Премьер-министру Абэ стоит сыграть на расхождении интересов России и Китая во время своего визита ("Sankei Shimbun", Япония)

Отношения между четырьмя странами в Азии - Японией, Америкой, Китаем и Россией – развиваются, словно самостоятельное живое существо. Однако в этих отношениях  настолько же значима и та часть, которая остается неизменной. Именно поэтому, присмотревшись со стороны к слишком плавным изменениям, нельзя отрицать, что японская дипломатия может допустить серьезную ошибку в понимании происходящего. Поделюсь своими соображениями по поводу планирующегося на конец апреля визита премьер-министра Абэ в Россию, сопоставляя его с прошедшим в марте посещением Москвы главой Китая Си Цзиньпина.

«Единый фронт» дал трещину

Во время визита президента России Медведева в Пекин в сентябре 2010 года, им и представлявшим в то время китайскую сторону секретарем Ху Цзиньтао была подписана российско-китайская совместная декларация, которая гласила: «Обе страны придерживаются позиции строгого осуждения действий японского милитаризма во время Второй мировой войны».

В подписанной в то же время еще одной совместной декларации обозначено: «Обе страны оказывают взаимную поддержку в вопросах таких коренных государственных интересов, как вопросы независимости, целостности и безопасности страны». В случае с Китаем «коренные государственные интересы» означают «жизненно важные интересы, в которых нет места для компромиссов с другими государствами». В частности, Пекин придает статус «ключевых государственных интересов» Тайваню, Тибету и Синьцзян-Уйгурскому автономному району.

У России тоже есть проблемные регионы, вроде Чеченской республики и Северокавказского округа, которые стремятся к независимости от Российской Федерации и готовые вспыхнуть в любой момент. На самом деле Кремль считает чеченский вопрос жизненно важным для государственных интересов, поэтому пытается удержать его, даже прибегая к силовым методам, что вызывает критику и вмешательство во внутренние дела со стороны западных государств, которые называют такие действия нарушением права народов на самоопределение.

В результате чего образовался единый фронт защиты от внешнего вмешательства в уязвимые места внутренней политики. Именно поэтому для будущего российско-китайских отношений позиция «стратегического сотрудничества» имеет огромное значение.

Однако позднее в отношениях между Россией и Китаем появились незначительные расхождения. Если упростить их до максимума, то расхождение заключается в том, что Пекин стал рассматривать Токио в качестве своего главного врага. История о территориальном праве на острова Сенкаку (префектура Окинава) укрепила патриотические чувства китайцев и выгодно поддержала позиции Коммунистической партии. Китай начал настаивать на своих правах, включив морские территории в Южно-Китайском море в список коренных государственных интересов.

Изменения, о которых говорит перевод декларации

С другой стороны, для правительства Путина главным врагом являются все-таки США. Воспользовавшись переходом власти обратно к Путину от Медведева, в стране появилось движение, направленное против Путина. А по мнению самого Путина, для подавления таких настроений и излечения обычных граждан России от «усталости от Путина» нет лучшего средства, чем разжигание националистических настроений, направленных против Америки.

Правительство Обамы, переизбранное на второй срок, также ответило охлаждением в российско-американском диалоге, который только начал вырисовываться при внешней политике «перезагрузки» по отношению к России, когда президентом был Медведев.

В то же время правительство Путина столкнулось с угрозой проникновения китайцев на Дальний Восток России. Для противостояния Китаю, возможно, самым мудрым решением для России было бы разыграть японскую карту. Она бы пригодилась как минимум в сфере экономики и на Дальнем Востоке.

Очевидно, правительство Путина склоняется к такой идее, что можно заметить в совместной декларации, подписанной в марте генсекретарем Си Цзиньпином и президентом Путиным. В тексте выделяется странное разграничение в переводе на русский язык китайского понятия о «коренных государственных интересах».

Обратившись с вопросом по поводу разницы в значении слов «коренной» и «ключевой» применительно к государственным интересам к Дмитрию Тренину, специальному корреспонденту токийской газеты в Москве, я выяснил, что с точки зрения русского языка первое определение имеет более важный оттенок по сравнению со вторым.

В 2010 году в совместной декларации применялось одно слово «коренной», однако в последнем документе употребляются оба слова - «коренной» и «ключевой». То есть для одного и того же китайского термина «коренной интерес» в переводе приводятся два различных русских слова. Какой же смысл это может нести?

Из такого разделения в использовании слов можно предположить о следующих намерениях российской стороны: правительство Путина все так же демонстрирует поддержку заявлениям Си Цзиньпина, но при этом потихоньку посылает внешний сигнал о том, что вовсе не обязательно будет действовать с Китаем заодно.

Потери от поддержки Китая в вопросе островов Сенкаку

На самом деле в октябре 2012 года одно из доверенных лиц президента Путина - секретарь Совета безопасности Николай Патрушев - во время визита в Японию заявил, что «Россия не будет принимать ничью сторону в споре по островам Сэнкаку между Японией и Китаем». Во время первого визита генсекретаря Си Цзиньпина в Москву Путин выразил схожую позицию.

А что бы произошло, если бы Россия приняла сторону Китая в вопросе островов Сенкаку и выступила против Японии? В этом случае Россия сама бы урезала свои возможности в преддверии запланированного на конец апреля визита Абэ в Москву.

Премьер Абэ должен понимать наметившиеся расхождения и общий фон в отношениях между Китаем и Россией, чтобы использовать это в переговорах.

Автор - заслуженный профессор Университета Хоккайдо.

Оригинал публикации: 北海道大学名誉教授・木村汎　初訪問は中露の「同床異夢」胸に