Ждет ли Катар безоблачное будущее? ("Le Huffington Post", Франция)

За последние несколько лет богатейший эмират из Персидского залива сумел привлечь к себе большое внимание на международной арене. История успеха Катара служит отражением перемен в современном мире, однако достижения Дохи пока что преждевременно называть устойчивыми.

С чем связана нынешняя роль Катара?

Если попытаться провести приблизительное историческое сравнение с Катаром, то выбор падет на Венецианскую Республику. Эта христианская экономическая и политическая держава многие века обеспечивала связь между Востоком и Западом. Сегодня к этому статусу (пусть и в его мусульманской версии) стремится Доха.

Головокружительный взлет маленького Катара представляет собой практически беспрецедентный случай, так как связан с конъюнктурной аномалией в истории мировой геополитики. Дело в том, что для него сложились чрезвычайно благоприятные условия.

Да, в распоряжении Катара есть два серьезных и всем известных козыря: его газ (служит для него источником колоссальных доходов) и его эмир Хамад бин Халифа Аль Тани, который вот уже 20 лет является живым воплощением международных амбиций страны.

Кроме того, Дохе сегодня играют на руку глубокий кризис, в который погрузился западный капиталистический мир, а также заметное отсутствие регионального лидера из-за восстаний в арабских странах.

Зародившийся в США в 2007 году экономический кризис до сих пор подрывает веру в возможности держав, которые некогда одержали победу в холодной войне. Они не только испытывают острые финансовые потребности, но и не могут выработать должную позицию по отношению к политическим преобразованиям в арабском мире.

С начала кризиса объемы катарских инвестиций в Европу резко пошли вверх. Что касается влияния Дохи в Магрибе и на Ближнем Востоке, оно тоже достигло своего апогея с 2011 года.

В настоящий момент традиционные атлантические державы все заметнее сдают позиции в Персидском заливе. Египет оказался в состоянии перманентной революции. Саудовская Аравия и Алжир представляют собой геронтократии под наркозом. Ливия никак не может нащупать путь в будущее. В Ираке назревает взрыв, а Сирия катится в пропасть саморазрушения.

В таких условиях шустрый Катар решил занять опустевшее место. Сделать это ему тем проще, что

постреволюционное руководство арабских государств несет на себе яркий отпечаток религии. Таким образом, Доха смогла в полной мере воспользоваться исламистскими сетями, которые она старательно формировала еще с 1970-х годов.

Боится ли Катар перемен?

В современную эпоху мир меняется все быстрее, и Катар прекрасно понимает масштабы рисков. Он стремится подготовить почву на будущее и обеспечить себе прочное место на международной арене.

Все это проявляется, например, в его проектах развития, главной опорой которых стала запущенная в 2008 году программа Катар-2030. В частности эмират намеревается обойти иностранные государства в сфере технологий с помощью развития новых отраслей экономики.

В своих инвестиция он делает ставку на будущее возобновляемых источников энергии и растущую многополярность мировой экономики. С этой точки зрения катарцы внимательно следят за рынком сырья, который заметно оживился благодаря растущим аппетитам развивающихся стран.

Иностранные инвестиции не только приносят прирост капитала и престиж, но и служат своего рода гарантией национальной безопасности. Они позволяют разнообразить направления движения катарской финансовой мощи и сформировать серьезные связи.

Проведение спортивных состязаний мирового масштаба, таких как Чемпионат мира по футболу 2022 года, в свою очередь призвано вписать Катар большими буквами в книгу современной истории.

Сейчас нередко можно услышать историю о том, как много лет тому назад будущего эмира Катара не на шутку задело то, что проверявший его паспорт таможенник ничего не знал о его стране.

В чем слабость планов Катара на будущее?

Их много, но все они носят разный характер. Эмират может лишиться своих козырей, а также заплатить высокую цену из-за смены тенденции на международной арене, которую тот никак не сможет взять под контроль.

Дело в том, что цены на газовом рынке могут пойти вниз. Бум сланцевого газа, а затем, возможно, и гидратов метана серьезно скажется на конкурентоспособности катарского газа, особенно с учетом слабой диверсификации его клиентуры.

Более того, азиатские потребители вполне могут переориентироваться на Австралию, у которой есть все шансы вытеснить Катар с первого места среди производителей сжиженного природного газа. Европейские клиенты в свою очередь могут посчитать предпочтительными недавно открытые месторождения в восточном Средиземноморье и будущие проекты России, чьи отношения с Катаром оставляют желать много лучшего.

К тому же, эмир Катара, по всей видимости, намеревается оставить власть в ближайшие годы. Его здоровье пошатнулось, и он хотел бы еще при жизни передать трон наследному принцу Тамиму так, чтобы тот смог ощутить ожидаемый триумф Чемпионата мира 2022 года.

Тем не менее, сын не может похвастаться ни харизмой, ни политической прозорливостью отца. Кроме того, некоторые члены королевской семьи не пожелают оставаться в стороне. В первую очередь это касается серого кардинала и соперника эмира, его двоюродного брата Хамада бин Джабера Аль Тани, который сейчас совмещает посты премьера и министра иностранных дел. Переступит ли он через свою гордость и согласится ли подчиниться молодому наследнику?

Такую опасную вероятность никак нельзя исключать, учитывая, что в этой стране монархи обычно утверждали свою власть с помощью силы. К тому же, многие принцы — консерваторы по своим убеждениям. Они не испытывают эйфории при виде бурной деятельности и стиля эмира и его любимой жены Шейхи Моза.

Как бы то ни было, главная опасность для Катара исходит от его географии. Эта маленькая и засушливая страна практически полностью полагается на другие государства для обеспечения своей безопасности, продовольственных потребностей и даже рабочей силы.

В случае регионального конфликта, нападению в первую очередь подвергнутся, разумеется, его нефтегазовые объекты, а также комплексы по опреснению морской воды. Маленький эмират зависит от милости иностранных покровителей, которые недовольны его последними вольностями и могут одернуть его: в обмен на безопасность Катар может стать американо-саудовским протекторатом.

По счастью для Дохи, такой сценарий не относится к числу самых вероятных. Тем не менее, эмиру стоит задуматься о прецеденте соседнего Кувейта, который до сих пор не смог оправиться от иракского вторжения 1990 года. А последние заявления Катара по региональным вопросам только прибавили ему новых врагов.

Помимо Кувейта в истории хватает других примеров того, как мечты о величии натыкались на непроходимую стену жестокого случая. Вспомните о Ливане, который так и не смог вернуть себе статус «ближневосточной Швейцарии» после начала гражданской войны в 1975 году. Или экстравагантном Дубае, которого в 2008 году спустил с небес на землю финансовый кризис.

Дохе сейчас нужно сделать все, чтобы Катар не раздулся и не лопнул, как лягушка из сказки.

Бенуа Марго, консультант, специалист по ближневосточной геостратегии