Интеграция и Таможенный союз

Сергей Михеев

Политолог, Президент Центра политической конъюнктуры России

Президенты России и Украины Владимир Путин и Петр Порошенко могут поговорить с глазу на глаз на полях саммита Таможенный союз – Украина в Минске.

Эксперты не испытывают особого оптимизма относительно результатов предстоящих переговоров.

О перспективах переговоров Путина и Порошенко, а также об интеграционных процессах в рамках Таможенного союза «Актуальным комментариям» рассказал политолог Сергей Михеев.

- Может ли в будущем Таможенный союз стать некой площадкой для урегулирования таких сложных ситуаций, как украинский кризис?

- Теоретически, наверное, Таможенный союз мог бы стать площадкой для разрешения украинского кризиса, но практически это маловероятно по одной простой причине – Украина считает Россию стороной конфликта, и за Украиной в этом смысле стоят американцы. Поэтому трудно себе представить, как Таможенный союз мог бы стать площадкой для объективного решения этой ситуации – во-первых. Во-вторых, украинская сторона никого не ждет в качестве посредников, она совершенно четко позиционирует себя как страну, которая находится под покровительством Вашингтона.

И, к сожалению, пока именно такую позицию они пытаются навязывать и всем остальным. Киев постоянно дает понять, что надо учитывать, что за ним стоят американцы и отчасти европейцы.

У меня такое ощущение, что сейчас Европа на этой встрече пытается завязать такой непонятный морской узел, стремясь все-таки заставить Россию и страны Таможенного союза прямо или косвенно субсидировать падающую украинскую экономику. Сами они этого делать не хотят. С другой стороны, они захотят обменять эти вещи на возможные ослабления своих собственных санкций против России, но при этом еще и требуя, чтобы Москва сняла свои ограничения. То есть будет попытка создать иллюзию взаимных уступок, но на самом деле вернуть все к исходной точке, а именно заставить Россию спонсировать враждебный политический режим на Украине в обмен на снятие каких-то санкций, чтобы при этом в психологическом плане все равно Россия оставалась бы виноватой.

-  То есть разговор двух президентов не изменит кардинально политическую ситуацию?

- Я не знаю, как будут поступать Путин и Кремль, но я бы эту ситуацию воспринимал очень осторожно. Украина на самом деле находится на грани полного экономического коллапса. Это не значит, что она исчезнет как государство, но ее однозначно ждут очень тяжелые времена. И я не вижу никакого смысла поддерживать нынешний политический режим на Украине. Он ведет себя вызывающе, как мелкий хулиган, который сам ничего не может, но постоянно ссылается на старшего брата, который может прийти из соседнего двора, и поэтому с этим мелким хулиганом надо считаться.

Я уверен, что киевские власти должны понять свое место в этом мире. Их претензии на то, что они должны творить большую историю, ничем не обоснованы. У них есть проблемы, они сами их себе создали, вот пусть сами с ними справляются. У них есть те, кого они называют друзьями, это американцы и европейцы, вот пусть эти друзья им и помогают. Я считаю, что это было бы правильным, по крайней мере, на данном этапе. Я не говорю, что так может продолжаться всегда, потому что все равно и Украина, и украинский народ были, есть и будут очень близкими, никакие Порошенки и Яроши радикально изменить эту ситуацию не смогут. Но на данном этапе с этой конкретной властью, я считаю, надо поступать очень твердо и не вестись ни на какие попытки шантажа. Многочисленные встречи и переговоры нужны Киеву больше, чем Москве.

- Какова все-таки роль Москвы в урегулировании украинского кризиса?

- Мы на самом деле достаточно неплохо себя чувствуем. Да, идет война на юго-востоке, мы в ней прямого участия не принимаем. Да, есть санкции со стороны Запада, но они для нас не фатальны. И, более того, мы можем из них извлечь даже кое-какие выгоды для собственных производителей. А вот Киеву все это жизненно важно, потому что там понимают, что через несколько месяцев их ждут очень тяжелые времена. Но они пытаются держать хорошую мину при плохой игре и делать вид, что Москва заинтересована в переговорах.

Я глубоко убежден, что нам это на данном этапе нужно гораздо меньше, чем им, а может быть и вообще не нужно. Тем более что мы пока не видим ни одного шага навстречу ни со стороны украинской власти, ни со стороны Евросоюза, ни со стороны американцев, почему мы должны им в чем-то уступать?

Нам надо преследовать собственные интересы, а не встраиваться в их логику. А их логика проста – Западу очень удобно, чтобы Россия прямо или косвенно спонсировала враждебный самой себе политический режим на Украине, очень долгое время это им удавалось, скажем честно.

-  Сам Таможенный союз будет подвергаться некому переформатированию из-за санкционного противостояния?

- Я, честно говоря, не считаю позицию Украины жизненно важной для Таможенного союза. Он состоялся уже без Украины, и он живет. Это объединение имеет свои проблемы, но оно имеет и свои плюсы, и у него есть свои перспективы для развития. Да, хорошо, если Украина присоединится к Таможенному и Евразийскому союзу. Но вовсе не правда, что мы без них не сможем и развиваться.

А вот что сможет Украина, покажет время. Сейчас мы видим, как ее промышленный потенциал разваливается на глазах. На днях Запорожский автозавод уволил 21 тысячу человек. Легендарного завода просто больше нет. И это следствие той политики, которую ведет современная киевская власть.

- У Лукашенко неоднозначная позиция и по отношению к Порошенко, и в рамках Таможенного союза он всегда пытается отстоять определенные преференции. Насколько он справится с миссией медиатора?

- Если говорить о Белоруссии, то, конечно, Лукашенко старается извлечь выгоду, выступая медиатором. Что у него получится, посмотрим. У Таможенного союза нет консолидированной позиции по Украине, это правда. Возможно, Лукашенко хочет на этом сделать свои дивиденды. Но я не думаю, что это является каким-то фатально важным фактором. Он понимает, что сейчас можно получить конкретную выгоду, во-первых, на ухудшении отношений между Украиной и Россией, потому что, потеряв российский рынок, Украина будет бороться хотя бы за белорусский, несмотря на то, что он несопоставим с российским. А во-вторых, Лукашенко осознает, что вводя запреты на европейскую продукцию, Россия открывает очень серьезные перспективы для белорусской сельхозпродукции на своем рынке.

Да, наверное, нам хотелось бы, чтобы и Белоруссия, и Казахстан выступали с нами с одних и тех же позиций, но с самого начала это было маловероятно. С одной стороны, они солидаризируются с нами по некоторым политическим моментам, но сохраняют экономическую независимость. Таможенному союзу это не очень вредит. Да и политических иллюзий у лидеров Белоруссии и Казахстана нет. Они понимают, что кое-кто мечтает, чтобы вслед за Киевом был Майдан в Минске, Астане, Москве. Лукашенко это прекрасно понимает, и тоже пытается найти какой-то компромисс, в том числе страхуя себя и от этих рисков.