Инцидент в отеле «Уотергейт»
17-02-2024, 10:06. Разместил: Око Политика
Отставка Ричарда Никсона — единственный случай в истории США, когда президент досрочно покинул пост. Расследование началось с заметки в «Вашингтон пост» о взломе в отеле Уотергейт, но постепенно выросло в крупнейший скандал с участием высших политических сил страны.
Проникновение в штаб
Гордон Лидди сделал карьеру в Республиканской партии: помощник советника президента по внутренним делам Джона Эрлихмана, затем финансовый советник Комитета по переизбранию Никсона.
В январе 1972 года Лидди придумал секретный план разведывательных действий против штаба демократов, который направил председателю Комитета по переизбранию Джебу Магрудеру, генеральному прокурору Джону Митчеллу и советнику президента Джону Дину.
Митчелл посчитал план невыполнимым, но одобрил упрощённый вариант в марте: взлом штаб-квартиры Комитета демократической партии в Уотергейтском комплексе в Вашингтоне — сфотографировать письма и установить прослушивание в телефоны.
Лидди назначили руководителем операции, к которой подключили бывшего офицера ЦРУ Говарда Ханта, координатора по безопасности штаба Никсона Джеймса МакКорда и бывшего телохранителя жены Митчелла Альфреда Болдуина.
11 мая МакКорд приказал Болдуину остановиться в мотеле напротив комплекса Уотергейт, где забронировал номер на имя собственной фирмы. Под контролем Лидди и Ханта, команда МакКорда начала подготовку к проникновению в штаб демократов.
Первый ночной визит взломщиков состоялся 28 мая. Прослушку установили в телефон исполнительного директора Ассоциации демократических председателей штатов и в телефон председателя Комитета демократической партии.
Взломщики прервали процесс, когда оборудование внезапно вышло из строя, покинули штаб демократов и вернулись в мотель, чтобы спланировать «второй заход».
Хант и Лидди поддерживали связь со взломщиками по самодельному радио. Тюбики для гигиенических помад с крошечными микрофонами позже обнаружили в сейфе в Белом доме. National Archives and Records Administration
17 июня охранник Уотергейтского комплекса совершал ночной обход и заметил ленту, которая закрывала защелки дверей офисов, после чего позвонил в полицию. На вызов откликнулась ближайшая машина с примечательной бригадой внутри. Офицеры возвращались с задания под прикрытием и выглядели как бездомные.
Болдуин внимательно наблюдал за входом в комплекс, но пропустил, как офицеры вошли в здание, и продолжил смотреть телевизор. Полицейские без помех проникли в офис штаба демократов и схватили пятерых удивленных взломщиков.
На допросе в отделе полиции задержанные признались в проникновении и не скрывали имена.
На утро в «Вашингтон пост» вышла первая заметка на тему Уотергейта. В публикации говорилось, что полиция обнаружила у взломщиков отмычки и дверные защелки, стодолларовые купюры с последовательными серийными номерами, приемник для перехвата звонков полиции, две кинокамеры и три пистолета со слезоточивым газом, размером с ручку.
Задержанные, слева направо: Бернард Баркер, Джеймс МакКорд, Фрэнк Стургис, Эухенио Мартинес и Вирджилио Гонсалес. Department of Justice
В тот же день Лидди позвонил Магрудеру и дал указание считать взломщиков кубинскими борцами за свободу, которых завербовал Хант.
Комитет по переизбранию Никсона и Белый дом приняли это объяснение. В сентябре взломщикам предъявили обвинение в попытке кражи и прослушивания телефонов, а в январе 1973 года суд признал участников проникновения виновными.
Денежный след
При задержании, у Баркера обнаружили записную книжку с контактами Ханта. Дин, по приказу Эрлихмана, поручил обыскать кабинет Ханта и вскрыть сейф. В уничтожении бумаг из сейфа участвовал директор ФБР.
Записная книжка Баркера. National Archives and Records Administration
Первой реакцией Никсона на взлом в Уотергейте было недоумение. 23 июня 1972 года, в разговоре с руководителем аппарата Бобом Холдеманом, президент воскликнул: «Покажите мне того дурака, который придумал этот погром?».
Никсон приказал Холдеману привлечь ЦРУ и заблокировать расследование о финансовых источниках взлома. Пресс-секретарь Никсона выступил с заявлением, в котором назвал инцидент «жалкой попыткой ограбления».
Боб Холдеман. National Archives and Records Administration
29 августа Никсон собрал пресс-конференцию, где заявил, что Джон Дин провел тщательное расследование и виновные будут наказаны: «Могу категорически сказать, что никто из сотрудников Белого дома и никто из сотрудников нынешней администрации не участвовал в этом очень странном событии».
Как выяснилось позже, в приватной беседе с Дином президент поздравил советника в иной манере: «То, как вы справились с Уотергейтом, мне кажется, было очень умело. Вы отлично вставляете пальцы в дырки каждый раз, когда утечки возникают то тут, то там».
На фоне Уотергейта, Джон Митчелл тихо ушел в отставку с поста генерального прокурора и перешел в Комитет Никсона по переизбранию.
Жена Митчелла Марта дружила с МакКордом. Джон Митчелл опасался новых утечек и запретил Марте общаться с прессой и друзьями. Несмотря на запрет, в июне 1972 года Марта позвонила репортёру «Юнайтед пресс» Хелен Томас и сообщила, что разводится с мужем. Разговор внезапно прервался.
На следующий день журналист «Нью-Йорк дейли» выследила Марту в загородном доме и описала как «избитую женщину с видимыми синяками».
Позже, на этапе расследования, Марта сообщила, что неделю провела взаперти. Когда Марта позвонила Томас, охранник мужа выдернул телефонный провод. Попытки сбежать заканчивались избиением, также Марте вводили наркотики, чтобы успокоить.
В 1975 году МакКорд признал, что Марту Митчелл похитили и подтвердил, что организаторы Уотергейта, включая Джона Митчелла, знали об этом.
В начале августа 1972 года пресса обнаружила след кассового чека на 25 тысяч долларов, деньги с которого попали на банковский счет Баркера. Расследование привело к «фирмам-однодневкам» в США и Мексике, которые Баркер использовал для обналичивания — через клиринг Федерального резерва.
У чека оказался непростой путь. Бизнесмен Кеннет Дальберг пожертвовал чек для предвыборной кампании Никсона на покупку расходных материалов. Дальше чек попал в финансовый отдел Комитета по переизбранию: как выяснилось, для оплаты взлома в Уотергейте.
Дальберг, как и сотни республиканцев, верил, что жертвует деньги на благие цели. Предвыборный штаб собрал 86 тысяч долларов и «прокрутил» их через подставные счета. Виноватым сделали казначея Комитета Хью Слоуна.
В ответ на обвинения в мошенничестве, Слоун сообщил следствию, что действовал по приказу. Магрудер и финансовый директор Комитета поручили Слоуну обналичивать деньги для Лидди. Дальше деньги передавались Баркеру, проводились через мексиканские счета и становились «чистыми».
Слоун подтвердил, что операции с чекам происходили и во время событий Уотергейта.
Давление прессы
В 1972 году журналисты Боб Вудворд и Карл Бернстин опубликовали серию разгромных статей в газете «Вашингтон пост». Вудворд и Бернстин беседовали с фигурантами событий Уотергейта, опрашивали свидетелей, собирали факты в единую картину.
На момент первых публикаций, Вудворд числился в газете меньше года, не писал о громких делах и ждал увольнения. Бернстин же имел десятилетный редакторский опыт. Несмотря на разницу в классе, коллеги сработались.
Журналисты выяснили, что Митчелл курировал секретный республиканский фонд, который использовался для финансирования разведки против демократов. «Вашингтон пост» взяли интервью у бухгалтера кампании по переизбранию Никсона, которая подтвердила незаконные операции с деньгами штаба.
Анонимным источником Вудворда стал человек по прозвищу «Глубокая глотка». В начале двухтысячных имя источника рассекретили: Марк Фелт, замдиректора ФБР в семидесятых.
Фелт тайно встречался с Вудвордом в подземном гараже: так выяснилась причастность Ханта ко взлому. Фелт первым намекнул на «денежный след» фонда переизбрания и предупредил Вудворда о слежке спецслужб.
Также Фелт анонимно подбрасывал информацию об Уотергейте в «Вашингтон пост», журнал «Тайм», «Вашингтон дейли ньюз» и другие издания — вплоть до ухода из ФБР в июне 1973 года.
Расследование «Вашингтон пост» встретило противодействие коллег. Одни издания игнорировали публикации и не вступали в полемику. Другие отрицали коррупцию власти и открыто издевались над Вудвордом и Бернстином: так делали «Вашингтон стар-ньюз» и «Лос-анджелес таймс».
Со ссылкой на источники в Белом доме, «Чикаго трибьюн» и «Филадельфия Инквайрер» синхронно опубликовали опровержения на статью Вудворда о Холдемане и выплатах из секретного фонда.
Обложка журнала «Тайм», апрель 1973 года. Jack Davis, TIME Magazine
Журнал «Тайм» не стеснялся в формулировках: Никсон не заслуживает доверия и «устраивает своей стране каждодневный ад».
Недоверие между прессой и президентом было взаимным и до Уотергейта, в разгар войны во Вьетнаме. Никсон и администрация не раз обсуждали внедрение в СМИ правительственных агентств — для смягчения антивоенной риторики.
В 1969 году, по запросу Белого дома, ФБР прослушивало телефоны пяти репортеров. В 1971 году Белый дом запросил аудит налоговой декларации редактора «Ньюсдей»: автор написал серию статей о финансовых махинациях друзей Никсона.
Вернёмся к Уотергейту. В ответ на публикации, администрация Никсона обвиняла СМИ в подтасовках и предвзятости: «Газеты уделяют слишком много внимания этой истории». Конкуренция в американской прессе гарантировала освещение политического скандала с полярных точек зрения: вмешиваться напрямую и закрывать газеты власть не решалась.
Осенью 1972 года Ричарда Никсона переизбрали на второй президентский срок — несмотря на доказательную базу, собранную журналистами по делу Уотергейта.
Признания чиновников
Вот что пишет Джон Дин в воспоминаниях: «Мои беседы с Никсоном весной 1973 года убедили меня в том, что он решил не только убрать из Белого дома меня, Холдемана и Эрлихмана, но и полностью дистанцироваться от нас. Никсон придумал новый заговор — сокрытие внутри сокрытия — и с марта по июнь того же года он осуществил свой план».
В марте 1973 года судья Джон Сирика (он стал «Человеком года» журнала «Тайм») обнародовал письмо Джеймса МакКорда. Взломщик раскаивался во лжи и утаивании фактов: на основе показаний МакКорда доказали причастность Ханта, который получил срок.
Разбирательства продолжались: Сенат запустил собственное расследование и назначил слушания.
Эрлихман заявил генеральному прокурору Ричарду Кляйндинсту, что никто в Белом доме не знал заранее об ограблении: как выяснилось, он солгал по личной просьбе Никсона. В апреле 1973 года Магрудер признался, что лжесвидетельствовал во время суда над взломщиками и обвинил Дина и Митчелла в давлении.
Джон Дин верил, что вместе с Митчеллом, Эрлихманом и Холдеманом придет к прокурорам, расскажет правду о денежных махинациях и спасет Никсона.
Для подтверждения непричастности президента, Дин встретился с Никсоном один на один: в ходе беседы на повышенных тонах, Дин понял, что идет запись. Никсон странно вел разговор, постоянно подталкивал собеседника к нужным для себя выводам, будто работал на публику.
Дин упомянул это наблюдение, когда давал показания в Сенатском комитете. Также Дин признался, что в разговоре с Никсоном угрожал выложить правду прокурорами. Прокуратура сообщила президенту, что Халдеман, Эрлихман, Дин и другие официальные лица Белого дома замешаны в сокрытии улик.
30 апреля 1973 года Никсон отправил Холдемана и Эрлихмана, верных ближайших соратников, в отставку. Обоим предъявили обвинения и приговорили к тюремному заключению.
Также Никсон потребовал отставки Кляйндинста, чтобы «никто не мог утверждать, что его невинная дружба с Холдеманом и Эрлихманом может быть истолкована как сговор». Далее Никсон уволил Дина, не подтверждая, но и не опровергая факта записи разговора, о котором упоминал Дин, на плёнку.
Президент назначил Элиота Ричардсона новым генеральным прокурором и поручил найти независимого юриста для расследования событий Уотергейта. На должность такого «специального» прокурора назначили Арчибальда Кокса. Причастность к взлому и денежным махинациям Никсон не признал.
Открытые слушания в Сенате по делу Уотергейта транслировались по телевидению с мая по август 1973 года. По статистике, большинство американцев посмотрели хотя бы один выпуск.
В июле 1973 года Сенат вызвал на допрос Александра Баттерфилда, сотрудника Белого дома: узнать о спецоборудовании для записи в Овальном кабинете. Баттерфильд упирался, но в итоге признал: с 1971 года большинство разговоров в Белом доме записывались по указанию Никсона.
Признания Баттерфильда произвели эффект разорвавшейся бомбы. Дело Уотергейта перестало быть расследованием о взломе и воровстве из фондов. Прокуроры и пресса переключили внимание на Никсона.
Плёнки Белого дома
Оборудование для записи телефонных разговоров установили в Белый дом при Линдоне Джонсоне в 1969 году.
Еще в должности вице-президента, Никсон добавил микрофоны в Овальный кабинет, комнаты персонала, в переговорные, коридоры и даже туалеты. Также прослушивалась гостиная Линкольна, любимая комната Никсона для отдыха и раздумий.
Установку контролировал Холдеман, монтаж закончился в феврале 1971 году, когда Никсон уже стал президентом. Плёнки с записями хранились в подвале Белого дома, архив вела секретная служба.
Запись начиналась автоматически, как только появлялся источник звука. Подслушивание включалось и вручную: дежурным офицером или Никсоном лично. Телефонные разговоры президента записывались без исключений.
Во время сенатских слушаний прокуроры изъяли 3000 часов записей — меньше 5% полного архива. Расследование не заинтересовало обсуждение внешней политики, визита Никсона в СССР и Китай: только 200 часов ссылок на Уотергейт.
Арчибальд Кокс попросил рассекретить еще девять плёнок: подтвердить или опровергнуть показания Дина и Баттерфильда. Президент категорически отказался предоставить записи.
Никсон обозначил две причины отказа: конституционный принцип привилегий исполнительной власти и угроза безопасности страны, если беседы публично услышат враги нации.
20 октября 1973 года произошли события, которые пресса назвала «субботней резнёй».
- Кокс отправил Никсону очередную повестку с требованием выдать записи Белого дома. Никсон предложил компромисс: дать прослушать плёнки сенатору Стеннису из Миссисипи. Кокс возразил, что сенатор — глухой, а значит разобрать записи не сможет.
- Никсон приказал генеральному прокурору Ричардсону уволить Кокса. Ричардсон отказался и в тот же день подал в отставку. Затем Никсон приказал заместителю генерального прокурора Уильяму Ракелсхаусу уволить Кокса. Ракелсхаус отказался и тоже ушел в отставку.
- Далее Никсон приказал третьему по значимости чиновнику Министерства юстиции Роберту Борку уволить несносного Кокса. Борк выполнил приказ, получил кресло Ричардсона, отстранил Кокса от обязанностей и собирался уйти в отставку следом, но передумал.
В посмертных мемуарах Борк упоминал, что Никсон пообещал ему место в Верховном суде за роль в увольнении Кокса.
Окружной судья Джерард Гезелл постановил, что увольнение чиновников было незаконным. Действия Никсона привели в ярость конгрессменов, Белый дом заваливали письмами с угрозами, опросы показывали очередные рекорды недоверия президенту.
Главная страница «Нью-Йорк таймс» 21 октября с сообщением об отставках. The NY Times
Недовольство общества событиями Уотергейта, многочисленные отказы президента обнародовать записи Белого дома, жесткие отставки в администрации, уличение во лжи ближайших советников и нежелание президента признавать вину привели к предсказуемому результату: 30 октября 1973 года Конгресс запустил процесс импичмента Ричарда Никсона.
Однако, судебный комитет Палаты представителей не одобрил первую статью об импичменте и отложил обсуждения до конца июля 1974 года.
Борк, под давлением Никсона, назначил Леона Яворски, нового специального прокурора по расследованию Уотергейта — в надежде на лояльность по отношению к президенту. Яворски же стал действовать против президента и продолжил дело Кокса, к удивлению Никсона.
Обнаружилась плёнка, на которой отсутствовали 18 минут записи. Личный секретарь Никсона Роза Мэри Вудс призналась, что случайно стерла ленту, «нажав не ту педаль» на магнитофоне во время ответа на телефонный звонок. Судебный анализ установил, что ленту стерли как минимум на пяти участках: получалось, что Вудс нажимала педаль пять раз.
Прокуроры попросили Вудс попросили повторить положение тела, которое было во время ответа на звонок. Вудс сидела за столом и потянулась левой рукой к телефону. В это же время, левая нога надавила на педаль, которая управляла записью. Поза получила название «Растяжка Розы Мэри» в прессе и вызвала сомнение в достоверности.
Вудс показывает позу, в которой сидела 18 минут. Gerald R. Ford Library and Museum
Со слов Дина выяснилось, что стёртая часть — запись разговора Никсона и Холдемана через три для после взлома в отеле Уотергейт. Бывший глава администрации Белого дома Александр Хейг предположил, что Никсон сам удалил запись, когда поддался действию «зловещей силы».
Попытки восстановить запись предпринимались до 2003 года, после чего плёнку заморозили в специальной комнате Национального архива: на случай, если будущие технологии помогут восстановить пустой фрагмент.
В апреле 1974 года обнаружилась плёнка, на которой Никсон и Холдеман однозначно обсуждают блокирование расследования Уотергейтского взлома. В ответ, Никсон признал вину: но только за то, что ввел страну в заблуждение по поводу факта разговора из-за «кратковременной потери памяти».
Это стало последней каплей. Страна не стеснялась во мнении, что нынешний президент — позор нации. Даже республиканцы вовсю заявляли, что будут голосовать за импичмент.
9 августа 1974 года Никсон выступил с телеобращением, в котором заявил о добровольной отставке.
Конгресс прекратил процедуру импичмента Никсона. Вице-президент Джеральд Форд стал новым президентом.
8 сентября 1974 года Форд полностью помиловал Никсона по всем обвинениям, с иммунитетом от судебного преследования за любые преступления, «которые он совершил, мог совершить или в которых принимал участие».
В результате Уотергейтского скандала, 69 человек предстали перед судом, 48 признали виновными и посадили в тюрьму.
До самой смерти в 1994 году, Ричард Никсон продолжал заявлять о своей полной невиновности.
Вернуться назад