ООН не такая хрупкая, как может показаться

Москва. 21 сентября. INTERFAX.RU - Профессор Дэвид Боско (36 лет) работает в Американском университете в Вашингтоне. Он автор только что вышедшей книги "Пятеро, что правят всеми" (Five to Rule Them All) о деятельности Совета безопасности ООН. Работал в Боснии и Герцеговине как журналист и в миссии ООН в Сараево. В преддверии открывающейся Сессии генассамблеи ООН в Нью-Йорке Д.Боско рассказал корреспонденту Интерфакса в Вашингтоне Петру Черёмушкину об особенностях деятельности этого международного учреждения.

Если с исторической точки зрения посмотреть на Совет безопасности и попытаться оценить его ценность, мы придем к выводу, что он дает возможность великим державам постоянно находиться в контакте между собой и позволяет вырабатывать компромиссы и обсуждать различия, существующие между ними. Порой этот орган используется, как возможность сохранить лицо, придти к компромиссу и жить с этим, даже если кому-то это не нравится. Недостаток Совета безопасности в том, что ему не удается управлять международной безопасностью. Когда речь заходит о миротворческих миссиях, санкциях, нераспространении, все зависит от соблюдения решений Совбеза. Но оказывается, что на местах, особенно таких, как Конго или Судан, очень сложно все определять резолюцией. Часто её применение оказывается неэффективным, потому что является продуктом компромисса или переговоров между пятью важнейшими державами плюс десять остальных непостоянных членов Совбеза.  

Действительно существует некая ирония в том, что мир воспринимает ООН, как организацию, где США доминируют, а США и американская публика часто разочарованы деятельностью этой организации. Таким образом, ООН не удается никого порадовать. Правда, заключается в том, что в Совбезе, конечно, доминируют великие державы. Если посмотреть на историческую ретроспективу, США доминировали в Совбезе вместе с Великобританией. Но США не могут получить все, что бы они хотели. Для этого существует право вето. Его ввели по настоянию Советского Союза, потому что было ясно - в этом органе будет доминировать Запад. Однако, и США никогда бы не присоединились к организации, в которой у них не было бы права вето. Когда обсуждалась военная операция в Ираке президент Буш попытался получить одобрение ООН, а не действовать в одностороннем порядке. Не следует забывать, что великие державы, подобные США, редко пытаются получить одобрение своим военным действиям. История с Ираком не доказывает, что ООН оказалась на обочине политической жизни. После того, как началась война в Ираке, Совбез продолжил обсуждать мировые кризисы и работал вместе. ООН не такая хрупкая, как может показаться. Но сложно удовлетворить всех одновременно. С моей точки зрения, Совет безопасности должен быть изменен таким образом, чтобы он отражал соотношение сил в мире. После войны имело смысл, что в Совбез входят США, Великобритания, Советский Союз. Сейчас состав Совбеза не отражает реалии современного мира, потому что такие страны как Япония, или Индия не входят в состав Совбеза. С моей точки зрения, они должны быть включены в его состав. Проблема заключается в том, что любая реформа Совета безопасности должна быть утверждена Генассамблеей ООН. Поскольку это будет поправкой к Хартии ООН. Это означает, что для получения поддержки двух третей генассамблеи придется увеличить число непостоянных членов. При этом число членов Совбеза дойдет до 25, что сделает этот орган довольно неэффективным при принятии решений. И неудобным для великих держав, поскольку в деятельность Совбеза будет вовлечено слишком много игроков. Это ухудшит ситуацию по сравнению с тем, что мы имеем в настоящее время.

Конечно, назначение Джона Болтона в ООН было сигналом миру о том, как США воспринимают всех остальных. У Болтона всегда была репутация жесткого критика ООН и скептика в отношения многополярности. Но, с моей точки зрения, личности не имеют большого значения. В каком-то смысле деятельность Болтона в ООН очень напоминала то, что Сьюзан Райс делает в настоящее время. Например, пробивает санкции в отношении Ирана или Северной Кореи. Или пытается убедить Москву или Пекин в отношении политики в Судане. Однако кое-что изменилось. Когда Обама будет председательствовать в Совбезе, он предложит принять резолюцию о нераспространении оружия массового поражения. В ней будет содержаться поддержка США Договора о всеобъемлющем запрете ядерных испытаний. На это администрация Буша не шла. США подписали этот договор при Клинтоне, но так и не ратифицировали его. Новая администрация поддерживает этот договор и сигнализирует остальному миру о своем понимании того, что в этом вопросе существуют двойные стандарты. В том смысле, что крупные державы могут обладать ядерным оружием, а малые страны – нет. В вопросе о Комиссии ООН по правам человека США изменили свою позицию и присоединились к ней. И, несмотря на то, что США не нравится критика Израиля, которая там постоянно звучит, принято решение быть частью этой системы, а не бойкотировать её. Администрация Обамы поддержала международный суд ООН.  

В период после распада Советского Союза Россия стремилась определить свое место и была очень сильно зависима от Запада. Это касалось миротворческих операций, санкций, международного трибунала. В середине 1990-х начались перемены, которые проявились прежде всего, на Балканах. Появилось огорчение насчет того, что Запад заходит слишком далеко и требует слишком многого. Пошли разговоры о том, что Запад не принимает во внимание чувствительное отношение России к таким вопросам как Сербия. Когда в ООН прибыл Сергей Лавров (в качестве постоянного представителя РФ), позиция России стала более наступательной. Это проявилось на Балканах во время косовского кризиса, когда Россия отказалась принять резолюцию Совбеза ООН, одобряющую применение силы. И тогда США и их партнеры пошли в обход ООН, использовав НАТО. То же самое происходило в отношении Ирака, когда Россия стала одним из самых главных оппонентов режима санкций. И вплоть до начала войны не хотела идти вместе с американцами. Однако мы не можем говорить о возвращении к "холодной войне".

Совершенно ясно, что мы имеем место с философским разделением между Западом, Россие й и Китаем по таким вопросам как права человека, гуманитарные интервенции. И в том, насколько международное сообщество должно вмешиваться в дела других государств. Это проявляется в отношении к Судану и Бирме, к вопросу о нераспространении оружия массового поражения, где Запад пытается использовать Совбез. Россия и Китай считают, что Совбез существует для того, чтобы иметь дело с угрозами миру и безопасности, а не для вмешательства в дела других государств. И объяснения им, какое оружие они могут иметь или не иметь или управлять своими обществами. Отношения великих держав стали очень сложной сферой. Кстати, это делает Совбез более важной организацией, потому что он оказывается механизмом, позволяющим договариваться.

Существуют вопросы, по которым возможны компромиссы. Но есть такие, а для России это, прежде всего, проблема "ближнего зарубежья", Украины, Грузии, по которым Россия чувствует, что она не готова идти на компромисс, не готова принять международное присутствие. Позиция Россия сейчас такова: мы приняли эти миссии наблюдателей в 90-е, когда были слабее. Сейчас нам не нужно участие ООН в тех сферах, которые столь важны для наших интересов. А Запад считает, что он должен нажимать. Отсюда возникает необходимость применения права вето. В период после окончания "холодной войны" использование вето в Совбезе ООН стало относительно редким явлением. Были времена, когда вето применялось постоянно. Но сейчас великие державы больше склонны вырабатывать компромисс за сценой, чтобы не доводить до применения вето. Это говорит о хорошем состоянии отношений между великими державами. Если вето будет применяться часто, это станет признаком распада отношений в большой степени из-за того, что они утратят способность договариваться за кулисами.  

Способности и компетентность Лаврова снискали ему почитателей даже среди тех, кто не соглашался с ним. Он очень хороший карикатурист. Во время длинных заседаний он часто сидел со склоненной головой, рисуя карикатуры на своих коллег, и пририсовывал им такие пузыри с их высказываниями. По мере распространения слухов о его таланте рисовальщика коллеги старались приблизиться к нему поближе, чтобы перехватить оставленные им художественные работы.