«Троянский конь» национал-демократии

Национал-демократия – условное обозначение для маргинальной идеологии еще иногда именуемой сепаратизмом русских субэтносов. О ней не говорят по телевизору, участники объединений продуцирующих эти идеи ведут свою пропагандистскую деятельность, в основном через Интернет-ресурсы, кроме того, они участвуют в различных мероприятиях прозападной оппозиции, например петербургских «маршах несогласных». Почему ее рассмотрение может оказаться полезным для нас? Как нам кажется, проанализировав и разобрав это явление, мы дезактивируем одну из опасных идеологических мин лежащих на пути в наше будущее.

Сложности перехода.

Со времени распада Советского Союза прошло 17 лет, но мы до сих пор не можем точно ответить, что за государство мы строим. Наша страна пока так и остается постсоветской, мы все еще мучительно ищем тот «образ будущего», к которому можно стремиться, соизмеряя с ним события отечественной политической жизни. В таких условиях в разных слоях общества начинают проговариваться возможные проекты развития, иногда, экстравагантные или даже пугающие.

В последнее время довольно активно идет развитие право-консервативной и националистической идеологии. Здесь можно вспомнить рождение и смерть партии «Родина», появление ДПНИ, неизменно-стабильный рейтинг ЛДПР, так же активно эксплуатирующей данные идеи. Да и сама власть потихоньку привносит крупицы национализма в свои программные установки и речи публичных лидеров. Идеи почти всех вышеперечисленных партий и движений стояться на довольно привычном национализме, который противопоставлял Россию – Западу. Это можно сказать во многом развитие идей славянофилов, которые считали своим идеалом Московскую Русь, традиционную почти незатронутую западным влиянием.

Положение стало заметно меняться после «оранжевой революции» на Украине. В этот период заявили о себе национал-демократы, которые стали утверждать, что нашей стране по примеру Украины нужна своеобразная «буржуазная революция». Они считают, что это позволит сформировать полноценную политическую нацию, необходимую основу формирующегося государства. Правда при более внимательном взгляде на их программные тексты о «новом национализме» можно понять, что речь идет не о России в ее нынешних границах, а лишь, о ее диссоциированных осколках.

Уменьшительный «национализм».

Идеология национал-демократов представляет собой постмодернистский эклектичный конструкт, состоящий из националистических, неоязыческих и либеральных идей, причём либерализм в данном сочетании представлен экономическим и политическим компонентами. Подобная причудливая смесь родилась в стремлении совместить националистические, а иногда и просто расистские идеи, прикрыв их антиэтатистскими либеральными лозунгами.

При подробном изучении истоков российской национал-демократии вспоминаются два знаменитых имени, неразрывно связанные с русской литературой и философией девятнадцатого века – это Пётр Яковлевич Чаадаев и Алексей Константинович Толстой.

Как известно, Чаадаев был приверженцем западного пути развития, видел смысл западной цивилизации в построении Царства Божьего на земле, которое он понимал как максимально цивилизованное, справедливое состояние общества. Именно от интерпретаций Чаадаева всегда отталкивались российские западники и либералы, ставящие излишние «людоедство» и «дикость» в укор туземному государству. По мнению Чаадаева, Россия должна была преподнести остальному миру урок, учащий тому, как «не надо». Национал-демократы взяли от Чаадаева и его интерпретаторов стремление походить на Европу в лучших проявлениях западной цивилизации, при этом, подчёркивая её крайний индивидуализм и, в отдельных случаях, расизм, роль которого в формировании европейской цивилизации явно преувеличивается праворадикальными элементами национал-демократического движения.

Другой исток идеологии национал-демократии, непосредственно связывающий её с историей России, можно также найти в девятнадцатом веке. А.К.Толстой в своём литературном творчестве активно продвигал идеи, во многом противоположные идеям славянофилов и западников. Если славянофилы видели идеал государственного и общественного устройства в допетровской, Московской Руси XV-XVII веков, а западники – в современной им Европе, то для Толстого таким идеалом являлась домонгольская и домосковская вольная Русь, страна народных собраний - вече и сильной боярской аристократии. В поисках свободных, сильных духом личностей Толстой обращался к языческому периоду истории славянства, писал баллады о доблести древних славянских воинов, как пример можно привести «поморское сказание» «Боривой».

Во многом идеи этого писателя отразились в национал-демократии, смыкаясь в праворадикальном сегменте этого дискурса с национализмом и расизмом, причем русский народ и славяне считаются у российских национал-демократов неотъемлемой частью «белой расы». Сходство с идеями Толстого прослеживается и в предпочтении национал-демократами Новгородской феодальной республики, члена Ганзейского союза, где народные веча сочетались с наличием сильной боярской аристократии, Москве – третьему Риму, столице империи, выполняющей в мире исключительную миссию. Российский регионализм, во многом сходный с национал-демократией, идеалом государственного устройства для России представляет своеобразную конфедерацию, схожую с феодальной раздробленностью на Руси, и в этом он смыкается с идеями Толстого, во многом их, дублируя или интерпретируя на современный лад.

Можно сказать, что и идеи современных российских либералов о завершении демонтажа Советского Союза разделением России на множество самостоятельных территорий, восходящие к идеям Монтескье о том, что для огромной империи характерной формой государственного устройства является деспотизм, сходятся в национал-демократии с идеями Толстого.

К этим ретроспективным историческим рассуждениям национал-демократы добавляют толику неоязыческого мистицизма выбирая своим символом крокодила. Вот как это описывает один из главных идеологов движения Алексей Широпаев: «год назад на берегах Волхова произошло великое явление Крокодила-Коркодела-Ящера – древнего покровителя вольного Новгорода и русской свободы вообще».

В глазах национал-демократов «крокодилизм» является многоплановым; он включает в себя и политическое, и культурологическое, и духовное измерение. Для них «обретение Крокодила» – это торжество подлинной русской идентичности: реликтовой и авангардной одновременно. Таким образом, быть русским для них – значит быть западником, демократом и «белым человеком», а отождествление русского народа с «евразийской империей», с российским государством национал-демократы объявляют «наиболее злонамеренной и циничной формой русофобии». Крокодилизм в рамках национал-демократии позиционируется как русский национализм в его «принципиально новом, антиимперском, освободительном и демократическом измерении». Национал-демократы отмечают, что «крокодил» стал «общепринятым символом борьбы за свободу», объединяющим людей самых разных, порой полярных политических взглядов и культурных пристрастий.

Как раз это подтверждает постмодернистскую сущность данного проекта, ранее нельзя было себе представить объединение под флагом одной идеи столь разных людей таких как: уже упомянутый Алексей Широпаев (правый поэт и публицист), Вадим Штепа (философ, культуролог, публицист, теоретик борьбы за отделение северо-западных регионов от России), Алексей Навальный (сопредседатель движения «Народ», бывший член федерального совета партии «Яблоко», координатор движения «Да!»), Петр Хомяков (неоязычник-родновнер, лидер сообщества Национальное Освобождение Русского Народа (НОРНА)), Даниил Коцюбинский (публицист и историк ультралиберальной направленности), Илья Лазаренко (публицист, политик ультраправой ориентации, неоязычник. Основал партию «Национальный Фронт» и религиозную группу «Общество Нави». В 2007 принял участие в учредительном съезде русских регионалистов «Новгородское Вече». Уполномоченный представитель Организационного комитета национал-демократов). Эти люди не входят в какую-то одну организацию, скорее они структурированы как сеть, которая может быть в любой момент активирована.

АнтиКарамзин.

Вся историософская концепция национал-демократов строиться на отрицании той парадигмы, которую заложил Николай Карамзин в первой четверти XIX века в фундаментальной работе «История государства Российского». В ней он описывает историю России как поэтапное построение сильного централизованного государства. Такая концепция была взята большинством историков за основу и продолжена как в царское, так и в советское время (начиная со Сталина). Подобный государственнический взгляд на прошлое страны продолжает доминировать и в наше время.

Но естественно существуют и другие способы изложения истории. Это в своих трудах показал французский философ Мишель Фуко, который на примерах продемонстрировал, что прошлое можно изложить через: историю какой либо династии, судьбу правящей элиты, историю территории или народа и т. д.

Национал–демократы строят свою собственную концепцию на противопоставлении русского народа - имперскому государству. Они берут за основу историю «Вольного Новгорода», который, по их мнению, был наиболее аутентичным воплощением русского государства, которое было, затем подавлено, как они говорят «Московией». Свою задачу они видят в том чтобы «освободить» русский народ от российского государства, которое, по мнению национал-демократов, всегда угнетало его в пользу нацменьшинств. С точки зрения национал-демократов два ключевых события предопределивших развитие России в качестве империи это принятие православия и союз с Золотой Ордой.

«Прежде всего, необходимо освободить русскую ментальность от имперского этатизма. «Иная русскость» – это неимперская русскость, оппозиционная московскому унификаторскому централизму, ведущая свое начало от времен, когда Русь слагалась из множества самобытных и суверенных Русей. Необходимо отрешиться от мертвящего исторического московоцентризма. Ментальная переориентация на Вольный Новгород – последний оплот собственно русской государственности – пробудит наши исконные этнокультурные архетипы и позволит увидеть новую историческую перспективу» - пишет Широпаев.

В пику нашей общей истории они выдвигают вперед особый вид «краеведения» - изучения истории отдельных территорий. Кроме того, провозглашается смысловая дезинтеграция России за счет тотального отказа от почитания общих символов, объединяющих любую нацию: «Важной составляющей «иной русскости» является бескомпромиссный антисоветизм. «Иная русскость» исторически опирается прежде всего на «мелкобуржуазное» крестьянско-казачье сопротивление красной Москве в период гражданской войны и 20-30-х гг., а также на антисоветское движение времен Второй Мировой войны. Такие фетиши как «Знамя Победы», «покорение космоса», «великая страна» в координатах ценностей «иной русскости» утрачивают свое гипнотическое воздействие. В этом (и не только в этом) плане «иная русскость» неизмеримо ближе, скажем, к украинским или литовским националистам, чем к российской патриотовщине любого толка» - пишет Широпаев.

Перестройка-2.

Основная социальная база национал-демократов состоит в основном из маргиналов, дислоцирующихся преимущественно в Москве и Санкт-Петербурге, существуют и мелкие группы в других российских регионах. Например, петербургские «ингерманландцы», позиционируют себя в качестве борцов за права северо-западных регионов России. Большинство национал-демократических организаций малочисленно и не участвует в реальной политике, исключение – активное участие сторонников «крокодилизма» в «маршах несогласных» и других протестных акциях, обычно связываемых с российским «оранжизмом». Главные формы политической деятельности национал-либералов большей частью виртуальные, например, ведение блогов, публицистика в сети Internet.

Но не стоит этим обольщаться в условиях нынешнего мирового финансового кризиса многие латентные угрозы могут проявиться в полной мере. Если наша страна не сможет достойно выйти из сложившейся ситуации в адрес государства снова хлынет поток упрёков со стороны особенно ярых поборников «демократии и либерализма». За примерами далеко ходить не надо, перед нами недавний пример перестройки. Тогда обвинения сводились подчас к тотальному низвержению всего отечественного, как не соответствующего высоким западным стандартам, при этом совершенно игнорировались национальная специфика России, особенности развития и зарождения российской цивилизации. Бранить родную страну стало модой, отметившей эпоху перестройки и последовавших за ней девяностых годов. Развал Советского Союза стал хорошим поводом для провозглашения сторонниками либеральных идей завершения этого урока, забвения какой-либо особенной национальной идеи или миссии и перехода к западному пути развития, стремлению «жить не хуже других».

После хаоса 90-ых положение в стране несколько стабилизировалось, и вот теперь как можно заметить некоторые групп считающие «дело перестройки» незавершенным вырабатывают идеологию окончательной дезинтеграции государства. При этом они, понимая, что либеральные идеи конца 80-ых начала 90-ых полностью дискредитированы, пытаются перенаправить для своих целей возрастающую энергию русского национализма, надеясь, что в условиях того или иного кризиса страна фактически покончит жизнь самоубийством.

Томин Леонид, Кетов Александр.