Хейгел может раскрыть "настоящего" Обаму ("Asia Times", Китай)

На испанском говорят Dime con quien andas y te dire quien eres - "Скажи мне, с кем ты идёшь вместе, и я скажу, кто ты".

Когда президент Соединённых Штатов Барак Обама вошёл в Восточную комнату в Белом доме в понедельник вечером вместе с бывшим сенатором от штата Небраска Чаком Хейгелом, своим кандидатом на должность министра обороны, именно эта мысль пришла в голову. Это был короткий путь, но он тем не менее вызвал в его ожидании весьма оживлённые дискуссии в Вашингтоне.

Хейгл - необычный человек для того, чтобы идти вместе с президентом США в данный момент траектории Америки как единственной супердержавы с военным бюджетом, который превосходит бюджеты всех остальных стран мира, вместе взятых.

Обама подчеркнул это, сказав, что выбор им Хейгела является "историческим", так как бывший сенатор станет "первым из рядовых", кто стал министром обороны, и "одним из немногих министров, кто был ранен на войне" и кто знает, что "война - это не абстракция... [он] понимает, что отправка молодых американцев на войну, чтобы истекать кровью в грязи - это то, что мы делаем только тогда, когда это совершенно необходимо".

Обама сказал всё, что он думал было необходимо сказать о Хейгеле - то есть, почти всё. Однако то, что он не сказал, и о чём все думают, также важно рассказать: Хейгел - это человек, который выступал против войны в Ираке в 2003 году и фактически потребовал затем провести расследование причин, указанных администрацией Джорджа У. Буша в качестве обоснования вторжения. Это человек, который ставил под сомнение "быстрое наращивание сил" в Афганистане и проводил параллели с Вьетнамом, и который является резким критиком в отношении экономических санкций в целом.

Он также выступает за переговоры с "Хамас".

Он из тех, кто также не примет ошибочно взаимодействие(диалог) как "политику умиротворения", но будет считать это "возможностью, чтобы лучше понять" других, и из тех, кто придерживается мнения, что могущественные державы "должны быть зрелыми в мировых делах".

Это будущий министр обороны США, который считает, что конфликты будущего "вне контроля любой великой державы" и вряд ли будут включать односторонние американские действия, и который считает, что министерство обороны, которое он возглавит, "во многих отношениях стало раздуто" и "во многих отношениях... Пентагон нужно урезать".

Избавление от нерешительности

То есть, судя по имеющимся данным, Хейгел является странным выбором на пост министра обороны, если справедливо общепринятое мнение, что внешняя политика США приводится в действие военно-промышленным комплексом страны и вездесущими лоббистами, работающими из Вашингтона, и что она на самом деле глубоко укоренена в американском империализме.

Так где же тут настоящее отступление от правил - и есть ли вообще такое отступление? Ответ на этот вопрос заключается в политической личности Обамы. Обама является сторонником "мягкой силы", но будучи превосходным политиком он доказал, что является прагматичным президентом в свой первый срок, окружив себя такими советниками как Хилари Клинтон, Деннис Росс и Роберт Гейтс, которые, как он очень хорошо знал, никоим образом не были его единомышленниками, разделявшими убеждения, которые он дерзко декларировал - в отношении войны в Ираке, Гуантанамо и так далее - когда был лишь претендентом на Овальный кабинет.

Оглядываясь назад, видно, что Обама вернулся ко многим проблемам, которые оставил после себя Буш, и что он спокойно отказался от некоторых собственных предвыборных обещаний.

Достаточно сказать, что назначение Хейгела вновь возвращается к "дерзости надежды", которую Обама, как известно, посулил во время подготовки к его бесцеремонному вступлению как аутсайдера в национальную политику в США. Большой вопрос сегодня звучит так: увидим ли мы реальное начало эры Обамы во внешней политике США?

Можно убедительно доказать, что Обама отказывается от имиджа нерешительности, который так или иначе стали связывать с внешней политикой, которую он проводил в первый свой срок как президент. Конечно, если быть к нему справедливым, то надо сказать, что всегда было потаённое подозрение, что, как умный политик, он намеренно не стал следовать своим инстинктам в свой первый президентский срок, чтобы быть переизбранным. Разумеется, это закончилось тем, что он разочаровал своих почитателей (дома и за границей) и сторонников - и временами давал подтверждения заявлениям своих недоброжелателей - но с другой стороны, всегда нелегко найти равновесие между политикой, основанной на ценностях, и политической выгодой.

Вполне возможно, что сочетание трудных обстоятельств внутри США и сложности находящегося на стадии становления мироустройства позволят теперь Обаме остановиться, наконец, на стиле руководства, который основан на ценностях и согласуется с его представлениями и убеждениями. А между тем, свободный от предписаний при борьбе за новую официальную должность, он также по большей части свободен следовать своей интуиции без ограничений. Будучи талантливым интелектуалом с сильным чувством истории, Обама также будет уделять внимание своему президентскому наследию как рулевого в этот поворотный момент для будущего его страны.

Обама обратил внимание на подъём других ведущих государств на международной арене и осознаёт растущие ограничения доминирующей военной мощи США в международной системе. С другой стороны, как он не устаёт признавать, он является большим патриотом, страстно верящим в идеи американской исключительности и в предназначение США как мирового лидера. И поэтому он, несомненно, продолжит отстаивать американские интересы и будет неустанно стремиться навсегда сохранить ведущую роль США в мировых делах, хотя его методы могут меняться.

Мощный сигнал

Однако определение внешнеполитического направления необязательно зависит от Обамы, учитывая изменчивость международной обстановки и силы истории, которые сегодня действуют. Коротко говоря, он будет настолько же "жертвой" событий за границей, насколько и штурманом.

Возьмём, например, иранскую проблему. Достижение большой сделки с Ираном кажется в пределах досягаемости (что так и есть) - гарантируя, что Иран не станет разрабатывать программу ядерного оружия в обмен на снятие Вашингтоном тяжёлых экономических санкций - но тут упускается из вида то, что с обеих сторон существуют устоявшиеся заинтересованные группы, включая среди некоторых важных союзников США в регионе, которые продолжат срывать любые его попытки разморозить американо-иранские отношения.

Опять же окончание кризиса в Сирии может показаться обманчиво простым делом выработки соглашения с Россией и проявления Соединёнными Штатами выдержки, чтобы воздержаться от прямого участия в войне. Но с другой стороны, вспышка междоусобного раскола, возможно, уже высвободила демонов, которых окажется трудно контролировать даже при наличии самых благих намерений со стороны Москвы и Вашингтона.

Аналогично этому "арабская весна" всё ещё находится на ранних этапах, а мир уже сталкивается с явной реальностью того, что США едва справляются с изменчивым ходом событий.

Очевидно, что желание закончить афганскую войну бесспорно существует, но тем не менее проблема увещевания проблематичного Пакистана и умасливания его отказаться от его давнишней цели достичь "стратегической силы" и также отказаться от поддержки Талибана как страховки для блокировки индийского влияния в Кабуле в то время как роль США снижается, является очень трудной, без каких-либо видимых ясных перспектив приемлемого конечного результата, хотя вывод американских боевых частей по графику должен завершиться в течение года.

И всё же представьте себе, что все эти тревожащие вопросы также тесно связаны тем или иным образом с общением США с мусульманским миром. Идя дальше, мнение экспертов заключается в том, что отношения США с Китаем и Россией, возможно, движутся к чёрной полосе. "Изменение баланса" США в сторону Азии; их склонность вмешиваться в территориальные споры Китая и поддержка ими демократических подвижек; собственное турне "Азиатской оси" Обамы вскоре после ноябрьских выборов - всё это Пекин, несомненно, рассматривает как вызывающее.

Аналогичным образом Обаме нужно будет обновить "перезагрузку" с Россией, но есть ли у него побуждение выстроить плодотворные отношения с президентом Владимиром Путиным - как он, судя по всему, сделал с бывшим президентом и сегодняшним премьер-министром Дмитрием Медведевым - вызывает сомнения.

Высока вероятность того, что, хотя Обама пообещал "больше гибкости" в отношениях с Россией по болезненному вопросу противоракетной обороны после своего переизбрания, администрация США продолжит взаимодействовать с Россией только выборочно по неотложным проблемам, важным для США, но в иных обстоятельствах в общем и целом игнорируя Россию. Москва же, со своей стороны, по-видимому, надеется на удачу в отношении перспектив настоящего прорыва во всё более враждебном американо-российском общении во второй президентский срок Обамы.

Таким образом, в итоге кажется практически правдоподобным, что чем больше кажется, что всё меняется, тем больше всё остаётся по-прежнему. Но это было бы большим упрощением мощного сигнала, который Обама решил подать, выбрав двух ветеранов войны во Вьетнаме на два ключевых поста в кабинете - госсекретаря и министра обороны - Джона Керри и Хейгела. Обама сообщает о том, что это больше, чем просто новый стиль руководства, использующий больше пряник, чем кнут, больше идеи и убеждения, чем угрозы и санкции, больше "мягкую силу", чем "жёсткую силу". Суть в том, что теперь, когда ему больше не нужно снова баллотироваться, у Обамы есть намного больше пространства для манёвра и гибкости, чем в прошлые четыре года, чтобы действительно испробовать основанный на ценностях внешнеполитический подход, который опирается на переговоры.

Короткий путь в понедельник с Хейгелом достаточно длинен, чтобы напомнить, кем был Обама - и кем он всё ещё может оказаться.

Посол М.К. Бхадракумар являлся карьерным дипломатом во внешнеполитической службе Индии. Он работал в Советском Союзе, Южной Корее, Шри-Ланке, Германии, Афганистане, Пакистане, Узбекистане, Кувейте и Турции.