Сможет ли Латвия экономически возродиться, оставаясь в рамках ЕС? Беседа с профессором, доктором экономических наук Виктором Диневичем.
Виктор Диневич рассказывает:
* как "Альфа" в 1996 году еще поставляла микросхемы для компьютеров в ЯПОНИЮ;
* как датчане и шведы изгнали Латвию с российского продовольственного рынка;
* почему западные эмиссары заставляли Латвию следовать "свободной руке Адама Смита", от которой сами давно отказались;
* почему печатание долларов давно уже находится в руках частной фирмы под руководством Рокфеллеров и тому подобных магнатов;
* как в Латвии книги "экономических диссидентов" прятались под книжный прилавок…
В одном из последних интервью изданию "Вести" латышский ученый Айвар Страуме рассказывал, что будущее принадлежит государствам, обладающим наукоемким производством. Что страны, не развивающие наукоемкие отрасли, обречены на отставание, а их жители — на тяжелый физический труд и низкую заработную плату…
Мы знаем, что в 1960–е годы, когда в Латвии открывались современные заводы и появлялись новые технологии, рабочим понадобились новые условия: просторные квартиры, кинотеатры, спортивные площадки, интеллектуальные телепрограммы. И если теперь латвийская промышленность сведется к ангарам, где люди будут выполнять простейшие операции, думая лишь о выживании, стране не понадобятся больше ни интеллектуальные журналы, ни музеи, ни театры. Ничего этого не будет…
О том, как избежать участи страны дешевой рабочей силы и попытаться все–таки восстановить свое современное наукоемкое производство, мы беседуем сегодня с Виктором Диневичем. Он — бывший заместитель министра МВД Латвии по экономическим вопросам. Почти 30 лет он возглавлял Латвийский государственный институт специалистов и руководителей народного хозяйства. Профессор Диневич — автор более 90 научных статей, брошюр и книг. Название двух последних весьма символично — "На перепутье" и "Молчать нельзя". Именно после появления этих книг Виктора Диневича перестали публиковать в латышских газетах и приглашать на латвийское радио… Но и сейчас он остается евроскептиком и экономическим диссидентом.
Операция "Ликвидация"
— Господин Диневич, скажите: в 1991 году, на момент развода с Россией, было ли в Латвии наукоемкое производство? Сейчас говорят, что его было мало и оно было завязано на военные отрасли Советского Союза — то есть не имело перспектив в новом независимом государстве, а потому было уничтожено. Скажите: были ли у нас современные технологии? Или действительно, как сейчас говорят критики, на латвийских заводах в советское время работали станки, вывезенные после Второй мировой войны в качестве контрибуции? Какая была ситуация на самом деле?
— Нет, то, что говорят, — это ерунда. Что касается станков, то после Второй мировой у нас, безусловно, было много оборудования, вывезенного из Германии. Но в течение тех лет, что мы были в составе Советского Союза, весь этот парк был возобновлен. Возможно, это была не самая передовая в мире технология — но в Советском Союзе было много интересных разработок, и мы всех их получили. И получили такие технологии, которые позволяли нам работать на космос.
А таких заводов, которые работали только на военную промышленность, в Латвии было очень мало, ну, может быть, три–четыре предприятия. Остальные работали двояко: часть продукции шла на военные нужды, а часть была продукцией массового производства. Возьмите ту же самую "Альфу" — она разрабатывала микросхемы, которые нужны были и для космоса, и для военных нужд, и разрабатывала схемы для местной радиопромышленности. Продукцией "Альфы" пользовался ВЭФ, выпуская свою хорошую радиоаппаратуру. "Радиотехника", крупный завод, который раскулачили, тоже пользовался этой альфовской продукцией. А ВЭФ, конечно, выпускал продукцию для армии — радиопередатчики, радиоприемники всякого рода, но в то же время была и радиопродукция, которой с удовольствием пользовался массовый потребитель.
В Латвии вообще промышленность была на передовом уровне в целом по Советскому Союзу. Поскольку мы производили очень тонкие и качественные продукты. Об этом даже можно судить по судьбе "Альфы". Она не в первые годы ликвидировалась. Она после этой, как я ее называю, "бомбежки" еще продолжала выпускать разные микросхемы, которые были востребованы даже в Японии…
— Вот как…
— Особенно это относилось к компьютерам: в Японию альфовские схемы шли еще несколько лет — пока завод окончательно не ликвидировали.
— А с какой целью тогда все это разрушалось? Как ненужное или все–таки как конкуренты для западной промышленности?
— Ну, с одной стороны, это очень простая вещь. В начале 90–х годов в Латвию с Запада хлынула целая толпа эмиссаров со своими теоретическими выкладками по капитализму. Они приезжали тут нас всех учить — включая правительственных мужей. И учили чему? Что самая настоящая экономика — капитализм — это свободный рынок, государство не вмешивается в этот свободный рынок, и все это должно стихийно, как и положено свободному рынку, по утверждению Адама Смита, работать. И вдолбили эти эмиссары нашим, и особенно правителям государства, в голову, что это так и должно быть, что везде — так.
Хотя на самом деле эти жуликоватые эмиссары сами хорошо знали, что сегодня нет "свободной руки Адама Смита" больше. И свободного рынка в нормальном, серьезном производстве больше не существует. И они прекрасно знают, как транснациональные компании, которые производят разного рода продукцию, между собой договариваются. Как они монополизируют отдельные рынки в мире, как они монополизируют тот или иной вид продуктов, которые производят. И это все происходит по договоренности между ними. И по планированию. Они планируют свою работу, хотя нам — всем странам постсоциализа — говорят: "Вам планирование не надо. Вам нужен свободный рынок. Вам не нужно собственное производство — вы должны кооперироваться с великими мира сего".
— А как вы считаете, можно ли было нам в Латвии сохранить наукоемкую промышленность и таким образом сохранить высокооплачиваемые места?
— Безусловно, можно было. А эти эмиссары, которым поверили и до сих пор верят наши правители, говорили нам о "священных коровах".
Первая "священная корова", о которой нам всем вдолбили в голову, — это частная собственность. Она неприкосновенна. Если даже приобретена нечестным путем. Потому что, мол, частная собственность — это самый эффективный вид собственности для производства. Но все это неверно. Если говорить о частной, государственной собственности или о монопольной собственности, которая в транснациональных компаниях доминирует, — они же все планируют, обо всем договариваются, все по каким–то условиям. А не потому, что этот вид собственности сам по себе эффективен.
А какой вид собственности самый эффективный — я лично не знаю. И я думаю, что многие добросовестно ответить на этот вопрос не смогут. И не смогут только потому, что если, например, я создаю фирму, то сначала руковожу этой фирмой сам. Но когда моя фирма начинает разрастаться, я что делаю? Я принимаю на работу исполнительного директора, или какого–нибудь распорядителя, или какого–нибудь другого руководителя — и слежу, дает это прибыль или не дает. Нормально идет развитие или нет? И не вмешиваюсь в эту систему. А что делает государство? То же самое.
— То есть все равно — руководить делом будет наемный человек.
— Конечно. Придет наемный человек — и какая разница, кто его нанял? И дальше — если закончить тему этих "священных коров". Вторая "корова" — это неприкосновенность банковской системы. Банки выдаются как самое лучшее изобретение в мировой экономике. А на самом–то деле все беды и все кризисы — от банковской системы, от коммерческих банков. Они "создают" деньги, которые не покрыты трудом.
И третья "священная корова". Они заставили нас отделить государство от производства. И это оказалось самой грубой ошибкой. Потому что если не следовать всем этим "священным коровам", якобы святым догмам, которые нам вдалбливают в голову, то можно было и создать свое производство, и избежать всех этих неприятностей, в которых мы сегодня сидим…
Властелины мира
— Скажите, а как вы представляете общую картину — как такое экономическое поле, на котором диктуют свои условия крупные западные корпорации, крупные капиталы?
— И не только западные, но и восточные тоже. И Китай сейчас уже начинает диктовать свои условия рынку. И Япония давно уже диктует…
Сегодня привыкли говорить, что деньги управляют миром, что миром управляют доллары. Но всем теперь уже известно, что печатание долларов находится в руках частной фирмы под руководством Рокфеллеров и тому подобных магнатов. Ну вот и ответ на вопрос — кто управляет. Если печатание долларов находится в руках частной собственности и государство — это номинальное прикрытие всему этому, тогда нечего удивляться, что мы все время живем в кризисах, и даже Нобелевские премии выдаем за кризисные теории. Это неудивительно. Надо ликвидировать эту частную собственность на печатание денег, особенно долларов. Правда, другие государства сами тоже печатают деньги. Но я говорю о долларе — ведь это как будто главная валюта…
— Скажите, а как вам кажется: давно уже произошло такое перераспределение власти — от государств к частному капиталу? Или это что–то новое?
— Я думаю, что такую дату трудно назвать, это начиналось постепенно, после Второй мировой войны — когда появились транснациональные корпорации. Они укреплялись. Таких компаний немного, всего пара десятков, это дела определенного круга семейств, которые из поколения в поколение накапливали капитал, — и таких семейств насчитывают 130 или 132, которые в итоге управляют миром.
— Скажите, а как крупный капитал воспринимает такое поле экономическое, как Латвия?
— Поле рабов. Другого интереса у них нет. Если посмотреть, как, начиная с 90–х годов и кончая сегодняшним днем, разваливали наше государство, то по этой технологии развала прослеживается очень простая вещь: нам было приказано не создавать никакого производства, которое конкурирует с транснациональными компаниями. Эти компании говорят: ваше поле деятельности — мелкий и средний бизнес. Причем они этот наш средний и мелкий бизнес подчиняют интересам транснациональных фирм. Мы для них что–то производим — и вот это и называется малый и средний бизнес. Вот таким образом ликвидируется конкуренция, чтобы не мешала этим монополиям — планировать и делать свои дела…
Рука государства
— Скажите, а рабочие места в этом малом и среднем бизнесе — они ведь малооплачиваемы в основном?
— Да, они туго оплачиваемы, я бы сказал. Кто их будет хорошо оплачивать, если сам этот бизнес на ладан дышит, еле концы с концами сводит в таких трудных обстоятельствах.
— Скажите, а способны ли наши предприниматели в Латвии — талантливые, инициативные люди — еще создать современное производство, которое даст жителям Латвии высокооплачиваемую работу?
— Смогут. Но не в одиночку, конечно. При условии, что им в этом процессе будет способствовать и помогать государство со своим капиталом.
— А у государства нашего есть капитал?
— Если оно создаст государственные предприятия сначала. Которые внесут прибыль в государственную казну, а не в частную — тогда у них капитал будет. Но маленький капитал они могут найти уже сегодня. Они уже сегодня могут кооперировать средства для создания какого–то собственного производства. Но они этого делать не будут — это же опять та "священная корова", которую тронуть нельзя. Не дай бог, что–то плохое скажут западные партнеры: мол, ваше государство вмешивается в свободный рынок!
— Вот недавно у нас была история с вагоностроительным заводом, люди даже обратились с открытым письмом к президенту, к депутатам: был у завода шанс подняться, но ему не дали.
— Завод же в Латвии тогда будет расти, а это невыгодно другим капиталистам. Они сами хотят выпускать поезда. Возьмите пример — как это было где–то в 1995–96–х годах, когда мы начали здесь искать выход на внешние рынки. Нас же западные эмиссары выгнали из России. Латвийских предпринимателей с сельскохозяйственной продукцией. И сразу это место заняли корпорации из других стран. А нам говорили: "Торгуйте на Западе!"
— А кто занял наши места? Ведь мы кормили раньше Ленинград, Москву — кто занял эти места?
— Их заняли и Дания, и Швеция, и Германия. Мы теперь там мизерно остались. И теперь уже с трудом туда пробиваемся, чтобы оказаться там, где мы раньше были. Не надо было нам в то время слушать всех этих эмиссаров. Я имею в виду главных диктовальщиков — Международный валютный фонд, Всемирный банк и т.д. Я об этом в свое время писал в своих книжках — но разве кто–то слушал? Больше скажу: у меня были случаи, когда я приходил в книжные магазины и видел, что мои книги спрятаны на складах, и ничего не выложено на прилавки… Вот как все поставлено…
Против кого дружим
— Вы посоветовали Латвии такой экономический путь, как создание государственных предприятий…
— Всяких предприятий, не только государственных. Надо создавать все, что дает прибыль государственной казне, которую можно использовать на всеобщее благо.
— Господин Диневич, мы говорили о необходимости инвестиций. Сейчас Россия предлагает построить вагоностроительный завод в Елгаве. Скажите, это такой эпизодический случай, случайный жест — или это говорит о том, что у России есть какая–то заинтересованность строить здесь современные заводы?
— Я боюсь, что после такого нашего договора с Россией Евросоюз снизит нам какие–нибудь свои дотации.
— То есть мы будем наказаны…
— Да, каким–то образом денежно повлияют на нас. Потому что Евросоюз заинтересован на своих заводах производить вагоны.
— И Латвии не позволят развернуться экономически к России?
— Национальная наша политика сегодня такова, что с Россией большой дружбы нет. Хотя, на мой взгляд, многое из того, что мы сейчас производим, мы производим только благодаря недорогому российскому сырью.
— Вы имеете в виду газ дешевый?
— Да, дешевый газ, частично электричество мы еще оттуда получаем, полезные ископаемые, тот же самый уголь к нам из России идет, много чего оттуда идет. И редкие металлы тоже, которые необходимы для мелкого производства.
— Господин Диневич, если мы вас правильно поняли, Латвии не дадут создать наукоемкое производство, пока она находится в составе Евросоюза?
— Не дадут. Но Европейский союз, по моему мнению, где–то начиная с 2015, 2016 года должен развалиться вместе со своей еврозоной. Потому что он создан не по правилам теории систем. Я, как специалист по управлению общественными системами, могу вам это точно сказать. Если бы Евросоюз был создан так, как надо, он мог бы долго существовать. Но любые империи, какими большими бы они ни были, все равно рушатся — поскольку алчность их правителей превышает возможность удовлетворить эту алчность. А алчность у нас пока доминирует везде.
— А что не так было в схеме устройства Европейского союза, что он развалится так быстро?
— Он развалится так быстро, потому что каждая система состоит из своих частей. Эти части должны быть едины между собой — каждая часть должна работать на общее. А у нас сейчас каждая часть в Евросоюзе работает на себя. Служить общим интересам, защищать общие интересы они даже не собираются. Такая система чревата распадом. То есть они перегрызутся между собой. И тогда мы будем возрождать свое государство. И основной этого возрождения станут сельское хозяйство и наукоемкое производство…
(!) Продолжение — следует...
В следующем номере Виктор Диневич расскажет:
* на что Латвия жила последние 20 лет;
* почему продовольствие стало таким же стратегически важным ресурсом, как нефть и газ;
* почему сегодня студенты в магистратуре не знают того, что раньше знали в основной школе;
* где находится точка невозврата для экономики Латвии…
