|
«Язык — это история народа. Язык — это путь цивилизации и культуры...
Поэтому-то изучение и сбережение русского языка является не праздным занятием от нечего делать, но насущной необходимостью»
(А.И. Куприн)
Русский человек сегодня находится в подавленном состоянии. Он духовно угнетен, растерян, унижен. Зачастую это состояние вызывает стремление дать отпор, но в большинстве своем люди сдаются, машут рукой на себя, на свою семью, на свое будущее, на всю нацию.
Мы пока не представляем, каков будет финал нынешней трагедии русского народа, но история показывает, что подобные периоды в нашей истории, как правило, заканчивались русской победой.
Существуют языковые механизмы, способные поднять наш дух. В языковых истоках можно проследить, что победа неизбежна.
Языковые ориентиры добра и зла
Мы сейчас живем в пучине зла и осознаем, что вокруг нас зло, потому что каждый человек мыслит категориями добра и зла. От рождения человеку свойственно различать добро и зло. Эта способность дана нам во многом языком и тем, что русские люди называют совестью. Добро и зло – это два языковых полюса, изначально соответствующие философским категориям, и к этим двум полюсам тяготеет масса слов, которые в русском языке распределяются как система координат.
Такими координатами являются, например, слова правый и левый. С одной стороны, эти слова необходимы нам для пространственной ориентации. Но помимо этого правый тяготеет к понятию добра, а левый – к понятию зла. Существует слово правда, которая обозначает безусловное добро. Жить по правде означает жить по совести, делать добрые дела. Слово править этимологически тяготеет к добру, а это значит, что те, кто правят, должны вести народ к добру, и если они управляют нами и при этом творят над народом зло, то ими имеем моральное право к исправлению данной ситуации. Таким образом, этот корень диктует нам модель поведения, которая заложена в нас изначально. Русский человек изначально стремится к добру.
А что такое левый? Левачить, гулять налево, покупать слева, продавать налево – это архетипы сознания, которым тысячи лет в том смысле, что тысячелетиями русский человек привык ассоциировать слово левый с чем-то неправильным, злым. Это воззрение сохранилось с языческих времен и осталось в христианстве (за левым плечом – бес, за правым – ангел). Существуют такие фразеологизмы как встать с левой ноги, надеть одежду на левую сторону, которые еще раз показывают, что у нас врожденные понятия о правде и кривде, о добре и зле.
Есть еще ориентиры добра и зла в русском языке – верх и низ. Казалось бы, эти слова нужны нам для пространственной ориентации. Но с глубокой древности в нас заложено, что все, что наверху – добро, а все, что внизу, тяготеет ко злу. Эти ориентации действуют на человека в системе нравственных ценностей: все, что выше пояса, прежде всего, лицо, можно открывать, а все, что ниже пояса запретно для лицезрения. В русском языке есть слово наглый, происходящее от корня наг, то есть нагой, раздетый. С этой точки зрения наше телевидение наглое, оно раздевает человека, показывает то, что принято скрывать, чтобы избежать стыда, пытается сломать архетип сознания. Слово стыд ранее звучало как студ, то есть стужа, холодно. Человеку холодно, когда он раздет, он испытывает студ, то есть стыд. Нельзя публично обнажаться, нельзя показывать свое тело – это нравственная установка русского человека.
Если рассматривать область управления, то видно, что если человек наверху, достиг высших должностей, значит, он обязан следовать канонам добра. Если человек находится внизу, его это ни к чему не обязывает. Но те, кто стоит высоко – должностные начальники, духовные начальники, обязаны быть добрыми.
Другая система ориентиров, тяготеющая к категориям добра и зла – это Восток и Запад. Древний человек видел свет и тепло с Востока при восходе солнца. Запад – это закат солнца, погружение во тьму, древний человек мыслил Запад злом. Эти архетипы действуют и сегодня. Мы называем Западом Европу, которая географически находится к западу от нас, но мы также называем Западом и США, которые можно по-разному ориентировать, интуитивно подразумевая, что это государство для нас является некой субстанцией зла.
Есть еще два направления пространственной ориентации, которые указывают на добро и зло – впереди и позади. Быть впереди значит быть сильнее, умнее, покровительствовать другим, вести других вперед. Идущий впереди – это добро. Если человек слабее, глупее, у него нет воли, то он находится позади, и это плохо. Эта установка очень важна.
Она работает и применительно к роли и месту в этом мире мужчины и женщины. Этимологически слово муж означает идущий впереди. Мужчина – сильный, идущий впереди, женщина – слабее, нуждающаяся в покровительстве; ее место было позади. Но сегодня этот архетип сознания нарушается. Русский мужчина в силу сложившихся обстоятельств не находится впереди: он не может обеспечить семью, построить дом, не может позволить себе родить детей, чтобы их вырастить. Нарушается важнейший архетип сознания, и это сказывается на демографической ситуации. Смертность мужчин трудоспособного возраста в 4 раза превышает смертность женщин. Мужчины не выполняют свою функцию, не выполняют предначертанное им с рождения и данное в языке. Это приводит к тому, что они не хотят жить: спиваются, уходят из жизни и т.п. Они перестали быть впереди.
Язык – это картина нашего мира, тип нашего поведения. Если с дороги, начертанной языком, мы сворачиваем на какую-то кривую тропку, то мы начинаем блуждать.
Мироощущение нашего народа коренится в самом его названии – русские. Великий русский лингвист Олег Николаевич Трубачев доказал, что наше этническое имя русские происходит от древнего индоевропейского корня рукс/рокс, который означает белый, светлый. Издревле мы воспринимали себя как светлый народ, тяготеющий к свету, добру. Это название мы взяли от мироощущения.
За тысячи лет в миросозерцании мало что происходит, потому что мало что происходит в языке. Лингвисты-историки провели исследование, изучив историю нескольких языков, сохранявших письменность свыше тысячи лет. Они выяснили, что за тысячу лет в языках в среднем утрачивалось всего сто общеупотребительных слов. То есть мы видим, думаем, чувствуем этот мир так же, как и наши предки тысячу лет назад. Таким образом, русский народ – это народ, который тяготеет к добру и правде, который даже название выбрал, говорящее о том, что это народ добра.
Русский человек, выбирающий правду, а не кривду, прямые пути, а не кривые, никогда не бьет в спину, ведь это кривой путь. С точки зрения русского человека сражаться лицом к лицу – достойно. Для восточного человека достойно схитрить и ударить в спину. Слово хитрость происходит от слова хитить, то есть хитрый – тот, который похищает. Хитрыми могут быть олигархи, а русский человек не может быть хитрым, он добрый.
Миф о русском неумении управлять
Сейчас предпринимаются попытки переписывания архетипов нашего сознания, смены наших идеалов. Одним из путей свершения этого является втолковывание маленькому человеку, с года, с двух лет, чужой речи, или же воспитание его в так называемом «двуязычии». Для русского человека это страшно, т.к. чужая картина мира против воли человека врастает в его сознание. В нашей истории такое уже было: мы получили дворянство, совершенно лишенное национальных корней, воспитанное на французской культуре. И это дворянство фактически совершило самоубийство. Подобные вещи сейчас делают наши олигархи. К счастью, переучить народ в общей массе другому языку невозможно, ведь на это просто не хватит средств.
Заглушить наше национальное чувство, хоть и на время только, можно. Делается это путем распространения разнообразных мифов о русском народе. Эти мифы живут в нашем информационном пространстве, проникают в нашу культуру. Их необходимо разоблачать.
Нас, русских, часто упрекают, предлагая при этом свои услуги, в нашей неспособности управлять. Ссылаются при этом на «Повесть временных лет», где Нестор процитировал призыв славян к Рюрику: «…и вся земля наша велика и обильна. а наряда въ неи нетъ. да поидете къняжитъ и владети нами» (Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Придите править и владеть нами). Получается, с тех пор мы только призываем кого-нибудь управлять и владеть нами и постоянно находимся в состоянии внешнего управления.
Этот миф живет в нашей культуре уже давно и навязывается нам со времен Ломоносова, который яростно боролся с немцами, вошедшими в русскую науку, насаждавшим нормандскую теорию. С тех пор, каждый промах, каждая ошибка объяснялись нашим русским неумением управлять и организовывать. При этом совершенно забывают обучающие нас порядку люди, что мы построили самую большую страну в мире, что мы небольшим числом людей освоили колоссальную территорию, что практически из всех войн мы выходили победителями. А ведь все эти достижения являются признаками потрясающей организации.
Русские люди организовываются несколько по-другому, нежели нам навязывают люди, привыкшие к своей западной организации. У нас есть два слова, которые используются при организации и управлении – подчинение и послушание. Слово подчинение имеет корень чин, то есть закон. Подчинение, таким образом, это порядок исполнения закона. Для немецкого человека, например, отношения, строящиеся на подчинении, система начальник-подчиненный – это самая удобная форма организации. Неслучайно правитель у них назывался конунг, корень кон означает дающий закон. К нам это понятие пришло в форме слова князь, но впоследствии заменилось другим словом – царь, и другими отношениями.
У русского человека подчинение не в чести. Подчинение закону – это нечто холодное и бессердечное. Нам ближе другой способ организации – послушание. Послушание – это слово, которое принято в семейных отношениях. Послушание – это отношение детей к отцу. Этот тип отношений свойственен русской системе управления.
В армии, например, прослеживаются эти отношения. Суворов употреблял выражение отцы-командиры. В русской народной солдатской песне есть такие слова:
«Солдатушки, бравы ребятушки,
А кто ваши отцы?
Наши отцы русски полководцы,
Вот кто наши отцы»
У казаков командира называют атаман. Ата по-тюркски означает отец, ман – человек. Хороших комбатов солдаты называют батя, батяня.
Мы видим перед собой древний тип организации, доживший до наших времен, при котором русские люди организуются наилучшим образом, так как отношения строятся на доверии, на понимании того, что родной человек тебя не предаст.
Царя на Руси называли батюшкой. Отношения братства и послушности отцу сохранялись в государственном управлении. Эти же отношения сохранялись и при Сталине, которого называли отцом народов. Отец может быть суров, может наказать, но при этом он не предаст, не продаст и будет заботиться о своих детях.
Если происходит нарушение подчинения в соответствующей системе отношений, то это, по сути, является лишь нарушением закона. А что такое закон для русского человека? Неслучайно у нас существует пословица: «Закон что дышло, куда повернул, туда и вышло». Но нарушение послушания классифицируется как предательство. Помимо нашей воли этот архетип работает как в семье, так и в системе воинского управления, и в системе государственного управления.
Русский человек весь пронизан идей отцовства и сыновства. Существует поговорка: «У меня молодца четыре отца, пятый – батюшка». Кто эти четыре отца? Это Бог, царь, духовный отец (священник) и крестный отец.
Совершенно очевидно, что по сути своей русский человек тяготеет к такому типу организации. Он стремится делать то, что ему скажут исключительно из чувства любви и преданности, совершать геройства, исполняя свой долг перед Отцом. Миф о нашем неумении управлять создан людьми, которые живут по законам подчинения в управлении, а мы живем по законам послушания в управлении.
Миф о русской лени
Существует еще один распространенный миф – миф о русской лени. Русские якобы бездеятельны по причине того, что характер наш является созерцательным. О русских пишут, что мы стараемся ничего не делать, чтобы не нарушить данный Богом ход истории. При этом опять же забывают о том, что русские построили колоссальную империю. У русских есть опыт напряженного труда, несвойственный другим народам. Это обусловлено также и нашим климатом: у нас короткое лето, и за 3-4 месяца русские люди издревле должны были напряженно трудиться, чтобы вырастить и собрать урожай.
В первую очередь такой миф навязывается нам Западом, не способным понять наш народ. У русского народа иное понимание деятельности. Западные народы строят всю свою грамматику на 2 глаголах: иметь и желать. В английском, например, прошедшее время I have been в дословном переводе означает я имел был, а в будущем времени употребляется глагол will, который несет в себе смысловую нагрузку проявления воли, твердого намерения. Таким образом, два глагола, скрепляющих всю грамматику английского языка, формируют и в сознании носителей этого языка стремление желать и обладать. Такова же и немецкая, и французская грамматика.
В русском языке у нас есть только глагол быть: я был, я жил, я буду. Никаких хочу, имею здесь нет. И это влияет на сознание. Мы имеем дело с действительностью, и мы ее так видим – не как объект овладения, желания. Формула владения у нас чрезвычайно интересная: там, где англичанин говорит I have, а немец – ich habe, то есть я имею, мы говорим у меня есть, это значит мне дано. В русском языке есть два глагола, которые являются в точности однокоренными глаголами have и haben - хапать и хавать, они имеют негативную окраску.
Русский человек грамматически смотрит на мир по-другому. В русском языке есть 3 слова, говорящие о деятельности: дело, труд и работа. Дело ассоциируется у нас с чем-то важным, интересным; есть понятие дело всей жизни. Труд – это всегда трудно, но достойно уважения. Отношение к работе хорошо характеризует пословица «Работа – не волк, в лес не убежит». Работой можно пренебречь, если она неинтересная, муторная, если она на кого-то.
Зачастую при негативной оценке русского народа ссылаются на то, что русский человек живет на авось. Есть такая поговорка: «Русский крепок на трех сваях: авось, небось и как-нибудь». Что же это за сваи? Слово авось в древности представляло собой три слова а во се, что означает а вот так, то есть наперекор, сделаю так, как хочу. Слово небось первоначально выглядело как не бо се и означало нет, не так. А как-нибудь означает во что бы то ни стало, любой ценой. И получается, что это действительно сваи, это то, на чем стоит русский характер.
Итак, понятно, почему мы в глазах европейцев и американцев выглядим созерцательными – мы просто не стремимся к обладанию, мы довольствуемся тем, что у нас есть.
В отличие от европейцев русский человек делом считает еще и мысль. Это наша особенность. Для русского человека думать – это тоже деятельность, а для западного человека это лень и созерцательность. У нас есть поговорка: «Сказано – сделано». Это значит, что мысль обязательно воплотится в дело. У нас в России сегодня очень много думающих людей, которые задаются мыслью: «Что же произошло с нашим народом, и как нам вернуть нашу русскую государственность?», а когда большое количество людей начинает думать об одном и том же, то эта мысль непременно производит энергию и придает действительности некий импульс к изменению.
Русский человек по природе своей скромен, поэтому его часто обходят в погоне за властью люди, чей национальный тип мышления отличается от нашего, которые стремятся занять место повыше любой ценой, в которых силен дух конкуренции, которые готовы идти по головам. В нас же заложена скромность, доброта и взгляд на мир, при котором мы не посягаем на все, что нас окружает в попытке захватить все, что только возможно.
Таким образом, мы видим, что архетипы нашего сознания четко прослеживаются в русском языке. Наш язык диктует нам, как поступать в той или иной ситуации.
Вернуться назад
|