Станет ли Тегеран партнером Москвы и Вашингтона

Бег с «барьерами» мировой дипломатии вместе с Ираном

Мировое сообщество давно не переживало такого иранского дипломатического марафона. Президент России Владимир Путин провел телефонный разговор с иранским коллегой Хасаном Рухани. По сообщению пресс-службы Кремля, речь шла только о договоренности по ядерной программе Ирана и вопросах проведения мирной конференции по Сирии «Женева-2». Затем агентство Рейтер распространило информацию о готовящейся сделке России и Ирана, согласно которой Тегеран готов поставлять российской стороне до 500 тыс. баррелей нефти в сутки в обмен на российские товары и оборудование. Оборот сделки оценивается примерно в 1,5 миллиарда  долларов в месяц. В этом нет ничего удивительного. После начала в ноябре 2013 года переговоров по иранской ядерной программе, западные компании начинают возвращаться на иранский рынок. В конце прошлого года министр нефти Ирана Биджан Занганех назвал семь крупных западных нефтяных компаний, желающих возобновить бизнес на нефтяных и газовых месторождениях страны: Total, Royal Dutch Shell, ENI, Statoil, BP... Более того, как сообщило агентство France Presse, представители руководства ведущих компаний Франции намерены совершить «в ближайшее время организованную поездку в Иран».

Но в отношении сделки Ирана с Россией госсекретарь США Джон Керри выразил обеспокоенность главе МИД РФ Сергею Лаврову. По словам пресс-секретаря Белого Дома Джей Карни, «эта договоренность противоречит условиям соглашения «шестерки» и Ирана и может стать причиной введения новых санкций». Почему, ведь после того, как Иран согласился временно приостановить программу обогащения урана, ему было обещано снять с 20 января некоторые международные санкции, в частности, в торговле нефтью? Но, похоже, США обеспокоены вероятной разбалансировкой в действиях с Россией в отношении Ирана.

Напомним, что еще в декабре 2013 года сенаторы США Марк Кирк и Роберт Менендес выдвинули законопроект о новых санкциях против Ирана. Однако Белый Дом торпедирует эту инициативу, считая, что новые санкции могут ударить по переговорам с Ираном. Эксперт Института Брукингса Роберт Эйнхорн считает, что не все законодатели, поддержавшие этот законопроект, понимают скрытые в нем «ядовитые пилюли». По его словам, они не хотят показать «слабину» перед Ираном, но если этот законопроект приведет к провалу переговоров, то какова альтернатива и не оставляет ли это США и их союзников наедине с единственным вариантом военного вмешательства? По его мнению, «если законопроект останется на столе, но голосования пока не будет, давление может сработать. Если голосование будет, и его утвердят, США будет трудно убедить союзников ужесточить санкции против Ирана в случае провала переговоров». Неслучайно вскоре глава отдела по связям с общественностью министерства нефти Ирана Акбар Нематоллахи опроверг сообщения СМИ о двусторонней договоренности Ирана с Россией. Но спустя три дня после заявления Белого дома в Москву на переговоры с российским руководством приехал министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф. В интервью российским СМИ он заявил, что во время переговоров в Москве тема сделки с Россией не поднималась.

При этом глава МИД РФ Сергей Лавров, министр иностранных дел и по делам эмигрантов Сирии Валид Муаллем и министр иностранных дел Исламской Республики Иран Зариф провели в Москве трехстороннюю встречу, в ходе которой обсуждались проблемы, связанные с подготовкой мирной конференции по Сирии «Женева-2». Так в один клубок оказываются завязанными вопросы достижения соглашения между Ираном и «шестеркой» по ядерной программе, участие или не участие Ирана в мирной конференции по Сирии и перспективы нормализации торгово-экономических отношений Ирана с мировым сообществом.

На первом месте стоит конференция «Женева-2», работу которой намечено начать 22 января, на втором - соглашение по ядерной программе, которое будет рассматриваться в феврале, далее, уже в зависимости от результатов этих переговоров, встанет вопрос о снятии или не снятии санкций с Ирана. В то же время для Тегерана это - возможность проведения политико-дипломатических маневров сразу на трех внешних направлениях и одном внутреннем. Что касается последнего, то в случае срыва переговоров по ядерной программе могут заметно пошатнуться позиции президента Рухани. Иранские парламентарии - из числа тех, кого именуют «ястребами», - уже заявили, что в случае утверждения новых американских санкций они проведут ответный законопроект по поводу обогащения урана до 60 процентов. Поэтому вопрос - станет ли такая комбинация иранских проблем удобной для Вашингтона и Москвы, которые выступают в роли локомотива вывода Тегерана из международной изоляции, - остается открытым.

Участие Ирана в мирной конференции по Сирии поддержано спецпосланником генсека ООН по Сирии Лахдаром Брахими. Однако на переговорах в Париже главы внешнеполитических ведомств США и России так и не пришли к единому мнению. По словам госсекретаря Джона Керри, Иран должен поддержать формирование переходного правительства без участия представителей Башара Асада. Это маловероятно. В свою очередь, Сергей Лавров считает, что Иран необходимо пригласить для участия в «Женеве-2» без каких-либо предварительных условий. Так что, с одной стороны, мировое сообщество признает влияние Ирана на сирийский кризис. С другой - не найдена та самая дипломатическая формула, которая устраивала бы Иран и других участников «Женевы-2». Наконец, Запад опасается того, что участие и позиция Ирана на «Женеве-2», независимо от ее исхода, придадут ему такой статус в регионе, который позволит в ходе переговоров уже по ядерной программе выступать с позиции сильного.

Есть и другой сценарий: на данном этапе не приглашать Иран на конференцию «Женева-2», вводя его в эту «игру» только при дальнейших шагах на сирийском направлении. Кстати, выходящая в Лондоне фарсиязычная газета «Кейхан» отмечает, что «развитие иранской позиции по ядерной проблеме является многообещающим». Если же и на сирийском направлении Тегеран станет выступать не в роли оппонента, а партнера Вашингтона и Москвы, то впору будет говорить о новой геополитике на Ближнем и Среднем Востоке.