Ядерная дубина превращается в эстафетную палочку

В последние годы у Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) прибавилось забот. Все большее число стран хотят обзавестись ядерной энергетикой, а некоторые ведут себя при этом весьма подозрительно, как будто их цель – вовсе не мирный атом, а большая ядерная дубина. Тем временем компании, работающие в сфере ядерной энергетики, борются за новых клиентов (не исключая и подозрительных), и наш Росатом претендует на мировое лидерство.

В настоящее время в мире насчитывается около 440 ядерных реакторов, но, по оценкам отраслевых экспертов, в ближайшие 15 - 20 лет их число может увеличиться в полтора раза. Причем новые объекты будут строиться, главным образом, в развивающихся странах, в том числе, нестабильных и воинственных.

Россия же традиционно занимает прочные позиции на мировом рынке ядерной энергетики. Госкорпорация "Росатом", по ее собственным оценкам, контролирует 40% мирового производства обогащенного урана и 17% производства ядерного топлива, обеспечивает топливом 74 атомные электростанции в 15 странах, ведет переговоры о строительстве еще двух десятков АЭС. Помимо непрерывного строительства новых ядерных объектов внутри страны, Росатом готовится к сооружению реакторов в Белоруссии, Армении, Болгарии, Турции, Белоруссии и Индии. Возможно, его услугами воспользуются также Азербайджан, Вьетнам и еще ряд государств в разных частях света. Впрочем, на внешних рынках российские атомщики сталкиваются с жесткой конкуренцией, прежде всего, со стороны США и Франции.

В конце августа, находясь в Канаде, глава Росатома Сергей Кириенко дал интервью The Financial Times, в котором поделился планами значительного расширения сферы влияния его госкорпорации. Росатом, по словам главы госкорпорации, начинает "глобальную диверсификацию", готовясь к сотрудничеству, интеграции, слияниям и приобретениям на мировых рынках. В числе инициатив – поиск возможности строительства предприятия по обогащению урана на территории США. Издание тут же отметило, что если эти амбиции будут претворены в жизнь, то Росатом сможет играть такую же роль в атомной энергетике, какую "Газпром" играет на рынке природного газа.

Так что у европейцев, испытывающих иррациональный страх перед российским влиянием, может появиться новая головная боль. Для этого есть основания. Например, тот факт, что Сергей Кириенко приезжал в Канаду, чтобы оказать содействие подразделению Росатома - компании "Атомредметзолото" (ARMZ) - в приобретении контрольного пакета акций канадской Uranium One. Канадские акционеры некоторое время сомневались в целесообразности такой сделки, но в итоге одобрили ее. Таким образом, Росатом получил доступ к урановым месторождениям в Австралии и Африке. Впрочем, и канадцы внакладе не остались: помимо $610 млн они получили половину акций двух урановых рудников в Казахстане. Таким образом, атомная индустрия приобретает все более глобальный характер.

Но есть у нее и одна глобальная проблема: возможность создания ядерного оружия на базе мирного атома. В этом смысле российским атомщикам достался один весьма проблемный клиент. Это Иран, стремящийся получить в свое распоряжение полный цикл производства обогащенного урана. Россия построила там Бушерскую АЭС, в настоящее время идет загрузка в нее ядерного топлива. По идее, этот проект должен был избавить Тегеран от необходимости вести собственные изыскания по обогащению урана и снять подозрения с его ядерной программы. Но не тут-то было: иранские власти уже обратились к российской стороне с предложением создать совместное предприятие в ядерной области и перенести часть работ по обогащению на иранскую территорию.

В принципе, нет ничего предосудительного в планах создания полного цикла производства ядерного топлива в отдельно взятой стране. Например, не так давно Бразилия собственными силами разработала и создала предприятия по обогащению урана и теперь может сама производить топливо для своих реакторов (число которых, кстати, планируется увеличить с двух до десятка и более). Иран же принципиально отличается от Бразилии только тем, что он неблагонадежен, с точки зрения западного сообщества, и позволяет себе довольно воинственную риторику в отношении США и Израиля. Претензий со стороны МАГАТЭ к нему практически нет.

Впрочем, Иран - это только начало распространения мирного атома в неблагонадежных регионах. Например, сейчас переговоры с МАГАТЭ о строительстве АЭС ведет Судан. А на днях руководитель "Хезболлы" шейх Сайед Хасан Насралла обратился к правительству Ливана с просьбой построить атомную электростанцию. По словам Насраллы, только так можно преодолеть энергетический кризис в стране. Шейх говорил, конечно, об исключительно мирном атоме, но свою речь традиционно завершил лозунгом "Армия, народ и сопротивление!".

А Тегеран, еще толком не создавший у себя в стране ядерную энергетику, уже спешит поделиться этим опасным опытом с другими, не менее проблемными странами и режимами. Об этой своей готовности он заявил еще в конце 2007 года. И его услугами наверняка воспользуется тот же Ливан, если он откликнется на призыв шейха Насраллы. А недавно власти Камбоджи вынуждены были клясться, что не заключали ядерного соглашения в ходе недавних контактов с Тегераном, после того как в прессе появились такие предположения. Впрочем, многие эксперты говорят о неизбежности расширения круга ядерных держав вслед за распространением по миру атомной энергетики.