Кризис евро: новая экономическая реальность

Кризис евро: новая экономическая реальность

Кризис евро продолжается уже почти три года. В течение последнего месяца ситуация в зоне евро выглядит несколько более стабильно, и уже начали раздаваться голоса, что пик кризиса пройден. В начале сентября глава Европейского центробанка Марио Драги объявил о намерении начать активные операции на вторичных рынках ценных бумаг, в первую очередь, по приобретению облигаций проблемных стран зоны евро. Одно это объявление способствовало заметной стабилизации финансовых рынков Европы.

8 октября на заседании Еврогруппы будет запущен постоянно действующий Европейский стабилизационный механизм, объемом в 700 млрд евро. который придет на смену временному Европейскому фонду финансовой стабильности, действующему с 2010 года. С января 2013 года в рамках зоны евро будет создан Банковский союз, который займется наднациональным мониторингом и контролем всех европейских банков, пресекая чрезмерно рискованные направления их деятельности и обеспечивая своевременную поддержку и реструктуризацию банков, оказавшихся в затруднительном положении. Наконец, с начала следующего года в Евросоюзе начнет действовать Пакт для роста объемом 120 млрд евро, направленный на создание новых рабочих мест и инвестиций в крупные инфраструктурные проекты, с целью оживления экономического роста в Европе.

Прокомментировать эти события и дать прогноз на будущее корр. ИТАР-ТАСС попросил французского экономиста, живущего в Бельгии, преподавателя Брюссельского свободного университета Арно Леграна. В ответ на вопрос "Как вы видите ближайшее будущее зоны евро?" последовал весьма категорический ответ: довольно мрачно. "Если все экономические тенденции в Европе и мире сохранятся неизменными, то 2013 год обещает стать повторением наиболее тяжелого кризисного года – 2009. Только с одним маленьким отличием – мы уже использовали все свои экономические ресурсы. Фактически мы "лечили" кризис задолженности все новыми кредитами, не снимая структурные проблемы. Реформы, которые проводятся в Европе, такие как создание временного стабфонда зоны евро – Европейского фонда финансовой стабильности /EFFS/ и предстоящий /8 октября/ запуск Европейского стабилизационного механизма /ESM/, объявление Европейского центробанка о готовности проводить неограниченные операции на вторичном рынке ценных бумаг, меры направленные на бюджетную стабилизацию национальных государств – все они пока не позволили в корне переломить ситуацию", – пояснил он.

В условиях нынешнего кризиса проявились и принципиально новые тенденции, не укладывающиеся в экономическую теорию. Например, за годы кризиса не подтвердился всегда казавшийся аксиомой факт, что увеличение денежной массы неизбежно порождает инфляцию. То есть, экономическая теория не только не дает ответа на вопрос "Что нужно делать?", но и не позволяет точно смоделировать развитие этого кризиса. Важно отметить, что за пределами Европы, в мировом масштабе экономический рост в 2013 году ожидается еще более слабым, чем в 2009. Тогда мировую экономику вытягивали Китай и Бразилия, но сегодня и там наступило затишье.

Что касается Пакта для роста, объемом в 1 процент от суммарного ВВП Евросоюза, то и здесь не все так просто – 120 млрд евро – это примерно 1 процент суммарного ВВП всех стран ЕС. Но реализовываться он будет в течение пяти лет! А в таких временных рамках – это уже не 1 процент, а всего лишь 0,2 процента. Маловато, для экономического перезапуска. Таким образом эта мера, скорее, не экономического а пропаганистского характера. Сигнал направлен избирателям и инвесторам. Первым – "смотрите как мы заботимся о ваших рабочих местах, поддерживайте нас, и мы позаботимся о вас", вторым – "смотрите, как мы трудимся над перезапуском экономики, вкладывайте в нас деньги и вы получите хорошую прибыль". Однако, как и любая рекламная акция, Пакт для роста явно преувеличивает свой реальный эффект.

Есть еще Европейский инвестиционный банк, который имеет серьезные собственные ресурсы для инвестирования. Только, увы, если он будет инвестировать средства в страны с низким кредитным рейтингом, он сам потеряет свое тройное "А", а это значит – потеряет возможность привлекать выгодные кредиты под свои проекты. Поэтому Европейский инвестиционный банк не вкладывает ни евроцента в европейские страны, которые более всего в этом нуждаются.

Если сегодня отбросить политические ограничения и действовать только исходя из нашего понимания экономической целесообразности, напрашиваются три очевидных шага. Во- первых, было бы неплохо повысить зарплаты в Германии хотя бы на десять процентов, чтобы стимулировать более активное потребление немцами европейских товаров, что позволит оживить экономику соседних стран. Сегодня Германия имеет одно из самых высоких в мире положительных сальдо торгового баланса /на июль 2012 года оно составило 17,9 млрд евро/. Такое превышение немецкого экспорта над импортов оказывает значительное давление на экономики соседних стран, сокращая их возможности для роста... Во-вторых, Европейский центробанк /ЕЦБ/ должен начать активные интервенции на рынках ценных бумаг, чтобы разорвать порочный круг финансовых спекуляций. Марио Драги /глава ЕЦБ/, сумел значительно улучшить ситуацию в зоне евро, объявив о начале такой политики, однако теперь необходимо доказать свою решимость конкретными действиями... Наконец, в-третьих, Еврокомиссия должна пересмотреть свой поход к оценкам бюджетного дефицита европейских стран. Ограничивать надо не текущий дефицит, колебания которого подвержены конъюнктуре рынка, а структурный. Попытки загнать текущий дефицит в знаменитые /установленные Пактом стабильности и роста/ 3 процента /ВВП/, способны затянуть страну в рецессионную спираль. Чем больше страна "Икс" будет сокращать госрасходы, тем сильнее будет удар по ее экономическому росту, что приведет одновременно к падению доходов от налогов и к снижению кредитного рейтинга. Чем больше сокращаем расходы, тем больше падают доходы, а разница между ними – дефицит бюджета – остается почти неизменным, несмотря на все усилия.

Кстати, сам лимит дефицита госбюджета в 3 процента ВВП сегодня можно было бы поставить под вопрос. Когда в начале 80-х годов именно эта цифра была предложена как предельная, под этим была предельно конкретная логика: в Европе дефицит бюджета не должен был превышать уровень государственных инвестиций, который в этот период в среднем составлял около 3 процентов. То есть, правительство могло взять деньги в долг, но только для того, чтобы вложить их в будущее, а не проесть сейчас. В результате сегодня президент Франции одновременно обещает сократить дефицит госбюджета до 3 процентов в 2013 году, качественно снизить безработицу, и все это при экономическом росте в 0,8 процента, в лучшем случае. Эти три обещания одновременно выполнить невозможно! А что можно сделать? Отказаться от борьбы с безработицей нельзя, экономический рост можно стимулировать только за счет дополнительных капиталовложений, следовательно остается только допустить большие госрасходы и дефицит бюджета, чтобы решить эти две насущные задачи. Но этого уже тоже невозможно сделать. поскольку нормы дефицита отныне не только заложены в базовые документы ЕС, но и предельно пристально контролируются Еврокомиссией, получившей право надзора за бюджетами всех стран сообщества.

Главным тормозом антикризисных усилий ЕС остается непомерно раздутая социальная система, которая съедает огромные средства без всякой экономической отдачи. Даже инвестиции в образование, которые всегда считались вкладом в будущее при более пристальном рассмотрении дают сомнительный результат... Почему? Высшие учебные заявления сегодня нацелены на спрос. Но не на спрос экономики и предприятий, а на спрос студентов, которые хотят в них учиться!!! То есть, в европейской экономики остается серьезный дефицит высококвалифицированных технических специалистов, который приходится восполнять молодыми учеными и инженерами их России и Азии, зато рынок труда перенасыщен популярными в недавнем прошлом гуманитариями – археологами, историками культуры, литераторами и проч. Причем, все они не намерены работать официантами, чтобы заработать себе на пропитание, а скорее будут сидеть на пособии безработице 10, 15 или 20 лет, пока случайно не найдут работу... Если вообще найдут.

Лекарство от этой проблемы – заказ на конфигурацию системы образования и ее финансирование должно, в теории, исходить от заинтересованных в кадрах работодателей. Но как это сделать в реальности, адекватных предложений пока нет, помимо существующей сегодня крайне ограниченной практики "контракта на учебу", когда подготовку конкретного специалиста оплачивает предприятие, где он будет впоследствии работать.

Еще об одном аспекте социальной проблемы Европы здесь вообще говорить не очень принято – это неприятная смычка демократической системы правления, при которой политик должен соблазнять свой электорат, с раздуванием социальных расходов и полной неспособностью их адекватного сокращения.

Политики используют обещания в социальной сфере, чтобы привлекать избирателей. Мало того, что этот популизм стоит государствам колоссальных средств, но подобные действия, предпринятые вчера, зримо подрывают политическую стабильность сегодня. Нынешние правительства оказываются перед необходимостью отменять чрезмерно щедрые социальные нормы, что неизбежно будет сопровождается протестами и нарастающим сопротивлением населения.

Сегодня многие эксперты приходят к выводу о необходимости начать применять меры, рассчитанные на сверхдолгую перспективу, которые должны влиять на мировоззрение европейцев, учить их видеть мир с новой перспективы. Речь идет о перестройке систем воспитания и образования, с тем, чтобы качественно повышать географическую и социальную мобильность населения, их способность работать в других европейских странах, где их навыки и образование могут быть востребованы. Звучат призывы способствовать развитию инициативы – в виде предпринимательства или научно-технической деятельности, которая способна придать европейской экономике новую динамику.

Сегодня постепенно приходит осознание необходимости принимать во внимание при воспитании и обучении новых поколений особенности различных культур внутри Европы, заложенных религиозными традициями. Традиционно католическая церковь считает нормой скромность и бедность, тогда как богатство там ассоциируется с бесчестьем и грехом. В то же время в протестантской или иудейской культурах все наоборот – преуспевание там не грех, а проявление благосклонности Всевышнего. Богатство – это респектабельность, зато бедность провоцирует людей на преступления и пороки. Сегодня именно по этой грани проходит "водораздел" между благополучной и преимущественно протестантской Германией и проблемным католическим югом Европы. Они смотрят друг на друга не как члены одной европейской семьи, а как жители разных полушарий, поскольку их базовые мировоззренческие установки в корне различаются.

Отдельно стоит упомянуть ислам, который все в большей степени представлен в Европе. Запрет отдавать деньги в рост означает, что вся западная финансовая система построенная на ссудном капитале – это изначальный грех.

Четвертая волна кризиса проявляется в нарастании социальной напряженности в обществе и психологической фрустрации в его представителях. Когда кризис уже не вокруг людей – а в их сердцах и душах. Почему волна четвертая? Первая стадия – собственно мировой финансовый кризис 2008 года, вторая – 2009 год – вызванный ею мощный экономический спад, третья – 2010 год – кризис суверенной задолженности, спровоцированный растратой государствами оставшихся средств на поддержку банков и попытками расплатиться по накопленным долгам. Начало четвертой стадии – это наметившийся спад протестной активности в Европе в 2012 году. После начала кризиса в 2008 году и до того, как в Европе была сформулирована политика жесткой бюджетной экономии в 2010 году, протесты действительно были спорадическими – количество выступлений и демонстраций лишь незначительно превышало средний показатель за последнее десятилетие.

Затем, по мере сокращения госрасходов стран зоны евро и падения жизни населения протестное движение начало быстро расширяться. Пик протестного движения пришелся на 2011 год, В этом году казалось, что юг Европы бастовал непрерывно. В акциях протеста, организованных профсоюзами, принимали участие не только потерявшие работу или отправленные в бессрочный /и почти не оплачиваемый/ отпуск госслужащие, но и тысячи солидарных с ними греков, испанцев или итальянцев, требовавших от правительств вернуть простым европейцам их привычный уровень жизни, а деньги на восстановление брать не со всех, а только с тех, кто, по их мнению, действительно виноват в кризисе – а именно с "богатых". Стоит отметить, что определение "богатых" варьируется от одной европейской страны к другой, но в одном большинство европейцев сходятся, что к этой категории относятся немцы и банкиры.

Однако в 2012 году интенсивность протестов пошла на убыль. Последние массовые демонстрации в Испании и Греции удивили всех своей относительной немногочисленностью – в Мадриде на прошлой неделе собралось не более 35 тысяч, вместо заявленных 100 тысяч, но и отсутствием энтузиазма. Даже обязательные столкновения с полицией оказались локальными и продолжались всего по полчаса. Общее же число акций протеста в Европе в первом полугодии этого года сократилось, по меньшей мере, на 20 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Почему? Потому что европейцы начали разочаровываться в своей способности повлиять на ситуацию принятыми в демократии методами – голосованием и относительно мирными акциями протеста. Казалось бы, их протесты не прошли бесследно – с начала кризиса были буквально сметены правительства во всех проблемных странах зон евро – Греции, Португалии, Испании, Италии... Однако пришедшие на волне народного гнева новые лидеры продолжили делать все тоже самое – урезать расходы и призывать потерпеть.

Логика сегодняшнего момента такова, что даже правительства, пришедшие к власти под лозунгами борьбы с политикой "затягивания поясов", в конечном итоге оказались вынуждены проводить тот же самый курс. С неизменными последствиями для населения. Просто потому, что альтернатива может означать только выход страны из зоны евро, объявление дефолта то есть банкротства государства и девальвация вновь обретенной национальной валюты. Следствием станут несколько лет тяжелейшего экономического положения, однако впоследствии страна, освободившаяся от колоссального бремени своих долгов сможет начать восстановление с нового экономического горизонта.

На практике никто из современных европейских политиков, воспитанных на принципах общеевропейских ценностей, не готов взять на себя ответственность за подобный шаг. Ведь это будет открытое признание провала европейского проекта, и первый, кто поведет свою страну по этому пути будет немедленно заклеймен разрушителем единой Европы.

Именно этим можно объяснить спад интенсивности уличных протестов в нынешнем году. Фрустрация и растерянность. Люди теряют веру в свою способность повлиять на события путем забастовок или выборов. Ни правительства, ни оппозиция не способны дать им те ответы, которые они способны воспринять. Приходит понимание, что в Европе настала новая экономическая реальность. Впервые за весь послевоенный период новое поколение европейцев – те, кому сейчас от 20-ти до 30-ти – будут жить заметно хуже поколения предыдущего – тех, кому сейчас 45-55 лет. Это осознание само по себе – тяжелый шок для современного европейца, воспитанного на идее прогресса, когда завтрашний день должен быть лучше вчерашнего.

Теперь стресс и растерянность уже не выплескиваются наружу, а копятся в душах. Последствия могут быть самые разные, однако наиболее страшным сценарием, пожалуй, стал бы приход к власти в отдельных странах ЕС ультранационалистических сил, позиционирующих себя как спасителей нации. В этом случае речь будет идти уже не об организованном "экономическом" выходе той или иной страны из зоны евро, а о гораздо более радикальном развороте. История знает случаи вполне демократического прихода к власти ярких харизматических личностей в обществе, переживающем тяжелый исторический шок.

Самым наглядным примером стал Гитлер, который пытался "лечить" имперскими амбициями коллективную национальную фрустрацию немцев шаткой Веймарской республики, построенной на руинах побежденной в Первой мировой войне кайзеровской империи.


Источник: По материалам ИТАР-ТАСС