Как российские «оккупанты» поднимали экономику «оккупированных» прибалтийских республик (из новейшей истории экономических отношений России прибалтикой)

О чем шумите вы, народные витии?

Зачем анафемой грозите вы России?

А.С.Пушкин «Клеветникам России»

Недавно наша страна отпраздновала 60-летие Великой победы во второй мировой войне. Отгремели фанфары, улеглись страсти от Парада Победы. И на душе осталась горечь от беспомощности и слабости современной России.

Стало нормой, когда новоиспеченные государства - карлики, которые за всю свою историю лишь 20 лет были самостоятельными, и то благодаря советской власти, по поводу и без всякого повода стараются лягнуть Россию, оскорбить, предъявить ей территориальные претензии. Они упражняются в подсчетах сумм, которые готовы предъявить России, видимо за то, что в течение десятилетий сосали ее, по их мнению, недостаточно интенсивно. Нас хотят заставить признать оккупацию Прибалтики СССР и потребовать от России выплаты за ущерб от нее.

Что ж, и мы посчитаем, сколько стоило России содержать «нахлебников», потерявших ныне всякую совесть и приличие.

Итак, кто, кому и сколько должен? Посмотрим на эту проблему глазами бесстрастной статистики.

Существовавшая в СССР централизованная плановая система управления народным хозяйством давала возможность государству сосредоточить людские, финансовые и материальные ресурсы в едином «кулаке» и направлять их на «расшивку» узких мест, развивать приоритетные объекты, что давало замечательные результаты. Примеры тому - ускоренная индустриализация при 28,6% роста промышленного производства в течение десяти довоенных лет, «переброска» на восток страны предприятий в начале войны, восстановление разрушенных территорий и ускоренное развитие отсталых регионов в послевоенные годы.

Благополучие населения республик во многом зависело от поступлений из госресурсов. Между вложениями, на которые работала вся страна, и отдачей от них, к сожалению, не было четкой экономической связи.

В этих условиях руководители некоторых республик скрывали свои внутренние резервы, старались больше получить из центра и как можно меньше дать в «общий котёл». «Бессмысленно работать лучше, - говорил бывший Председатель Госплана Эстонской ССР Р.Отсасон, - зато большой смысл имеет составлять письма о помощи. Важно уметь выпросить деньги, продовольствие, корма, товары, что угодно, это более важно, чем уметь делать их».[1]

Такая потребительская идеология широко вошла в умы прибалтийских руководителей. Их эмиссары настойчиво клянчили у центра все, что только можно. Одним из оснований запредельных просьб было желание подтянуть уровень жизни населения прибалтийских республик до соседей - Швеции, Финляндии.

В результате образовалась огромная дифференциация между союзными республиками в размерах ассигнований из госбюджета, в объеме поставок материально-технических ресурсов, в выделении валюты. Сельскохозяйственные предприятия прибалтийских республик в течение почти полувека обеспечивались капитальными вложениями, материальными ресурсами в несколько раз лучше, чем другие регионы страны. Например, Литовской ССР выделялось капитальных вложений в расчете на гектар сельхозугодий в 3,4-3,8 раза больше, чем в среднем по СССР. То же с лихвой выделялось для Латвии и Эстонии. В результате электровооруженность труда в сельскохозяйственных предприятиях в среднем по Союзу в 1980 году составляла 2745 кВт-ч и в 1987 году - 4121, а в прибалтийских республиках соответственно: в Литовской ССР - 5084 и 8236, Латвийской - 5040 и 7089, Эстонской - 9142 и 12953 кВт-ч. Аналогичное положение сложилось с энерговооруженностью и фондовооруженностью труда, что показано в таблице 1.

Таблица 1

Фондообеспеченность и фондовооруженность труда сельскохозяйственных предприятий ряда республик

Как видим, электровооружаемость и фондообеспеченность в сельском хозяйстве «оккупированных» республик стала в три с лишним раза, фондо- и энерговооруженность труда - в два с лишним раза выше, чем в среднем по России.

В 1970 году в республики Прибалтики было поставлено в 4,7-6,4 раза, а в 1980 г. - в 3,2-3,7 раза больше минеральных удобрений, чем сельскохозяйственным предприятиям России (в 1970 г. РСФСР - 32,9 кг; Литве - 154,9 кг; Латвии - 196,4 кг; Эстонии - 208,9 кг д. в. на 1 га пашни; в 1980 г. - соответственно: 67,5; 241,4; 219,1; 247,0).

Прибалты намного больше других регионов получали техники, кормов, строительных материалов, других ресурсов. Подчеркиваю - «получали», а не покупали, ибо техника и удобрения отпускались по дотационным ценам, составившим 48% от стоимости материальных ресурсов.

Мелиорация же земель осуществлялась полностью за счет союзного бюджета. Ежегодно на эти цели страна направляла 9-10 млрд руб. Причем каких рублей? Комбайн «Дон» в то время стоил 39 тыс. руб., а 1 тыс. кубометров газа - 23 руб. В послевоенные годы в «оккупированной» Прибалтике было осушено около 80% всех сельхозугодий, в целом по стране - 6,8%, а в соседних с ней Псковской и Смоленской областях - 2,5-3%. В прибалтийских республиках за счет союзного бюджета проводились большие работы по социальному развитию села: сносились хилые хуторские домики и строились добротные поселки с газом, канализацией, отоплением, нормальными дорогами.

Это давало повод руководителям этих республик похваляться более высокой производительностью труда в сельском хозяйстве, урожайностью полей и продуктивностью животных. Эстонский академик М. Бронштейн писал, что все это сделано, якобы, на деньги местных колхозов и совхозов. О некомпетентности такого заявления говорит письмо тогдашнего руководителя латвийского правительства в Совет Министров СССР, который писал, что «... финансирование комплекса мелиоративных работ за счет средств, формируемых в составе закупочных цен, приведет к большим трудностям в осуществлении этих работ в хозяйствах, имеющих незначительные площади мелиоративных земель, и тем самым определит неоправданное дальнейшее экономическое отставание этих хозяйств от тех, основное производство в которых ведется на улучшенных землях». В связи с этим в письме высказывалась просьба выделять для работ по осушению и освоению переувлажненных земель средства из государственного бюджета. Что и делали!

Существенные различия в уровнях поступающих ресурсов, да еще и по дотационным ценам, приводили к большим колебаниям в производстве продукции на единицу земельной площади, к различиям социальных условий, производительности и оплаты труда.

Несмотря на то, что основная часть газа добывалась в других районах страны, прибалтийские села по газификации существенно опережали российские. К моменту выхода из Союза практически все их сёла были газифицированы, а в России и сегодня тысячи подмосковных сел ждут, когда к ним придет газ. А что уж говорить о российской глубинке!

Особенно сильно проявилось иждивенчество прибалтийских республик в запросах на концентрированные корма из госресурсов: с 1975 по 1988 гг. производство собственных кормов в СССР выросло на 19%, в Эстонии - на 9%, а поступления их из госресурсов увеличилось соответственно, на 58 и 81%. При этом валовая продукция животноводства выросла в стране на 35, а в Эстонии - на 16%. Доля комбикормов и компонентов для их производства в общем расходе кормов повысилась с 12% в 1970 г. до 25,8% в 1987 г. На условную голову скота в целом по стране расходовалось 5,6 ц корм.ед. покупных кормов, а в Эстонии - больше 10 ц корм. ед.

Это вынуждало страну импортировать десятки миллионов тонн зерна, шротов, на что тратились огромные валютные средства, которые на 73% поступали из России.

После войны бывшие полицаи, участники карательных операций как в своих республиках, так и в соседних регионах, отсиживались в лесах, а в это время россияне по системе оргнабора направлялись на работу в прибалтийские республики, при этом исконные российские территории приходили в запустенье.

После выхода из Союза миллионы россиян, приехавших в Прибалтику восстанавливать разрушенные города, строить промышленные предприятия, поднимать экономику, оказались «оккупантами», «людьми второго сорта».

Конечно, Россия имела гипертрофированную структуру своего народного хозяйства. С учетом природных богатств она специализировалась на отраслях группы «А», составляющих каркас всей экономики страны. Здесь создавалось 70% ее валового национального продукта и примерно 73% всех валютных поступлений. Агропромышленный комплекс - жизненно важный для здоровья и благополучия населения, занимал всего лишь 15,2%. Зато доля АПК в народном хозяйстве прибалтийских республик составляла 52-56%. А потому значительная часть их животноводческой продукции поступала в общесоюзный фонд: мяса из Литва - 32,6% от его валового производства, Латвии - 23,9%, Эстонии - 28,8%.

Но и это создавалось в значительной мере за счет поступлений из центра комбикормов, удобрений, других ресурсов. В частности, в Литву завозили примерно 2 млн т зерна и комбикормов, около 30 тыс.т хлопко-волокна, 3,2 тыс. т шерсти, 27,7 тыс. т растительного масла, 7,1 тыс. т бахчевых, не говоря уже о нефти, газе, металле, технике, удобрениях и т.д. Например, Латвийская ССР за счет ввоза удовлетворяла свои потребности в топливе на 96%, в электроэнергетике - на 50%, черных металлах - на 90%, цветных - на 100%, в продукции машиностроения - на 63%.

Такая специализация РСФСР привела к тому, что на ее землях оказались размещены сотни экологически вредных производств (химические заводы, целлюлозно-бумажные комбинаты, машиностроительные предприятия), сформировались экологически загрязненные территории. Выбросы вредных веществ в атмосферу по данным за 1988 г. в расчете на человека составляли в России 261 кг, в Латвии - 66 кг, Эстонии - 36 кг. Удельный вес нормативно-очищенных стоков вод в общем объеме стоков, требующих очистки, составил в прибалтийских республиках 27-61%, в России - лишь 16%.

Жители «оккупированной» Прибалтики в 1986 г. потребляли на душу населения больше, чем в других республиках, ценных высокобелковых продуктов питания: мяса в Эстонии - 90 кг, в Литве - 85, Латвии - 84 кг, тогда как в среднем по СССР - 64 кг; молока - соответственно 481, 438, 471 и 341 кг. Как известно, цены на животноводческие продукты оставались неизменными в течение десятилетий. Поэтому государство компенсировало разницу между закупочными и розничными ценами. Из союзного бюджета на эти цели выделялись огромные дотации (в 1989 г. около 100 млрд руб.). В 1990 году в Литве планировалось 910 млн. руб. на закупку скота и 641 млн руб. - молока; соответственно для внутреннего потребления этих продуктов - 515 и 423 млн руб.

В связи с тем, что на душу населения в прибалтийских республиках потреблялось мясо и молоко намного больше, чем в среднем по Союзу, каждый их житель, естественно, получал и дотаций примерно на 850 руб. больше, чем в среднем по стране.

Если бы вся сумма дотаций, выделяемая Прибалтике на закупку скота и молока, направлялась на продукцию, поставляемую в общесоюзный фонд, то каждая тонна литовского мяса обходилась бы государству около 7 тыс. руб., а молоко - 720 руб., что во много раз дороже цен мирового рынка.

Поставляя нефть, газ, металл, удобрения и др. продукты по демпинговым ценам, Россия недополучала значительное количество национального дохода. Причем, часть произведенного национального дохода, как и природные богатства, вывозились в другие республики. В 1988 г. произведенный здесь национальный доход на 10,5 млрд руб. превышал доход, использованный на потребление и накопление, тогда как в Литовской ССР сумма использовавшего национального дохода превышала сумму произведенного на 903 млн руб., в Латвийской ССР - на 431 млн, в Эстонской ССР - на 428 млн руб.

Существовал порядок, при котором основная часть налога с оборота реализовывалась в конечной продукции (хлопчатобумажных изделиях). Налог же с оборота оставался в регионах, которые ее производили. За счет перераспределения налога с оборота пропорционально затратам труда его объем сократился бы в Литве на 400 млн руб., в Латвии - на 200 млн, в то же время для Узбекистана он увеличился бы на 1,5 млрд руб. в год.

В 1989 г. из других регионов страны в Литву, например, поступило 780 тыс. т проката, 824 тыс. т деловой древесины, 496 тыс. т минеральных удобрений (в пересчете на питательные вещества), 400 тыс. т концентрированных кормов. Республика потребляла в 2,4 раза больше сахара, чем производила его из местного сырья. За счет ввоза Литва удовлетворяла 75% своих потребностей в химической и нефтехимической промышленности, 100% - в угле, 77% - в продуктах нефтегазовой промышленности.

Россия, превосходя большинство союзных республик по объему национального дохода на душу населения, добывая золото, алмазы, нефть, газ, руду, иные стратегические ресурсы, вывозя в огромных объемах лесоматериалы, металл, топливо, химическую продукцию, поставляя огромное количество электроэнергии, машин и оборудования, существенно отставала от других регионов в социальном развитии, в уровне жизни и обеспечении населения продовольствием, товарами народного потребления и услугами. Таким образом, недоедая, Россия подкармливала неблагодарные, как оказалось, народы.

По данным Госкомстата СССР, за 1988 год ввоз в Эстонию составил (в оценке по внутренним ценам) 3,7 млрд, а вывоз из нее - 3 млрд руб., то есть отрицательное сальдо - 0,7 млрд руб.; соответственно в Литовской ССР - 7,5; 6; 1,5 млрд руб.; Латвийской ССР - 5,6; 4,9; 0,7 млрд руб.

Прибалтийские руководители объясняли отрицательное сальдо ввоза - вывоза несовершенством цен. Тогдашний председатель Совета Министров Литовской ССР г. Прунскине в журнале «Вопросы экономики» за 1989 г. № 12 писала: «Высказывается мнение, что нам, якобы, были созданы более выгодные условия, и мы, пользуясь дешевым сырьем, присваиваем конечный продукт, имеем большую выгоду. По недостоверным ценовым оценкам, Литве «приговаривается» минусовое сальдо межреспубликанского товарного обмена. Стало быть, мы становимся иждивенцами».

Примерно о том же писал и Р. Ортсасон в «Литературной газете» от 18 ноября 1988г.: «Мы произвели точные подсчеты и оказалось, что при исправлении хотя бы нескольких самых очевидных ошибок в ценообразовании баланс доходов и расходов республики сойдется». Как видим, даже чрезвычайно низкие цены не устраивали новых правителей Прибалтики.

Действительно, внутренние цены не соответствовали общественно-необходимым затратам и нуждались в совершенствовании. Самые объективные цены - это цены мирового рынка. Вот как выглядело сальдо в мировых ценах.

Таблица 2

Ввоз и вывоз продукции по союзным республикам за 1988г. в ценах мирового рынка (по расчетам Госкомстата СССР), млрд руб.

Как видим, в межрегиональном товарообмене только Россия имела положительное сальдо, остальные республики (кроме Туркмении) больше потребляли, чем производили.

Пересчет объемов межреспубликанского товарообмена по мировым ценам показало, что с годами у большинства союзных республик отрицательное сальдо возрастало, поскольку сырьевые ресурсы отпускали республикам, по более низким, чем мировые, ценам, а продукты животноводства и легкой промышленности они поставляли в общественный фонд по более высоким ценам. По данным за 1989 г., 1т поставляемой в прибалтийские республики нефти стоила по внутренним ценам 30 руб., а по мировым - 120 долл. США, дизельного топлива - 68 руб. и 136 долл., 1000 куб. м газа - 21 руб. и 104 долл. и т.д.

Став суверенным государством и провозгласив политическую независимость, прибалтийские республики не хотели рвать экономическую пуповину, связывающую их с Россией, продолжали выпрашивать капитальные вложения и валюту.

Так, в предложенном уже самостоятельной Латвийской республикой проекте договора с Советским Союзом говорилось, что республика не располагает достаточными собственными валютными средствами, а потому просит в 1990 году предусмотреть 629 млн инвалютных рублей (официальный курс рубля составлял 0,62 рубля за $1) на поставку продукции из-за рубежа. Аналогичные просьбы исходили из Литвы и Эстонии. Уже свободные от «оккупации» республики надеялись, как и прежде, жить за наш счет. Комиссия Верховного Совета Литовской республики по подготовке плана восстановления независимости Литвы предложила Советскому Союзу сохранить в течение нескольких лет сложившиеся внутрисоюзные цены на поставляемые в республику сырье и материалы, а также на продукты и сырье, закупаемые Союзом по импорту. Хотя до того руководители этой республики утверждали, что внутрисоюзные цены необъективны.

Как видим, даже после того, когда республики Прибалтики стали свободными от «оккупации», они продолжали считать Россию дойной коровой, выпрашивая выгодные для них межрегиональные отношения.

Прямо скажем, российские «хунвейбины» во власти вместо того, чтобы установить с новыми лидерами Прибалтики взаимовыгодные экономические отношения шли у них «на поводу». Председатель верховного Совета России Ельцин приезжает в Прибалтику и сам предлагает сохранить на 1991 год объем ресурсов 1990 года (нефть, газ, дизельное топливо, лесоматериалы, металл и т.д.) по сложившимся демпинговым ценам. Но и при таких ценах прибалтийские республики сразу же задолжали России огромные суммы. Однако в связи с тем, что расчеты велись в рублях, галопирующая инфляция за 2-3 года уменьшила в сотни раз эти долги. Такая неумная, прямо скажем, предательская политика наших лидеров отрицательно сказывалась на экономике России, на жизненном уровне россиян (см. табл.3).

В 1990 г. Парламент России провозгласил суверенитет республики, экономической самостоятельности с отделением республики. Появилась перспектива избавиться от «нахлебников», перестать работать себе в убыток. Однако, надежды россиян на лучшую жизнь не оправдались. Россия продолжает отдавать соседям свои ресурсы по сути на прежних условиях. Подобный альтруизм наших политиков бьет по самолюбию, а еще больше - по жизненным интересам собственного народа.

Таблица 3

Показатели социального развития села РСФСР и в республиках Прибалтики в 1987 году

Кстати сказать, «обзаводясь» на разных исторических этапах новыми губерниями, братскими республиками, Россия никогда не пребывала по отношению к ним в роли метрополии. Англия, другие страны умножали свою экономическую мощь, улучшали жизнь своих народов за счет колоний. Россия, жертвуя последним, укрепляла промышленный, культурный потенциал свои окраин. За годы Советской власти в ряде республик он вырос в десятки и сотни раз. Здесь были созданы крупнейшие ирригационные системы и энергетические комплексы, научные центры. На уровень, превосходящий подчас высокоразвитые страны, поднято образование, здравоохранение, и все это - не без помощи России. В то время как многие регионы Центральной России не получали и десятой доли вложений, что шли «младшим братьям». Здесь жители, особенно сельские, до сих пор не имеют дорог с твердым покрытием, школ, больниц, исчезают с лица земли сёла, катастрофически растет смертность и падает продолжительность жизни.

Как видим, сельские жители прибалтийских республик были лучше обеспечены жильем (на 6-11 метров на человека), причем более качественным жильем, во много раз лучше дорогами, имели более высокую оплату труда. Получается парадокс - впервые в мировой истории «оккупанты» создавали «оккупированным» народам значительно лучшие условия, чем себе.

К сожалению, для наших руководителей прошлый урок не пошел в прок. Мы продолжаем быть хорошими для других за счет своего народа.

Президенты Грузии и Молдавии, глядя на прибалтийских руководителей, то же нас оскорбляют, грозят, порочат, подсчитывают суммы, которые хотят нам предъявить. А что же мы? Мы им списываем или пролонгируем долги, отпускаем топливно-энергетические ресурсы по низким ценам. Спрашивается, за что такие щедроты? Своим крестьянам не можем списать долги, которые образовались от неразумной аграрной политики правительства, да и просто их обмана, им же делаем это постоянно и с большими уступками. Есть у великого русского поэта «серебряного века» и горячего патриота России А.А. Блока такие пророческие строки, написанные им в 1916 году:

«Доколе матери тужить?

Доколе коршуну кружить?»

И мне тоже хочется спросить у российского Президента и главы российского Правительства: «Доколе будет продолжаться эта антинациональная, антироссийская политика? Не пора ли нам прозреть и прочно встать на защиту интересов России?»

[1] «Литературная газета», 18 ноября 1988 г.