Турцию. Конечная точка маршрута – опять же Западная Европа.

С точки зрения обхода и России, и Ирана, катарский трубопровод полностью соответствует задаче, а вот трубопровод Иран-Ирак-Сирия – этот экспортный маршрут может начинаться нигде иначе, как в Тартусе, сирийском порту в восточном Средиземноморье, принимающем российский флот. И конечно, Газпром будет неотъемлемой частью всей картины, от вложений до распределения.

Двигай на запад,** обновлённая Хань

Неостановимое движение в Трубопроводистане, железнодорожная лихорадка, подземная оптоволоконная кабельная сеть. Что касается Пекина, есть ли у него потребность вести себя, как нео-колониальная держава, вроде Европы в прошлом? Конечно, нет. И, в отличие от США, над Пекином не довлеет идеология. Никакого «морального прогресса» в геополитике. Никакого миссионерского рвения. Он просто покупает свой путь.

Таковы эти Гималаи новых геополитических «реальных фактов» по всей Евразии – от глубоководных портов Мьянмы до особых экономических зон в Северной Корее.

Мы даже можем разглядеть контуры нового евразийского моста – включая, например, интеграцию Центральной Азии с Синьцзянем, равно как и южный Шёлковый Путь, его индокитайское ответвление, связывающий Китай с Таиландом. Так возникает Куньмин – первоклассный китайский хаб в огромном регионе Евразии. Можно интерпретировать кое-что из этого, как китайский поход на Запад, намного более усовершенствованную экспансию первоначальной кампании 1999 года, ориентированную на Синьцзян. А мы ещё даже не упомянули об экономическом, возрождении российского Дальнего Востока, подпитываемом китайской торговлей.

Китай будет участвовать в строительстве высокоскоростной железнодорожной ветки в Иран. А ещё есть китайский взгляд на «Аф-Пак»: лабиринт дорог и трубопроводов, связанных с портами на Индийском океане, и центральноазиатских дорог, соединяющих Синьцзян с Киргизией, Таджикистаном и Афганистаном.
Афганистан, Индия и Иран тоже планируют строить новый южный Шёлковый Путь, ориентированный на порт Чабахар в юго-восточном Иране.

Фактически Пакистан обречён стать узлом Великого Китая. Решающая игра развернётся в порту Аравийского моря Гвадаре. Пекин делает ставку на Гвадар, как основной перевалочный пункт, связывающий его с Центральной Азией и Заливом. Оба порта – Чабахар и Гвадар – ключевые пешки Новой Большой Игры в Евразии, и они же оказались в самом сердце Трубопроводистана.

Трубопровод Иран-Пакистан пройдёт через Гвадар – при отчётливой вероятности строительства китайцами продолжения в Синьцзян. Гвадар мог бы стать и терминалом, в случае, если мыльная опера Трубопроводистана под названием «трубопровод Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия» – завершилась бы его строительством. Мы все понимаем, что этого не произойдёт.

Затем, есть и российско-китайское стратегическое партнёрство. И, наконец, Пекин и Москва договорились о поставках в Китай 38 миллиардов кубометров российского природного газа ежегодно, начиная с 2015 года. Так Москва помогает Пекину достичь ключевой цели национальной безопасности – одновременно обойти Ормузский, и Малаккский проливы – не говоря уж об огромной помощи Китаю в развитии его провинций, не имеющих выхода к морю.

Очевидно, Китаю необходим мощный морской флот; 85% китайского импорта поставляется через Индийский океан и Южно-Китайское море. И, кроме того, есть все эти месторождения нефти и газа, разрабатываемые по всему Южно-Китайскому морю - которое может стать своего рода мини-Персидским заливом.

Итак, первым шагом к Великому Китаю стало бы – мирное – привлечение всего Южно-Китайского моря и Юго-Восточной Азии. Затем адекватная защита морских путей на Ближний Восток через Индийский океан, по которым Китай получает нефть из Анголы, Судана и Нигерии, железную руду из Замбии и Габона, медь и кобальт из шахт Демократической Республики Конго. Но более всего Китай будет предоставлять привилегии надёжным поставкам энергоресурсов из Мьянмы, России, Центральной Азии и Ирана.

Предутренний кошмар Хиллари

Столкнувшись с буйством евразийской интеграции, США на самом деле оказались в положении острова на другом краю земли. Американская стратегия противодействия всему в Евразии состояла в том, чтобы объявить Индийский океан новым, глобальным стратегическим центром притяжения – в этом, по сути, и заключается «перенос опоры» на Азию администрации Обамы. Для Белого Дома/Пентагона тот, кто контролирует этот стратегический центр – в теории – тот контролирует и Евразию. Но если прочитать мелкий шрифт, то, скорее, эта стратегия представляет собой контроль китайского энергетического импорта из Персидского залива и Африки – как и развивающейся экономической оси «Юг-Юг», соединяющей Китай и Африку, не говоря уж о вмешательстве в зону свободной торговли Китая и ASEAN.
Мы видим усилия администрации Обамы по Транс-Тихоокеанскому партнёрству – серии подозрительных соглашений о свободной торговле, спроектированных шестьюстами «тайными» советниками из корпораций США; по ним сейчас идут переговоры со странами Тихоокеанского бассейна, включая Австралию, Новую Зеландию и членов ASEAN Малайзию, Сингапур и Вьетнам.

Это может стать отличной сделкой, например, для Большой Фармы – сокрушительный доступ к дешёвым генетическим препаратам в развивающемся мире. Это будет сбывшейся эротической фантазией для гангстеров финансового капитала с Уолл Стрит – ведь она позволит устроить пиршество деривативов и оргию валютных спекуляций, своего рода финансовый «Шок и Трепет» и в Азии – в очередной раз большой бизнес США будет указывать правительствам, что и как делать. Мы можем назвать это и экономической частью «переноса опоры» Обамы.

Некоторое время назад казалось, что Хиллари Клинтон улучшила свои знания о древней Персии, Александре Великом, монголах, моголах и сикхах и «увидела свет» в Афганистане – это когда она явила в Вашингтоне идею Нового Шёлкового Пути (дорог, железных до и трубопроводов), идущего через Афганистан.
Может, у Хиллари был предутренний кошмар об иранском восточном коридоре – построенном Индией в 2008 году, от Чабахара до афганской границы, длиной около 200 км, затем соединяющемся с магистралью Зарани-Деларам (тоже построенном Индией) в Нимрузе, в западном Афганистане, и далее – с афганской кольцевой дорогой. Нью-Дели, Тегеран и Кабул запланировали строительство железной дороги вдоль всего маршрута ради содействия торговле – в частности, афганскими полезными ископаемыми – с Центральной Азией.

Итак, мы имеем Индию, получающую огромный стратегический рычаг, не говоря уж об эксплуатации на пару с Китаем $3-триллионного богатства афганских полезных ископаемых, Афганистан, находящий выход к морю в обход железной хватки Пакистана, и опять же положение Ирана, как преимущественного Шёлкового Пути и в Центральную Азию, и из Центральной Азии.

Добавьте к Трубопроводистану перевозку грузов по железной дороге ШОС Стамбул-Тегеран-Исламабад, уже доставляющую товаров на $20 миллиардов в год – и посчитайте.

Каков урок? Безотносительно к навязчивой идее Вашингтона насчёт изоляции Ирана, Индии – как и Турции – не говоря уж о Китае и России, тут всегда будет спор об азиатской интеграции.

Маниакальное стремление Вашингтона изолировать Иран привело, например, к объятиям администрации Билла Клинтона с Талибаном в 1990-х в надежде построить ТАПИ. Вместо этой химеры – ТАПИ – или другой дорогостоящей мыльной оперы, Набукко, о поставке газа с Каспия, идущего через Кавказ в Турцию – лишь Иран даёт реальный шанс поставок туркменского газа в Европу.

Вот вам и азиатская сеть энергетической безопасности; весь экспорт газа из республики Туркмения уже идёт в Иран, Китай и Россию. А Иран и Казахстан ещё и связаны железной дорогой и трубопроводом – что означает прямой доступ Казахстана к Персидскому заливу.

Мы все уже знаем, насколько «перенос опоры» лежит в русле стратегических целей США в Центральной Азии, ещё со времён первой администрации Клинтона: вмешиваться в Трубопроводистан не столько ради диверсификации источников энергии для Запада, сколько ради того, чтобы помешать России, Китаю и Ирану получить стратегические преимущества.

У Вашингтона есть собственные представления о Новом Шёлковом Пути, в стиле Хиллари, связывающем Центральную и Южную Азию. Ни одно из них не предусматривает участия Ирана. Единственным американским Шёлковым Путем до сих пор был и остаётся NDN (Северная Сеть Поставок) – логистический военный марафон через Центральную Азию с – конечно же – чисто военными целями, чтобы США и НАТО могли подпитывать свой фантастический провал в Афганистане в обход «ненадёжного» Пакистана.
Итак, в целом долгосрочная перспектива показывает безостановочную китайскую экспансию на запад – на основе торговли – в противовес американской стратегии, по сути своей – военной. Наверняка уход с контролируемых атлантистами маршрутов торговли, коммерции и финансирования потребует некоторого времени. И Новый Шёлковый Путь будет выстроен поднимающейся Азией – а не «великим и ужасным», угасающим Западом.

Примечания:

* – «When the Saints Go Marching In» (Когда ступают святые, также Когда святые маршируют) — народная американская песня жанра спиричуэлс. Со второй четверти XX века песню записывало множество исполнителей разных жанров; она также стала стандартом в джазовом репертуаре.





** – «Go West» — песня американской диско-группы Village People, вышедшая синглом в 1979 году. Песня обрела новую жизнь в 1993 году благодаря кавер-версии британского коллектива Pet Shop Boys.

Песню написали Жак Морали, Анри Белоло и Виктор Уиллис. Первоначально призыв песни «ехать на запад» был метафорой пути к Сан-Франциско, «идеального» города свободы гомосексуалов.




Комментарии:

Joe Wong· (signed in using Hotmail)
В Северной Америке живёт всего 7% населения мира, у них просто нет веса, чтобы лидировать и поддерживать рост будущей мировой экономики хоть каким-то значимым образом. Евразия и Африка связаны, у них 85% мирового населения, это потенциал будущего экономического роста, даже если опираться на собственно американское мышление капиталистической потребительской экономики.

Никто не может выиграть в играх с числами в долгосрочном плане, американцы считают своё доминирование в прошлое столетие нормой, а не аномалией человечества, рассматривая это со своей кочки зрения. США – отдалённый остров, вроде Британии и Японии, они у края Евразийского континента, на котором рождались и развивались цивилизации. США, Британия и Япония – все они будут маргинализоваться из-за наследственных недостатков, то есть у них небольшое население и они далеки от центров человеческой деятельности/энергии.

Америка, Британия и Япония деструктивно вмешивались в евразийский прогресс, но их усилия напрасны и обречены на провал.

• littlejohn234 (signed in using yahoo)

нет такого способа, чтобы наша планета смогла поддержать 8+миллиардов человек, живущих подобно американским свиньям. Может, после того, как китайцы съедят все акульи плавники, медвежьи желчные пузыри и другие афродизиаки, а вы съедите всю рыбу, попавшую в сети, вы затем перестанете размножаться, и надежды больше не будет. История бессмысленна, если некому её прочитать.. спросите у майя и инков.
littlejohn234 (signed in using yahoo)
вероятно, если мы сможем пережить глобальное потепление, то так и есть. К тому времени, когда США реализуют свои милитаристские тенденции, мы будет рыть туннели и сидеть на обессоленной воде и ГМО «Туинкиз».


Alexey Braguine ·
Неизбежно то, что Евразия станет центром карты мира, а США – отдалённым островом многополярного мира.


Russell Baker · Principal Consultant at Arembee Associates, NY, USA
Хорошо, энергетическая шахматная доска Центральной Азии и Персидского Залива будет готова к конфигурации и переконфигурации снова и снова, пока не будет определённой окончательной реализации. Одно кристально ясно – что Пакистан-Иран-Турция образует ключевой узел, как ни посмотри. Запад пытается обойти Иран, но он-то как раз и центр всего. Индия играет против Пакистана, у них нет иного сухопутного пути, да и Пакистан не замена Ирану. Турция нужна на европейском театре, но не так уж и необходима для азиатских стран-потребителей.

Итак, игра государств-поставщиков и потребителей энергии – вечно меняющееся шоу. Следующие несколько лет будут поворотными, ведь процесс идёт своим чередом. Будем наслаждаться, пока он идёт – как бы ни опасен он был. Предел в том, что государства-поставщики и государства-потребители энергии, все они заслуживают мирного решения ради общего блага и без кровопролития.

Будет надеяться на лучшее, но готовиться к худшему.

Michael Miles ·
Если взгляды мистера Эскобара точны, его изложение оставляет чувство раздражения. Я не считаю Россию или Китай как нечто лучшее в конкуренции за ресурсы. У них просто нет военной инфраструктуры, чтобы играть в имперские игры, как это делают США. Если я не верю, что имперская игра оправдана с точки зрения устойчивого развития или морали (чего бы это не стоило), то я не верю и в то, что Китай не стал бы в нее играть, если бы смог ( см. Тибет).
К сожалению, стратегия Америки – просто неудачный артефакт исчезнувшей промышленности, корнями уходившей во Вторую Мировую войну и холодную войну.

Как указал littlejohn234, энергетические войны скоро доведут до войн за воду и пищу из-за этого слона в посудной лавке.

Matthew W. Hall ·
Нет ничего неизбежного. Обсуждение дел человеческих, словно они подвержены законам природы – ошибочно. Индия, например, имеет крайне разнообразные социальные и экономические интересы.



Оригинал публикации: Pipelineistan and the New Silk Road(s)