Товарищи учёные, доценты с кандидатами

martin_voitel 2012-11-04 15:38:10 спрашивает: «Анатолий Александрович, а если при возрождённом социализме Вас пошлют на овощебазу перебирать гнилую свеклу — это будет эффективно или как?» Поскольку сходные вопросы видал в разных местах уже многократно, отвечаю отдельным сообщением.

Можно, конечно, понадеяться на то, что правильный план обеспечит, помимо прочего, устройство овощебаз, предотвращающее гниение свеклы. Но даже если базы останутся прежними, привлечение высококвалифицированных — работающих в основном головой — специалистов к низкоквалифицированным — требующим в основном рук, а не головы — работам, описанное Владимиром Семёновичем Высоцким в песне, откуда взят заголовок моего сообщения, общественно выгодно. К такому выводу я пришёл, обдумав уже в постсоветское время и собственный опыт поездок в колхозы, на базы, на стройки, и теоретически возможные варианты.

Значительная часть низкоквалифицированных работ — сезонные или эпизодические. Например, новые театры (мне довелось расчищать завалы строительного мусора в Одесском театре оперетты перед сдачей здания под окончательную отделку) строятся в одном и том же городе далеко не ежегодно. Свекла, помянутая в вопросе, начинает гнить всего за несколько месяцев до нового урожая, и быстро перебрав её, можно прекратить гниение основной массы. И так далее.

Более того, полагаю: в обозримом будущем никакое совершенствование технологий не исключит потребность в эпизодических и сезонных низкоквалифицированных работах, а планирование не обеспечит равномерность этой потребности — то есть не удастся перебрасывать одних и тех же людей то на сбор винограда, то на переборку свеклы, то на уборку строительного мусора. В таких условиях общество обречено постоянно сталкиваться то с острой нехваткой рабочих рук, то с их избытком. Какой резервуар рабочих рук может сгладить такие колебания?

В старину задачу частично решали подсобные и отхожие промыслы. Скажем, значительная часть русских крестьян проводила лето — в промежутке между весенними и осенними полевыми работами — на городских стройках, а зимой ремесленничала дома: приводила в порядок инвентарь да мастерила что-то на продажу. Впрочем, это значит: строительство и кустарное производство шло лишь меньшую часть года.

В Соединённых Государствах Америки на сельскохозяйственный сезон нанимают в основном местных безработных да гастарбайтеров из Мексики. Содержание этих людей в межсезонье ложится на плечи их самих или бюджетов, выплачивающих пособия по безработице.

Но в обоих случаях квалификация работников остаётся низкой. То есть в период, свободный от сезонных работ, они создают сравнительно мало.

Советская власть пошла по другому пути. Она заботилась о повышении квалификации каждого своего гражданина, дабы тот мог сделать чем побольше. Соответственно и получал он от других больше — ведь их квалификация также росла.

Конечно, при этом надо направлять на сезонные работы тех, чья квалификация для этого явно избыточна — как обычно говорят в подобных случаях, забивать гвозди микроскопом. Но суммарная отдача от каждого человека — значит, и сумма благ, доступных этому человеку (да и обществу в целом) — получается выше, чем при содержании значительного контингента сезонных чернорабочих.

За пять институтских лет я провёл в колхозах четыре сентября (на пятом — выпускном — курсе нас никуда не отправляли). То есть около 1/10 общего времени учёбы. Возможно, за эту 1/10 я мог бы усвоить чуть побольше. Но с другой стороны, дополнительный отдых способствовал лучшей умственной работе в оставшиеся примерно 35 месяцев учёбы и 10 месяцев экзаменационных сессий. Так что, наверное, суммарный баланс не так уж плох.

С работы я направлялся на разные сезонные работы в среднем на пару недель в год. Это вряд ли серьёзно сказалось на моей суммарной производительности. Зато пара–тройка таких, как я, инженеГров избавляла общество от надобности содержать одного сезонного работника в течение целого года. А ведь его содержание в безработные периоды оплачивалось бы в конечном счёте из моего кармана!

Конечно, бывали перегибы. Например, в среднеазиатских республиках значительная часть населения проводила на уборке хлопка по 2–3 месяца в году (даже хлопкоуборочные комбайны, чьим генеральным конструктором пару десятилетий подряд был муж моей двоюродной тёти Павел Фёдорович Глазатов, не слишком изменили расклад: комбайновая уборка обрывает часть волокон — а для ткачества чем длиннее волокно, тем лучше). А во многих регионах руководители так рассчитывали на дармовые для себя рабочие руки, что даже не заботились толком о совершенствовании условий труда.

Но суммарно советский метод распоряжения рабочей силой — массовое повышение квалификации с последующим привлечением к сезонным низкоквалифицированным работам — представляется мне более выгодным для общества, чем все прочие испытанные варианты. Полагаю, и в новом социализме этот метод останется преобладающим.