Что творит с мозгами либеральная демократия (ВИДЕО)

Его сложно охарактеризовать. Он то романтик, то ратующий за моральные ценности и страну патриот. Олег Газманов – личность вообще неоднозначная. Гуттаперчивость на сцене явно не удается ему в жизни. Он не умеет отступать от своих принципов. В последнее время певец избегает общения с прессой. И отнюдь не из-за того, что сказать ему нечего. Не хочет растрачивать себя на слова, главное в его жизни – поступки. Но для «Аргументов неделi» артист сделал исключение. Разговор получился эмоциональный и весьма откровенный.

 

- Олег, в вашем репертуаре очень много патриотических песен. Из романтика вы превратились в патриота? С чем связаны эти перемены?

– Не могу сказать, что это осознанный процесс. Ведь это песни «пишут» меня, а не я их! Просто музыка гражданского звучания более заметна, чем любовная тематика. Да и мало кто из коллег пишет на эту тему. Видимо, сегодня она более актуальна для народа. Но я свое творчество не считаю полностью патриотическим.

– При этом некоторое время назад ваши песня и клип «Новая заря» (можно посмотреть на нашем сайте www.argumenti.ru. – Прим. ред.) попали под запрет на радио и телевидении. Такая откровенная позиция – против коррупции во власти – надолго задвинула вас в ряды изгоев?

– Задвинуть меня сложно, так как я востребован. Но такое отношение меня очень удивило. Эту песню запрещают еще сильнее, чем группу «Ленинград»! Но, несмотря на запрет, интерес к ней был и остается колоссальный. От просмотра и скачивания этого клипа с нашего сайта рухнул сервер. Хочу отметить еще и то, что это всего лишь мой честный взгляд на коррупцию и страну. Я не профессиональный оппозиционер. И бегать со знаменем по Химкинскому лесу не собираюсь. Это глупость! Представляете, если бы Минин и Пожарский ходили вокруг Кремля со знаменем, на котором было бы написано: «Мы против польских оккупантов». Разве они победили бы? (Смеется.)

– А что, лучше отсиживаться и выжидать благих вестей?

– Я сейчас не об этом. Просто говорить и делать – разные вещи.

– Мне кажется или вы сейчас таким образом действительно отчитываете Юрия Шевчука? Кстати, говорят, вы враждуете. И причина конфликта – ваша песня «Сделан в СССР», музыку и идеологию которой вы якобы у него украли. Писали, что Шевчук хотел даже подать в суд…

– Судом не он мне, а я ему грозил. Когда Шевчук сказал в прессе, что я украл у него песню, меня это потрясло. Попытался поговорить с ним, но он оказался для бесед недоступен. А его представители эту тему стали развивать еще больше. В итоге я обратился к музыкальным экспертам и отдал ее на экспертизу. Они подтвердили: изначально это были разные произведения. Потом я посмотрел в Интернете, и оказалось: он вообще всех известных людей «прикладывает». Я и успокоился. Понял, что он склочник или пиарщик. Мне это уже стало неинтересно.

– Настолько, что вы до сих пор принципиально не работаете на одних площадках…

– Как к личности я не испытываю к нему никаких эмоций. В профессиональном плане у меня тоже нет претензий. Хотя был недавно на эту тему занятный эпизод. Меня пригласили поучаствовать на НТВ в «Музыкальном ринге». Я сказал, что готов оппонировать Шевчуку. Он ведь везде говорит, что попса – это фонограммщики. Вот я и захотел с ним спеть вживую. Но он отказался. То есть перчатку мою не поднял. Думаю, в дальнейшем на подобное он тоже не согласится. Потому что одно дело – говорить, другое – делать.

 Вот, например, скандал вокруг Химкинского леса. Мне интересно – он вообще саму историю этого леса знает? У меня есть друг, профессионал-дорожник. Так он мне в приватной беседе сказал: весь этот Химкинский лес – чистая политика. Дорогу проводить нужно только через лес. Там все досконально просчитывали. Что же касается самого леса, то его там фактически уже давно нет. Загаженная территория, а не тот самый «шишкинский» лес, который мы себе представляем. Есть много экологически важных мест, где действительно вырубают деревья. Но здесь – трасса, а люди пиарятся.

Опять же эта история с задержкой строительства ложится на плечи налогоплательщиков и всей страны. Дорога-то все равно нужна. Поэтому я бы посоветовал Шевчуку взять и посадить хотя бы пять деревьев. А еще лучше привлечь всех сторонников защиты этого леса и посадить столько деревьев, чтоб их было еще больше, чем в самом лесу. Я, например, в Москве посадил больше тысячи семисот деревьев. И буду сажать каждый год. Пожалуйста, я приглашаю Шевчука – пусть посадит дерево. Реальное, а главное – полезное дело!

– Вам часто приписывают «нежные отношения» с властью. Но, насколько мне известно, вы до сих пор не являетесь членом ни одной из партий. Ваши коллеги активно рвутся в ряды партийцев «за бонусами». А вам почему это неинтересно? Есть более весомые покровители? 

– Никаких особых покровителей нет. Хотя многие относятся ко мне с уважением. Есть друзья из властных структур. Но по работе я их никогда ни о чем не просил. Никаких бонусов мне не нужно. Так что я как не был партийцем, так в дальнейшем и не собираюсь им становиться.

– Знаю, что вы за свой счет не только озеленяете Москву, но и постоянно принимаете участие в благотворительных акциях. Однако многие думают: такая близость с Москвой – результат дружбы с Лужковым. Безу­словно, это ваше право и личное дело. Но разве не обидно, что вас называют «лужковским выкормышем» и приписывают якобы подаренную Лужковым недвижимость?

– Слова-то какие – «лужковский выкормыш»! (Смеется.) Звучит по-советски, тоталитарно. Дачи, квартиры, машины – я это в состоянии купить и купил сам. Причем давно. Что касается дома в Серебряном Бору, то он у меня появился еще до того, как Лужков попал в мэрское кресло. И вообще ничего такого мне ни он, ни кто-то другой не дарил. Теперь об отношениях. Лужков не раз заявлял, что относится ко мне по-дружески и ему нравятся мои песни. Но Путин тоже сказал, что слушает их. А вообще, когда власть об этом говорит, мне всегда почему-то выходит боком. Всегда думают: раз я кому-то нравлюсь, значит, они для меня что-то там сделали.

Кстати, честно скажу, я был бы не против. Но чаще всего получается наоборот. К примеру, когда я первый раз за свой счет организовал посадку сосен в Серебряном Бору, то пригласил поучаствовать в этом Лужкова. Он приехал. Посадил дерево. Повесили табличку, что это дерево посажено им. На следующий день в прессе написали: «Правительство Москвы организовало посадку деревьев в Серебряном Бору. Из артистов был только Газманов». Кстати, ту лужковскую табличку через несколько дней сперли. Видимо, кто-то повесил у себя на яблоню. (Улыбается.) Вот и где правда? 

– Как думаете, после ухода Лужкова вашу песню – гимн о Москве – запретят?

– Вряд ли. Это ведь не официальный гимн. И кстати, говорят, что я ее написал по заказу Лужкова. Так вот она была написана за два года до того, как он ее услышал. Я за нее даже грамоту не получил. 

– О своем патриотизме сейчас говорят многие известные люди. Нынче это модная тема. Не раздражает, когда коллеги пытаются набрать себе за счет этого очки? 

– Скорее, настораживает. Ведь такие понятия, как «мода» и «патриотизм» или «мода» и «демократия», не должны сближаться. Мода – составляющая переменная, трансформируется с каждым годом. А патриотизм – это то, что с молодых ногтей и до благородных седин. Есть очень много векторов, которые можно отнести к патриотизму. Но для меня это – прежде всего то, что полезно стране и идет во благо людям, в ней живущим. Безусловно, его нужно воспитывать. Но не через моду на это «явление». А еще у людей на патриотизм должна быть мотивация. Мотивация ребятам идти в армию, гаишникам – не брать взяток и т.д.

– Представьте, что у вас есть возможность обратиться к министру культуры Авдееву с любым вопросом. О чем спросите? 

– Ни о чем. Я вообще считаю, что министры культуры, по крайней мере, те, кого я знал, – за исключением Швыдкого, – не понимали ничего ни в массовой культуре, ни того, куда двигаться. Они так далеки от нас, как будто мы живем на разных планетах. Поэтому я всего один раз был в Министерстве культуры, когда мне присвоили звание заслуженного артиста. Народного потом уже президент присвоил. И этого мне хватило для того, чтоб сделать существенные выводы.

– Олег, вы талантливый исполнитель и автор песен. Профессионально разбираетесь не только в исполнительском процессе, но и в создании музыкального материала. Нет ли у вас ощущения, что наша русская музыкальная культура перекраивается под чужие западные лекала? А вместе с этим и наш менталитет?

 – Очень важное наблюдение. Музыка – это оружие массового поражения мозгов. И если у нас есть своя музыка – значит, есть свое оружие. А когда национальную музыку подменяют какой-то другой, это перекраивает менталитет, отрывает от корней. У нас сейчас сплошное копирование западных технологий с русскими словами. Я не против современных технологий. Но есть определенные законы. Даже физиологические. Вот смотрите. Чем южнее – тем температура в бане меньше, а воздух с большей влажностью. На севере баня сухая и с более высокой температурой. У нас всегда была традиционная русская баня, потому что именно она полезна нашему организму. Теперь питание. Чем южнее – тем острее еда. У нашего человека, если долго есть такую пищу, будет язва желудка. Теперь о музыке. Чем южнее, тем она более ритмична. У африканцев барабанные ритмы – уже музыка. А в северных регионах как таковой ритм вообще отсутствует.  Там в основном одна мелодия. То же самое с религией. Еще один важный и уже профессиональный момент. Западные музыкальные стандарты отличаются от наших. У них в основном ритмический рисунок идет на вторую и четвертую долю, у нас на первую и третью. В общем наша музыка ритмически может соединяться с немецкими, итальянскими, татарскими, цыганскими мелодиками. Это нам близко и с этим всем можно соприкасаться. А у нас сейчас идет засилье совершенно других ритмов. И это неправильно. Получается, что мы нарушаем естественные процессы. Берем на вооружение чужие менталитет, ценности и ощущения. А в этом нет органичности, гармонии, а главное – полезности для нас.

 

– В следующем году вы будете отмечать юбилей. Не планируете уходить со сцены и прекращать концертную деятельность?

– Нет. Наоборот, готовлю мощный юбилейный концертный тур.

– Многие ваши коллеги не верят в Пенсионный фонд и вкладывают свои деньги в какой-нибудь бизнес. В какой нише, не связанной с концертной и музыкальной деятельностью, вы хотели бы себя попробовать?

– Не хочу распыляться. Поэтому только сцена, продюсирование концертов и поддержка серьезных социальных проектов.

– А супруга не просит «выпустить» ее из домашнего быта в бизнес-леди?

– Я ей не запрещаю. Но она и не просится никуда.

– Какого принципа придерживаетесь в построении семейных отношений? Проще говоря, кто в доме хозяин?

– Я, конечно.

– В чем это проявляется?

– Я зарабатываю деньги. В мелкие вопросы не вдаюсь. Решаю крупные задачи.

– А кулаком по столу можете ударить?

– Могу, но лучше до этого не доводить. 

– На ваш взгляд, в нашем обществе возможен матриархат или феминизм?

– Если и дальше мужчины будут выглядеть на сцене более женственно, а женщины более мужественно, то, наверное, да. Но, думаю, наши женщины умнее. А вообще пропаганда женственных мужчин и гламурья меня раздражает. Это все разжижает мозг. И, кстати, чем дальше к либеральной демократии, тем больше всего этого будет в нашей стране. К сожалению, за столько лет у нас так и не появились ни вектор, ни понимание того, в какую сторону и ради чего мы идем. А хаотичные движения на практике всегда все разрушали…