Подавить университеты. Курс – 2012

TomDispatch (США)

Подавить университеты. Курс – 2012

Семь шагов к кампусу национальной безопасности

«В то же время студенческие аккаунты в социальных СМИ стали любимой целью всех – от офицеров полиции кампуса до аналитиков министерства национальной безопасности»

Майкл Гоулд-Вартофски




Шпионы в колледже. Перцовая смесь. Команды SWAT (полицейский спецназ). Биометрия. Консультанты по безопасности студентов. Профессора, читающие курс по национальной безопасности. Слежка в Твиттере. Добро пожаловать в мир «Подавить университеты. Курс – 2012».

С 9/11 структуры национальной безопасности пришли в кампусы – как они пришли в американские большие и малые города, на работу и в молельные дома, в общественные места и киберпространство. Но в кампусах появление эры (не) защищённости произошло существенно менее шумно, чем где-либо ещё, по крайней мере, до осени 2011 г., когда было пущено в ход, так сказать, «менее смертоносное» оружие.

Сегодня студенты – от университета Нью-Йорка до университета Калифорнии – всё больше оказываются на передовой, но не войны с террором, а войны с «радикализмом» и «экстремизмом». Почти все – от администрации колледжей и преподавателей до сотрудников правоохранительных органов и членов правления, – кажется, вовлечены в эти военные усилия. Всё больше в поле их зрения – американские студенты.

В 2008 г. я сформулировал семь шагов, которые надо было сделать администрации Буша для создания кампусов национальной безопасности. Прошло четыре года, сменился президент и программа «подавить университеты» прошла долгий путь. В годы Обамы были сделаны ещё семь шагов ради того, чтобы университеты стали безопасными для плутократии. Вот тут пошаговое объяснение, как именно они это сделали.



1. Захват цели

Если бы не было ни университета Дэвиса (UC Davis), ни Lt. John Pike в нём, ни химического оружия, применённого против мирно протестующих студентов (и это не показали бы по телевидению), то американцы могли никогда и не узнать, как далеко зашли кампусы национальной безопасности в своей миссии контроля за студентами. В прежние времена вы могли позвать Национальную гвардию. Сегодня всё, что вам требуется – подготовленное ФБР, финансируемое на федеральном уровне и вооружённое «менее смертоносным» оружием полицейское отделение кампуса.

Массовое распыление перцовой смеси в университете Чикаго было всего лишь самым наглядным проявлением давно развивавшейся тенденции, при которой усмирение студенческих протестов стало частью должностных обязанностей офицеров полиции. Иногда выбор оружия был иным – применялись разные инструменты, вроде резиновых дубинок, которыми били студентов в Беркли, Барухе и университете Пуэрто-Рико. В других случаях расчётливые офицеры обращались к «менее смертоносным» средствам, вроде слезоточивого газа или перцовой дроби, которой прошлой зимой обстреливали толпу протестующих из «Оккупируй» в университете Калифорнии.


Но всё, что мы видели в кампусах национальной безопасности – лишь малая, видимая часть, мы многое упустили. За всеми действиями полиции, ударами дубинками и распылением перцовой смеси стоит ползучая инфраструктура, ставшая возможной из-за поступления многомиллионных федеральных грантов, «меморандума понимания» и соглашений о «взаимопомощи» между правоохранительными органами, контр-террористической подготовкой, спонсируемым ФБР «Академическим альянсом» и 103 группами сил противодействия террору (обеспечивающих «одношаговую доступность» контр-террористических операций для более 50 федеральных агентств и около 600 в отдельных штатах и муниципалитетах).

«Мы должны быть там, где нас застал терроризм, потому нам часто приходится идти в кампусы», – заявила в прошлом году специальный агент ФБР Дженнифер Гант в интервью «CampusSafetyMagazine». Для этого администрация кампуса и глава полиции теперь согласовывают свои операции со «специальными советниками» департамента национальной безопасности, с «агентами-посредниками кампуса», с возглавляемым ФБР Комитетом советников по национальной безопасности и Центром подготовки органов правопорядка, который инструктирует местные силы правопорядка по всем вопросам – от «физического воздействия» до «бихевиоризма». Более половины полицейских сил кампуса уже заключили «соглашения об обмене информацией» с этими и подобными им правительственными агентствами.




2. Получите команду SWAT

Начиная с 2007 г. полицейские силы кампусов решительно обострили свою тактику, расширили арсеналы и подготовили ещё больше офицеров по программе SWAT. Многие агентства получают вооружение напрямую от департамента обороны по программе продаж избытка оружия, известной как «1033», в ней – помимо прочего – «использованные гранатомёты (для развёртывания менее смертоносного оружия)… по значительно сниженным ценам».

По последним доступным федеральным данным 9 из 10 полицейских агентств теперь размещают в кампусах вооружённые патрули, облечённые правом использовать смертельное насилие. У девяти из 10 из них есть право применять химические средства, а каждое пятое постоянно использует «тазеры». (Специальное оружие, используемое полицией. Внешне напоминает электрический фонарик. С расстояния в 5 м в тело преследуемого выпускаются две небольшие стрелки с зарядом в 15 тыс. вольт, которые временно парализуют преступника, не вызывая отдалённых последствий – прим. пер). В августе прошлого года 18-летний студент-спортсмен » университета Цинциннати погиб от выстрела «тазера».

Одновременно многие стражи полиции кампусов получают навыки военного искусства во время постоянных подготовок по использованию специальных видов оружия в ассоциациях «офицеров- тактиков», своего рода – университетах SWAT. В октябре университет Беркли принимал программу «Городской щит» SWAT с участием местных агентств и сил самого кампуса, Калифорнийской национальной гвардии и сил специального назначения Израиля, Иордании и Бахрейна. А с 2010 г. A&M(Западный Техас) стал площадкой для тренировок по полувоенным программам полиции Мексики.

В октябре университет Северной Каролины в Шарлотте получил собственную команду SWAT, оснащённую МР-15, пистолетами M&P 40 и ремингтонами. «Мы ввели офицеров SWAT в состав стражей, круглосуточно охраняющих наш кампус», –хвалился глава полиции университета Шарлотты Джефф Бейкер. Месяцем позже в Чапел Хилле (Северная Каролина) команда SWAT провела вооружённый рейд в занятом здании, направляя автоматы в головы активистов, в том числе студентов университета.



3. Шпионить за мусульманами

Длинная рука «подавить университеты» протянулась намного дальше границ любого городка, в котором есть кампус или колледж. По сообщениям «Ассошейтед пресс», полицейское управление Нью-Йорка и его до сих пор засекреченное «демографическое подразделение» ещё в 2006 г. направили тайных осведомителей шпионить за членами студенческой мусульманской ассоциации более 20 университетов 4 штатов по всему северо-востоку.

Ни одна организация или человек, заинтересовавшие их, не были замечены в каких-либо нарушениях, но это не остановило детективов нью-йоркского полицейского управления от слежки за студентами-мусульманами с использованием «подразделения кибер-разведки», еженедельным выпуском «отчёта МСА» (мусульманская студенческая ассоциация) по местным отделениям МСА. Они посещали и встречи в кампусах, и семинары, отмечая, сколько раз студенты молились или были сопровождающими в – по их выражению – «военных пейнтбольных поездках». Под особым наблюдением оказались все местные колледжи Колумбии и Йеля.

По данным «АП» разведывательные подразделения тесно работали не только с агентствами в других городах, но и с агентами, оплачиваемыми ЦРУ. Полицейский комиссар Рей Келли перед фактом роста призывов к отставке, последовав примеру мэра Майкла Блумберга, издал «энергичную защиту» программы надзора за кампусами. «Если террористы не ограничены границами и рамками, то и мы не можем ставить никаких ограничений», – заявил Келли в своей речи в FordhamLawSchool.

Полицейское управление Нью-Йорка вряд ли единственное агентство, проводящее в кампусе тайный надзор за студентами-мусульманами. ФБР этим занималось годами. В 2007 г. студент университета Ирвина Ясер Ахмед подвергся нападениям агентов ФБР, когда шёл к «зоне свободы речи» кампуса. В 2010 г. студент миссионерского колледжа в Санта Клэра (Калифорния) Ясир Афифи обнаружил скрытное устройство слежки GPS, прикреплённое к его машине. Позже чуть не полудюжина агентов поочерёдно стучалась к нему в дверь с просьбой вернуть устройство.



4. Избавиться от незарегистрированных

Иммиграционная служба внимательно наблюдает за иностранными студентами с помощью SEVIS (система информации о студентах и приехавших по обмену). В 2011 г. у агентства на примете было 1,2 миллиона студентов и тех, кто с ними связан. Недавно, при переходе к безбумажному SEVISII – с целью «объединить отчёты» – Иммиграционная служба объединила студенческие файлы с биометрическими данными и данными работодателей, собранными DHS (министерство Национальной безопасности) и другими агентствами.

«Эта информация останется навсегда, – замечает директор программы Луис Фаррелл. – И любая деятельность, к которой данный человек имел отношение, будет выявлена. Это востребовано национальной безопасностью… и академическим сообществом».

А есть ещё более 360 000 незарегистрированных студентов и выпускников школ, статус которых – если DREAM Act вступит в действие – будет жёстко регламентирован. DREAM Act обеспечит условное постоянное проживание незарегистрированным студентам, привезённым в США в детском возрасте. Если студент начинает «выступать» (он «не зарегистрирован и потому бесстрашен»), то получит уведомление министерства национальной безопасности о начале процедуры высылки. Пример – 24-летний Ариель Альберто из колледжа Lees-McRae, который недавно начал голодную забастовку в тюрьме графства Вейк (Северная Каролина). Ему грозит депортация (и разлука с рождённым в США ребёнком) за участие в протестах возле здания законодательного собрания штата.

Начиная с 2010 г. штат Аризона обязал кампусы национальной безопасности ввести запрет на некоторые программы обучения иностранных студентов и внедрил закон S.B. 1070, который считает преступлением появление в общественных местах без доказательств легальности проживания; на этом основании полиция может задержать любого, подозреваемого в отсутствии регистрации. После этого многие незарегистрированные студенты отказались от права учиться в университете Аризоны, а другие перестали посещать занятия из страха быть задержанными и депортированными.



5. Присматривать за студенческим районом и социальными сетями

Если мусульмане и незарегистрированные студенты стали мишенями для наблюдения, то в этом они не одиноки. Электронная слежка расширилась за пределы традиционных ТВ-камер закрытого цикла и пользуется технологиями следующего поколения, вроде мегапиксельных IQeyeHD, так называемых «оконечных устройств» (камера, способная сама анализировать изображение) и видео аналитического обеспечения Perceptrak, которое «анализирует представляющие интерес события 24x7 с камер безопасности», и которое недавно начало работать в университете Johns Hopkins и колледже Mount Holyoke.

В то же время студенческие аккаунты в социальных СМИ стали любимой целью всех – от офицеров полиции кампуса до аналитиков министерства национальной безопасности.

В 2010 г. национальный центр МНБ ввёл медиа-мониторинг (ММС). В соответствии с внутренним положением, ММС ставит своей задачей «использование новостей, сообщений СМИ и постов на сайтах социальных сетей… для получения оперативно значимых данных, информации, анализа и изображений». Определение оперативно значимых данных включает «сообщения СМИ, неблагоприятно отражающие деятельность МНБ и ответные действия», «предвзятые или работающие по программе сайты» и окончательная категория, двусмысленно названная «исследования/изучение и пр.».

Когда движение «Занять» пришло в кампусы, то даже полицейские департаменты университетов поторопились вмешаться. В соответствии с руководством главы полиции университета Санта-Барбары Дастина Олсона, названным «Существенные составляющие работы с протестующими кампуса», первый шаг – «постоянный мониторинг сайтов социальных сетей» и ради данных о «руководителях и программе», и ради «любых сообщений, в которых говорится о насилии или преступном поведении».




6. Задействовать классы и лаборатории

В то время, когда все департаменты и дисциплины в американских университетах попали под сокращение, программы МНБ оказались наиболее финансируемыми. Исследования национальной безопасности оказались самым быстро растущим сектором высшего образования, и сегодня действует более 340 программ, обеспечивающих получение сертификатов и званий в этой области. Многие колледжи участвуют в программе «Консорциума по изучению национальной безопасности и обороне» – побочного продукта программы Северного командования США (отдел «национальной обороны» в департаменте обороны), предлагающего своим участникам стандартные курсы.

Эта вновь появившаяся дисциплина за прошедшие пять лет получила более $4 миллиардов от МНБ и направляется им же. Цель её, по словам помощника секретаря МНБ по исследованиям и технологиям д-ра Тары О’Тул, состоит в «использовании вложений и опыта академии … для нужд департамента». Дополнительное финансирование может обеспечить Пентагон через свои фантастические исследовательские отделы – агентство оборонных передовых исследовательских проектов и «разведывательное сообщество» через аналогичное агентство разведывательных передовых исследовательских проектов.

Ключом партнёрства национальной безопасности и университетов стали 12 центров мастерства МНБ. (Это число удвоилось с того момента, когда я впервые – в 2008г. – упомянул об этой инициативе). Отдел университетских программ МНБ рекламирует центры мастерства в качестве «широкого консорциума сотен университетов», которые работают совместно ради «развития управляемого потребителями поиска решений» и «обеспечения основной подготовки следующего поколения экспертов в области национальной безопасности».

Но какие исследования ведутся в этих центрах мастерства при ежегодной поддержке в десятки миллионов долларов налогоплательщиков? Среди 41 «объекта изучения», исследуемых МНБ или находящихся в пилотной стадии, мы обнаруживаем «базу данных экстремистских преступлений», тест «меньшинств, находящихся в зоне риска по организационному поведению», аналитику систем воздушного наблюдения вдоль границ и технологии мониторинга социальных сетей. Другие фокусные исследования включают биометрию, «определение подозрительного поведения» и «жёсткую радикализацию».



7. Приватизировать, субсидировать и капитализировать

«Подавить университеты» не только оказалось благом для сотен, испытывающих нехватку денег университетов, но и для больших корпораций, поскольку высшее образование превращается в наёмное образование. Если в 2011 г., как ожидается, большая часть из $184 миллиардов финансирования программ национальной безопасности поступит из правительственных источников (вроде МНБ и Пентагона), то в ближайшие годы и частный сектор увеличит свою долю финансирования (по данным Исследовательской корпорации национальной безопасности – консультационной фирмы в области национальной безопасности).

Каждый центр мастерства МНБ основан на партнёрстве частных и общественных организаций, корпоративном взаимном спонсорстве и руководстве «усиленных консультативных правлений», позволяющих большому бизнесу прямое участие в их деятельности и дающих право голоса. Корпоративные гиганты, связанные с центрами мастерства МНБ:

*«Lockheed Martin» входит в Консорциум по изучению терроризма и реакции на него (START), расположен в университете Мэриленд, Колледж Парк.
*«Alcatel-Lucent» и «AT&T» – Центр управления, контроля и функциональной совместимости передовых методов анализа данных (CICADA) при университете Рутгерса.
* «ExxonMobil» и «ConEdison» – Центр анализа рисков и экономического анализа террористических действий (CREATE) при университете Южной Калифорнии.
* «Motorola», «Boeing» и «BankofAmerica» – Центр визуальной аналитики управления, контроля и функциональной совместимости с окружающей обстановкой (VACCINE) при университете Пердью.
* «Wal-Mart», «Cargill», «Kraft» и «McDonald’s» – Национальный центр защиты продовольствия и обороны (NCFPD) при университете Миннесоты-города-побратимы.

Более того, университеты заключили многомиллионные соглашения с транснациональными частными охранными фирмами, вроде «Секьюритас» о размещении не приведённых к присяге, мало оплачиваемых и зачастую неподготовленных «офицеров охраны» в кампусах в качестве «глаз и ушей». Университет Висконсин-Мэдисон хвалится тем, что полиция и частные партнёры были «плавно интегрированы».



А в других местах и студенты заняты в охранном бизнесе. Частная фирма «STRATFOR», например, недавно стала сотрудничать с университетом Техаса, привлекая студентов к «по сути, параллельной работе… в качестве внешних консультантов» по кампусу, предлагая собирать информацию о группах активистов, подобных «Yes Men».

Шаг за шагом, школа за школой, кампус национальной безопасности произвёл за прошедшее с 9/11 десятилетие тихий переворот. Университет, захваченный таким образом, всё больше становится инструментом не высшего образования, а сбора данных и подготовки полувоенных, реализуя прибыли в пользу американского всё более защищённого «1%».

А следующее поколение может заняться другим. После сентября 2011 г. по стране пронеслось новое студенческое движение; недавно оно привлекло внимание, установив 1 марта национальный день действий в защиту права на образование. Это волна активности в кампусах, вдохновлённая движением «Занять», показала то, что раньше оставалось невидимым, ставя вопросы, которые никогда не поднимались, и, противопоставив логике «подавить университеты» логику ненасилия и обучения демократии.

При росте кампусов национальной безопасности многие задались следующими вопросами о целях и принципах высшего образования: кому служат университеты? кого они защищают? кто должен говорить и кто – молчать? кому принадлежит будущее?

Хранители идеи «подавить университеты» не заинтересованы в ответах на эти вопросы. Вместо этого они вынимают своё оружие. Они запирают ворота. А ещё они готовятся предпринять следующие шаги.
Оригинал статьи

Блог автора

Майкл Александр Гоулд-Вартофски – писатель и сотрудник-социолог д-ра МакКракена в университете Нью-Йорка, обладатель Гарвардской премии Джеймса Гордона Беннетта и премии Джеймса Б. Рестона («Нью-Йорк Таймс»), публикует работы в «TheNation», «TheHarvardCrimson», «TheHuffingtonPost» и «MonthlyReview».