МИРОВАЯ ПОЛИТИКА: интервью с руководителем Роскосмоса В.А.Поповкиным

О российских достижениях и перспективах покорения космоса, а также о "завоевании" Земли системой ГЛОНАСС в эксклюзивном интервью "Голосу России" рассказал руководитель Федерального космического агентства Владимир Поповкин

Панарин: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели! У меня в гостях Владимир Александрович Поповкин, руководитель Роскосмоса, человек, который длительное время функционирует в космической сфере, командовал многие годы космическими войсками и сейчас определяет космическую политику в России на ближайшие десятилетия.

Здравствуйте, Владимир Александрович! Так совпало, наша программа выходит в день открытия мощного салона "МАКС". И я хотел бы сразу задать первый вопрос. Что это за салон? Как будет представлен Роскосмос на этом салоне? И что ждет наших уважаемых граждан России и гостей из других стран на этом салоне?

Поповкин: Этот салон вообще как бы площадка, где в первую очередь демонстрируются достижения, лучшие предприятия и вообще все предприятия космической и авиационной промышленности. Не только нашей страны, но и всех стран.

Панарин: Космос доминирует или, так сказать, занимает достойное место?

Поповкин: У космоса своя ниша, в том числе, и на этой выставке. Она соответствует тому вкладу, который сегодня космос вносит в жизнедеятельность нашей страны в соответствии с теми задачами, которые определены и в основных направлениях деятельности России в области космоса, и в рамках федеральной космической программы. Мы сделали так, что на этой выставке будет отдельный космический павильон.

Поповкин: Да. Это новый павильон, в котором будут сосредоточены все предприятия космической отрасли.

Панарин: Можно ли сказать, что это будет такой мощный инновационно-космический импульс для граждан России и других стран?

Поповкин: Космонавтика - это вообще инновационная вещь. Космосу всего скоро будет 54 года. Поэтому, с точки зрения развития человечества, это мизерный срок – мгновение, можно сказать. Поэтому любые проявления - это все есть инновации, о чем сегодня много говорит наш президент. Мы и будем показывать все инновационное, что мы делаем.

Панарин: Владимир Александрович, вы только что упомянули - 54 года, первый космический искусственный спутник Земли. Но одновременно этот 2011 год - необычный. Это 50-летие полета нашего русского героя Юрия Гагарина, а в августе полетел второй космонавт - Герман Титов. Этот космический рывок, который был осуществлен нашими старшими поколениями, он оценивается современным человечеством, с вашей точки зрения?

Поповкин: Про Гагарина очень много говорится. И когда американский астронавт ступил первый раз на поверхность Луны, он про Гагарина сказал: "Он всех нас позвал в космос". Очень приятно, что это наш гражданин и что именно Советский Союз тогда был основоположником, первооткрывателем. Первый полет человека в космос состоялся именно человеком из нашей страны. Гражданин нашей страны полетел. Но, тем не менее, сегодня во всех разговорах с руководителями космических агентств всего мира все говорят, что Гагарин - гражданин мира.

Панарин: То есть действительно он стал таким особым человеком, который повел за собой, как вы говорите, весь мир. А наш космический рывок во многом связан с именем Гагарина, с вашей точки зрения? Вы, будучи командующим космическими войсками и сейчас, безусловно, будучи уже руководителем Роскосмоса, многократно бывали на космодроме Байконур. Там есть Гагаринский старт. Это особый старт, он чем-то отличается от других стартов?

Поповкин: Если говорить с точки зрения металла, бетона, то это такой же старт, как и все остальные.

Поповкин: Но, конечно, у него есть как бы своя душа, будем так говорить.

Панарин: Вот интересный термин - душа. Душа старта?

Поповкин: Именно оттуда большинство космонавтов - не только российских, не только советских, и очень много космонавтов других стран - стартовало в космос. Сегодня этот старт вообще стал, в общем-то, единственной стартовой площадкой, которая соединяет Землю с Международной космической станцией. И там есть обелиск, который символизирует, что именно с этой площадки и первый спутник полетел. И там надпись: "Отсюда начался дерзновенный штурм космоса" (полная надпись: "Здесь гением советского человека начался дерзновенный штурм космоса" – прим.ред.).

Поповкин: Этот памятник построили офицеры и солдаты, которые служили на этом старте.

Поповкин: Ну, тогда не космических. Те, кто служили там.

Панарин: Вы упоминули интересный термин - душа Гагаринского старта. Кусочек этой души был перенесен на другой континент - Латинскую Америку во Французскую Гвиану. И там сегодня на космодроме Куру строится наш стартовый комплекс, куда у основания заложена как раз механическая частичка, с одной стороны, Гагаринского старта, но, видимо, с ней перенесены какие-то духовные составляющие. Когда, наконец, там наши ракеты полетят? Владимир Александрович, когда Латинская Америка увидит старт нашей ракеты?

Поповкин: Будем так говорить, что Россия свои обязательства выполнила по этому старту, и с середины мая мы будем готовы к пусковой кампании. Но запуск перенесен в связи с неготовностью европейского спутника. Он будет в ближайшее время уже отправлен на этот космодром во Французскую Гвиану в Куру. И сегодня по всем планам это 20 октября.

Панарин: То есть можно сказать, что через две недели после старта первого искусственного спутника Земли в начале октября должен произойти этот факт? Вообще, это выдающееся событие в сфере международной кооперации, с вашей точки зрения, или это такой рядовой, будний шаг вперед?

Поповкин: Я скажу так, что это один из тех шагов, которые просто реально должны быть и будут по международной интеграции в космосе. Недаром Международная космическая станция. Сегодня, по сути, любой спутник, любая ракета - это плод не только одной страны в той или иной степени, там есть результат труда и других стран. И недаром там американцы, например, пускают свою ракету с помощью российских двигателей.

Поповкин: Я считаю, что это хорошо. Но в космосе это очень дорогая и ответственная вещь. Нельзя быть в каждом кусочке впереди планеты всей. Поэтому необходимо брать то, что сегодня на Земле сделано лучше.

Панарин: Фактически мы можем сказать, что наши двигатели лучше, раз американцы их используют?

Панарин: А где мы еще лучшие? Можем ли мы сформулировать наши прорывные точки?

Поповкин: Я считаю, что у нас несравненный опыт в пилотируемой космонавтике, в длительных полетах человека в космосе. У нас большой опыт, как вы уже сказали, в двигателях. Сегодня у нас самые надежные, наверное, ракеты - это и "Протон", и "Союз".

Панарин: Это уже признано международным сообществом?

Поповкин: Да, признано. И даже если сравнивать, если мне память не изменяет, Соединенные Штаты в ходе пилотируемых программ потеряли 17 человек, а у нас потери… Конечно, потери - это большая боль.

Поповкин: У нас было 4 случая - мы потеряли 4 человека.

Панарин: Причем на ранних, можно сказать, фазах.

Поповкин: Причем, как вы знаете, это был первый "Союз", где погибли Комаров, Добровольский, Волков и Пацаев, которые из-за разгерметизации спускаемого аппарата погибли при спуске на Землю. То есть это говорит о нашей пилотируемой программе и, в том числе, о средствах выведения. У нас не было ни одной жертвы, ни одного несчастного случая при выведении на орбиту с космонавтами.

Даже когда в 1983 году был аварийный случай на старте, то экипаж удалось спасти. Это говорит о том, что у нас лучшая система спасения, и она доказала свою эффективность.

Конечно, сегодня, еще используя советский задел, мы впереди в ядерной энергетике. Вот, пожалуй, те основные направления, которые есть.

Панарин: Это вроде бы и немного, а с другой стороны - весомо. То есть можно ли на основании даже перечисленных вами фактов сделать вывод, что Россия является одной из ведущих космических держав и сегодня, несмотря на то, что финансирование после Советского Союза, конечно, было уменьшено?

Поповкин: Учитывая историю отечественной космонавтики и накладывая на это размеры нашей страны, Россия просто не может не быть ведущей космической державой.

Поповкин: Во-первых, у нас космическая промышленность обладает очень большим потенциалом и большими традициями.

Панарин: Это королёвский импульс был дан космической промышленности или не только?

Поповкин: Импульс, наверное, был дан, конечно, королёвским поколением.

Поповкин: Его единомышленниками, которые потихоньку отпочковывались от его известного КБ и в Самаре, и в Днепропетровске, и в Красноярске. И второе, это советская, а теперь российская научная школа, которая на базе тех традиций закладывает подготовку новых специалистов.

На мой взгляд, сегодня вообще для молодежи математика, вычислительная техника, умение пользоваться этими вещами в XXI веке - это пример, как в двадцатых годах говорили, что человек должен уметь читать, писать и считать, то теперь он должен пользоваться именно этим, чтобы быть востребованным сегодня в мире.

Панарин: Роскосмос как структура, которая координирует всю эту деятельность, что может дать населению нашей гигантской страны от Владивостока до Калининграда для того, чтобы научить людей, как вы говорите, как в начале ХХ века, читать, писать и считать?

Поповкин: Это традиционные вещи: связь, навигация, использование космических снимков, в том числе для МЧС, Минприроды, других федеральных структур.

Панарин: Кстати, а как с космическими снимками у нас? С ними у нас хорошо обстоит дело вообще в целом?

Поповкин: На сегодня у нас летает один аппарат "Ресурс-ДК1". Но у нас целая программа, по которой в ближайшее время должен быть запущен космический аппарат "Ресурс-П".

Панарин: Еще лучше. Тем более что "Ресурс-ДК1" уже опережал, в общем-то, аналоги других стран мира на тот период.

Поповкин: Будем говорить так: сопоставим. Затем целая серия космических аппаратов "Канопус".

Поповкин: Это тоже монохромные, многоспектральные съемки Земли, они позволяют прогнозировать некоторые процессы на Земле.

Панарин: А мы будем в дальний космос смотреть, изучать, жизнь искать там, может быть, вселенскую душу? Может быть, там тоже где-то есть в космосе разум?

Поповкин: Хотелось бы найти разум. Для этого надо изучать и Вселенную, и другие галактики.

Панарин: Это нужно, или это какая-то блажь мечтателей?

Поповкин: Для того, чтобы понимать процесс, происходящий с Землей, с нашей Вселенной, с нашей Солнечной системой, необходим еще целый ряд знаний. Эти знания можно добыть, только изучая другие планеты, другие галактики, чтобы уйти от гипотез, как жизнь на Земле зарождалась, как сама планета зарождалась и что ее ждет в будущем. Так и надо.

Полезные ископаемые имеют ограниченное количество на Земле. Надо думать о том, как будут жить следующие поколения. А чтобы это знать, надо им заложить базис. Понятно, что это будет ни при нашем поколении, может быть, даже и ни при следующем, но базис должен закладываться.

Панарин: То есть это такой прыжок в будущее, просмотр будущего? У нас есть инструменты, чтобы посмотреть, что там?

Поповкин: Запустили не так давно "первую ласточку" после 25-летнего перерыва.

Поповкин: Запустили успешно. Сегодня идет тестирование систем, их наладка, калибровка. Все идет по плану, даже с некоторым опережением.

Панарин: А почему такой интервал времени большой - 25 лет?

Поповкин: Он определился некоторыми неудачами, с точки зрения реализации некоторых проектов. Во-вторых, на рубеже двух тысячелетий не хватало денег на многие проблемы. Естественно, космос был не первым приоритетом - надо было думать, как людей обучать, кормить, лечить. Это понятно. Страна была вынуждена заниматься этим. И третье - у нас были сбои с элементной базой.

Панарин: Что значит сбои с элементной базой? Это неготовность промышленности?

Поповкин: Неготовность именно промышленности, с точки зрения производства электронной компонентной базы, радиостойкой, способной в космических условиях работать продолжительное время.

Панарин: Сейчас можно сделать вывод, что эта "первая ласточка" - это некий индикатор какого-то нового качественного рывка нашей промышленности?

Поповкин: Сегодня есть программа, она довольно амбициозная. Амбициозная по целям, но не амбициозная по затратам. Мы стараемся жить в рамках тех средств, которые сегодня есть у государства и которые оно выделяет. Я думаю, что в ближайшее время выявится реализуемость этого проекта.

Панарин: Если посмотреть вперед, 25-летний срок, мы запустили, будем дальше запускать, изучать дальний космос. Когда могут быть достигнуты инновации в космическом зондировании?

Поповкин: Задача Роскосмоса, с точки зрения науки, это предоставить инструмент нашим ученым Академии наук. Такой инструмент мы предоставили. Теперь их задача, чтобы все их теоретические разработки нашли свое практическое подтверждение. Или те практические результаты, которые получатся, послужили основой для новых гипотез, научных проработок.

Поповкин: Я встречался не только с учеными нашей Академии наук, но и с рядом ученых других стран. Конечно, это их общее мнение, что проект позволит заглянуть гораздо глубже во Вселенную, чем удавалось до сих пор.

Панарин: То есть и другие страны не могли, скажем так?

Поповкин: В этом проекте около 20 стран участвуют в той или иной степени, но, учитывая, что аппарат наш, естественно, мы координаторы этой деятельности - академик Кардашов. Когда с этими учеными я говорил, они все признают первенство и, вообще, теоретические знания наших ученых.

Нашей Академии наук, нашим институтам не хватало практических результатов. Потому что мы кое-какую аппаратуру ставили на иностранные спутники, но сначала те получали результаты, где-то полгода их обрабатывали сами, а потом уже делали достоянием всего мирового сообщества, всего сообщества ученых. Теперь такая прерогатива будет у нас.

Панарин: То есть, фактически, мы становимся, можно сказать, инновационными лидерами, координаторами в изучении дальнего космоса. Если дальше посмотреть на перспективу, каковы приоритеты Роскосмоса на ближайшее десятилетие до 2020 года? Если так посмотреть, что впереди нас ждет, стратегически?

Поповкин: Основной приоритет - это удовлетворение всех потребностей страны в космической информации.

Поповкин: То, о чем мы уже говорили, - это связь, навигация, дистанционное зондирование Земли, метеорология, картография, геодезия. Все, что необходимо для функционирования нашей страны. Это приоритет номер один.

Панарин: А финансовые ресурсы государство выделяет?

Панарин: Наши производители, ученые готовы сделать нормальные средства?

Поповкин: Нужна оптимизация отрасли. Тот потенциал, который сегодня есть, и тот потенциал, который мы закладываем в модернизацию этих предприятий, позволяют сказать, что для реализации этого достаточно.

Панарин: Сразу возникает здесь проблема. ГЛОНАСС вписывается в термин "космическая информация"?

Поповкин: Да, конечно. Мало того, ГЛОНАСС сделан одним из более важных приоритетов, и из Федеральной космической программы он выведен в отдельную программу.

Панарин: Это случайно сделано или целенаправленно?

Поповкин: Это сделано осознанно, потому что размеры нашей страны такие большие, что мы не можем везде поставить навигационные столбы.

Поэтому для нашей страны это важно. Кроме того, это важно с точки зрения и безопасности государства. Потому что все высокоточное оружие базируется на космической навигации, на точных параметрах. Причем оно должно поражать там, где, к сожалению, кроме навигационных карт, сделанных с помощью ГЛОНАСС, других способов наведения практически нет.

Панарин: С точки зрения глобальности системы ГЛОНАСС, есть ли возможность ее влияния не только на территорию нашей гигантской страны, но на весь мир?

Поповкин: По сути, сегодня ГЛОНАСС обеспечивает навигацию на 98 процентах территории Земли. И в этом году будет точно 100 процентов, сомнений нет. У нас еще предстоят четыре запуска. Это два одиночных спутника "Глонасс-М", один групповой запуск ГЛОНАСС, и в конце года выведем второй аппарат "Глонасс-К" для проведения летных испытаний. Поэтому у нас такая уверенность есть, что для глобального покрытия надо 24 космических аппарата. Сегодня у нас на орбите функционируют по целевому назначению 23.

Поповкин: Мы с резервами эти запуски и осуществляем, плюс с прогнозом выхода других спутников.

Панарин: Что даст стопроцентное покрытие Земли? Это качественный рывок?

Поповкин: Это качественный рывок. В любом месте земного шара с помощью наземной приемной аппаратуры можно получить навигационный сигнал. То есть в прямой видимости будет минимум 3 спутника, по которым можно определить свое местоположение.

Панарин: То есть, рядовой потребитель, я надеюсь, в 2012 году почувствует ГЛОНАСС в реальных условиях?

Поповкин: Он сегодня может уже почувствовать.

Панарин: От ГЛОНАСС переедем к более комплексной проблеме, завершающему вопросу. Россия (тогда это еще был Советский Союз) первой совершила космический рывок, стала великой космической державой. Если посмотреть в будущее, можем ли мы сделать вывод о том, что Россия и в ближайшие десятилетия будет великой космической державой, а может быть, будем стремиться к мировому лидерству в этой сфере?

Поповкин: Россия всегда была великой космической державой, ведущей, можно как угодно говорить. И я еще раз говорю, что у нас другого пути просто нет.

Поповкин: Мир очень сложен, он состоит их кучи противоречий. Полностью положиться на чужие технологии, чужие достижения - слишком опасно. Должна быть интеграция, это однозначно, но должен быть и свой кусок. Надо иметь свою орбитальную группировку, чтобы гарантированно получать целый комплекс услуг. Так же, как весь мир делает.

Панарин: Так весь мир делает. То есть, мы можем сделать вывод о том, что стратегический курс России остается неизменным. Это расширение нашего космического присутствия. Я завершаю мой диалог с руководителем Федерального космического агентства Владимиром Александровичем Поповкиным. Мы подвели итоги и пришли к выводу о том, что Россия была, есть и будет великой космической державой. Но одновременно, как сказал Владимир Александрович, мы должны использовать все плюсы международной интеграции и направлять их на совершенствование собственного космического потенциала. До свидания, уважаемые радиослушатели!