Выход ведет в тупик

Недавний обстрел турецкого города Акчакал  с  сирийской территории как турецкие, так и арабские СМИ единогласно посчитали провокацией. Но если турки считают, что этим шагом Башар Асад попытался втянуть Турцию в войну и тем самым усилить оказываемую ему поддержку со стороны Ирана и России, то арабские  эксперты уверены, что это  очередной провал турецкой неоосманской ближневосточной политики. Нужно отметить, что некоторые турецкие СМИ согласны с таким мнением, более того, они выражают свое недовольство местом  Турции в «странной коалиции », где она выступает в роли «регионального киллера»  вместо того, чтобы стать региональным игроком. Акчакалский  инциндент  расколол турецкое общество на два лагеря, усилил недовольство действующей властью  и проводимой ею внешней политикой, которая  в последнее время находится не в самой лучшей форме.

Сирия  для Эрдогана всегда была лишь одним из способов распространения своего  влияния в регионе,  и  даже хорошие отношения с Башаром  Асадом  до наступления «арабской весны» поддерживались Анкарой только в рамках  этой политики, учитывая традиционно тесные отношения между сирийским правительством и  РПК  ( Рабочая партия Курдистана). Кроме того,  РПК  была одним из  способов  давления на союзницу  НАТО Анкару со стороны советского правительства во время холодной войны. Сирийский кризис 2011г. предоставил Турции  широкую возможность использовать  арабо-иранские, суннитско-шиитские противоречия для продвижения своих империалистических амбиций и   интересов: во время волнений шиитов в Бахрейне Турция попыталась предложить странам Залива свое посредничество в решении этого вопроса, однако арабские страны не поспешили поддержать подобную инициативу. Позже Турция предоставила свою территорию т.н. сирийской оппозиции и Сирийской свободной армии, чем еще больше усугубила напряженность в регионе. С одной стороны, такие шаги  усилили позиции и активность  РПК на турецкой территории  (в это воскресенье в очередной раз было объявлено о девяти убитых турецких солдатах на ирако-турецкой границе),  а с другой – заставили Анкару усилить свое сотрудничество с  лидером Иракского Курдистана Масудом  Барзани и стать «стратегическим партнером Эрбиля» (слова племянника М.Барзани, премьер-министра Курдистана Нечирвана Барзани). В результате торговые отношения между Турцией и этой частью Ирака достигли высоких показателей, но снизился уровень доверия к Барзани со стороны  остальных курдов  региона, а также  иракского  правительства (в том числе  и  со стороны президента – курда по национальности ). В такой ситуации  Барзани уже вряд ли когда-либо может претендовать на место лидера всех курдов Ближнего Востока. Однако следует отметить, что разобщенность курдов отвечает интересам не только Анкары, но также и Багдада. С другой стороны, Турция поддерживает тесные связи с туркоманами курдистанского региона, используя их присутствие на этой  территории   как  естественный заслон на пути усиления позиций иракских курдов, которых  обвиняет  в подготовке курдских боевиков для борьбы против турецкого правительства. Отношения же с официальным Багдадом окончательно испортились после того, как Турция в этом году предоставила убежище на своей территории бывшему вице-президенту Ирака, сунниту Тарику  Аль Хашими. Багдад расценил это как вмешательство в свои внутренние дела, Турция же обвинила иракские власти в попытке разжигания межисламской розни. Разногласия между Багдадом и Анкарой еще больше усилились после того, как министр иностранных дел Турции Ахмед Давудоглу нанес необъявленный визит в  Эрбиль и Киркук в августе 2012г. Целью данного визита арабская пресса считает желание Анкары образовать антииракскую коалицию, в которую,  помимо суннитов, будут   включены также курды и туркоманы.

Официальный Багдад неоднократно требовал у  США остановить подобные попытки вмешательства со стороны Турции,  и  намеченный на десятые числа октября визит премьер-министра Ирака Нури Аль Малики в Москву  стал ясным сигналом как для США, так и для Анкары. Русская и иракская пресса уже широко обсуждает возможные перспективы российско-иракского сотрудничества, в том числе  в области вооружений. Есть  скептики, которые указывают на огромное влияние США на Багдад как в области политики, так и вооружений, однако шаг в сторону Москвы уже сделан.

 Вторым важным шагом явилось заявление со стороны  Ирана и Ирака  о возможности заключения совместного договора о безопасности. Ранее Ирак уже обьявлял о желании расторгнуть с Турцией договор, который был заключен еще в 1995г. при Саддаме Хусейне и давал возможность турецким войскам преследовать РПК на территории Ирака. И еще – Ирак пригрозил, что в ближайшем будущем будут прекращены все экономические  отношения с Турцией, доход от которых достигает  11 млрд долларов США ежегодно. На это решение  уже откликнулась Греция, которая недавно выразила желание усилить  свое экономическое присутствие на иракской территории, речь, в частности, идет о производстве текстильных изделий. Поэтому мандат,  предоставленный правительству Эрдогана сроком на один год на  проведение трансграничных военных операций, можно рассматривать как попытку США и Турции противостоять проиранским  и  пророссийским  планам Аль Малики и усилению режима Башара Асада  в Сирии. Последних,  вместе с Ираном, Анкара обвиняет в оказании военной поддержки РПК, однако, как отмечает  турецкий политолог Фаик Болот, сирийско-турецкая граница в силу своих географических особенностей не предоставляет возможности для ведения боевых действий против Турции с сирийской территории, поэтому все подобные обвинения со стороны Турции являются необоснованными. За ними скрываются усилия Эрдогана оправдать свою провальную политику, которую не поддерживает большее число  самих турок. Кроме того,  никаких документированных доказательств  причастности Сирии или Ирана к акциям РПК на территории Турции предъявлено не было.

А вот возможность проникновения террористов на территорию Турции из Сирии вполне реальна, учитывая то, что Сирийской свободной армии действительно предоставлена   свобода  пересекать сирийско-турецкую границу, а в ее рядах вполне могут оказаться и члены РПК. Турецкие СМИ считают, что эрдогановская политика оказалась в западне,  и попытки премьера Турции вступить в диалог с РПК ни к чему все равно не приведут.

А акчакалский инциндент стал ответом Анкары на усиление позиций сирийской армии в городе Алеппо (туда были переброшены 30.000 солдат и большое количество тяжелой техники)  – экономической столице Сирии и решающем рубеже  в борьбе не только за влияние в Сирии, но и во всем ближневосточном регионе. Усиление военного присутствия  режима Асада в Алеппо означает также ослабление Сирийской свободной армии, которую так долго пестовали в Анкаре.  У Эрдогана теперь не осталось точки опоры на турецко-сирийской границе, но зато остается один вариант – усилить давление на Асада и его союзников с помощью провокаций. Тем более что и Багдад  уже  смотрит в сторону России. Так что увеличение числа взрывов в Ираке и Сирии будет прямым показателем неудач антисирийской коалиции и особенно Турции. А такие же взрывы в Анкаре станут сигналом о том, что турецкий намек был правильно понят.