Попытки российских инвесторов купить какую-нибудь польскую компанию (чаще всего заканчивающиеся, впрочем, неудачей) воспринимаются наши политиками и многими СМИ как враждебные атаки и удары по безопасности Польши. Паника приобретает еще большие размеры, когда россияне хотят инвестировать в отрасли, имеющие что-то общее с энергетикой или газом. Тогда в ход идет лозунг: «угроза энергетической безопасности». Слушая наших политиков и читая нашу прессу, можно составить впечатление, что главная, если не единственная, цель Газпрома — это навредить Польше.

В качестве такой угрозы изображалось желание российского химического концерна «Акрон» купить польский холдинг Azoty Tarnów. Как писал Newsweek Polska, лоббистом в этой сделке выступал Александр Квасьневский (Aleksander Kwaniewski). Основным сырьем, необходимым для функционирования Azoty Tarnów, является газ, и поэтому, как единогласно заявили политики, ходившие в выходные дни по телеканалам и радиостанциям, эта транзакция угрожала бы польской газовой безопасности. 

Почему? Потому что «Акрон» мог бы покупать дешевый газ в обход польского монополиста PGNiG. Что общего это имеет с газовой безопасностью? Пострадать могли бы, конечно, интересы нашего нефтегазового концерна и польских производителей удобрений, которые могли бы не выдержать конкуренции с «Акроном», но зато в выигрыше (благодаря снижению цен) оказалось бы сельское хозяйство.

Разумеется, есть масса причин тщательно продумывать последствия такой сделки, а также собрать все сведения про «Акрон», который принадлежит Вячеславу Кантору, чье имущество оценивается журналом Forbes в 2,3 миллиарда долларов. Кантор, конечно, не относится к типичным представителям «новых русских», он одновременно является гражданином Израиля и активно участвует в деятельности еврейских организаций, однако он не мог бы вести дела без благословения Кремля. 

Возможно, в этой сделке присутствовало какое-то незаметное невооруженным взглядом давление? Тогда следует это проверить, но не впадать в панику. Между тем, когда в прошлом году Norica Holding, за которой стоит «Акрон», подала заявку на покупку 66% акций холдинга ZA Tarnów, экс-министр госказны Миколай Будзановский (Mikoaj Budzanowski) «героически» остановил россиян (как легендарный ксендз Скорупка большевиков под Оссувом в 1920 году), склонив Azoty Tarnów увеличить свой капитал и купить комбинат Azotów Puawy. Можно задаться вопросом, было ли это выгодно миноритарным акционерам холдинга, в частности, пенсионным фондам, которые могли продать свои акции по очень высокой цене. Тем временем, все польские СМИ (даже те, кто обычно благосклонно комментировал приход в Польшу иностранного капитала) запестрили триумфальными заголовками: «Россия нас не купит!».

Я не вчера родился и не отношу себя к слишком наивным людям. Я прекрасно осознаю, что Россия предпочла бы видеть Польшу зависимой, а газ и энергетика принадлежат к излюбленным инструментам политики российского государства. Можно найти многочисленные примеры применения россиянами экономического оружия против соседей, вспомнив, например, эмбарго на польские продукты питания. В свою очередь, в отношении компаний, инвестирующих в России, путинское государство действует порой, попирая все принципы, принятые в цивилизованном мире. 

Но это не означает, что с россиянами нельзя вести взаимовыгодный бизнес. Если иностранный капитал приходит в Польшу, он рискует гораздо больше, чем наше государство. Ведь именно оно устанавливает законы, вводит налоги, экологические и антимонопольные ограничения и т.п. Российского капитала не боятся Германия, Франция, Венгрия или Словакия. В прошлом году газовый гигант Роснефть купил у ExxonMobil 30% доли в активах в штате Техас и в Канаде, а также 30% доли американского концерна в месторождениях в Мексиканском заливе. Американцы считают эту сделку... гарантией для своего бизнеса в России. Потому что если россияне решат помешать деятельности ExxonMobile в их стране (корпорация планирует вместе с Роснефтью крупные инвестиции в Арктике), то у американской стороны появятся возможности для реванша. Польша, конечно, не такое сильное государство, как США, но это не означает, что иностранные компании диктуют нам, по каким законам работать. 

Между тем, для нас каждый каждая российская инвестиция и каждый совместный проект становятся поводом для переполоха. Из-за такого подхода в Польше зарегистрировано всего пять компаний с российским капиталом. Для сравнения, компаний с австрийским капиталом на польском рынке — 52, с финским — 26, французским — 124, немецким — 389, турецким — 10. Так что в настоящий момент турецкий капитал для нас вдвое важнее российского.