Политические элиты исчезли

Политические элиты исчезли

Их заменили элиты экономико-политические

Сергей МИХЕЕВ,
директор Центра
политической конъюнктуры
(Москва)

Экономические проблемы крайне важны, но в корне всех имеющихся трудностей все-таки лежит мировоззренческая проблема. Заключается она в следующем: развалив Советский Союз, мы все отказались от суверенного геополитического проекта.

Собственного проекта сегодня по сути нет ни у России, ни у Украины. Ибо отказавшись от советского проекта, мы встали в очередь к западной цивилизации. И теперь толкание в этой очереди — причина того, что у нас вообще отсутствует достаточное понимание своих собственных целей.

Политические элиты как таковые исчезли, их заменили элиты экономико-политические. А для них те стратегические задачи, о которых мы говорим, не являются вообще актуальными. По большому счету радикально снизился уровень политических амбиций. Многое из того, о чем мы сейчас говорим, не является важным для людей, которые реально управляют некоторыми государствами постсоветского политического пространства, в частности Украиной.

Мы снова и снова говорим о необходимости создания интеграционной базы, о развитии инноваций, наукоемких технологий, о модернизационных прорывах. Но, увы, для значительной части правящего класса на Украине и для некоторой части правящего класса в России все это вообще задачей не является, им до этого нет никакого дела.

Повсеместно идет радикальное снижение планки амбиций, причем это транслируется и на украинское общество — так, чтобы интересы людей сводились к чисто бытовой парадигме мышления. Все будто заняты одним: красиво «тусоваться», пить кофе в Брюсселе, иметь красивую машину. Остальное — не интересует. Я уверен, что все эти процессы ведутся совершенно сознательно.

После того как мы отказались от собственного стратегического целеполагания, мы передали эту функцию на внешний уровень. Именно на внешнем уровне формулируют стратегию Украины, пытаются делать это применительно и к России. В этом одна из самых серьезных наших проблем.

На Украине я знаю достаточное количество экспертов, которые говорят следующее: «А нам вообще не нужна никакая промышленность. Пусть она хоть сгорит, а вместе с ней и промышленный восток со своими заводами. Лишь бы двигаться в Европу». То есть они уже готовы к тому, чтобы нация стала существовать в двух ипостасях: как гастарбайтеры в Европе (на стройках, бензоколонках и т. п.) и как персонал этакого этнокультурного парка, аттракциона на территории Украины с ресторанчиками, хатками и т. д.

Уровень исторических амбиций значительно снизился, в том числе и для представителей бизнес-элит — также, очевидно, из-за их неспособности к собственному стратегическому целеполаганию.

Но я не стал бы всю вину за это валить только на Украину, потому что в украинской политической практике нет ни единого «ноу-хау», которого бы в свое время не переняли из России. Стремление на Запад, либеральное целеполагание, россказни про то, как либеральная экономика без политики и идеологии сама решает все проблемы — все это не более чем порождения московского и питерского диссидентства конца 80-х — начала 90-х годов. Украина просто придала этой идеологии, можно сказать, некий свой «жовто-блакитний» оттенок и на ней строит свою достаточно сомнительную идентичность.

На мой взгляд, крайне важно изменить уровень исторических амбиций. Это касается молодежи, людей среднего возраста, представителей средней буржуазии. И здесь мне видятся три основных пути.

Первый — поднятие уровня амбиций тех, кто сегодня не имеет прямого отношения к принятию решений. Второй — формирование такой повестки дня и такой структуры заинтересованности, которые могли бы поднять часть элиты на более конструктивный модернизационный процесс. Третий — возможно, стимулирование проектов, связанных с поддержанием имперской идентичности Украины. Ведь именно Украина — колыбель огромной империи, простиравшейся от Балтики до Тихого океана. Тогда этнические украинцы имели отношение к решению судеб мира. Именно через это люди начинают понимать свою историческую миссию.

Что касается модернизации. В России такую повестку дня пытаются сформулировать. Нам помогают масштаб наших территорий и масштаб нашего исторического проекта — это нас вытягивает. На Украине же, на мой взгляд, никакой модернизационной повестки дня вообще нет. Невозможно назвать ни одного модернизационного проекта — никто не стремится даже к тому, что в России по крайней мере декларируется. По сути, весь разговор о модернизации на Украине нынче сводится лишь к разговору о «евровекторе». Даже если этот «евровектор» в реальности приводит к деградации имеющихся экономических мощностей, чего участники этой дискуссии не понимают или просто не хотят понимать.

Директор Центра политической конъюнктуры (Москва)

Сергей МИХЕЕВ