К гипер-милитаризации Азербайджана: против кого он так вооружается

Валентин Жаронкин

Родился в 1980 году в городе Сумы. Журналист. Историк, учился в Киево-Могилянской Академии. «Считаю диктатуру на Украине невозможной, а демократию – невыносимой».

Из первой десятки в ежегодном рейтинге стран с наиболее милитаризованной экономикой по итогам 2012 года лишь одна (это Сингапур) не имеет никакого отношения к Ближнему Востоку и не соседствует с ним. Что как бы намекает на ту роль, которую регион может сыграть в мировой истории.

Понятно, что рейтинг Боннского международного института конверсии можно уличить в ангажированности. Скажем, Соединенные Штаты, расходующие на оборону и нападение 4,7% валового национального продукта, каким-то образом оказались на 30-м месте, а Россия со значительно меньшим процентом милитаризации экономики в 3,02% – на четвертом. Оставим это на совести составителей. Однако что нужно признать – они фиксируют динамику. В этом смысле открытием года стал Азербайджан, попавший на 8-е место, с расходами на вооруженные силы в 5,7%.

Рождение «сверхновой» готовилось исподволь. За восемь лет с 2004-го по 2012-й в абсолютных цифрах военный бюджет Азербайджана вырос со 170 миллионов долларов до 3,2 миллиардов. Т.е. в девятнадцать раз. Логично задаться вопросом, кого бывшая республика СССР держит на мушке прицела и зачем. Тем более что на Южном Кавказе сравнительно недавно мы как раз наблюдали одну вспышку «сверхновой». Соседняя Грузия в период с 2003 по 2007 поставила мировой рекорд, увеличив военные расходы более чем в тридцать раз. Все знают, чем это закончилось в 2008-м.

Опыт Грузии в той войне не стоит сводить к упрощенному представлению Михаила Саакашвили как американской марионетки. Его личный вклад в это дело еще ждет соответствующего расследования. Судите сами. Какая судьба ожидала бы экономику Грузию, чуть менее чем полностью зависимую от внешних вливаний, после начала всемирного кризиса в случае НЕначала войны в Южной Осетии? «Грузинское чудо» посыпалось бы, как карточный домик. Барак Обама гарантированно снял бы их с содержания (а у республиканцев шансов на победу в 2008 году практически не было). Война же всё изменила. Американцам пришлось продолжить спонсирование Саакашвили – и в результате даже катастрофический во всех отношениях год Грузия закончила хоть с небольшим, но приростом ВВП! Мы не можем знать наверняка, однако не исключено, что ответственность за войну в Южной Осетии целиком и полностью лежит на одном человеке, который таким способом решил упредить приближающийся крах грузинской экономики.

Это лишь версия. Но я ее описываю с вполне конкретной целью – продемонстрировать, что нередко динамично растущая военная мощь вызывает у политиков «головокружение от успехов». Очень опасное чувство. Оно может вызвать соблазн с помощью армии не только предотвращать угрозы или решать военные задачи, но также попробовать сымпровизировать с вопросами политического и другого характера. Ошибочно предполагая, что это тот самый шанс, который выпадает один раз.

Хотя некоторые эксперты позволяют себе делать уверенные прогнозы по поводу того, против кого на самом деле вооружается президент Азербайджана Ильхам Алиев, но вряд ли тут можно увидеть четко определенную и долгосрочную цель. Есть Армения, с которой у Баку остается неразрешенная проблема Нагорного Карабаха. Есть Иран, который, возможно, станет объектом американской и/или израильской агрессии. Кстати, именно Израиль является одним из основных партнером Азербайджана по перевооружению армии. Партнер и поставщик, который к тому же делится технологиями и помогает развернуть собственное военное производство. Есть даже Туркмения, с которой Баку спорит по поводу нефте- и газоносных участков Каспийского моря. При всем неправдоподобии последней версии в ее пользу все-таки говорит то, что основные покупки новых образцов военной техники Азербайджана приходятся на ВМФ. Т.е., морской театр военных действий не считается второстепенным. Есть также Россия, против которой экспертно-политическое сообщество Азербайджана развернуло самую настоящую кампанию по дискредитации. Так, ведущие аналитики Баку синхронно вдруг заговорили, что в интересах Азербайджана способствовать сепаратизму на Северном Кавказе и Поволжье...

В целом обстановка настолько нездорова, что перевооруженная и неплохо оснащенная армия Азербайджана сильно напоминает известное чеховское ружье, которое не просто так весит на стене. Может и выстрелить. Как ни алогично это выглядит, однако для Москвы наиболее неблагоприятным сценарием будет натиск Азербайджана в противоположную сторону от российских границ. Т.е., на Иран.

Не то чтобы азербайджанские руководители выдвигают территориальные претензии к южному соседу - но факт, что в Иране проживает, по разным оценкам, от 12 до 23 миллионов их соотечественников. Иранский Азербайджан и территориально, и по численности населения заметно крупнее одноименного государства со столицей в Баку. Если выпадет «шанс», руководство Азербайджана почти наверняка сделает попытку присоединить этнически родственные территории по ту сторону границы. А после этого исчезнет проблема Нагорного Карабаха и конфликта с Арменией. Не в силу своей сравнительно меньшей значимости, а просто после решения проблемы Азербайджаном в одностороннем порядке она перестанет существовать. Вместе с влиянием России на Южном Кавказе в целом. Есть такое мнение, что в цепочке последовательностей вслед за свержением правительства в Сирии следующей жертвой агрессии обязательно станет Иран. Утверждение спорное. Может, будет так, но здесь нет железной связи. Однако то, что за Ираном зоной конфликта сразу же без всяких промежуточных этапов станет Южный Кавказ, нет никаких сомнений.

Для России эти новости не несут ничего хорошего, но, с другой стороны – и ничего нового. Нет никакого секрета в том, что если против Тегерана начнется военная операция, поддерживаемая или возглавляемая США, то схождение кавказской лавины невозможно будет остановить. И в отношении руководства Азербайджана в данном случае Россия может сделать только одно. Объяснить всеми доступным средствами, что «шанс» предполагает также очень большой риск. О котором политические деятели, глядя на парады мощной военной техники, часто забывают.