ОКО ПЛАНЕТЫ > Статьи о политике > Миссия в Афганистане обеспечивает нашу безопасность? Это ложь ("The Times", Великобритания)

Миссия в Афганистане обеспечивает нашу безопасность? Это ложь ("The Times", Великобритания)


12-03-2012, 13:43. Разместил: poisk-istini
The Times

Миссия в Афганистане обеспечивает нашу безопасность? Это ложь ("The Times", Великобритания)

Великобритания и Соединенные Штаты воюют против воображаемого противника. Получается, что военнослужащие, в том числе и женщины, отдали свои жизни зря

В основе дебатов, ведущихся сегодня вокруг нашей войны в Афганистане, лежит большая ложь. «Наши войска находятся там, чтобы страна не превратилась в убежище для боевиков Аль-Каиды», - заявил премьер-министр, выступая в парламенте в прошлую среду, после того как шесть британских солдат погибли во время взрыва в провинции Гильменд. «Мы воюем, чтобы не позволить им атаковать нас здесь», - провозгласил, вторя ему, министр обороны.

Все заявления о том, что мы находимся «там» с целью не позволить «им» атаковать нас «здесь», выглядят просто смешными. Нашими противниками в Афганистане являются пуштунские племена и повстанцы движения «Талибан», а международные террористы всех мастей, включая членов Аль-Каиды, уже давно покинули эту страну и нашли убежища в Пакистане, Йемене и Сомали, где чувствуют себя в большей безопасности.

В начале нынешнего месяца Пентагон признал, что последний эпизод, когда американские войска уничтожили настоящего боевика Аль-Каиды на территории Афганистана, имел место в апреле 2011 года. Между тем, с этого времени силы коалиции потеряли около 500 военнослужащих убитыми.  

Получается, что эти отважные мужчины и женщины погибли, сражаясь с воображаемым противником. Если вы не верите мне, послушайте, что говорят официальные источники. В июне 2011 года «высокопоставленный чиновник из администрации Обамы» подтвердил в беседе с репортерами: «За последние шесть или семь лет мы не видели террористических угроз, исходящих из Афганистана».

Почему же тогда наши политики продолжают бесстыдно лгать и изворачиваться, утверждая, что в Афганистане на карту поставлена «национальная безопасность» Великобритании? По какому праву они посылают 20-летних юношей и девушек сражаться и умирать в провинцию Гильменд, если аргументы в пользу этой войны основаны на лжи?

К обману прибегают представители обеих партий. В бытность свою премьер-министром Гордон Браун (Gordon Brown), обосновывая необходимость нахождения британских войск в Афганистане, неоднократно заявлял, что «три четверти всех террористических заговоров, направленных против Великобритании, уходят корнями в горные районы Пакистана и Афганистана». Формулировка выглядит изящной, однако она не совсем верна - теракты планируются в Пакистане, а не Афганистане. Действительно, если взять с десяток крупнейших террористических заговоров, раскрытых в Великобритании с 2001 года, то мы видим, что ни один из них не замышлялся на территории Афганистана или афганскими гражданами. Террористы, организовавшие взрывы в лондонском метро 7 июля 2005 года, были жителями Лидса, а не города Лашкар Гах.

Утверждение о том, что оккупация Афганистана позволяет нам чувствоваться себя в большей безопасности, выглядит абсурдным. Все как раз наоборот, ведь террористические акты в Лондоне произошли почти через пять лет после введения британских войск в эту страну. Шехзад Танвир, террорист-смертник, осуществивший взрыв в лондонском метро 7 июля 2005 года, в своем предсмертном видео дал ясно понять, что причиной, толкнувшей его на террористический акт, является присутствие британских войск в Афганистане. Сотрудник Королевского колледжа Лондона доктор Джон Макинлэй (John Mackinlay), ведущий британский эксперт в области безопасности, однажды сказал мне: «Во всех террористических заговорах, имеющих место в нашей стране, Афганистан играет роль сержанта, вербующего солдат в армию».

Большой лжи следует противопоставить неудобную правду. Мы ведем не ту войну и не в той стране. Более того, в процессе этой войны мы подвергаем себя серьезной опасности.  

Мехди Хасан – старший редактор политического отдела в New Statesman


Вернуться назад