Россия. В поисках "несуществующей" идеологии.

Наличие в действующей Конституции России явного и прямого запрета на наличие государственной идеологии как бы автоматически предопределяет ее полное отсутствие.
На практике это так, и не так одновременно.
С одной стороны, включение этого запретительного положения в Основной закон страны, видимо, стоит считать главным успехом подрывников российской государственности за последние десятилетия.  При всей затасканности термина «идеология» и даже целенаправленном многолетнем его очернении, придании ему откровенно негативного смысла и отторжения его на уровне массового подсознания, в самом понятии «идеологии» нет и не может быть ничего плохого или вредного.
Более того жизнь без Идеи, а идеология есть ничто иное, как проведение осмысленной политики (комплекса взаимосвязанных действий) на основе этой Идеи, обречена на беспомощное болтание без руля и ветрил событийном океане. Отсутствие Идеи, управляющей жизнью, придающей ей направленный вектор и указывающей на маяки целей, которые предполагается достичь, автоматически делает нас из управляющих собственной жизнью, обстоятельствами и событиями в простой пассивный объект, который все происходящее с ним считает объективной реальностью, не подлежащей воздействию. И которой, автоматически управляет кто-то другой. Тот, кто имеет свою собственную Идею, позволяющую ему подняться над случайностью бытия и превратить его в направленный управляемый процесс.  Эта Идея может быть нам дружественной, нейтральной или враждебной. Но безусловным фактом остается то, что даже это определяем не мы, а хозяин Идеи. А сама Идея во всех случаях остается для нас чужой.
Идею можно рассматривать с разных сторон. Она может быть активной, направленной на изменение реальности совершенно определенным желательным для нас образом. И такой Идеи и основанной на ней идеологии сегодня в России нет и быть не может. Именно этот факт так возмущает практически все социально активное население нашей страны от крайне левого до крайне правого фланга.
Да, как ни удивительно, но даже прозападные либералы, являвшиеся если не авторами того самого запрета в Конституции, то уж точно его проводниками и реализаторами, сегодня сталкиваются с тем, что этот запрет начал мешать даже им.
 На начальной стадии политического процесса, в 90-х, когда их основная задача была в разрушении и умерщвлении в массовом сознании советской идеологии, этот запрет был им не только выгоден, но и являлся чуть ли не основным фактором, позволившим добиться относительной победы.  Но как только это разрушение произошло, они тут же стали сталкиваться с теми же проблемами, что и их оппоненты. Лишенные возможности выдвинуть целостную концепцию будущего, к которому они хотели бы привести общество, они автоматически скатываются к роли проводников чисто западной Идеи, неприемлемой для подавляющего большинства нашего народа на уровне цивилизационного и генетического кода.
Автоматически их казалось бы окончательно раздавленные и уничтоженные оппоненты начинают находить в общественном сознании все большую и большую поддержку, поскольку на их стороне выступает не только тот самый цивилизационный код, но и элементарный инстинкт самосохранения себя как нации, как народа. И жалкое беспомощное зрелище «болотного процесса» лишний раз это подтвердило.
Не случайно в последнее время на всех флангах политического спектра современной России слышится все больше разговоров о необходимости ревизии Конституции и формирования четкой и осмысленной государственной Идеологии. Какой, это другой вопрос, здесь мнения различаются вплоть до крайней полярности. Например, требования легализации однополых браков и уравнивания в правах нормальных людей и содомитов тоже есть требование идеологической определенности.
Что в этих условиях делать власти? Что она, являясь по факту управляющим общественным центром, может предложить нашему народу в качестве идеологии?
На первый взгляд кажется, что нет ничего проще. Подавляющее большинство нашего народа настолько не приемлет западное мировоззрение, настолько глубоко в душе привержено Идее социальной справедливости, что казалось бы возьми на вооружение только этот тезис, и все пойдет как по маслу. Но так только кажется. Если брать наше население не по количественному составу, а по способности влиять на положение дел в стране, как картинка резко изменится. Причем, чем более полно и концептуально будет представлена Идея социальной справедливости, тем больше  у нее окажется реальных противников. Если отторжение наиболее вызывающих приоритетов западной идеологии почти не встретит сопротивления ни у кого, кроме жалкой кучки либероидных наймитов и отщепенцев, как в случае отношения к содомии или идее разрушения семьи, то по мере приближения к кровным интересам вокруг собственности и самоподчинения интересам общества даже в ущерб собственным сопротивление и неприятие будет лишь возрастать.
Все это ставит власть в положение почти беспомощного калеки, окруженного сплошной стеной Хаоса общественных противоречий, любые управляющие сигналы в котором гаснут практически на поверхности, не вызывая никаких осмысленных ответных реакций.
Я очень долго считал, как и подавляющее большинство других людей, что в нашей стране в этих условиях государственная идеология попросту отсутствует. И так же, как многие, этим громко и откровенно возмущался. Но, анализируя недавнее Послание президента, я вдруг поймал себя на мысли, что Идеология в российском государстве все-таки есть.  Да, она не такая внятная и всеобъемлющая, как хотелось. Да, она даже не направлена на создание некоего измененного, но благоприятного образа будущего, как должна была бы быть. Да, она скорее противоречива до недееспособности изменить что-то кардинально, а не целостна и органична. И все же она есть.
И то самое интересное, она даже оказалась внятно сформулирована Путиным. И она работает. Эту идеологию можно сформулировать всего несколькими словами. Консерватизм во всем, чтобы в своем стремлении сделать шаг вперед не оказаться отброшенным на два шага назад. Это защита и опора на традиционные человеческие ценности, которые все больше и больше разрушаются и ревизуются на Западе. Это простое и понятное всем сочетание общественных и личных ценностей без жесткого подавления какой-либо половины. Это стремление к консолидации и стремление устоять, выдержать напор надвигающегося извне Хаоса общественного небытия.
По сравнению с тем, что хотелось бы видеть под идеологией, это так мало. Но по сравнению с тем, что творится вокруг, это так много. И это единственное, что мы все вместе можем себе сегодня позволить, и единственное,  что позволяет нам все еще оставаться самими собой и пусть крайне медленно, но тем не менее планомерно воссоздавать некое подобие спокойствия и порядка вокруг себя. Эта защитная консервативная идеология без каких-либо четких фиксаций вектора будущего, скорее это стремление окопаться и остаться на месте, оказывается удивительнейшим образом самой действенной стратегией поведения, вызывающей на Западе все больший вой ненависти и беспомощности на уровне власти и все большее понимание среди простых людей этого же самого Запада. Ситуация действительно перевернулась на 180 процентов и напоминает начало восьмидесятых годов прошлого века. Только теперь на гране развала и погружения в хаос стоит не СССР, а «цивилизованный» мир, привыкший поучать всех и вся. И чем больше политики Европы и США беснуются и мечутся в полной неспособности что-либо изменить, чем активнее они пытаются насадить нечеловеческие нормы и правила, тем сильнее становится Россия, тем больше на нее начинает смотреть весь остальной мир простых людей, тем влиятельнее становится наша власть на геополитическом фронте.
А это значит, что выбранная идеология работает и работает эффективно. Ситуация все больше меняется И, Бог даст, уже скоро мы сможем получить и такую идеологию, которую все хотим видеть. В образе четкого направленного вектора к желаемым большинством целям.