Александр Дугин: Взять Сталина по модулю

Вокруг всех лидеров России последних ста лет разворачивается нездоровая истерика. Кто-то проклинает их, кто-то – превозносит до небес. А что если противоречивую фигуру Иосифа Сталина брать не со знаком плюс или минус – а по модулю? Мнение философа, лидера Международного Евразийского Движения Александра Дугина.

"Последние 100 лет в России что ни лидер – то истерика, причем истерика с разных точек зрения. Она меняется с положительной на отрицательную, от фанатизма до ненависти, от восхищения и восторга до стремления втоптать в грязь, и вот это характерно для всех правителей советского и постсоветского периода. И мне представляется, что в этих условиях очень сложно говорить, например, о фигуре Сталина, также сложно говорить о фигуре и Горбачева и даже Путина, и Ельцина, и Ленина – всех наших руководителей последних 100 лет. Ко всем отношение несбалансированное. Может быть, наше общество само уже впало в такую перманентную истерику. И в этом контексте разговор о Сталине, о его роли в истории и соответственно о переименовании Волгограда в Сталинград так же помещено в истерический контекст. Падает, визжит и дергается, суча ножками, представитель прав человека Федотов при слове «Сталин». Десталинизация возникает как идеологическая программа, и когда человек, аналог Гербер, открывает рот, произнося Сталин – у него просто начинаются судороги. С другой стороны, стоит предложить выступить, высказаться по этому поводу Кургиняну, Проханову – начинается другая патриотическая, обоснованная, возвышенная, но тоже совершенно истерическая речь – «он великий, он спаситель, он создатель прекрасного, светлого, райского мира». Истерика нападает на истерику, недоразумение нападает на недоразумение, судороги охватывают то одну, то другую сторону, и здесь уже разобраться в таких условиях, при такой визгливой истерии в отношении того или иного политического деятеля советского или русского, российского периода последних 100 лет невозможно. Поэтому это надо учитывать.

И вот что тут ни скажи – «Хорошо, я поддерживаю Сталина и переименование в Сталинград» - и половина общества, может быть, и небольшая часть – очень громкая, крикливая – вспыхнет, как будто бензином подожгли – правозащитники, либералы. Страшно рот даже открывать.

«Сталин был, конечно, великим политическим деятелем» - скажешь это – и все, и обеспечено долгое устойчивое оборванное цитирование. Скажешь, что Сталин был жестоким тираном, что абсолютно правда и никак не исключает того, что он был великим политическим деятелем – тогда получишь негодование со стороны патриотов. Скажут, что ты продался либералам, ты выступаешь с позиции врагов России. И в этом контексте взвешенное отношение к Сталину очень сложно выработать. Понятно, что большинство простого народа за Сталина, а либеральная прозападная интеллигенция – против, но на самом деле и то, и другое – это часть нашего общества, и народ нельзя вычеркнуть, и интеллигенцию либеральную или патриотическую невозможно выбросить. Поэтому хотелось бы выключить истерику. Просто сказать – «Прекратите визжать, госпожа Гербер, прекратите плеваться, господин Кургинян, давайте мы попробуем отнестись к этому спокойней, возьмем Сталина по модулю». Я понимаю, что я говорю о вещах невыполнимых, потому что для этих людей не визжать это все равно, что не дышать.

В этом отношении мое предложение наверняка останется без всяких последствий, но по уму-то стоило взять и поставить Сталина по модулю, заключить его в такие модульные скобки, сказать – «Давайте мы не будем сейчас говорить о субъективном идеологизированном отношении, давайте посмотрим на его фигуру, например, в сравнении с другими деятелями того периода 20 века, в 30-х – 40-х – 50-х годов, раз, и других деятелей нашей истории последних 100 лет – и что мы увидим». Во-первых, мы увидим, что Сталин был совершенно на высоте тех политических деятелей, которые определяли мировую историю в тот период 20-е – 30-е – 40-е -50-е годы, он был, безусловно, на высоте Черчилля, Рузвельта, Гитлера, Муссолини, Франка. Он был одним из тех людей, которые определяли образ мира, он выиграл войну. Сталин выиграл, потому что существует такое определение в политике «метонимия князя». Т.е. когда говорится, что Александр Невский выиграл войну – имеется в виду, конечно, не что он лично выиграл, за ним стояла армия, войско, но говорится – «Невский выиграл войну». Говорят – Наполеон выиграл войну, говорят – «Гитлер начал нападение». Конечно, за ними стояли и военные круги, и народы и армии, и простые люди. Но мы говорим – Наполеон, Гитлер, Сталин.

Так вот, Сталин в этом смысле – как метонимический представитель общества, страны, режима, государства – выиграл величайшую войну. И были политические деятели, которые проиграли, тоже крупные, тоже яркие, тоже, безусловно, не средние, но они проиграли. И в этом отношении Сталин находился как минимум на уровне этих великих людей середины 20-го века, которые еще умели принимать резкие решения, которые могли участвовать в переделе мира с разных сторон – кто-то с западной, кто-то с либеральной, кто-то с коммунистической, кто-то с фашистской. Но это были люди, каждый из которых воплощал дух своей собственной цивилизации. Рузвельт, Черчилль – это выражение духа англо-саксонского капитализма, они ярчайшие представители этого капитализма, умнейшие, эффективнейшие политики. Гитлер – представитель национал-социалистической Европы, который тоже выражал ее дух. Сталин выражал дух советского народа, советского общества в своих самых положительных и самых отрицательных сторонах. И здесь уже вопрос в том, какой идеологии придерживаемся мы. Если мы либералы – мы чтим Рузвельта и Черчилля, если мы фашисты – нам нравится Гитлер, если мы коммунисты или советские люди – нам нравится Сталин. Поэтому надо расценивать их с точки зрения их исторического периода.

Так вот, Сталин был пиком советского общества, вот нравится нам советское общество или не нравится, но Сталин был его выразителем, он был членом этого клуба князей 20-го века, которые воплощали свои идеологии, воплощали свои гигантские социально-политические экономические системы. За каждыми стояли невероятные подвиги, невероятные свершения, невероятные преступления одновременно, потому что великое делается на крови. И в этом отношении Сталин принадлежит к клубу великих людей 20-го века со своими особенностями, со своей идеологией, со своим набором подвигов и преступлений.

Теперь мы можем просмотреть Сталина среди политических деятелей нашей страны. Конечно, это был величайший, крупнейший человек, т.е. по масштабу, по объему, по размаху он превышал всех нам известных деятеле 20-го и 21-го века. Были люди гуманнее, добрее, были люди, может быть, авангарднее, Троцкого и Ленина нельзя причислить к мещанам или каким-то закомплексованным лузерам, эти люди сделали невероятную революцию в стране, где ее сделать было невозможно с точки зрения марксизма, они осуществили что-то, что вообще не укладывается ни в какие социологические и исторические и политэкономические модели. Но Сталин даже на их фоне выглядит гигантом, т.е. это гигант среди политических деятелей 20-го века, по сравнению с которым другие наши властители занимают более скромное место, кто на голову, кто на две, кто на три, кто на десять, а кто и на сто голов ниже, чем Сталин. Если брать по модулю, мы не оцениваем ни его размах преступлений, ни его идеологию, ни того что зла сделал, ни того что сделал добра – просто говорим о личности. Так вот, он таким образом, со всех точек зрения – и с международной точки зрения и с исторической точки зрения нашей внутренней, представляет собой личность, безусловно, великую, величайшую личность, с величайшими достижениями и величайшими преступлениями. Но Ницше говорил, что добродетели и грехи в человеке растут из одного и того же корня. Не удивляйтесь, если воин, который герой на войне, начинает буйствовать и разбойничать, когда он оказывается в мирной жизни. Очень сложно переключить режим – если уж человек что-то делает великое, на самом деле тут «лес рубят – щепки летят». Большая история делается только так, все остальное, скажем так, это административное обустройство последствий великого человека. Великий человек создает что-то, а средние люди распределяют, оптимизируют, поддерживают в состоянии. Но без этого радикального порыва, без мощной воли, без почти сверхчеловеческой энергетики ничего построить в истории невозможно, и соответственно, платят за это, увы, кровью.

И последнее. Как можно рассмотреть Сталина? Это поместив его в контекст русской истории вообще. На кого он похож? Здесь, очевидно, он похож, конечно, частично на Ивана Грозного, который так же укреплял государство, так же нещадно боролся с элитой, которую считал предательской, плетущей против него заговор. Это великий царь, который был первым русским царем, помазанным на царство. До этого были великие князья, это символ Московской Руси. И Сталин был грозным в каком-то смысле, и в этом отношении Сталин конечно красный русский царь – жестокий, мощный, волевой, сильный, аскетичный в быту, как и положено русскому царю, не обращающий внимания не на гуманность, не на комфорт, ни на какие-то бытовые мелочи. Это люди, полностью преданные идее. И как Грозный слагал канон Ангелу Смерти, так и Сталин в своем разговоре с де Голлем, поздравлявшим его с великой победой, сказал «В конечном итоге, мой дорогой Шарль, побеждает смерть». Вот это – культ господина великой империи перед лицом смерти – это объединяет Сталина и Ивана Грозного.

И конечно же сюда вписывается Петр Первый. Это другой совершенно курс. Это западник, но это жесточайший, ломающий хребты народу, стоящий на голове своих подчиненных, абсолютный монарх с жёсткой волей, не терпящий никаких возражений. Грозный утверждал традицию – Петр Первый ломал традицию, создавая новые ориентиры и новые направления. Сталин имеет что-то и от реформатора и от консерватора, и в этом отношении вписывается в череду величайших русских правителей, величайших по модулю. Я не случайно говорю об Иване Грозном, который был консерватором, и Петре Первом, который был модернистом. Их идеологии полярны, а стилистика их правления очень близка. И Сталин, безусловно, вписывается в этот большой стиль царей русской истории.

Мы заплатили вместе со Сталиным страшную цену, страшную плату за те успехи, которые добился СССР в 20-м веке в советский период. И, тем не менее, на мой взгляд, величие этого исторического деятеля не подлежит сомнению. А вот как к этому отнестись – величие ли это зла или величие это блага, какой знак приставить к этой по модулю великой фигуре, я думаю, решают все".