Как советский академик "открыл" четыре первых слова, из которых родились все языки мира

Слышали когда-нибудь об академике Николае Марре? В отечественном языкознании это фигура легендарная. Только не со знаком плюс, а со знаком минус. Теории он предлагал совершенно фантастические, но при этом догадался привязывать их к марксизму. Благодаря этому, царил в советской науке двадцатых годов.

Надо отдать должное Марру, он действительно был крупным ученым, знатоком восточных культур и языков. Проделал огромную работу по изучению закавказской истории и этнографии, участвовал в раскопках древних городов. Эрудит был отменный.

Но полет мысли заносил его в слишком далекие дали, в слишком зыбкие области. А увлекающаяся натура заставляла его слишком снисходительно относиться к такой ерунде, как доказательства. Тем более, что в ход всегда могло пойти такое неотразимое оружие, как марксистский подход. Ведь язык, по Марру, имеет классовую природу.

Все возникло, утверждал он, из четырех первых трудовых выкриков. То есть из возгласов, которые первобытные люди издавали, поднимая бревно, например. Или стуча камнем по камню.

Вам интересно, что это за возгласы? У Марра был конкретный ответ: САЛ, БЕР, ЙОН и РОШ. Вот они, первые слова человечества. Смысла в них особого не было, но именно от них, произошло все остальное грядущее многообразие лексики.

"Выбор сделан по созвучию с известными племенными названиями, в состав которых они входят без изменения или с позднейшим частичным перерождением, именно "сар-мат" — "сал“ (А), "и-бер“ — "бер“ (В), "ион-яне“ — "йон“ (С), "эт-руск“ — "рош“, - так пояснял свою гипотезу академик.

Первые языки он назвал яфетическими. Причем как-то удивительным образом у него получалось, что в основном это были разные грузинские наречия, от которых потом стали происходить другие языки.

Учение Марра о языке пользовалось государственной поддержкой. Компаративистика же, то есть сравнительно-историческое языкознание, считалось буржуазной наукой. Сторонники Марра захватывали командные должности в институтах и громили через печать своих оппонентах.

Так продолжалось до середины 1930-х годов, когда в языкознании наметился перелом в пользу более адекватного подхода. Впрочем, сам академик Марр к этому времени уже покинул бренный мир.