«Я не знаю, что такое гуттенберг» - Компетентное мнение. Учимся на ошибках?

Галина Питулько . историк, политолог

«Я не знаю, что такое гуттенберг», – говорит выпускник филфака. Незнание истории становится нормой. Этому во многом способствуют и учебные планы, и современные учебники.


Количество часов, отведённых на изучение прошлого нашей страны, сократилось не только в школах, но и в вузах. Более того, по некоторым специальностям дисциплина «История России» вообще отсутствует.

Даже в Санкт-Петербургском государственном университете юристы уже нескольких лет как отказались от историков-профессионалов. Там теперь преподается история государства и права, но не история России. И это грустно.

По новому стандарту нам рекомендуют преподавать не историю России, а вообще историю, то есть нашу, отечественную – всего лишь как часть всемирного процесса. Безусловно, всеобщий ход событий представлять надо, но в основе должны быть всё-таки глубокие знания прошлого родной страны, своих корней. И одного семестра для изучения всемирной истории с древнего мира и до конца XIX века, как это, например, предусмотрено для специальности «Международные отношения», согласитесь, маловато. Даже как-то неловко за составителей подобных учебных планов из Министерства образования и науки.

Студенты в библиотеке Восточного факультета СПбГУ. Фото ИТАР-ТАСС.

Отсюда, наверное, и волна «псевдоисториков», способных с лёгкостью обосновать любое явление, которое им подсовывают политтехнологи в интересах сиюминутной конъюнктуры.

Считается, что историком стать легко. Для этого, якобы, вовсе не надо изучать источниковедение, палеографию и другие вспомогательные дисциплины.

Это далеко от истины. Наша профессия требует многочисленных знаний.

Исходя из собственного профессионального опыта работы со студентами первых, а также выпускных курсов, могу констатировать, что, к сожалению, базовая гуманитарная подготовка молодёжи оставляет желать лучшего, в том числе и в области исторического образования. Если говорить о каких-то общих проблемах, соглашусь с мнением некоторых коллег, которые признают, что сегодня основной задачей обучения на первых курсах является ликвидация серьёзных пробелов в знаниях. К примеру, студент с полной уверенностью заявляет: «Феодальная раздробленность на Руси появилась из-за слабого развития промышленности». – «Какой?» – недоумевает преподаватель. – «Тяжёлой». Или следующее, весьма распространённое утверждение вчерашних школяров: «Вторая мировая война закончилась 9 мая 1945 года».

На примере курсов отечественной и зарубежной истории приходится признать, что вчерашние абитуриенты слабо разбираются в методологии, в периодизации и, конечно же, зачастую не знают подлинного смысла и содержания таких наук, как «историография» и «источниковедение».

Не стоит винить в этом только школьные программы и учителей (особенно при резком сокращении часов аудиторной нагрузки). Причины отсутствия фундаментальных знаний по гуманитарным предметам более глубоки и многообразны. Благодаря современным технологиям, в том числе всемогущему интернету и новым формам тестового мышления, наших студентов (в общей массе) отличает скудный словарный запас – и это ещё одна серьёзная проблема. Что касается примеров, как выразился один мой коллега, «космического невежества», то несть им числа. Молодёжь, мало читающая беллетристику, слабо ориентируется в периодах и исторических героях. Даже легендарный основатель Москвы в устах студента превращается из Долгорукого в Многорукого и т. д.

Ещё одна серьёзная проблема – крайне низкая мотивация к чтению, в том числе научной литературы. Иногда начинающий исследователь, пытающийся на практическом занятии озвучить некий текст, просто его зачитывает – бездумно, с неправильными ударениями в малопонятных словах и терминах. О том, чтобы посмотреть в энциклопедию или справочник, нет речи. Больше того, порой молодые люди настолько плохо владеют техникой чтения, что содержание отодвигается на задний план.

Большинство коллег-преподавателей сталкивается в практике с негативными проявлениями так называемого «клипового сознания», предполагающего практически полный отказ от чтения «толстых» книг и обращения к традиционным источникам первичной информации. Доходит до смешного. Случай из практики общения с пятикурсником-филологом из Санкт-Петербургского университета. Посетив Российскую Национальную библиотеку, где знаменитый профессор-лингвист Умберто Эко (широко известный в России хотя бы по романам «Имя розы» и «Маятник Фуко») выступал перед читателями, через переводчика, с докладом «От Гуттенберга до Интернета», студент выдал: «С Интернетом понятно, но я не знаю, что такое гуттенберг». Комментарии излишни.

В последние два десятилетия ведутся горячие споры о том, выдержит ли печатная книга конкуренцию с бурно развивающимися новыми формами изданий и ресурсов. Нам кажется вполне убедительной аргументация целого ряда исследователей культуры, говорящих о том, что «по мере распространения электронных изданий возникает опасность подмены основных структурных элементов, составляющих систему, …упрощёнными представлениями о компьютерной (экранной) культуре», поскольку посредником в общении с книгой становится экран читающего устройства (см. Лютов С. Н. «Традиционная книга и электронные издания: проблемы и перспективы сосуществования»). Вместо того, чтобы, к примеру, обратиться к учебной и справочной литературе по отечественной истории или к авторским лекциям С. Ф. Платонова, В. О. Ключевского, наш среднестатистический студент прежде всего открывает Интернет, откуда извлекает и озвучивает сведения «про Ивана III», правившего на Руси «где-то в конце XV века».

Современная учебная литература также имеет некоторые изъяны, в особенности в части оформления её справочно-библиографического аппарата. Так, в большинстве учебников по истории России присутствует хронологическая таблица и лишь два-три приложения, не раскрывающие всего содержания.

Так к каким же справочно-библиографическим пособиям можно обратиться нашему неискушённому студенту? Как нам представляется, для обучающихся на младших курсах главным ориентиром на пути к прочным знаниям могут служить традиционные формы справочной литературы – энциклопедии, биографические и иные словари. Причём профессионалы советуют не ограничиваться только одним изданием. Как считает историк российской культуры, библиограф и архивист Ира Фёдоровна Петровская, «интересно и важно сопоставить информацию в энциклопедиях и словарях разных эпох – сравнить степень внимания к предмету, уровень знаний о нём». Специалист советует, и мы вполне солидарны с ним, что студенту всегда полезно обращение к Энциклопедическому словарю Ф. А. Брокгауза и И. А. Евфрона.

В новом здании Российской Национальной библиотеки. Фото ИТАР-ТАСС.

Отрадно отметить, что с 2004 года начала выходить Большая Российская энциклопедия в 30 томах. К сожалению, статей, относящихся к истории Отечества до 1918 года, в ней ничтожно мало по сравнению даже с Брокгаузом. Возможно, это сознательная установка составителей и издателей. Но если в Брокгаузе после каждой энциклопедической статьи указана библиография на русском и иностранных языках, то в БРЭ новейшая литература даётся далеко не всегда. Это означает, что уровень БСЭ – Большой Советской Энциклопедии, увы, не достигнут.

Если резюмировать, у истории на сегодняшний момент, к сожалению, гораздо больше фальсификаторов, нежели трепетных почитателей и знатоков. Примерами серьёзных несоответствий, а порой и ошибок могут служить некоторые вузовские учебники, имеющие прямое отношение к преподаванию истории Отечества. Так, в новейшем петербургском учебнике по «Политической истории России» даны неточные фактографические сведения, касающиеся эпохи Ивана Грозного. Например, исторически важный первый Земский Собор, по мнению автора-составителя Ланцова, произошёл не в 1549-м, а только в 1559 году. Примеры неточностей, граничащих с незнанием, можно найти и в учебнике МГУ по «Истории Отечества». Возможно, это мелочи, но они, согласитесь, принципиальны. Обращает на себя внимание и то, что некоторые разделы истории России в вузовских учебниках даны весьма обзорно, хотя речь о периодах, крайне важных с точки зрения формирования общего знания и мировоззрения. Всего на двух с небольшим страницах в том же московском учебнике отражены, к примеру, сведения об Отечественной войне 1812 года.

Тема небрежения к истории требует особого внимания. Актуальная же задача настоящих педагогов – постараться привить любовь и уважение к прошлому и настоящему, в том числе – обучая на конкретных примерах. Или как, говаривали древние, diximus exemplis – «учимся на примерах»!