Почему у нас впереди армия Евразийского Союза -- или хаос

Родился в 1977 году в семье военных. Служил срочку на Флоте. Женат, двое детей (пока). Интересы: история, военная история, военная техника.

Когда некоторые граждане риторически спрашивают, что это у нас за страна такая, если у неё нет задач? -- эти граждане просто в упор не видят очевидного. Ну, или получают информацию из интернет-СМИ родом из 90-х, которые до сих пор ждут либеральных цветных революций и реальных задач, выполняемых страной, не замечают из принципа.

А нам стоит поговорить как раз о проделанном и о перспективах в этой самой реальности.

В ней, в реальности, главными задачами страны на протяжении уже нескольких лет являются восстановление военного потенциала и начало интеграционного процесса на пространстве Советского Союза. Что до восстановления Евразии -- можно сказать одно: это наша судьба, мы этим занимались всю свою историю. За исключением периодов упадка, когда у нас что-нибудь ненадолго отнимали.

И всегда возрождение страны было связано с укреплением её обороноспособности и военного потенциала, и никак иначе.

Но вдруг это было свойством прошлых эпох, когда миром правила сила, а теперь отношения между странами действительно стали «цивилизованными»? И чтобы достичь благополучия, достаточно мирного труда?

Если вам так кажется -- давайте посмотрим, что стало толчком для начала тотального перевооружения и структурных преобразований наших Вооружённых сил.

По сути, им стало осознание необходимости подкрепления собственных интересов во внешней и внутренней политике силой. Когда эти интересы стали открыто декларироваться вместо слепого следования рекомендациям и «дружественным советам» «цивилизованного мира», -- их реализация стала наталкиваться на вполне откровенное, в том числе и силовое, противодействие. Ярче всего это продемонстрировал конфликт в Южной Осетии, который, в отличие от событий в Югославии и на Ближнем Востоке, коснулся нас непосредственно. Оказалось, что наш мир очень мало изменился, и с тем, кто не может подкрепить свои интересы или суверенитет силой, – никто считаться не будет. Чего бы стоили любые переговоры и дипломатия в сентябре 2008-го, если бы в августе мы утёрлись? Кто бы обращал внимание на голосование в Совбезе ООН, если бы мы не посылали в Средиземное море военные корабли?

Интересы одних государств неизбежно вступают в противоречие с интересами других. И если зона интересов и влияние какого-либо государства расширяется – это обязательно приводит к противодействию тех, кто считает эту зону своей. Это относится и к стремлению России восстановить своё влияние на территориях, входивших в состав России веками и теперь считающихся «независимыми» государствами. Для нас это лишь продолжение восстановления после кратковременного упадка и смуты – мы возвращаем своё. Для тех, кто теперь уже более откровенно называет крушение Советского Союза своей победой – это угроза их интересам, влиянию и, в конечном итоге, их благосостоянию, которое (вряд ли для кого-то секрет) напрямую зависит от влияния в мире.

Поэтому можно не сомневаться в том, что слова г-жи Клинтон: «Нам известна цель (создания Евразийского союза), и мы пытаемся найти способ замедлить или предотвратить ее достижение», – это не просто мнение не очень здоровой дамы, к тому же покидающей свой высокий пост. Это открытая декларация американской политики в отношении России и территорий, входивших в СССР, на ближайшее время. Фактически наш главный геополитический противник открыто признался в своей враждебности. Видимо, для американцев ситуация такова, что не позволяет больше скрывать свои намерения под маской дружбы и «партнерства». Нам не отдадут свою победу над нами же, без боя. Из этого надо исходить, строя прогнозы на будущее и планируя свою политику в мире и внутри страны.

Теперь можно подумать о том, что же именно будет делаться, рассмотрев для начала ситуацию в одном из регионов бывшего Союза. Здесь придётся сказать, что ожидать открытых агрессивных действий непосредственно от США не стоит. Все агрессии последнего времени носят непрямой характер, маскируясь под «спонтанное» недовольство народных масс, переходящего в вооружённую борьбу «ассиметричного» характера. Истинный агрессор выступает только в качестве поддержки одной из сторон внутреннего конфликта и конечно, с самыми «гуманитарными» целями. При этом непосредственное военное вмешательство вовсе не обязательно, если целью является только противодействие развитию региона в нежелательном для агрессора направлении. Посеянные хаос и разруха будут в этом случае достаточным результатом, к тому же избавляющим агрессора от тяжёлого бремени контроля «страны-жертвы» с помощью оккупации.

Действующей силой непрямой агрессии могут быть не только сетевые неправительственные формирования, но и государства, подталкиваемые к действиям в нужном направлении. Прекрасным примером служит роль Грузии в югоосетинском конфликте и роль Турции в сирийском конфликте. В обоих случаях государства действуют в своих интересах, подталкиваемые складывающейся ситуацией и надеждой на помощь со стороны сильного «партнёра». И в обоих случаях они эту помощь не получают. Но пешки в большой игре вовсе не должны знать замысел игрока – это может помешать им стать жертвенными фигурами. Это полезно понимать и лидерам среднеазиатских республик, которые именно сейчас становятся объектами нешуточных усилий американской внешней политики.

Не стоит говорить о ближайшем будущем Средней Азии в отрыве от Афганистана, поскольку происходящее там имеет прямое влияние на весь регион. Вывод американских войск из Афганистана – почти свершившийся факт, так же как и признание движения Талибан более не угрожающим американским интересам. По факту это приведёт к переходу власти в Афганистане к этому движению, которое, действительно, является региональным и не имеющим глобальных амбиций. Однако победа талибов в Афганистане означает поражение сил Северного альянса, на которые опираются сейчас американцы и которые представлены в основном проживающими в Афганистане таджиками и узбеками. Наиболее влиятельная ныне часть Северного альянса, составляющая основу афганской регулярной армии и «запятнанная» совместными с американцами операциями против талибов, не сможет ни удержать власть самостоятельно, ни отдать её без сопротивления. Самая непримиримая и радикальная часть этих сил будет выдавлена наступающими талибами на север, то есть в нашу Среднюю Азию. Тогда надо будет говорить не о дестабилизации региона, а о том, какие масштабы она примет. Этот подарок от американцев – такой же бесплатный, как и военная техника американской группировки войск, предлагаемая сейчас лидерам Средней Азии совершенно «безвозмездно». Да ещё с довеском в виде «сотрудничества в сфере безопасности». То есть деньгами за эти подарки платить сейчас не надо…

Если кто-то думает, что к России события в Средней Азии будут иметь минимальное отношение, то это такое же заблуждение, как и мечты некоторых слабоумных националистов, будто отделение Северного Кавказа вместе со всеми его проблемами не станет началом развала на части всей России. Пожар в Средней Азии приближает зону нестабильности к нашим границам и делает задачу восстановления влияния на пространствах бывшего Союза крайне затруднительной. Не стану рассуждать о том, получат ли подпитку радикальные организации внутри России и вынуждена ли будет сама Россия поддерживать власти союзных республик силой. Или, напротив, бросить их, похоронив все надежды на интеграцию, – всё это зависит от того, как будут развиваться события. Но несомненно, что в случае обострения ситуации кто-то из среднеазиатских лидеров серьёзней задумается о более тесном взаимодействии с НАТО. По большому счёту, голубой мечтой американцев был бы вывод войск из Афганистана прямо в прикаспийский регион, а не домой. Впрочем, «съест-то, он съест, да кто ж ему даст»…

У России есть возможность сделать уход американцев «гладким» для ситуации в Средней Азии. Для этого следует готовить к уходу американцев внутренние афганские силы. Именно мы, как всегда, заинтересованы в мирном и бесконфликтном развитии ситуации, и нам следует содействовать диалогу между влиятельными афганскими группировками, направленному на мирное перераспределение власти. Благо, некоторые рычаги влияния в регионе у нас всё ещё имеются. Только мирный диалог всех афганских сил предотвратит поток оружия и людей, имеющих боевой опыт, в Среднюю Азию. Немаловажно и то, что в мирном развитии событий заинтересован и Китай, имеющий через союзный Пакистан влияние на другую сторону афганского конфликта.

Ну и, конечно, лучшей гарантией от того, чтобы неуверенные в своем будущем режимы пытались опереться на враждебную нам силу, – будет наличие в регионе своей силы, способной погасить конфликты и дать отпор внешним поползновениям. И такая сила есть. Коллективные силы оперативного реагирования (КСОР) в рамках ОДКБ -- которые, между прочим, включают две российские дивизии ВДВ – пока имеют ограниченные возможности и потенциал, но постоянно развиваются. Недавно даже обсуждалась кандидатура Владимира Шаманова на должность главкома КСОР, что говорит о значимости этих сил для строящегося Евразийского союза. Это не чужая военная сила, она не пришла из-за океана. Вполне очевидно, что никакие чужие силы – ни американцы, ни их союзники по НАТО -- принести мир в Среднюю Азию и другие регионы бывшего СССР не смогут. А вернее сказать – не это является их целью.

Таким образом, единственной альтернативой Евразийскому союзу и развитию своего военного потенциала, который будет стоять выше постоянно сталкивающихся интересов отдельных республик – будет война всех против всех и хаос. Это надо понимать всем местным элитам.

Ну и ещё. Если американцы, пускай и устами уходящего госсекретаря, посчитали нужным открыто объявить о том, что намерены противодействовать восстановлению Союза, в каком бы виде оно ни началось, то, может быть, и нам следует открыто заявить, что это не их собачье дело? Если они озвучивают свои цели, то и нам имеет смысл объяснить всему миру, какое будущее на пространстве бывшего Союза для них предпочтительно. Если кто-то будет открыто говорить, что американцы несут не мир и спокойствие, а войну и хаос, то, по крайней мере, это поможет многим не стать разменными пешками в чужой игре.