Китай занимает всё более видное место в мировых делах, но его богатство порождает вражду ("The Washington Post", США)

Эндрю Хиггинс (Andrew Higgins)

Этой весной произошёл внезапный всплеск насилия, и разъярённая толпа опрокинула режим президента Киргизии, подожгла его офис и разграбила прочие здания, ассоциирующиеся у людей с ненавистным авторитарным режимом. Тогда толпа сделала несколько необычный выбор цели и обрушилась на популярный китайский универмаг, набитый дешёвой одеждой и электроникой из Китая.

Вооружившись ломами и дубинами, толпа ворвалась в торговый центр «Гоин» посреди ночи и разграбила, расколотила и сожгла самый известный символ экономического присутствия Китая в столицей беспокойной среднеазиатской страны.

«Мы ничего не могли сделать, чтобы остановить их», — вспоминает Хэ Чэнъюй, владелец магазина. Во время нападения он спрятался в темноте, а охранникам приказал не сопротивляться и не показываться на виду, чтобы самому не стать жертвой насилия.

Китай выплёскивается за свои границы в поисках новых рынков и рабочих мест, а также стремясь повысить своё значение в мировых делах. Эта страна, когда-то гордившаяся тем, что у неё «друзья есть везде», всё в большей степени сталкивается с проблемой, издавна тревожащей США: богатство и мощь вселяют не только трепет и осторожно-уважительное отношение, но и зависть, а временами — и вражду и насилие.

После апрельского нападения на торговый центр «Гоин» в Бишкеке подверглись нападениям и ограблениям десятки лиц китайской национальности. В августе преступники ворвались в «Татаан» — ещё один крупный и преимущественно китайсий торговый центр столицы — и вскрыли сейфы полутора десятков китайских коммерсантов. Один китайский дипломат, спешно прибывший на место происшествия, сообщил, что пропало целых пятьсот тысяч долларов. Разъярённые китайские коммерсанты собрались возле торгового центра на следующее утро и представили список недавних случаев избиения, нанесения ножевых ранений и прочих видов нападений.

Се Иньчэн, занимающийся распространением деревянных дверей и панелей китайского производства, лишился более десяти тысяч долларов.

«Китайцам здесь становится очень сложно», — сказал Се Иньчэн, возглавляющий ассоциацию китайских коммерсантов.

В Индонезии и прочих странах Юго-Восточной Азии к китайцам, занимающимся предпринимательством, издавна относятся с подозрением и зачастую нападают на них в периоды нестабильности. Но китайцы в Киргизии и прочих местах — это новое явление: они приехали сюда не много веков назад, когда Китай стоял на коленях, а в последнее десятилетие, когда в стране наблюдался бурный рост.

Интересы Китая в Средней Азии связаны с экономикой: в регионе есть богатейшие запасы природных ресурсов — и с безопасностью. У Киргизии общая граница протяжённостью в 536 миль с неспокойным западным регионом Китая — Синьцзяном, и тамошнее население — иногда устраивающие восстания уйгуры-мусульмане — поддерживает тесные связи со своими братьями по ту сторону границы.

Киргизия — страна горная, бедная и очень маленькая (население — всего 5,3 миллиона человек), но она стала одной из главных баз реэкспорта китайских товаров в регионе. Двусторонняя торговля — почти весь её объём приходится на китайский экспорт — подскочила в 2008-м году до 9,3 миллиарда долларов, о чём свидетельствуют данные китайских таможенных служб. Это почти в два раза больше, чем весь валовой внутренний продукт Киргизии. В прошлом году объёмы торговли несколько снизились, но сейчас опять начали расти.

Многие рады тому, что Китай всё активнее участвует в жизни региона, так как видят в нём противовес традиционной и зачастую излишне самовластной повелительнице региона — России, захватившей его в XIX веке и правившей Киргизией, сделав из неё советскую республику, вплоть до краха коммунизма в 1991-м году.

Эдиль Байсалов, правозащитник, работавший главой администрации нового президента Киргизии Розы Отунбаевой, с восторгом вспоминал, как на встрече с послами России и Китая он шокировал русского, поприветствовав китайца на китайском.

«Видели бы вы лицо русского!» — рассказывает Байсалов, занимающийся изучением китайского языка. — «Я как бы говорил ему: вот где будущее!»

Но прошлое никуда не делось. Байсалов, как и большинство образованных киргизов, говорит преимущественно на русском. Английский он знает намного лучше, чем китайский. Контролируемая российским государством гигантская энергетическая компания «Газпром» господствует на местном рынке топлива. Китай несколько раз делал очень неприятные ошибки, так, его первый крупный проект в Киргизии — строительство целлюлозной фабрики, на которое была выделена «мягкая ссуда», заняло восемь лет, а в 2002-м году, через три года после открытия, завод обанкротился, а руководство его все обвиняли во взяточничестве и применении труда незаконных трудовых иммигрантов из Китая.

Также Китай почти не добился успеха в своей важнейшей дипломатической инициативе, связанной с регионом, — Шанхайской организации сотрудничества. Её формировали в 2001-м году с большой помпой как организацию, призванную бороться с «экстремизмом» и служить противовесом влиянию Америки; об этом сообщает Александр Кули (Alexander Cooley), специалист из Университета Коламбия, изучавший это объединение. Россия состоит в Шанхайской организации сотрудничества и изначально очень активно поддерживала её, но теперь остыла к этой инициативе, сочтя её механизмом реализации амбиций Китая.

Тем временем экономическое присутствие Китая вызывает сильное возмущение среди многих киргизов — от безработной молодёжи до местных коммерсантов и промышленников, не способных конкурировать с китайскими товарами. В прошлом году французским аналитическим центром IFRI было отмечено, что Китай, хотя и предоставляет средства на строительство дорог, школ и прочего, поставил «под угрозу» местную промышленность и не способствует созданию рабочих мест, потому что «китайские компании привозят свою рабочую силу».

Политики популистского толка в Киргизии и прочих странах региона играют на страхе населения перед китайским «вторжением». В январе в столице соседнего Казахстана Алма-Ате прошёл митинг противников проекта сдать Китаю в аренду большие участки казахской земли под выращивание продуктов. Казахское правительство от проекта отказалось.

Китай устанавливает тесные связи с лидерами стран региона, преимущественно авторитарными правителями, но иногда это выходило ему боком. В Киргизии общественное негодование, вызванное договором о демаркации границы с Китаем, осуждённым националистами как продажа территорий, поспособствовало возникновению протестного движения, в конечном итоге приведшему к свержению президента, подписывавшего этот договор. Азимбек Бекназаров, прославившийся негативным отношением к договору, сейчас занимает одну из главных должностей в новом правительстве Киргизии и активно выступает под знамёнами киргизского национализма.

На фоне нарастающих националистских настроений Китай стал желанной мишенью для популистов, хотя гегемоном в регионе остаётся Россия — именно у неё (и у США) в Киргизии имеется военная база. Китай сам допустил несколько промашек, в частности, подал в ООН запрос о включении киргизского эпоса «Манас» в списки вкладов в мировое культурное наследие, сделанное китайцами (в китайском Синьцзяне живёт небольшое количество киргизов). Претензия Китая на эпос вызвала возмущённые обвинения в плагиате.

Если Китай будет продолжать настаивать на реализации своего амбициозного плана по строительству новой железной дороги из Синьцзяна в Киргизию и далее — в Узбекистан, то эти трения резко обострятся. Большая часть работ по этому одному из самых амбициозных инфраструктурных проектов мира будет выполнена китайскими рабочими.

Хозяин сгоревшего торгового центра Хэ Чэнъюй только что восстановил здание и планирует вновь открыть его в сентябре. Он поставил на окна металлические решётки в надежде, что они отвадят мародёров. За пять лет универмаг горел дважды, и китаец боится, как бы не стало хуже.

«Мы не знаем, что делать. Китай растёт, усиливается, но мы-то здесь чужие», — говорит он.

Оригинал публикации: As China finds bigger place in world affairs, its wealth breeds hostility