Почему Тарантино сравнивает рабство с Холокостом? ('Süddeutsche Zeitung', Германия)

Сьюзан Вахабзаде 

Фото: Getty Images for Sony Pictures

«Вам, немцам, это покажется странным». Режиссер Тарантино вместе с актером Джейми Фоксом на берлинской премьере фильма «Джанго освобожденный».

Когда Квентин Тарантино проводил в Берлине презентацию своего нового фильма «Джанго освобожденный», в котором Джейми Фокс играет беглого раба, его спросили, можно ли ставить на одну доску рабство в Америке и Холокост? И Тарантино дал утвердительный ответ. Вопрос был заведомо провокационный, потому что любые сравнения с Холокостом всегда болезненны для немецкого уха. Однако Тарантино дал своему ответу вполне развернутую аргументацию: «Америка несет ответственность за два холокоста на своей территории: истребление индейцев-аборигенов и порабощение африканцев, жителей Ямайки и Вест-Индии во времена работорговли». Только для США эти темы остаются в стороне, об этом, по словам Тарантино, практически нет кинофильмов.

«Вам, немцам, это может показаться странным, — сказал Тарантино. — Вас заставляли до беспамятства вновь и вновь заниматься темой вины своего народа. Американцам же удалось этого как-то избежать». В США с этим понятием обходятся куда осмотрительнее. Есть лишь две серьезные книги о завоевании Северной Америки, получившие всеобщее признание, на титульных листах которых стоит слово «холокост». Одна из них — это «Холокост Америки» Дэвида Стэннарда, другая — «Холокост американских индейцев и их выживание», принадлежащая перу Рассела Торнтона. Также общеупотребительным применительно к работорговле является термин «холокост африканцев».

Тарантино прибег к этой аргументации и для того, чтобы не попасть под обстрел с другой стороны. За две недели до этого он подвергся за своего «Джанго» критике в твиттере со стороны своего коллеги по цеху афроамериканца Спайка Ли. Он прямо-таки предъявил ему иск о правильной классификации. «Американское рабство не было спагетти-вестерном в стиле Серджио Леоне. Это был холокост», — гласил твит. Ли добавил, что смотреть фильм не пойдет, поскольку Тарантино «неуважительно отнесся в нем к его предкам».

Спайк Ли держит Тарантино на прицеле еще с 1997 года, когда тот снял фильм «Джеки Браун» из разряда «негритянского кино», так называемого «блэксплойтэйшен» (недорогие жанровые фильмы «эксплуатационного кино», эксплуатирующего какую-либо популярную тему в целях быстрого заработка, здесь — тему тяжёлых будней афроамериканцев — прим. пер.). Тогда Ли подсчитал, сколько же раз в нем было употреблено слово «ниггер», и счел, что употребление этого выражения несовместимо с утверждениями Тарантино о почитании в фильме культуры чернокожих американцев. Тарантино, бушевал тогда Ли, «хочет получить звание почетного черного». Он имеет право изображать любую роль в кино так, как это ему заблагорассудится, отвечал в том же тоне Тарантино. Когда «Джанго» был готов, Тарантино ответил следующим образом на упреки, что чрезмерная жестокость сцен фильма может стимулировать проявления насилия в реальной жизни: «Да перестаньте, черт побери, это же всего лишь вестерн!» И последовала немедленная реакция Спайка Ли.

Однако в четверг Тарантино все же подчеркнул, что «Джанго» — обладатель пяти «Золотых глобусов» и кандидат на «Оскара» — все-таки нечто большее, чем просто вестерн, хотя он и сделан в жанре приключенческого кино, но «его действие происходит на фоне рабства, чтобы явственно продемонстрировать, с какой жестокостью американцы обходились со своими черными рабами».

В «Бесславных ублюдках», кинокартине Тарантино трехлетней давности, партизаны охотились на нацистов, и там тоже шла речь о холокосте, причем обращение режиссера с реальной историей иногда было настолько вольным и условным, что можно было почувствовать в ленте его чрезвычайную ненависть к Третьему Рейху наряду с глубоким убеждением, что фильм больше, чем просто развлечение.