Бизнесмены-сталинисты, позитивная дискриминация колхозников и коммунизм в Камбодже
1-10-2024, 15:06. Разместил: Око Политика
1. Одно из парадоксальных явлений современного общества – бизнесмены-сталинисты. Алексей Антонов пишет (ссылка):
Я выступал после Бакальчук, и видимо, часть аудитории осталась.
После выступления, уже на выходе, меня остановили две женщины лет за 50. Женщины сообщили, что неплохо было бы мне подучиться, чтобы такое со цены больше не говорить. И над моим умением говорить в целом неплохо было бы поработать. И еще пугали какой-то фамилией, что если бы он был в зале, то призвал бы меня к ответу.
Я, конечно же, обещал работать над собой, что есть сил.
Но, давайте подумаем. Что же конкретно расстроило двух (вероятно) успешных владелиц магазинов на Вайлдберриз?
Скорее всего им не понравилось, как я смеялся над «шизофренией» некоторых региональных бизнесменов, которые ставят памятники Сталину. При этом, будь у нас реальный Сталин, эти же бизнесмены первыми попали бы под замес за свою «буржуйскую» жизнь, и лишились бы собственности. А некоторые и жизни.
Я говорил о нерациональном поведении большинства людей, и в качестве примера упомянул бизнесменов-сталинистов. Судите сами — требовать мягких условий по налогам, ныть на государственное регулирование, но при этом желать «твердой руки», воплощением которой для регионального бизнесмена является Сталин, не кажется ли вам это забавным? Почему этот вымышленный Сталин должен навести порядок везде и во всём, но когда государство начинает «наводить порядок» в региональном бизнесе, то бизнесу это не сильно нравится?
То есть, это или шизофрения, или каждый региональный любитель «Сталина» думает, что сам будет главным комиссаром. Сталин в кавычках потому, что речь не про реального Сталина, не бывает Сталина без исторического контекста; речь про СуперСталина в фантазиях ностальгирующих чиновников, бизнесменов и женщин бальзаковского возраста.
Что бы стало с магазинами этих женщин на Вайлдберриз, будь у нас сейчас Сталин? Этого мы не узнаем, ведь коммунистам к власти прийти не суждено. Я лично буду с этим бороться.
Парадоксальным образом, злые женщины меня хейтят, а я защищаю их ВБшный бизнес и их личное благосостояние. Причудлива жизнь.
Краткая историческая справка. Ленин был фанатиком и психопатом, то есть был абсолютно равнодушен к человеческим страданиям — ну вот примерно как нас с вами не трогают страдания картошки, когда мы снимаем с неё шкуру, чтобы приготовить суп. Вот типичная судьба предпринимателя, которого угораздило остаться после революции 1917 года под властью большевиков. Цитирую (ссылка):
В Нижегородской губернии в 1918 году владелец небольшого завода не дал революционерам ввести рабочий контроль. Был арестован. Строптивца обещали выпустить, если выплатит чрезвычайный революционный налог. Выплатил. Отпустили. Осенью опять арестовали. Потребовали еще раз заплатить, но уже неподъемные деньги: 200'000 рублей.
Из тюрьмы писал письма своим рабочим, умолял сжалиться — пять малолетних детей, саботажем не занимался, да и сам из рабочих, предприятие создавал с нуля. Не сжалились. Расстреляли…
Вместе с тем дураком Ленин не был, поэтому когда он понял, что коммунистическая экономика нежизнеспособна, он ввёл НЭП, то есть повернул обратно к рынку. Сталин, однако, был и фанатиком, и, скажу мягко, не самым талантливым управленцем в истории СССР. Поэтому Сталин НЭП к концу 1920-х потихоньку прикрыл. Закончилось это трагично для всей страны — начался страшный голод — однако в контексте обсуждаемой темы нас интересует судьба нэпманов, среди которых, уверен, также были убеждённые сталинисты.
Сталин поступил просто — задрал налоги до уровня, на котором ведение бизнеса стало невозможным. Кто успел, закрыл свою фирму, передав имущество другому нэпману или государству. Кто не успел, влетел в неподъёмные убытки, после чего был сурово наказан за неуплату налогов и ограблен. Сильнее всего пострадали, как водится, крестьяне. Цитирую (ссылка):
В качестве примера можно привести судьбу самого богатого крестьянина села Кневичи Шкотовского района Приморья Даниила Андреевича Барабаш. Уплатив в 1930 году (до 1931 года налоговый период начинался с мая, а потом с 1 января) индивидуальный налог на 1930/1931 год в 1727 рублей, должен был ещё столько же заплатить сбора на развитие сельской культуры, введённого в 1931 году и составлявшего тогда для «кулаков» 100 % от сельхозналога. В результате, из годового дохода 3747 рублей у него оставалось только 293 рубля. С учётом же «самообложения», займов государству и процентов за страховки и членство в кооперации, хозяйство должно было оказаться в убытке уже в 1-й год таких платежей. Естественно, сохранить свою доходность оно не могло, и сразу же разорилось. После этого ограбления, в 1931 году Д.А.Барабаш был лишён избирательных прав и вскоре выслан с семьёй в северные районы Дальневосточного края.
В те годы высылка семьёй в северные районы зачастую означала гибель как минимум нескольких членов семьи, так как обеспечить ссыльных едой, тёплой одеждой и крышей над головой в коммунистическом бардаке было невозможно.
2. Историк Александр Дюков пишет про результаты позитивной дискриминации в советском сельском хозяйстве. В колхозах проводились эксперименты по выдаче лучшей земли худшим работникам, а худшей – лучшим (ссылка):
В 1927 году в деревнях Канского округа Сибирского края стали проводить передел земли по классовому признаку: маломощным хозяйствам землю отводили вблизи и распаханную, а крепким – дальше нераспаханная. В результате маломощные хозяйства не смогли обработать уже распаханные земли, крепкие хозяйства ограничились небольшим количеством распашки, посевная площадь уменьшилась, урожай уменьшился.
Напомню, итогом всей этой борьбы за социальную справедливость, то есть поощрения лодырей за счёт работающих, стал самый страшный со времён Бориса Годунова голод в России. Теперь нашу ошибку повторяют американцы. Пожалуй, им стоило бы ознакомиться с историей СССР, но мне кажется, что современные американцы слишком высокомерны, чтобы прислушиваться к советам.
3. История красных кхмеров, устроивших в 1975-1979 массовое убийство миллионов людей в Камбодже по классовому признаку, неприятна для современных коммунистов. Если проблему социалиста Гитлера они решили, притворившись, будто Гитлер капиталист, то называть красных кхмеров «правыми» даже коммунисты стесняются. Кхмеры старательно воплощали в жизнь принципы классовой борьбы. Стратоцид (уничтожение образованных и богатых), «кто был ничем – тот станет всем», трудовые армии, перевоспитание трудом – вот это всё. Лидер красных кхмеров Пол Пот был последователем марксизма-ленинизма и учеником Сталина. Он действовал строго по наставлениям из трудов и речей Маркса, Ленина и Сталина.
Вот краткая история тех печальных событий (ссылка):
Американские войска [во время войны во Вьетнаме] весной-летом 1970 года осуществили интервенцию в Камбоджу, а весной-летом 1973-го ВВС США подвергли её территорию массированным бомбардировкам, сбросив на нее около 250 тысяч тонн боеприпасов. Иностранное военное вмешательство вместе с варварскими бомбардировками, повлекшими за собой гибель многих мирных камбоджийцев, обеспечили партизанскую армию красных кхмеров, боровшуюся против режима Лон Нола, широкой народной поддержкой и непрерывным притоком новых бойцов. В основном это были малограмотные молодые крестьяне и озлобленные сироты-подростки.
В результате к концу 1974 года красные кхмеры контролировали подавляющую часть территории Камбоджи, что позволило им в январе 1975-го развернуть крупномасштабное наступление на столицу страны. 1 апреля 1975 года под давлением американцев генерал Лон Нол ушел в отставку и покинул страну, 12 апреля из столицы срочно эвакуировалось посольство США, а 17 апреля 1975 года Пномпень пал.
В течение года после захвата власти красными кхмерами формально главой государства считался принц Нородом Сианук, а премьер-министром — Пенн Нут, однако оба находились под домашним арестом и политической роли не играли. В 1976 году Салот Сар занял пост премьер-министра, взял псевдоним Пол Пот (от франц. politique potentielle — «политика возможного»), а Камбоджу переименовал в Кампучию (официальное название — Демократическая Кампучия). Установив полный контроль над страной, он приступил к немедленной реализации своих экстравагантных леворадикальных идей строительства в отсталой бедной стране Юго-Восточной Азии аграрно-казарменного коммунизма.
Придя к власти, красные кхмеры приступили к выселению всех жителей городов в аграрные коммуны для занятия сельским хозяйством. Население Пномпеня, столицы страны, было принудительно эвакуировано в течение 72 часов.
За несколько месяцев Камбоджа превратилась в гигантский трудовой лагерь, где все ее население по 18 часов в день без выходных красные кхмеры подвергали принудительному тяжелому физическому труду (в основном он сводился к выращиванию риса и выкорчевке джунглей под новые поля), чудовищным пыткам, изощренным издевательствам и массовому террору. Во время правления Пол Пота на территории Камбоджи были отменены деньги, закрыты все рынки, больницы, школы, вузы, библиотеки, запрещены иностранные языки и книги. Под особый запрет попало письмо и чтение, кроме изучения официальных документов.
Главным объектом террора красных кхмеров стала интеллигенция, поскольку Пол Пот считал образование помехой на пути установления аграрно-казарменного коммунизма. Ношение очков считались проявлением особой подозрительности и неблагонадежности и могло грозить их обладателю самыми суровыми репрессиями вплоть до смертной казни.
Высшая мера наказания применялась за любые провинности.
К ним могло относиться все что угодно — рождение ребенка без предварительного дозволения властей, подозрительные разговоры, сорванный с дерева банан или поиск риса, оставшегося на «полях смерти» после уборки урожая.
Чтобы не расходовать зазря пули, людей убивали самыми жестокими и изощренными способами: забивали мотыгами, бамбуковыми палками или железными трубами, бросали в водоемы с рептилиями или заживо закапывали. Для массовых казней использовали колючую проволоку, которой предварительно обвязывали заключенных, после чего пускали через нее электрический ток. <…>
По различным экспертным оценкам, за три года восемь месяцев и 20 дней правления красных кхмеров жертвами режима Пол Пота стали от 1,7 до 3 миллионов жителей Камбоджи. Для сравнения: в 1975 году к моменту прихода красных кхмеров к власти все население страны составляло более 7,5 миллиона человек. Хотя некоторые левые ученые и публичные интеллектуалы на Западе, благосклонно относившиеся к социальным экспериментам Пол Пота, оспаривали эти данные и отказывались признавать преступления красных кхмеров геноцидом.
В протоколе Комиссии по расследованию преступлений режима Пол Пота от 25 июля 1983 года говорилось, что за период между 1975 и 1978 годами погибли 2'746'105 человек, из которых 1'927'061 — крестьяне, 305'417 — рабочие, служащие и представители иных профессий, 48'359 — представители национальных меньшинств, 25'168 — монахи, около 100 писателей и журналистов, а также несколько иностранцев.
Еще 568'663 человека пропали без вести, погибли в джунглях или похоронены в братских могилах. По состоянию на 2009 год Центр документации Камбоджи обнаружил и задокументировал 23'745 массовых захоронений около 1,3 миллиона человек.
Правление Пол Пота до сих пор остается табуированной темой для современного камбоджийского общества — о нем не принято публично высказываться. После его свержения новая власть так и не смогла справиться с главными проблемами страны: тотальной нищетой, всеобщей коррупцией и бесправием простых людей перед авторитарной властью.
При этом значительная часть политической элиты нынешней Камбоджи — выходцы из красных кхмеров.
В некоторых слоях общества, особенно среди тех, кто не застал диктатуру Пол Пота, появилась мода ностальгировать по его режиму, когда Камбоджу «уважали и боялись». Процесс национального примирения, начавшийся с подписания соглашения о всеобъемлющем политическом урегулировании камбоджийского конфликта в 1991 году, и по сей день далёк от завершения.
Весьма характерно, что трагедия началась с неуклюжего военного вмешательства американцев. Впрочем, это была далеко не первая радикально левая революция, произошедшая в стране, пострадавшей от внешнего вторжения или находившейся в состоянии войны.
Этот трюк левые использовали часто: на волне народного недовольства военными страданиями и лишениями прийти к власти, а затем начать гражданскую войну против собственного народа.
Вернуться назад