Визит В. Путина в Белград 17 января 2019 г. — знаковое для внутриполитической жизни Сербии и «пустое» с точки зрения российских перспектив событие, если брать во внимание весь предшествующий год и то, чем была наполнена встреча.
Упрощенный подход к оценке итогов визита
Приезд российского президента, несомненно, позволил Александру Вучичу продемонстрировать, что он пользуется не только поддержкой США (что по многим параметрам, однако, сомнительно), но и России, к которой с большоей любовью и уважением относится существенная часть сербского народа. Во внутриполитическом отношении такая позиция гарантирует партии власти убедительную победу на внеочередных парламентских выборах, проведение которых может состояться уже этой весной. Слоган к приезду В.В. Путина «1 из 300 миллионов» (в соответствии с очень популярной сербской поговоркой «Нас и русских триста миллионов, нас без русских — полавтобуса») стал прямым ответом не в бровь, а в глаз на оппозиционный «Один из пяти миллионов» (оформившийся в декабре 2018-го как реакция на неосторожные высказывания сербского лидера о митингах оппозиции) и может оказаться «знаменем» предвыборной кампании в Сербии.
С другой стороны, маштаб и качественное наполнение открытой части визита явно не соответствовали друг другу. По размаху и эмоциональному накалу визит В.В. Путина в Белград был организован как настоящий перформанс. 700 журналистов, 5000 сотрудников служб безопасности, добрая часть российского кабинета министров в делегации, эскадра сербских МиГов, сопровождавшая посадку президентского самолета в Белграде, 120 тыс. сербов на площади перед храмом Святого Саввы, скандировавшие «Путин! Путин!», и даже два маленьких, но непременных дополнения к основной программе — готовившееся покушение, которое было вовремя раскрыто, и бесплатный хлеб «Царский» в сети магазинов «Maxi». При этом основные результаты визита — обтекаемые заявления по «Турецкому потоку», 21 соглашение (5 из них посвящены контрактам на освещение сербских городов) на общую сумму в 660 млн евро в перспективе и утверждение российского лидера, что «решение косовского вопроса должно проводиться Белградом и Приштиной, но в рамках Резолюции 1244 СБ ООН».
Вот краткие итоги визита, как может показаться на первый взгляд.
Ничейный исход
Визит В. Путина в Белград 17 января 2019 г. — знаковое для внутриполитической жизни Сербии и «пустое» с точки зрения российских перспектив событие.
Тем не менее берем на себя смелость утверждать, что визит В. Путина носил исторический характер. Со временем его последствия обязательно проявятся. Он или принес России солидный результат во всем балканском формате, или в скором времени будет оценен как отправная точка конца России на Балканах. Почему?
После октябрьской революции в Югославии в 2000 г., приведшей к свержению Слободана Милошевича, в Сербии еще долго полемизировали по поводу того, почему Москва ничего не предприняла, чтобы не допустить смены власти в Белграде. Тогда ссылались также на то, что Россия «ничего не сделала» в 1995 г., когда Милошевич был в Москве. И тогда, и сегодня, ожидания рядовых сербов (вне зависимости от принадлежности к социальным группам) зашкаливали, а власть хотела использовать Москву во внутриполитических целях. Хуже же обманутых ожиданий, как известно, ничего нет.
Действительно, можно констатировать, что визит, несмотря на помпезность, прошел без глобальных прорывов и экстравагантных жестов. А опасений в связи с ним было много. Например, что от России попытаются добиться согласия на фактическое признание Белградом независимости Косова или что В. Путина попытаются втянуть во внутриполитическое противостояние в стране. А главное, что все это может привести к подрыву пророссийских симпатий в сербском обществе.
Основных ловушек глава российского государства аккуратно избежал. В. Путин произнес столь желаемую А. Вучичем формулу «Мы выступаем за достижение Белградом и Приштиной жизнеспособного и взаимоприемлемого решения», но продолжил ее подтверждением неизменности позиции Москвы «на основе Резолюции 1244 Совета Безопасности ООН». Именно этого требуют от А. Вучича его оппоненты внутри страны, включая и косовских сербов, опасающихся, что «смелые и креативные решения» на поверку окажутся банальной капитуляцией и вместо умиротворения и выгод евроинтеграции приведут лишь к дальнейшим кризисам и дроблению страны.
Визит В. Путина носил исторический характер. Со временем его последствия обязательно проявятся. Он или принес России солидный результат во всем балканском формате, или в скором времени будет оценен как отправная точка конца России на Балканах.
Столь же умело Путин уклонился от участия во внутриполитической борьбе в Сербии. Вручив президенту А. Вучичу орден Александра Невского и высоко оценив личный вклад сербского коллеги в развитие двусторонних отношений (что, безусловно, справедливо, так как все-таки Сербия — единственная европейская страна без намека на антироссийскую истерию на любом уровне), он упомянул его в ряду с великими соотечественниками — основоположником независимой Сербии Милошем Обреновичем и знаменитым премьером Николой Пашичем, которые были награждены орденом Святого Александра Невского в XIX и в начале XX вв. Однако от участия в массовом митинге, организованном правящей Сербской прогрессивной партией (СПП), которую возглавляет Александр Вучич, Путин вежливо отказался. СПП на сотнях автобусов свозила своих активистов и служащих бюджетных организаций со всей страны, чтобы за счет встречи самого популярного в Сербии иностранного лидера переломить массовые протесты оппозиции. Путин, несмотря на активные уговоры со стороны А. Вучича, вместо анонсированного Белградом за неделю до визита участия в манифестации лишь поблагодарил собравшихся за дружеские чувства к России. Уклонение от публичной поддержки одной из сторон внутриполитического противостояния предотвратило подрыв русофильских настроений в среде оппонентов действующей власти. Получается, что по итогам визита ситуативно Москва ничего не проиграла. Выиграла ли? Это вопрос.
Для ответа на него важно понимать, в каком региональном контексте проходил официальный визит.
Региональное измерение визита
В парламенте Македонии прошло голосование по изменению государственного названия на «Республика Северная Македония», открывающее ей путь в НАТО и ЕС. Греческий парламент свое голосование еще не провел. Оно состоится 25 января 2019 г.
Американская администрация адресовала косовским албанцам просьбу снять введенные таможенные барьеры на товары из Сербии и Боснии и Герцеговины за два дня до официального визита российского президента. Таким образом, усиливается давление на косовские власти, получившие и «приглашение» принять участие в слушаниях в Гааге о злодеяниях 1990-х гг. Подобными действиями, а также всем предшествующим полугодием Вашингтон явно заявляет о претензии на роль основного арбитра и будущего охранителя соглашения между Сербией и Косово. Об этом в своих декабрьских письмах Х. Тачи и А. Вучичу открыто заявлял Д. Трамп.
При этом власти Косова и Албании отменили в двустороннем порядке пограничный режим и ввели общий контроль над границей. В результате стороны де-факто вышли на завершающую стадию оформления проекта т.н. «Великой Албании». Вроде бы подобные шаги логично ставят на повестку дня и вопрос о создании других «великих» стран (Сербии и Хорватии). Но рассчитывать на это сегодня не приходится, так как в отличие от албанцев, за спиной у Белграда и Загреба пока не стоит сверхдержава.
В сербско-хорватских отношениях новы только причины, по которым возникает напряженность, которая сама по себе ― константа.
В этих условиях визит российского президента был окружен говорящей за себя символикой. Александр Вучич подарил Владимиру Путину шарпланинскую овчарку (она же югославская овчарка, она же македонская овчарка, она же косовская овчарка). Подарил ли он этим самым Москве Косово? Вряд ли. Однако почти наверняка это было приглашение к активизации и попытка переложить часть ответственности за исход переговоров по краю на Россию.
Более того, в контексте обозначенных выше региональных трендов визит В. Путина можно трактовать не только и не столько как поддержку Александра Вучича и Сербии, сколько встречу со всеми сербскими лидерами региона (лидером сербов в Боснии и Герцеговине Милорадом Додиком, черногорскими лидерами оппозиции — Андрией Мандичем, Миланом Кнежевичем и Гораном Даниловичем, лидером сербов в Македонии Иваном Стоилковичем). Впервые Путин, пусть и вскользь, критически коснулся темы раздробленности сербского народа по разным государствам: «Была попытка растащить сербский народ по разным государственным квартирам, но вряд ли решения будут жизнеспособными, если они не будут справедливыми».
Что Россия может получить в результате визита?
Впервые Путин, пусть и вскользь, критически коснулся темы раздробленности сербского народа по разным государствам.
С одной стороны, все обозначенное выше может быть использовано для маргинализации роли Москвы в регионе.
Партия власти в Сербии через подконтрольные медиа представит визит как поддержку своим усилиями разрубить «косовский узел» и как один из основных козырей будущих возможных парламентских выборов. Таким образом, она выхватит часть программы у пророссийской оппозиции, активно участвующей сегодня в «Союзе за Сербию», а также лишит ее основного аргумента о том, что «власть проводит предательскую политику признания Косова и вступления не только в ЕС, но и в НАТО». В действительности же, хоть А. Вучич последовательно отвергает перспективу членства Сербии в НАТО, очевидно, что давление на Белград постоянно растет. Перед самым приездом В. Путина Министерство обороны Сербии сообщило об успешных переговорах по второй фазе IPAP (Individual partnership action plan / План действий по индивидуальному партнерству) c Альянсом. На усиление НАТО в регионе косвенно указывают и окончательное решение проблемы названия Македонии, и давление НАТО на Боснию и Герцеговину, белградским ответом на которое может быть только либо вступление в Альянс, либо отсоединение Республики Сербской и выход на создание т.н. «Великой Сербии» по тому принципу, по которому сейчас действуют албанцы.
Помпезность, с которой был принят российский президент, позволит с моральной точки зрения евробюрократии и западным медиа еще более яро взяться за кампанию клеймления России в регионе и форсирования интеграции Балкан в НАТО. Параллельно с этим экономические итоги визита, выражающиеся известной поговоркой «гора родила мышь», открывают путь к маргинализации российской роли в экономической структуре региона и педалирования этого факта со стороны ЕС. Стоит признать, что здесь А. Вучич подложил целый стог традиционной сербской соломки: еще в преддверии визита он обозначил всем европейским послам, что приезд В. Путина в Белград ничего не означает по отношению к основному сербскому желанию — вступить в ЕС. То, что Россия и Сербия не успели завершить технические переговоры о создании ЗСТ между Сербией и ЕАЭС, начатые еще в 2015 году, — лишнее тому свидетельство.
Вместе с тем отсутствие прорывных экономических сюжетов говорит о том, что визит был прежде всего нужен отчаянно за него боровшемуся Белграду. Тем не менее его договорное наполнение свидетельствует о наличии конкретных интересов среднего российского бизнеса на сербском рынке. Также, хотя в обеих странах «цифровизацию» многие воспринимают как «модную игрушку властей», соглашения открывают новые возможности для ИТ-компаний: выход на сербский рынок российских решений и подключение к российским проектам сербских разработчиков.
Самое важное — данный визит ясно показал Западу, что в политическом смысле Россия не уходит с Балкан. Что она понимает тонкости внутриполитической ситуации и изящно их использует. Через сербов (где-то и не только через них, как в Словении) имеет влияние и вес во всех странах региона. А главное (что абсолютно противоречит западной концепции экономического доминирования) — по-прежнему еще достаточно легко компенсирует отсутствие системного экономического влияния исторической мощью, ментальной и эмоциональной общностью. Возможно, что один подобный и своевременный визит российского патриарха в регион мог бы перекрыть финансовую пустоту российско-сербского «романа». Однако уже в краткосрочной перспективе все существующие потенциалы могут кануть в Лету, если Россия не найдет вариант активного подключения к решению косовского вопроса и этнических проблем в регионе в целом. Москве разумно было бы поставить на повестку дня серию вопросов:
- Почему ЕС и НАТО допускают такие Балканы (стагнирующие политически и экономически, а потому легко воспламеняющиеся и живущие исключительно прошлым)?
- Почему подключение США и Великобритании к переговорам по Косову не может означать подключения России?
- Почему и США, и ЕС закрывают глаза на растущее религиозное напряжение в регионе (наметившийся раскол православной церкви и радикализация в исламской среде)?
и предложить искать на них ответы в рамках новой международной балканской конференции.