Прокудин-Горский и Николай II, «Чингисхан с телеграфом» и ядерная программа Российской Империи

Прокудин-Гурской тщательно готовился к этой встрече, заранее собрав все свои лучшие работы. Он отсортировал их таким образом, чтобы они шли от худшей к лучшей:

«После первой же показанной картины, когда я услышал одобрительный шепот Государя, я уже был уверен в успехе, так как программа была подобрана мною в возрастающем по эффектности порядке. Во время перерыва, Государь, подойдя ко мне, стал спрашивать, что я имею в виду делать дальше с этой замечательной работой. Я изложил ему свои взгляды на различные применения, которые моя работа могла иметь, и прибавил: “Вашему Величеству было бы, быть может, также интересно видеть время от времени истинную Россию и ее древние памятники, а равно и красоты разнообразной природы нашей великой Родины”. Государь отнесся с большим одобрением к моим словам и сказал: “Поговорите с Рухловым, сообщите ему, что именно Вам для этого нужно, и пусть он сделает об этом доклад”. Затем началось второе отделение, на которое я особенно рассчитывал. Так оно и вышло. Каждая картина вызывала не только шепот одобрения, но даже громкие восклицания. По окончании вечера Государь и Государыня с детьми подошли ко мне, благодарили за доставленное большое удовольствие, и Государь, обратясь ко мне, сказал: «“Так не забудьте же поговорить с Рухловым”»

Судя по записям, Сергей Михайловича – вечер был невероятно успешным. Он смог заручиться интересом, а самое главное покровительством императора, которое открывало новые дороги для творчества. Сам император описывал эту встречу более скромно: «Вечером профессор Прокудин-Горский сделал интересное сообщение по фотографии в красках и показал много красивых снимков». Лично меня очень забавляет этот контраст эмоций.

Стоит понимать, что покровительство не означает финансирование. Работа всё ещё велась на чистом энтузиазме, не имея коммерческой выгоды. Вся поддержка, которая исходила от императора решала лишь транспортный вопрос, зато с каким размахом!

Фотографу выдали личный вагон, специально оборудованный по его указаниям. В ней была лаборатория, а также помещение для жизни, даже проводник свой имелся. Вагон прицеплялся к любому поезду и отцеплялся там, где было необходимо. Для работы на водных путях, министерство предоставляло отдельный, специально приспособленный для работы пароход с полным составом команды. Кроме того, специально для Уральской экспедиции был предоставлен новый автомобиль системы «Форд».

Это были лучшие для работы годы, в 1909 году он отправляется в первую экспедицию по речным каналам «Мариинский водный путь». Поездка, как всегда, была приурочена к юбилею, на этот раз к 200-летию открытия Мариинского канала. Впереди был ряд других юбилеев: столетие Бородина, 300-летие династии. Планов было море. После каждой своей экспедиции он возвращался к императору, чтобы показать результат проделанной работы.

Россия — экономический карлик, бензоколонка с атомной бомбой, как заявил недавно Жозеп Боррель, верховный представитель Европейского Союза по иностранным делам и политике безопасности. <…> Эта, весьма пустая, фраза имеет продолжительную историю, и ей не менее полутора веков. <…>

На самом деле существует четыре основных варианта этой метафоры: Чингисхан с телеграфом, Чингисхан с атомной бомбой, Конго с атомной бомбой и Верхняя Вольта с ядерными ракетами.

Авторство самого высказывания принадлежит философу Александру Герцену, который в октябре 1857 года написал открытое письмо российскому императору Александру II. В данном случае Герцен оспорил формулу поэта Александра Пушкина: "(Российское) правительство — все еще единственный европеец в России". Герцен, говоря о "Чингисхане с телеграфом, пароходами и железной дорогой", придал формуле Пушкина новый смысл.

Метафора "Чингисхан с телеграфом" вошла в обиход чуть позже — в конце XIX века, и решающую роль в этом сыграл русский писатель Лев Толстой. 31 июля 1890 года он написал философу Борису Чичерину: "Недаром Герцен говорил о том, как ужасен бы был Чингис-Хан с телеграфами, с железными дорогами, с журналистикой. У нас это самое совершилось теперь".

На самом деле Лев Толстой расширил эту идею, распространив на все современные правительства: "Правительства в наше время – все правительства, самые деспотические так же, как и либеральные, – сделались тем, что так метко называл Герцен Чингис-ханом с телеграфами, то есть организациями насилия, не имеющими в своей основе ничего, кроме самого грубого произвола, и вместе с тем пользующимися всеми теми средствами, которые выработала наука для совокупной общественной мирной деятельности свободных и равноправных людей и которые они употребляют для порабощения и угнетения людей".

"Чингисхан с телеграфами" — одно из рабочих названий статьи Толстого "Пора понять", опубликованной в 1910 году и переведенной на многие европейские языки. На самом деле именно он представил метафору Герцена западным читателям.

Я повторю, что "Чингисхан с телеграфом" Толстого не только характеристика русского правительства того времени, но и современного государства вообще. В революционной, а затем и постреволюционной советской печати эта метафора обычно применялась к "автократической России". <…>

Подобные сравнения во время холодной войны встречались и в западной печати, и их понимание облегчалось тем фактом, что должное время имя Чингисхана служило синонимом для "желтой опасности".

В следующий раз метафора трансформировалась во Франции, где вместо имени Чингисхана как символа варварства появилась африканская страна Конго.

Появление Конго в этой формуле вряд ли случайно. В 1970-е годы Конго пыталось построить социализм по советской модели. В сентябре 1973 года формулировка "Россия — это Конго с ракетами" появилась в заголовке немецкой газеты "Цайт".

Дело было в 1914 г. Ленин, проживавший тогда в австро-венгерском Кракове, взял распространенное у революционеров определение Австро-Венгерской империи ("V?lkerkerker" [карцер народов]) – и применил к России.

В силу того, что Россия погибла в 1917 году, ядерная программа не была завершена, и никакой бомбы там и близко не было. Однако в Военно-морской академии воспроизвели опыты Беккереля, а это 1896 год. Затем уже в Московском, Санкт-Петербургском и Томском университетах (1903 и 1904 годах соответственно) начались исследования радиоактивности и ионизирующего излучения. Все это легло в основу российской науки о ядерной энергии, атоме и вообще всей колоссальной по-своему объему отрасли. Также можно сказать, что старт ядерной программе положил еще Менделеев, когда определил атомный вес урана.

Первое время проблемой для исследователей была стоимость материалов. Изначально их покупали за рубежом, но во время прокладки железной дороги в Ферганской долине и исследованиями горных пород на склонах Алайского хребта в Южной Киргизии был обнаружен медный уранит в регионе Тюя-Муюн, было это еще в 1899 году. Уже в 1908 году в Санкт-Петербурге начинает работу экспериментальный завод по переработке ванадиевых и урановых руд, которые доставляются в город железной дорогой с упомянутого уранового месторождения.

День рождения русской урановой промышленности приходится на 1908 год. Вернадского помните? А это именно он в 1909 году возглавлял экспедицию Русской Императорской академии наук в Тюя-Муюн для более подробного изучения радиоактивности. В 1910 году ученый писал так: «Теперь, когда человечество вступает в новый век лучистой – атомной энергии, мы, а не другие должны знать, должны выяснить, что хранит в себе в этом отношении почва нашей родной страны. Ибо владение большими запасами радия даст владельцам его силу и власть, перед которыми может побледнеть то могущество, какое получают владельцы золота, земли и капитала».

Помню еще со школы это высказывание, но жаль, что нам не рассказывали, что говорилось это во времена Российской империи и речь шла о Российской империи, а не Советском Союзе. В 1910 году Вернадский получит 10 тысяч царских рублей на свою работу, тогда же через Государственную Думу ему будет предложено 100'000 рублей на проведение изысканий. Уже в 1911 году будет создана Радиевая лаборатория Академии наук, с 1912 года постоянная Радиевая экспедиция — ядерная программа Российской империи начнется официально. <…>

Согласитесь, как-то слабо похоже на государство, которое не имеет никакой науки и которому срочно нужна железная поступь и железная рука? В 1914 году в Российской Империи работают уже 4 радиевые лаборатории, а государство закрепляет за собой исключительное право на добычу радия. После начала Великой Войны исследования несколько затормозятся: сотрудничать ученым из разных стран будет сложно, а многие не захотят ни о каком сотрудничестве с напавшей на нас Германией даже помышлять, уйдут на фронт. В 1915 году будет создана Комиссия по изучению производственных сил России, позже присвоенная советской властью и переименованная, как и многое другое. В рамках Комиссии образуется отдел энергетики, ставший позже Энергетическим институтом АН СССР, который в 1916 году разработает планы электрификации экономики. Те самые, которыми так гордятся и которые будут реализованы уже не нами.

Как понимаете, а мы приблизились к трагической дате – катастрофе всея российской истории, 1917 году. Мало того, что любая революция сама по себе проблема, так еще революционеры ополчились на русских ученых и университеты. Красный террор в отношении русской науки привел в 1921 году к аресту Вернадского. Чудом его спасли, но многих нет. Десятки специалистов Радиевых лабораторий и институтов были убиты или изгнаны.

Хотя ядерный проект уцелел, наука в целом выжила, но мы потеряли почти 20 лет развития. Дальнейшее описывать не вижу смысла, все что после 1917 года происходило людям так-то известно, но почему-то на “ДО” внимания не обращают или в упор не видят. Своя бомба была создана в 1949 году, возможно, могли и раньше, если бы не потеряли столько кадров и столько времени.

…ядерная программа России, ядерный щит России взяли свое начало в Российской Империи, а не в СССР. При своем появлении коммунизм едва не оставил Россию беззащитной. И, конечно, попрошу сделать логический вывод. Если у России к 1917 году была собственная ядерная программа, ядерные исследования, то можно ли говорить о том, что в государстве не было образования и науки? Ведь даже сейчас ядерные технологии — одни из сложнейших во всей промышленности. Нет, нельзя. Наука была и была одной из лидирующих, как, собственно, и сейчас. Если бы мы не теряли время, если бы наших ученых массово не репрессировали, не высылали на «философских пароходах», было бы намного лучше.