Заслуженный профессор Нью-Йоркского и Принстонского университетов Стивен Коэн, занимающийся российскими исследованиями и политикой, и Джон Бэтчелор (John Batchelor) отмечают пятую годовщину своей еженедельной дискуссии о новой холодной войне между Россией и США. (С предыдущими частями их разговора можно познакомиться на сайте The Nation.com.) Коэн размышляет о главных событиях 2018 года, останавливаясь на некоторых темах своей новой книги War with Russia? From Putin and Ukraine to Trump and Russiagate (Война с Россией? От Путина и Украины до Трампа и «Рашагейта»).

Новая холодная война — это не просто копия своей предшественницы, которую мир благополучно пережил, хотя длилась она 40 лет. Во многом эта новая холодная война опаснее, ибо она чревата реальной войной, о чем свидетельствуют события 2018 года. Среди них можно отметить следующее.

Милитаризация новой холодной войны усиливается. Прямая и опосредованная военная конфронтация США и России имела место в Прибалтике, на Украине и в Сирии. Началась очередная гонка ядерных вооружений, в ходе которой обе стороны ищут более «удобное и приемлемое» оружие. Влиятельные лоббисты холодной войны, такие как Атлантический совет, все чаще выдвигают абсолютно необоснованные утверждения о том, что Москва думает о вторжении в Европу. Да и в самой Москве усиливается влияние «ястребов». Первая холодная война тоже была очень милитаризованной, но шла она не на границах России, в отличие от второй, фронт которой протянулся от маленьких стран Восточной Европы до Украины. И в 2018 году эти процессы продолжались.

Кампания Рашагейт, как называют до сих пор не доказанные утверждения о том, что президент Трамп находится под сильным влиянием или даже под властью Кремля, продолжает набирать обороты, став опасным и беспрецедентным фактором в новой холодной войне. Начиналось все с предположений о «вмешательстве» Кремля в американские президентские выборы в 2016 году, но теперь это переросло в намеки и даже в утверждения ведущих политиков и СМИ о том, что Трампа в Белый дом привел Кремль. В результате этого у Трампа связаны руки, и в этой кризисной ситуации он не может вести переговоры с российским президентом Владимиром Путиным. Когда в июле Трамп провел встречу с Путиным в Хельсинки, на которой доказывал легитимность собственного президентства, ведущие американские средства массовой информации и политики осудили его, обвинив в «измене». Впоследствии Трамп дважды был вынужден отменять запланированные встречи с Путиным. Американцы могут задать вполне разумный вопрос: неужели политики, журналисты и организации, обвиняющие Трампа в том, что до него делали все американские президенты, начиная с Эйзенхауэра, ради объявления импичмента Трампу готовы согласиться на войну с Россией? 

Тот же самый вопрос можно задать и ведущим средствам массовой информации, практически отказавшимся от взвешенных и основанных на фактах материалов и комментариев, которые они публиковали на завершающих этапах первой холодной войны. Например, в 2018 году ничем не подтвержденное и фантастическое утверждение «путинская Россия в 2016 году совершила нападение на американскую демократию» превратилось в общепринятую догму и легло в основу концепции «Рашагейта» и новой холодной войны. Как и в годы первой холодной войны, эти СМИ отказываются размещать у себя альтернативные, отличные от господствующей линии точки зрения, мнения и репортажи. Более того, эти СМИ упорно полагаются на бывших руководителей разведслужб, которые стали для них главными источниками информации и комментаторами, хотя роль этих людей в создании Рашагейта и повествовательной линии о нем сегодня предельно ясна и понятна. Ярким примером нечистоплотности СМИ стало освещение конфликта в Керченском проливе между украинскими и российскими катерами, который произошел 25 ноября. Все фактические доказательства, а также отчаянное стремление украинского президента Петра Порошенко улучшить свои шансы на переизбрание в марте 2019 года убедительно свидетельствуют о том, что это была целенаправленная провокация со стороны Киева. Однако ведущие американские СМИ представили дело так, будто это очередной пример «путинской агрессии». Таким способом у американской публики создают ложное представление об опосредованной войне между США и Россией.

Во многом из-за такой нечистоплотности СМИ, и несмотря на эскалацию напряженности в российско-американских отношениях, в 2018 году в американской политике не было значительного противодействия холодной войне. Против нее не выступали ни конгресс, ни основные политические партии, ни аналитические центры, ни университеты. Были лишь отдельные и очень немногочисленные несогласные. Соответственно, курс на разрядку с Россией, или как неоднократно заявлял Трамп, «сотрудничество с Россией», не нашел сторонников в большой политике, хотя такой курс проводили многие республиканские президенты, прежде всего, Эйзенхауэр, Никсон и Рейган. Трамп пытался, но все его попытки последовательно срывали.

Между тем, заявление о российском «нападении на американскую демократию» и о том, что оно может повториться, не только не соответствует действительности. В этом можно и нужно обвинить самих инициаторов «Рашагейта». Своими обвинениями они подрывают институт американского президентства и бросают тень сомнений на американские выборы. Занося «контакты с Россией» в разряд преступных деяний и угрожая выкорчевать призрачную «дезинформацию» в американских СМИ, они наносят существенный вред хваленой американской свободе слова и идей. Нападкам также подвергаются традиционные американские идеи политической справедливости. Если исходить из того, что нам известно в отношении России, то эта политическая справедливость попиралась неоднократно. Здесь можно говорить о деле генерала Майкла Флинна и о деле Марии Бутиной, которое заведено совсем уж в советских традициях. В худшем случае эта молодая россиянка является необъявленной (но открытой и откровенной) сторонницей «улучшения отношений» и пламенной защитницей собственной страны. За это ее несколько месяцев держали в одиночной камере, пока она не призналась — вернее, не пошла на согласованное признание вины. И это произошло в стране, которая уже давно и вполне официально «продвигает» демократию за рубежом.

И наконец, пока американская политическая и медийная элита как умалишенная носится с выдумками о «Рашагейте» (хотя России в этом «Рашагейте» становится все меньше, но все больше налогового мошенничества, сексуальных скандалов и так далее), постсоветская Россия продолжает свое удивительное дипломатическое восхождение как великая держава, действуя в основном (хотя и не только) на Востоке. Об этом свидетельствуют появившиеся недавно основательные публикации, которые остались вне поля зрения американского политико-медийного истэблишмента. Между тем, главный союзник Вашингтона в мировых делах ЕС продолжает сползать в созданный им самим и постоянно углубляющийся кризис.