О Магомаеве и о том, как по-настоящему надо любить Россию

Виктор Зотин

Родился в 1990 году. Город проживания - Набережные Челны. В настоящее время -- студент по специальности "государственное и муниципальное управление". Автор блога victor-rotten.livejournal.com

Давеча ходили с матушкой на концерт трёх баритонов в органный зал. Концерт был посвящён памяти Муслима Магомаева, замечательного советского эстрадного и классического исполнителя. Вообще, перед этим у меня был весьма и весьма взбалмошный день, поэтому успели мы с мамой в самый последний момент, билеты покупали уже с рук, в абсолютно полный зал зашли непосредственно перед началом.

Было заявлено, что концерт будет проведён ровно таким образом, как любил проводить свои сольные выступления сам Муслим, то есть первая часть перед антрактом – исключительно классика, а вторая – эстрада. Увы, я, обычный провинциал и от классики далёк настолько, что в первый раз услышал не только сами некоторые отрывки и арии, но и их названия. А потому в процессе прослушивания первой части не столько наслаждался отличной музыкой, сколько чувствовал себя полным профаном. В общем, окультуриваться надо в срочном порядке, а то вот так попадёшь в компанию к приличным людям – и поговорить не о чем...

Вторая часть (которая эстрадная) прошла для меня заметно бодрее первой. Я, хоть и ребёнок совсем другого поколения, все популярные песни Муслима Магомаева почему-то знаю с детства. Местами хотелось подпевать самому и даже пуститься в пляс.

В общем, я остался довольный, матушка выходила счастливая, обиженным не ушёл никто.

Пока слушал советские хиты, думал о всяком. Думалось, что когда современные социологи говорят о «разрыве связи между поколениями», они нисколько не шутят – разрыв налицо. Яркий пример тому – то, что в зале моих ровесников сидело человек 10 плюс пара совсем маленьких детишек, пришедших с родителями.

Дело тут даже не в Магомаеве, дело в том, что молодёжь и представители старшего поколения – носители совершенно разных культурных идентичностей. Когда мой преподаватель по политологии сказала как-то, что она – носитель совковой ментальности, я был возмущён, но только теперь понял, что возмутила меня лишь форма описания нашего культурного отличия, а его присутствие – очевидно. Мне, например, с детства рассказывали, что СССР, откуда родом вся моя родня, есть тоталитарное государство, а коммунизм – это когда убивают людей и гнобят интеллигенцию. Я уже писал, у нас в школе даже ругательство было такое: «Коммунист». Мало того, то же самое мне рассказывали и про самих русских, ну известно: много пьющий тупой народ, ворующий с завода детали. Отсюда, мол, все наши беды.

Что характерно, для меня, ребёнка, в благословенные 90-е русские, и правда, в массе своей выглядели именно так. В общем, рос я полноценным демократом и настоящим западником. Скажу больше, в некоторой степени я до сих пор им и остаюсь. Однако чем больше я узнавал про русских и их историю, чем больше изучал историю становления демократии, тем больше понимал, что современная демократия, по большей части, – миф, а западная цивилизация, увы, не рай на земле, а всего лишь – другие страны, объединённые общими ценностями. В чём-то лучше, в чём-то хуже, но в целом – разница не так велика, как мне с придыханием рассказывали в период моего взросления.

Дальше было ещё интереснее. Чем взрослее я становился и чем больше узнавал – тем больше я замечал в себе те самые черты, которые приписывают всем русским. Ну, всю вот эту вот духовность, желание великого, неприятие несправедливости, любовь ко всяческим берёзкам, хоровому пению, романсам и прочее. Причём развитие моё ни в коей мере не было связано с религиозностью или национализмом. Я по-прежнему считаю себя атеистом и искренним интернационалистом, что ни в коей мере не мешает мне обращаться к национальному самосознанию или даже использовать религиозные метафоры. В общем, чем дальше, тем больше я понимал, что я, блин, и есть тот самый русский, хочу я этого или нет. И никакие знания английского, никакая любовь к иностранным песенкам и западным культурным ценностям этого изменить уже не смогут.

Однако самое страшное произошло ещё позднее, когда я начал пристально интересоваться политологией и историей. Внезапно оказалось, что общинность и тяга к коллективизму – это общая черта окружающих меня людей старшего поколения. Внезапно оказалось, что истинная демократия неизбежно связана с гражданским обществом и разделяемыми всем обществом непреложными ценностями, что в условиях русской общинности неизбежно приводит к советам, парткомам, месткомам и прочему «совку». Внезапно стало ясно, что многие (почти все, чёрт побери!) окружающие меня люди, да и я в том числе, стесняются вслух обсуждать вопросы, напрямую связанные с деньгами, а любые торги непременно сопровождаются шуточками и смущёнными взглядами. Причём люди, отринувшие подобное смущение в денежных вопросах, лично мной на подсознательном уровне воспринимаются как некоторого рода психопаты. Типа, чего это они, так нагло о таком интимном, им что – не стыдно? Казалось бы, чего такого, деньги и деньги, у нас, в конце концов, рыночная экономика, торговаться надо везде, где это возможно. Ан нет.

Мне стало понятно, что все присущие русским особенности невозможно искоренить, не уничтожив при этом самих русских.

Этим летом я познакомился с канадо-французом по имени Нико, он читал нам лекции по Public Speaking. Так вот, Нико, будучи представителем чужой и отчасти чуждой культуры, оказался большим патриотом моей страны, чем я сам. Выяснилось, что он буквально влюблён в те вещи, которые для меня казались обыденными и отчасти даже надоели. Babushkas, dacha, lyudi и даже, не поверите, zhivoe pivo – обо всём это Нико говорил с нескрываемым удовольствием и широкой улыбкой. Поэтому-то я был нисколько не удивлён, когда он, уже в личной беседе, рассказал что он Leninist и «верит в идею о proletariat’е».

Наверное, именно благодаря ему я, наконец, понял, что невозможно по-настоящему любить Россию и русских такими, какие они есть, и при этом не быть коллективистом. Невозможно любить русских и при этом эксплуатировать их ради прибыли. Невозможно быть русским и не желать счастья всем другим народам вокруг себя. И именно поэтому многие мои ровесники сегодня хотят уехать куда угодно и поскорее – они уже не ощущают себя русскими, не чувствуют собственное родство с окружающим и не желают нести ответственность за происходящее вокруг них. Именно для них современные либералы поют гимны эскапизму, и именно на них нацелена современная пропаганда западного образа жизни. Они и есть порождение того самого разрыва поколений, и любое развитие их политического мировоззрения приводит к потере понимания родителей и ненависти к дедам. И я могу понять их, потому что я рос одним из них. Но вот как донести до них то, что чувствую я теперь?