Димитрий Кленский: Зачем русских вынуждают жить в Эстонии на птичьих правах?

Автор: Димитрий Кленский - политик, общественный деятель, журналист (Эстония).

Недавно русская и русскоязычная общественность Эстонии всполошилась: власти решили разработать новую программу интеграции («растворения» в эстонской среде) «лиц иммигрантского происхождения», которых до сих пор называли не менее оскорбительно – «оккупанты» или «колонисты». Но шум этот – запоздалый.

Да, убогие идеологи моноэтнизма придумали новую отвратительную кличку для всех неэстонцев, даже старожильческую часть русского населения, в том числе староверов, живущих более 300 лет на западном берегу Чудского озера. Но последовавший всплеск эмоций произошел вслед ушедшему поезду: русских и русскоязычных страны уже много лет как «построили», о чем еще десять лет назад высказалась одна комиссия ООН: «Русских Эстонии отторгли на окраины общественно-политической и социально-экономической жизни общества». Задача проста: сделать из них вечных маргиналов.

Справедливость по-европейски: привыкание к несправедливости

Сегодня уже никто не возмущается несправедливостью. С ней свыклись, так как в борьбе за межэтническое равноправие местных русских не поддержал Евросоюз и США. Там прекрасно знают, что безработица среди русских в разы выше, чем среди эстонцев. Зарплата русского составляет 4/5, а то и 2/3 от зарплаты эстонца. При этом в Евросоюзе озабочены тем, что в Эстонии женщинам платят меньше, чем мужчинам. Уровень высшего образования среди русской молодежи в два раза и более ниже, чем у эстонских сверстников. А 20 лет назад он был одинаковый. Исследования показали, что в карьерном росте молодых людей – те же пропорции, причем не спасает и перфектное владение эстонским языком. Последнее примечательно тем, что эстонская пропаганда любит твердить: владение эстонским языком выравнивает шансы при трудоустройстве и получении высшего образования.

20 лет русские просили эстонцев наладить перевод на русский язык инструкций-аннотаций к лекарствам. И вот только что в парламенте снова отклонили такое предложение. Хотя надо-то всего лишь внести поправку в закон ЭР «О лекарствах»: там, где говорится о том, что «фирмы, поставляющие лекарства в Эстонию, обязаны составлять инструкции к применению лекарств на эстонском языке» добавить: «…и на русском». Такой садизм сравним лишь с нацистским. А Языковая инспекция, призванная по закону защищать эстонский язык, так рьяно борется с русским, что ее работу осудила даже такая прозападная правозащитная организация, как «Международная амнистия».

Или участие в выборах. По закону из трех неэстонцев только один имеет право голосовать на парламентских выборах или выставлять свою кандидатуру. В этом обвиняют самих русских – мол, возьмите эстонское гражданство и голосуйте, сколько душе угодно. Но за 20 лет было сделано все, чтобы воспрепятствовать этому, чтобы всячески ограничить число граждан ЭР из числа неэстонцев.

Им не позволяют даже того, что касается только самой русской общины. Ей отказано в создании допускаемой законом культурной автономии, Эстонской Православной Церкви (Московский патриархат) так и не возвращена ее довоенная недвижимость – прихожане молятся в арендуемых у государства храмах, а земли никто не хочет возвращать.

Казалось бы, со временем ситуация должна была бы улучшаться, тем более что даже власти признают возросший уровень владения государственным языком, особенно среди русской молодежи. Но положение только ухудшается.

Самым ярким примером пещерного антигуманизма стало маниакальное желание эстонских властей перевести русскоязычные основные школы (1-9 классы) и гимназии (9-12 классы) на эстонский язык обучения. И это – несмотря на мощное мирное и в правовом поле сопротивление русской и русскоязычной общественности. Кстати, в поддержку сохранения образования на русском языке собрано почти 35 тысяч подписей, то есть каждого седьмого взрослого русского жителя страны. Но властям все это как с гуся вода. Правительство Эстонии и даже Канцлер права идут на открытое нарушение эстонских законов. Они обнаглели настолько, что манипулируют законодательством в своих моноэтнических интересах, бесцеремонно нарушая европейские конвенции, касающиеся национальных меньшинств и их прав. На глазах Евросоюза, рыдающего по поводу нарушения прав человека в России или Белоруссии (но не в Саудовской Аравии или Катаре). И все сходит с рук!

Превратить в манкуртов, потом этим же обосновать остракизм

Ни для кого в Эстонии и во всем мире не секрет, что превращенное в манкуртов неэстонское население тотально отстранено от руководства государством, в том числе на уровне муниципалитетов. И цивилизованный Запад считает это естественным.

Показателен пример с самой многочисленной частью города в Таллине – Ласнамяэ. Тут нагло и откровенно нарушен принцип пропорциональности, обязательный в выборном процессе. Рядом с этим столичным районом расположена часть города Пирита, в котором преимущественно живут состоятельные эстонцы.

Здесь жителей (избирателей) насчитывается в 8 раз меньше, чем Ласнамяэ, где большинство составляет русское и русскоязычное население. А вот депутатских мандатов Пирита имеет только в 2,7 раза меньше (соответственно 6 и 16). То есть пропорциональность нарушена в три раза (8:2,7=3). Вопиющее нарушение Конституции ЭР и закона о выборах! Примечательно, что когда находящаяся у власти в Таллине Центристская партия потребовала устранить несправедливость, правящая в парламенте коалиция вместе с Канцлером права провернула законотворческую манипуляцию, в результате которой ситуация ничуть не изменилась. Но поскольку речь о русских, то можно было безнаказанно вытворять что угодно. А те, кто смеет заикаться об этом, тут же подвергаются остракизму и объявляются «рукой Москвы».

Уже 21 год, как Эстония восстановила независимость, но как не были представлены русские и русскоговорящие жители во властных структурах, так не попасть им туда и сегодня. Конечно, в органах власти могут быть представлены только граждане страны. Таковых сегодня среди русских и русскоязычных хотя и меньше, чем эстонцев в пять раз, но все же – более 150 тысяч из 900 тысяч избирателей Эстонии. Есть и такой аргумент: неэстонцы не соответствуют требованиям, предъявляемым к госслужащим. Имеется в виду не только недостаточное владение эстонским и английским языками, но, прежде всего, идейно-политическое недоверие, которое в среде русских жителей «вычисляют» специальные государственные комиссии. Что ж, такое еще можно понять, когда речь идет о силовых структурах. Но хилое представительство русских и русскоязычных граждан ЭР во власти наблюдается и во всех учреждениях, даже самых «цивильных».

Надо признать, что русские действительно менее чем эстонцы конкурентоспособны. Это – итог двадцатилетней дискриминационной национальной политики Эстонской республики. Как сказано выше, это подтвердили и чиновники ООН. Но сами русские не отстранялись от участия управления государством, государство тотально и последовательно препятствует им во вхождении во власть. Часть неэстонцев превратили в обслугу титульной нации, часть сознательно люмпенизировали. И прежде всего это касается русских, составляющих четверть населения Эстонии! Поэтому сегодня выйти из межэтнического тупика помогло бы только введение квот представительства во власти.

Это доказывает произведенный мною анализ национального состава государственных учреждений страны. Предлагаемые расчеты достаточно условны – неэстонцем в этом анализе признан любой чиновник, у которого хотя бы имя или фамилия не являются эстонскими. При этом надо иметь в виду, что женщины с эстонским именем, но русской фамилией скорее всего – эстонки, но по данной методике попадают в число неэстонцев. То есть доказательство дискриминации русских установлено даже с запасом. Об ущемлении прав неэстонцев свидетельствует и то, что абсолютное большинство исследованных сайтов госучреждений не приводят текстов на русском языке. Зато на английском языке – в обязательном порядке.

Примечательно, что чем выше должности в пирамиде власти, тем меньше процент русских и русскоязычных жителей. Так, в Канцелярии Президента ЭР из 61 работника шестеро – русские. Это – референт, младший бухгалтер, водитель, кухонный рабочий, две поварихи. Еще деталь: все чаще директорами школ и гимназий взамен «строптивых» русских назначаются руководители-эстонцы, порой даже с криминогенным прошлым.

Эстонская элита всегда права уж потому, что хочется ей кушать

Хотя неэстонцы составляют чуть менее трети населения (32%), во власти они представлены намного скромнее этого показателя. И, наоборот, в районах компактного проживания русского населения (Таллин – 48% неэстонцев и северо-восток страны соответственно – почти 70%) удельный вес эстонцев среди чиновников значительно выше, чем их доля в местном населении. Вот и в приграничной с Россией Нарве, где эстонцев насчитывается всего около 4%, их доля в руководстве городской управы составляет 43%! Аналогично в Таллине. Из семи членов управы только один – неэстонец. В канцелярии столичного горсобрания доля русских – 7,3%, мэрии – 26%, а в ее департаментах – 9,4%. NB! Почти половина населения Таллина – неэстонское.

Эстония – парламентская республика. В Рийгикогу (высший законодательный орган) из 101 депутата только 10 или 9,9% – неэстонцы. Хотя в населении страны они составляют упомянутые выше 32%! В правительстве – среди руководителей его Канцелярии, в Бюро премьер-министра и Бюро стратегии развития – их нет вовсе. Совсем нет русских и в руководстве парламента. Доля русских в штате Госканцелярий правительства – 1,9%, парламента – 5,4%.

Та же картина по министерствам и госдепартаментам и их подведомственным учреждениям. В министерствах среди чиновников доля русских равна 4,4%. Наивысший показатель у министерств окружающей среды и финансов – 6,7%, наименьший – у министерств образования – 1,9% и обороны – 0,5%. В госдепартаментах этот показатель несколько выше – 13%. В Департаменте здоровья – 5,3%, в опасном для жизни и мало оплачиваемом Спасательном департаменте (пожарные) – 20,3%.

Любопытным оказался состав Центра оборонных исследований при правительстве. Из 16 его сотрудников двое – неэстонцы. Но какие! Первый – директор Центра, бывший дипломат США Метью Брайз (Matthew Bryza), место его проживания – Стамбул, второй – старший научный сотрудник этого учреждения некто Тони Лоуренс (Tony Lawrens) из Великобритании. Естественно, выяснить их гражданство не представилось возможным, но известно, что быть госслужащим могут быть только подданные Эстонского государства.

Доля русских в аппарате Госсуда – 1,2%, Канцлера права – 4,7%, Государственной прокуратуры – 3,0% (в целом в этой системе по республике – 16,1%). Среди уездных судей в Харьюмаа (сюда входит и наполовину русскоязычный Таллин) неэстонцы составляют 12%, в Ида-Вирумаа (русскоязычный северо-восток, где неэстонцы составляют почти 70%) – всего 23%. В окружных судах эти показатели по Эстонии – 4,7%, в Таллине – 7,1%. В административных судах по Эстонии – 4,1%, в Таллине – 0%. В эстонской адвокатуре – 9,4% (в Таллине – 8,5%).

В Эстонии любят попрекать русских за то, что более половины заключенных – русские и русскоязычные жители. Зато в явном большинстве эстонцы представлены в аппаратах госструктур, ответственных за места заключения – русских служащих тут всего 12,5%, а в руководстве тюрем – ни одного! По Эстонии в целом в тюремных общественных комиссиях надзора русских – 16,6%, в Таллине – ни одного!

Все члены республиканского избиркома – эстонцы, в избиркоме уезда Харьюмаа русские составляют 0%, в Таллине – 5,8%, в Ида-Вирумаа – 14,3%. Неэстонцы практически не представлены в руководстве общественно-правовой радиотелевизионной корпорации ERR, которая существует за счет налогоплательщиков, кстати, коими являются и все неэстонцы (как граждане ЭР, так и РФ, и еще – лица без гражданства). Русских в Совете этой корпорации – 0, в правлении – 0, а в общественной палате – 1 из 15. Курам на смех!

Руководство Центрального Союза профсоюзов Эстонии полностью укомплектовано эстонцами. В Национальном архиве неэстонцев работает 6,4%, в Национальной библиотеке – 4,2%. Даже в Целевом учреждении интеграции и миграции «Наши люди» русских всего 6 из 36.

Что и требовалось доказать! Таковы итоги 20-летней политики интеграции русского и русскоязычного населения в эстонское общество. И разве не удивительно (возмутительно!), что при такой статистической «картине маслом» в Эстонии находятся силы, например депутат Европарламента Кристина Оюланд от правящей национал-либеральной Партии реформ или Эстонский институт прав человека, которые считают своим долгом непрестанно учить соседей, как обустроить демократическое государство, критиковать Россию за якобы бедственное положение угро-финских нацменьшинств.

Что ж, западная пропаганда традиционно работает по принципу воришки, кричащего: «Держи вора!»