Опасная ставка Олланда в Мали может впоследствии обернуться катастрофой ('Immanuel Wallerstein', США)

Иммануил Валлерстайн

11 января 2013 года президент Франции Франсуа Олланд отправил войска в Мали, поначалу небольшой контингент, но затем уже существенный 3,5-тысячный. Целью была объявлена борьба с исламскими фундаменталистами, получившими контроль над северной частью страны. Это было тем, что французы называют «gageure» (от слова «заклад» в значении пари), где основное значение слова — «взяться за что-либо, что очень трудно довести до конца». Думаю, в этом случае лучше перевести его как «опасная ставка», я бы даже сказал, очень опасная.

Но что же поставил Олланд и почему он это сделал? Вынудившие его так поступить причины представить несложно. От президента Мали поступило официальное заявление с просьбой незамедлительно ввести войска в страну. Оба президента обосновывали такую необходимость практически повсеместным отступлением армии Мали и угрозой того, что в короткие сроки исламские фундаменталисты могут установить контроль над столицей государства — Бамако. И начать управлять страной. Казалось, сейчас или никогда.

Кроме того, Олланд понимал, что обладает в мировом сообществе достаточной поддержкой для осуществления такой кампании. ООН единогласно приняла резолюцию, предлагающую правительству Мали политическую поддержку и для обеспечения этой поддержки санкционирующую ввод войск из соседних африканских стран. Войска эти, однако, сочли недостаточно подготовленными и в срочном порядке отправили проходить обучение. Ожидалось, что они будут готовы к середине 2013 года. Но Олланд посчитал, что Франция не может так долго ждать.

Плюс ко всему Франция заручилась фактической поддержкой Алжира, прежде выступавшего против военных действий даже с участием африканских войск, но теперь давшего добро на использование воздушного пространства страны для пролета в Мали. Выразил свое согласие с ее намерениями и Тунис. Все союзники Франции по блоку НАТО, в частности, Великобритания, Германия, Италия и Испания, а также, хоть и с меньшим воодушевлением, США, заявили, что Франция поступает правильно и они готовы оказать ей поддержку в виде предоставления самолетов и военных инструкторов для обучения различных видов африканских войск.

Наконец, в этой ситуации у Олланда, казалось, были и другие аргументы «за». Франции и ее союзникам было просто необходимо предпринять шаги в поддержку гражданского президента Мали против лидера путчистов из армии Мали — этого хотели Франция и её союзники. Эти шаги в одночасье преобразовали имидж Олланда во Франции, за один вечер превратив его из нерешительного, слабого президента в сильного энергичного руководителя, лидера военного времени.

Так почему же тогда ставка Франции была столь рискованной? Олланд поставил на то, что сможет послать в Мали ограниченный контингент войск и небольшое количество самолетов, организовать завоевание северной части Мали правительственной армией, возможно, с помощью других африканских войск, и более-менее надолго выбить с позиций исламских фундаменталистов. Причем он надеялся осуществить это в очень короткие сроки - месяц или около того.

Сейчас, менее чем через месяц, уже ясно, что Олланд, вероятно, проиграл пари, а Франция надолго увязла в одном из тех болот, на которых сегодня сосредоточился весь Западный мир. Еще до того, как Франция ввела свои войска в Мали, велись активные обсуждения на тему недопустимости создания Францией и союзниками «второго Афганистана», что по мнению многих и случилось бы при вводе войск. И несмотря на то, что нельзя войти в одну реку дважды, становится очевидно, что в настоящий момент мы как раз получаем новый Афганистан. Политические противники Олланда, которые сначала недвусмысленно поддержали его решение, понемногу начинают дистанцироваться. А из союзников по НАТО никто особенно не стремится оказать реальную помощь, по поводу чего французское правительство негодует в кулуарах, на публике одобрительно приветствуя получаемую помощь.

На момент написания этой статьи французские и малийские войска отвоевали три важнейших узловых центра на Севере страны (города Гао, Тимбукту и Кидал). Сейчас в военную операцию уже вовлечено некоторое количество вооруженных формирований из африканских стран (преимущественно, Чада). На первый взгляд, все идет по плану. Но при более тщательном рассмотрении ясно: ситуация не обещает Олланду и Западу ничего хорошего.

Во-первых, что значит «отвоевать» крупный город, узловой центр? Это значит, что различные военные группировки исламских фундаменталистов (их несколько) вывезли из города своих людей и транспорт (по крайней мере, из большей части города). Исламские фундаменталисты твердо намерены вести партизанскую войну, не вступая в прямое столкновение, для которого они еще слишком слабы.

Теперь – куда вывезли? Часть фундаменталистов, по-видимому, ушла в подполье этих же городов. А другая часть, возможно, уйдёт в пустыню и в конечном счёте засядут на склонах северных районов Мали, откуда их будет очень трудно выбить.

Но теперь, скажете вы, города по крайней мере могут «вернуться к нормальной жизни»! Что ж, не совсем так. Прежде всего они, как и большинство городов, представляют собой сложное смешение различных племенных групп. И конечно же, там есть туареги. А борьба за права туарегов, за автономию и расширение прав на самоопределение — как раз то, с чего началась вся эта запутанная история в Мали.

Есть еще местные сахарские арабы и народ фульбе — почти все мусульмане. А среди них большое количество последователей суфизма, категорически не принимающих того ислама с его верховенством шариата, который пропагандируют фундаменталисты. Кроме того, там проживают как светлокожие (по большей части, туареги и арабы Сахары), так и чернокожие малийцы. В переводе на текущую ситуацию можно сказать, что есть немногие, кто приветствовал исламских фундаменталистов, гораздо больше таких, кто оказывал им сопротивление (или бежал), и еще больше тех, кто вообще старался держаться в стороне от борьбы.

Единственная проблема заключается в том, что армия Мали, состоящая в основном из чернокожих (часто не исповедующих ислам) южан, не понимает значения и не уделяет должного внимания сложности племенного состава населения. Они одинаково не любят и не доверяют сражающимся с ними бок о бок чадским военным, поскольку те по большей части мусульмане. Таким образом малийская правительственная армия квитается практически со всеми без разбора. А наблюдатели по правам человека уже обвиняют ее в совершении массовых убийств и произвольных казней, то есть в том, в чем ранее обвиняли исламских фундаменталистов. Олланд и Франция в целом находятся, конечно же, в крайне затруднительном положении. В данный момент единственная причина, которой французы для себя мотивируют продолжение участия в военных действиях — необходимость служить противовесом малийской армии.

К чему все это приведет? Остается только гадать. Уже можно наблюдать во Франции те же дебаты по поводу вывода войск из Мали, какие проходят в США по поводу вывода войск из Афганистана. Если сейчас передать ситуацию в руки поддерживаемого нами местного правительства, не развалится ли все снова? И можно ли по-настоящему доверять тем, кого мы поддерживаем?

Мы имели возможность неоднократно убедиться в том, что отправить войска несложно. Их сложно вывести. И если это удается, становится ли ситуация в итоге лучше, или может быть их вообще никогда и не следовало вводить? Последнее предложение, например, излагало правительство Алжира месяц назад, пока тоже не передумало. И теперь «смелое решение» Олланда может вполне обернуться решением «катастрофическим».