«Даешь Берлин!» За клевету на солдат-освободителей пора давать не большие гонорары, а небольшие тюремные сроки

Член делегации США Гарри Гопкинс свидетельствовал: «Этот вопрос даже не обсуждался. Начальники штабов договорились с русскими начальниками штабов и Сталиным по поводу общей стратегии, которая заключалась в том, что обе наши армии должны продвигаться вперед как можно быстрее».

Поторапливать советских солдат и офицеров не требовалось. Они рвались к Берлину, чтобы добить врага в его логове. Надписи «Даешь Берлин!» мелькали на повозках, башнях танков, стволах орудий. Еще до открытия конференции 2-я гвардейская танковая и 5-я ударная армии генералов Семена Богданова и Николая Берзарина у Кюстрина форсировали Одер. И хотя немцы готовились защищать крепость Кюстрин до последнего патрона (памятуя о том, что войска Наполеона обороняли ее год – с февраля 1813-го до февраля 1814-го), на западном берегу Одера появился важный плацдарм. Опираясь на него, можно было идти на Берлин. По меркам той грандиозной войны до столицы Третьего рейха оставалось рукой подать – всего 60 км.

Союзнички: как обойти Россию

Успешным было и продвижение Красной Армии на запад на других участках фронта. И это взволновало не только немцев. 1 апреля явно не до шуток было и премьер-министру Великобритании Уинстону Черчиллю, телеграфировавшему президенту США Франклину Делано Рузвельту: «Русские армии, несомненно, захватят всю Австрию и войдут в Вену. Если они захватят также и Берлин, то не создастся ли у них слишком преувеличенное представление о том, что они внесли подавляющий вклад в нашу общую победу… Поэтому я считаю, что с политической точки зрения нам следует продвигаться в Германию как можно дальше на восток и что в том случае, если Берлин окажется в пределах нашей досягаемости, мы, несомненно, должны его взять…»

Обеспокоенность Черчилля подчеркивает и то, что на этот раз он обошелся без вычурного словоблудия и недоговоренностей. «Как видим, главное, что волновало Черчилля в последние недели войны, - это проблемы послевоенного устройства Европы и возросшая «русская угроза». Он горел желанием во что бы то ни стало опередить советские войска и занять как можно более обширные территории в Центральной Европе», - констатировал молдавский историк Сергей Назария.

Интересы британского премьер-министра отчасти совпадали с интересами германского генералитета, в рядах которого крепло убеждение, что дни Гитлера и Третьего рейха сочтены. Многие из фашистской верхушки уже искали пути спасения. А министр внутренних дел Германии, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер в ходе тайных переговоров с представителем шведского Красного Креста графом Фольке Бернадотом не исключал, что «фронт западных держав заменит германский фронт».

И хотя с наступлением весны надежды на заключение сепаратного мира с США и Великобританией таяли как снег, генералы и главари Третьего рейха понимали, что сдаться им будет лучше англичанам и американцам. В этой установке лежат истоки стратегического плана верховного командования вермахта, сочетавшего упорную оборону на востоке с прекращением сопротивления на западе. «В Германии западные союзники почти не встретили серьезного сопротивления… 18 апреля 300 тыс. человек сдались, а Модель, командующий войсками, застрелился. После этого наступление союзников превратилось в победный марш. Монтгомери взял Гамбург, достиг побережья Балтийского моря, защитив этим Данию от русских», - не скрывал очевидного британский историк Алан Джон Тейлор.

Расчеты Черчилля и фашистской верхушки рухнули утром 16 апреля, когда началась Берлинская операция. Она была проведена силами  трех фронтов – 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского, которыми, соответственно, командовали маршалы Георгий Жуков, Константин Рокоссовский и Иван Конев.

Весеннее обострение

19 апреля, накануне дня рождения Адольфа Гитлера, министр пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс по радио заявил: «Наши враги утверждают, что солдаты фюрера прошли по всем странам Европы как завоеватели; на это мы можем сказать: везде, где бы они ни появлялись, они несли с собой счастье и благополучие, порядок, спокойствие, общественную гармонию, изобилие, работу и достойную жизнь».

Это выступление главного фашистского лжеца оказалось последним. Всерьез его уже никто не воспринимал, а освободительная миссия советских солдат в Европе была очевидной для всех. Кинохроника и фотографии донесли до нас радость жителей городов Европы, с которой они встречали наших воинов-освободителей.

Однако очень скоро «методички» покончившего с собой Геббельса были востребованы: началась тотальная фальсификация истории Второй мировой войны. Антироссийские круги на Западе и их российские подпевалы не обошли своим вниманием и Берлинскую операцию. На этих циничных господ упоминание о Красном знамени на поверженном рейхстаге действует как красная тряпка на быка. Не греет их души и воспоминание о том, как 25 апреля в городах Торгау и Штрела встретились солдаты 58-й стрелковой дивизии 1-го Украинского фронта и 69-й пехотной дивизии 1-й американской армии. А ведь фотография, на которой лейтенант армии США Уильям Робертсон в обнимку с лейтенантом Красной Армии Александром Сильвашко стоят у разрушенного моста через Эльбу у Торгау, обошла весь мир.

Как правило, всплески атак на нашу Победу происходят в преддверии очередной ее годовщины. Выглядит это как весеннее обострение давней и неизлечимой болезни.

Больны ею и российские псевдолибералы. Будучи получателями западных грантов, они чутко реагируют на сигналы «из-за бугра». Эти современные «дети капитана Гранта», как блины, пекут антисоветские и антироссийские мифы, которые затем тиражируют через дружественные им СМИ.

То, что с развращающим влиянием этих «поваров» надо вести упорную и непримиримую борьбу, понимают многие граждане России, которые не имеют недвижимости за границей и счетов в иностранных банках. Остается дождаться, когда эта светлая мысль озарит сознание элиты.

Фонтан клеветы «а-ля Соколов»

Расхожим штампом фальсификаторов истории стало утверждение, что во время Берлинской операции командующие 1-м Белорусским и 1-м Украинским фронтами Жуков и Конев состязались между собой в первенстве по взятию Берлина. Якобы это «социалистическое соревнование» между ними устроил лично Иосиф Сталин. Само собой разумеется, ни Верховного главнокомандующего, ни двух прославленных маршалов цена успеха не волновала. Ведь, согласно другому мифу, солдатскими жизнями они всегда жертвовали легко и чуть ли не с удовольствием.

Зато крокодиловы слезы о погибших советских солдатах льют те самые люди, которые в иных ситуациях без стеснения называют подавляющее большинство населения СССР (а теперь РФ) «совками», «быдлом» и «анчоусами».

Миф о «танкопробеге» к рейхстагу усиленно тиражирует Борис Соколов. За последние годы разные авторы много раз уличали его в самых разных, мягко говоря, ошибках и заблуждениях. Однако унять фонтан клеветы Соколов, судя по всему, не может.

Тот факт, что версия о Сталине как инициаторе «соревнования фронтов» не имеет подтверждений в документах, Соколов просто игнорирует, по-видимому, считая, что на Сталина можно вешать все что угодно. Он пишет: «Жуков на три дня завяз на Зееловских высотах. Его войска несли большие потери. Конев же не экспериментировал с прожекторами, зато более эффективно провел артподготовку и уже в первый день наступления прорвал вражескую оборону. После этого прорыва оборона Зееловских высот теряла смысл, так как они оказывались глубоко обойденными с юга. Немцы все равно должны были бы отступить с Зееловских позиций. Однако Жуков продолжал кровопролитный штурм. Он боялся, что войска 1-го Украинского фронта раньше выйдут к Берлину, чем это успеют сделать войска 1-го Белорусского фронта. Гонка продолжалась и стоила дополнительно многих солдатских жизней».

Соколов «забывает», что целью Жукова было предотвращение отступления немецких частей с Зееловских позиций в Берлин. Военный историк Алексей Исаев в книге «Георгий Жуков. Последний довод короля» напоминает: «Основная идея первой фазы Берлинской операции была в том, чтобы отсечь обороняющиеся на Одере немецкие войска от Берлина. Точно также в октябре 1941 г. группа армий «Центр» окружила под Вязьмой основные силы Западного и Резервного фронтов на московском направлении».

Соколов и его «братья по разуму» в стремлении опорочить Жукова никогда не пишут о том, что план лучшего советского военачальника был успешно реализован. Основная часть немецких частей угодила в «котел», а тех, кто, неся потери, под огнем прорвался в Берлин, было мало для успешной обороны крупного города. Спешно поставленные «под ружье» фольксштурмисты, полицейские и юнцы из «Гитлерюгенда» оказались плохой заменой попавшим в окружение кадровым частям вермахта. В противном случае бои на улицах Берлина продолжались бы гораздо дольше и обернулись большими жертвами.

Российские псевдолибералы всеми силами стремятся преувеличить число наших потерь. Этих липовых «гуманистов» не смущает то, что наш народ и без того принес на алтарь Победы огромные жертвы, а под Берлином и на его улицах погибли бойцы, прошедшие сотни километров военных дорог и много раз смотревшие смерти в лицо.

«Я дошел до Берлина!»

Что переживали родственники бойцов, погибших за «пять минут» до Победы, хорошо показано в пронзительном советском фильме «Отец солдата» режиссера Резо Чхеидзе.

Аналогичную историю поведала переводчица штаба 3-й ударной армии Елена Ржевская: «Шел ожесточенный бой уже в особом девятом секторе обороны Берлина – в правительственном квартале.

Нас вел присланный за нами боец Курлов. Вместе с ним когда-то под Ржевом мы благополучно выскочили из немецкого мешка, горло которого затягивалось со страшной стремительностью…

У меня сохранились письма, которые Курлов получал из дома, с Урала… Жена писала Курлову обстоятельно и просто. И в том, как она оберегала его от всех своих тягот и переживаний, видна была верная и добрая душа. Если и сообщит что-либо тяжелое, так и то уже миновавшее: «Коля, Люда у нас очень болела, а теперь опять бойкая». И ни стона, ни жалобы, ни просто вздоха…

Курков участвовал в штурме имперской канцелярии, одним из первых ворвался в здание и был смертельно ранен эсесовцем из личной охраны Гитлера. Это произошло, когда над рейхстагом уже был водружен красный флаг».

Когда читаешь такие свидетельства, ком подкатывает к горлу. Как и от предсмертных слов заместителя командира 29-й гвардейской мотострелковой бригады подполковника Романа Сердюка: «Напишите домой моей матери, чтобы не плакала. Я дошел до Берлина». Но какая мать смогла бы не разрыдаться?

Поток фальсификаций воспоминаниями участников войны не остановишь. Российские псевдолибералы мотаются по миру, где в каждой «подворотне» поливают свою Родину грязью. О величии духа и самоотверженности советских солдат и офицеров они не вспоминают, а в стремлении опорочить их беспримерный подвиг, ничем не брезгуют.

Почему нам мстят на наши же деньги?

Несколько лет назад «Новая газета» (№865) опубликовала статью Александра Меленберга «Зееловские высоты: победа, которую мы потерпели». Примечателен вынос, сделанный крупными буквами: «В битве за Берлин погибли 361367 солдат и офицеров».

Поверив в такое, можно схватиться за голову. Однако верить псевдолибералам на слово не стоит. Разбирая ляпы этой публики, Алексей Исаев пишет: «Потери на Зееловских высотах часто смешивают с потерями во всей Берлинской операции. Напомню, что безвозвратные потери советских войск в ней составили 80 тыс. человек, а общие - 360 тыс. человек. Это потери трех фронтов, наступавших в полосе шириной 300 км. Сужать эти потери до пятачка Зееловских высот просто глупо. Глупее только превращать 300 тыс. общих потерь в 300 тыс. убитых. Реально общие потери 8-й гвардейской и 69-й армий в период наступления в районе Зееловских высот составили около 20 тыс. человек. Безвозвратные потери составили примерно 5 тыс. человек».

Поскольку цифры безвозвратных потерь (убитые и пропавшие без вести) плохо согласуются с мифом о горах трупов, которыми уложены подступы к Зееловским высотам, псевдолибералам приходится либо нагло врать, либо идти на указанные Исаевым ухищрения.

Большой популярностью у российских псевдолибералов пользуется миф о двух миллионах немок, якобы изнасилованных солдатами и офицерами Красной Армии в Германии. Эту мерзкую «утку» в свое время запустил британский историк Энтони Бивор.

Случаи изнасилований имели место – война есть война. Но их было мало. Во-первых, за изнасилование судили военным трибуналом. Этим «восточные варвары» отличались от «цивилизованных немцев», безнаказанно насиловавших и женщин, и старух, и двенадцатилетних девочек. К примеру, в материалах Нюрнбергского процесса есть такое свидетельство: «16-ти летнюю Л.И. Мечникову солдаты увели по приказу офицера Хуммера в лес, где они ее изнасиловали. Через некоторое время другие женщины, которых тоже завели в лес, увидели на дереве доски, к которым было прибито тело Мечниковой. На глазах женщин немцы отрезали у нее грудь». Излишне говорить, что ничего подобного с немками не происходило.

Во-вторых, была и еще причина, делавшая изнасилование излишним. Великий русский мыслитель Александр Зиновьев штурмовал Берлин на «ИЛ-2». Много лет спустя, будучи высланным из СССР в ФРГ, он написал там книгу «Исповедь отщепенца». В ней Зиновьев вспомнил свои впечатления от Германии, полученные в победном 1945-м:

«Германия ошеломила нас своим сказочным (сравнительно с нашей российской нищетой) богатством… Германия поразила нас также обилием общедоступных женщин. Практически доступны были все…

В одной деревне нас распределили на ночлег по домам. Хозяин дома, старик, вышел к нам и предложил в наше распоряжение дочь и внучку. В руках у него был лист бумаги, в котором расписывались те, кто пользовался его "гостеприимством". Немцы чувствовали себя соучастниками Гитлера и виновными в том, что немецкая армия творила в Советском Союзе. Они ожидали нечто подобное и со стороны советской армии. И готовы были услужить чем угодно, и в первую очередь – женским телом».

Свидетельство Зиновьева на сей счет – далеко не единственное.

Однако российские псевдолибералы предпочитают иные сюжеты – и в СМИ, и в кинематографе. Например, тот, что лег в основу фильма «4 дня в мае». В нем показаны озверелые советские солдаты, жаждущие захватить немецкий детский приют и надругаться над его слепыми воспитанницами. «Есть в фильме и другие эпизоды, весьма откровенно характеризующие отношение его создателей к Красной Армии. Снайпер, убивающий выстрелом в спину с 20 метров подростка из гитлерюгенда. Демонстрация нашими солдатами намерения использовать девочек из приюта в качестве живого щита, усадив их на единственное имеющееся в распоряжении разведроты орудие...», - возмущался в «Комсомольской правде» Михаил Васильев.

К созданию фильма-плевка на советских солдат, спасших мир от фашизма, руку приложили «родившие» идею «киношедевра» актер Алексей Гуськов и телевизионный как бы историк Дмитрий Фост, сценарист Эдуард Резник и немецкий режиссер Ахим фон Боррис. По сообщениям СМИ, дед режиссера сложил голову под Курском. Не удивительно, что внук мстит русским, поливая их грязью. Удивительно то, что мстит он нам за наши же деньги.

Подстать фон Боррису и Гуськов. В интервью, которое он дал немцам перед стартом проката картины, актер поведал, что съемочная группа делала «соединительную» картину о том, что в той войне нет ни победителей, ни побежденных, а есть страшная усталость от бессмысленности бойни. То, что наши деды и прадеды в 1941 – 1945 гг. отстаивали и свое, и наше (в том числе Гуськова, Фоста и Резника) право на жизнь, он не вспомнил.

И еще один штрих к портрету нашего времени: в октябре 2011 года на IX фестивале военного кино имени Юрия Озерова клеветнический пасквиль получил гран-при, а Гуськов – приз «Золотой меч» «За лучшую мужскую роль». Не знаю, как бы отнесся к такому решению жюри Озеров, а вот Геббельс точно был бы доволен.

О том, как в действительности относились к немецким детям наши солдаты, напоминает памятник и в Трептов-парке, и рассказ участника штурма Берлина Ивана Перфильева: «Гитлеровцы превращали обычно дом в крепость, которую приходилось штурмовать. И помню, во время одного из таких штурмов, когда бой грохотал вверху, на этажах, мне и еще нескольким солдатам из нашего батальона пришлось в кромешной тьме, почти вплавь, вытаскивать немецких детишек, женщин, стариков из затопленного фашистами подвального помещения. Не могли мы, советские люди, смотреть на гибель детей…»

Только после того, когда в России начнут снимать правдивые фильмы на такие сюжеты, а современные смердяковы за клевету на подвиг солдат-освободителей будут получать не большие гонорары, а небольшие тюремные сроки, можно будет сказать, что звучащие с высоких трибун слова о патриотизме – не пустое сотрясание воздуха.

Олег НАЗАРОВ, доктор исторических наук

Газета «Патриоты России». 29 апреля 2013