Европейская буза: 1968-й на новый лад

АЛЕКСАНДР ТЕРЕНТЬЕВ

Европейская буза: 1968-й на новый лад

Европейская молодёжь объявила праздник непослушания, вдохновляясь опытом более чем сорокалетней давности. Однако если те бунтари мечтали изменить мир, то нынешние – требуют оставить всё как есть.

В крупнейших странах ЕС то и дело вспыхивают студенческие бунты. В Италии учащиеся захватили Колизей и Пизанскую башню, а в Британии учинили погром в штаб-квартире консервативной партии, пытались штурмовать здание парламента и оккупировали старинную Бодлианскую библиотеку в Оксфорде.

Французские бунтовщики

По традиции, первыми в Европе бузить начали французы. С середины октября молодёжь возглавила выступления против пенсионной реформы, инициированной правительством Николя Саркози.

«С тех пор как к демонстрациям присоединились студенты и лицеисты, — отмечал The Economist, — организованные выступления постепенно превратились в стихийное восстание».

Массовые митинги всё чаще перерастали в уличные беспорядки. Полиция использовала против воинственных молодых людей слезоточивый газ, а министр внутренних дел Брис Ортефе заявлял, что «право выражать протест не предполагает права громить и поджигать, и правительство никогда не вступит в диалог с мародёрами и отморозками».

Многие эксперты сравнивали выступления молодёжи с событиями 1968 года. Студенты, как и сорок с лишним лет назад, создавали «генеральные ассамблеи», шествовали по улицам, взявшись за руки. «Сарко, тебе конец, молодёжь вышла на улицы!» — скандировали они, в точности повторяя слова своих предшественников, призывавших к отставке Шарля де Голля.

«Это настоящий молодёжный взрыв, — писала Le Monde. — Современные юноши и девушки удивительно напоминают своих сверстников, участвовавших в восстании 1968 года. Они носят потрёпанные джинсы, кепки и значки и в основном являются выходцами из среднего  класса. 42 года назад молодёжь добивалась социальных перемен, теперь она требует обратного — сохранения разветвленной социальной системы, созданной в эпоху правления Франсуа Миттерана».

Конец «большой перемены»

В Лондоне надеялись, что местные студенты ни за что не последуют примеру «французских хулиганов и анархистов». Но не прошло и двух недель, как буза перекинулась на Британские острова.

Поводом послужили спорные решения коалиционного правительства тори и либдемов. Кабинет министров на 40% урезал расходы на образование и увеличил минимальную плату за обучение в вузах в три раза — с 3 до 9 тыс. фунтов стерлингов в год. И если для французских студентов главным антигероем стал министр труда Эрик Верт, замешанный в крупном коррупционном скандале, в Британии больше всех досталось лидеру либеральных демократов Нику Клеггу. «Клегг, ты предатель и продажный человек», — скандировала молодёжь на митинге в Лондоне.

«Вице-премьер обманул надежды молодёжи, — пишет The Guardian, — он поддержал тори в их намерении сделать британские университеты доступными только для элиты и, скорее всего, за это поплатится».

После того как британское правительство объявило о своей инициативе, по всей стране от Кембриджа до Манчестера и от Глазго до Брайтона начались массовые студенческие выступления. На улицы Лондона вышло 50 тыс. человек. «Мы выступаем против варварского сокращения расходов на образование, — заявили они, — и осуждаем политику властей, заставляющих общество платить за кризис, в котором оно не виновато».

«Погром в штаб-квартире тори, — отмечает The Guardian, — и разбитый микроавтобус у стен парламента, — всё это говорит о том, что мы не отстаём от парижской моды. Возмущённая правительственными инициативами молодёжь не довольствуется мирными митингами и устраивает беспорядки, справиться с которыми можно лишь при помощи полиции».

Практически одновременно с лондонскими погромщиками на демонстрации протеста вышли итальянские студенты. Они также недовольны реформой системы образования, которую предлагает правительство Сильвио Берлускони. Главной мишенью для нападок стала министр образования 34-летняя Мария Стелла Джельмини, провозгласившая, что «переменка длиной в 40 лет закончилась» и правительство рассчитывает избавиться от наследия 1968 года.

Итальянские студенты и лицеисты уже в течение месяца проводят акции под названием No Gelmini Day, берут под свой контроль учебные заведения (в Римском университете учащиеся заняли пять факультетов). Неделю назад они попытались прорваться в Палаццо Мадама, где заседает сенат, захватили Колизей и Пизанскую башню.

Поколение IPOD

«Молодые люди становятся всё более политизированными, — пишет The Daily Telegraph. — Апатия, характерная для предыдущих десятилетий, которая приводила к крайне низкой явке молодёжи на выборы, проходит. Изнеженное, избалованное и атомизированное «поколение икс», чья социальная жизнь фактически сводилась лишь к общению с наркодилером и психологом, уступает место поколению испуганных. Современные юноши и девушки испытывают ностальгию по безопасной эре 90-х, когда европейские страны переживали экономический бум, террористы не угрожали Старому  Свету, а арктические льды еще не таяли».

Нынешнее поколение молодёжи называют «эхом бэби-бума». Это дети людей, которые участвовали в событиях 1968 года. Но, в отличие от своих родителей, они не сражаются за социальные права, они борются за выживание.

Сегодня молодые люди зарабатывают в реальном исчислении  меньше, чем их ровесники в годы после Второй мировой войны. Многие из них лишены элементарного социального пакета и выходного пособия. Во Франции социологи говорят о «поколении временной занятости», в Британии используют аббревиатуру IPOD (незащищённые, притесняемые, обремененные налогами и долгами).

Ситуация с трудоустройством молодёжи становится всё более тяжёлой. Только за последний год число молодых французов, лишившихся работы, увеличилось на 40%, в Испании и Италии каждому третьему безработному меньше 25 лет. По мнению экономиста Дэвида Эллвуда, «безработица в молодости оставляет не временные синяки, а глубокие шрамы».

«Проклятие молодёжной безработицы обладает длительным и тяжёлым эффектом, — вторит ему британский специалист по экономике труда Дэвид Бленчфлауэр. — Если в ближайшее время Европа не преодолеет рецессию, у нового поколения не будет ни опыта, ни квалификации, ни веры в себя. А неприкаянная и разочарованная в жизни молодёжь — это бомба с часовым механизмом».

Сорок лет спустя

Как и в 1968 году, студенческие бунты практически одновременно вспыхнули по всей Европе. Но если тогда молодёжь протестовала против буржуазной культуры послевоенных лет, создавая собственную контркультуру, сейчас подоплёка совсем иная.

Студенты конца 60-х были мечтателями. Они бредили режиссёрами новой волны и поэзией Артюра Рембо. Их раздражало скромное обаяние буржуазии и привлекали социальные утопии. Чего стоит хотя бы самый популярный лозунг студенческого движения той поры: «Будь реалистом — требуй невозможного».

Нынешние студенты — прагматики. В их выступлениях нет романтического задора и тяги к переменам. Напротив, их основная задача — оставить всё как есть. И хотя, желая походить на своих легендарных предшественников, современные европейские бунтовщики изображают из себя радикалов, в действительности они самые что ни на есть консерваторы, даже реакционеры. Чаяния их весьма прозаичны: сохранить уровень и качество жизни последних десятилетий.

Однако, учитывая тот факт, что Европа перемещается на вторые роли в мировой политике и экономике, реализовать эти планы практически невозможно. Неспособность молодых европейцев мириться с неизбежными историческими изменениями вынуждает их бунтовать.

В отличие от студентов, которые строили баррикады в 68-м году, современная молодёжь не смола выдвинуть ярких лидеров и идеологов. «Это хаотичное движение, — пишет The Independent, — участники которого постоянно намекают на то, что они являются продолжателями хипповой революции конца 60-х. Однако где, спрашивается, их Джим Моррисон, где их Дженис Джоплин? Как эти «псевдохиппи» рассчитывают заразить своими настроениями миллионы, если они ничего не могут предложить, кроме  старых, навязших в зубах антикапиталистических заклинаний? Они призывают европейские правительства отказаться от политики строгой экономии. Но разве это похоже на идею, способную вдохновить молодёжь на революцию?»

В 60-е годы организаторы студенческих выступлений прекрасно знали, чего они хотят. Казалось, они, действительно, требуют невозможного, призывая нарушить сложившийся в Западной Европе статус-кво и привлечь левые политические силы к управлению государством. Однако в итоге им удалось добиться своих целей. (Наглядным примером является судьба харизматичного лидера парижских студентов Даниэля Кон-Бендита, который в 1968 году был депортирован из Франции за антигосударственную деятельность, а сегодня возглавляет крупную фракцию в Европарламенте.)

Цели нынешних студенческих лидеров куда более туманны. «Они пользуются безоговорочно поддержкой большинства граждан, — пишет автор The Journal в статье «Дети революции или enfants terribles», — до тех пор, пока не появятся на телеэкране с безответственными речами об уничтожении потребительского общества».