Чего Китай и Россия не понимают в мягкой силе

Когда в 1990 году журнал Foreign Policy впервые опубликовал мой очерк «Мягкая сила», кто бы мог подумать, что когда-нибудь этот термин будет использоваться лицами вроде Ху Цзиньтао и Владимира Путина? В 2007 году Ху сказал Коммунистической партии Китая, что Китаю нужно наращивать свою мягкую силу, а Путин недавно призвал российских дипломатов применять мягкую силу более широко. Тем не менее, ни один лидер, кажется, так и не понял, как ему достичь своих целей.

Сила — это способность влиять на других ради получения желаемых результатов, и этого можно достичь тремя основными способами – принуждением, вознаграждением или привлечением. Если вам удастся добавить к своему набору инструментов мягкую силу привлечения, то вы можете сэкономить на кнуте и прянике. Для восходящей державы, как Китай, чья растущая экономическая и военная мощь вынуждает её соседей сбиваться от страха в уравновешивающие коалиции, умная стратегия предполагает мягкую силу, заставляющую Китай выглядеть менее устрашающе, а балансы коалиций – менее действенными. Державе в упадке, вроде России (или Великобритании до неё), остаточная мягкая сила помогает смягчить падение.

Мягкая сила страны покоится главным образом на трёх источниках: её культуре (там, где она привлекательна для других), её политических ценностях (когда она живёт в соответствии с ними внутри и в отношениях с внешним миром) и её внешней политике (когда она выглядит легитимной и имеющей нравственный авторитет). Но сочетать эти три ресурса не всегда легко.

Основание, скажем, Института Конфуция в Маниле для обучения китайской культуре могло бы дать мягкую силу, но это менее выполнимо в контексте, в котором Китай только что запугивал Филиппины в связи с вопросом о принадлежности Рифа Скарборо. Аналогично, Путин сказал своим дипломатам, что «приоритет смещается к грамотному использованию мягкой силы, усилению позиций русского языка», но как заметил российский эксперт Сергей Караганов после конфликта с Грузией, Россия вынуждена применять «жёсткую силу, в том числе и военную, потому что живёт в гораздо более опасном мире… и потому что у неё мало мягкой силы – то есть, социальной, культурной, политической и экономической привлекательности».

Бо́льшая часть мягкой силы Америки произведена гражданским обществом – самыми разными его элементами от университетов и фондов до Голливуда и популярной культуры – не государством. Иногда Соединённым Штатам удаётся сохранить определённый уровень мягкой силы благодаря своему критичному и свободному от цензуры гражданскому обществу даже когда действия государства – например, вторжение в Ирак – с другой стороны её подрывают. Но в стратегии мягкой силы жёсткое и мягкое взаимно усиливает друг друга.

В своей новой книге, «Китай идёт в мир», Дэвид Шамбо из Университета Джорджа Вашингтона показывает, как Китай тратил миллиарды долларов на «наступление очарованием» с целью увеличения своей мягкой силы. Китайские программы помощи Африке и Латинской Америке не стеснены институциональными или правозащитными рамками, которые обуславливают западную помощь. Китайский стиль делает упор на показных жестах. Но при всех своих усилиях, от своих вложений Китай получил ограниченную отдачу. Опросы показывают, что китайское влияние позитивно воспринимается в большей части Африки и Латинской Америки, но преимущественно негативно в Соединённых Штатах, Европе, а также Индии, Японии и Южной Корее.

Даже триумфы мягкой силы Китая, среди которых Олимпийские игры 2008 года в Пекине, быстро утратили свой блеск. Прошло совсем немного времени после отъезда последних иностранных спортсменов, и жёсткие меры внутри страны против правозащитников свели на нет достижения её мягкой силы. И опять, в 2009 году, выставка «Шанхай Экспо» была крупным успехом, но за ней последовало лишение свободы лауреата Нобелевской премии мира Лю Сяобо, и экраны заполонили сцены с пустым креслом во время церемонии в Осло. Путин может так же уповать на рост мягкой силы в результате Олимпийских игр в Сочи, но если он продолжит подавлять инакомыслие, он тоже обесценит своё собственное послание.

Китай и Россия допускают ошибку, полагая, что государство – основной инструмент мягкой силы. В современном мире нет нехватки информации, а вот дефицит внимания есть, и внимание зависит от доверия. Государственная пропаганда редко когда вызывает доверие. Лучшая пропаганда – это не пропаганда. При всех попытках превратить «Синьхуа» и Центральное телевидение Китая в конкурентов CNN и BBC, у жёсткой и хрупкой пропаганды нет международной аудитории. Как в отношении Китая заметил Economist, «партия не восприняла точку зрения мистера Ная, согласно которой мягкая сила проистекает главным образом из личностей, частного сектора и гражданского общества. Поэтому правительство начало продвигать древние культурные иконы, которые, по его мнению, могут иметь привлекательность в мировом масштабе». Но мягкая сила так не работает. Как выразился профессор Китайского народного университета Пан Чжунин, это подчёркивает «скудомыслие» в среде китайского руководства.

Развитие мягкой силы не обязательно должно быть игрой с нулевой суммой. От обнаружения привлекательности друг в друге могут выиграть все страны. Но для успеха Китаю и России потребуется обеспечить в своей политике соответствие слов делам, быть самокритичными и дать свободу всем талантам гражданского общества. К сожалению, вряд ли это произойдёт в ближайшее время.